В этот раз к бою с темным двойником Аркадий подготовился гораздо лучше, чем ранее. Более того, установив с ним ментальную связь, делал подсказки сам Синелыс. Действия Трошкина были четкими и выверенными, а его атаки максимально смертоносными. Теперь в бою против известного противника Аркадий использовал только свой меч, который все также не получалось зарядить молниями. А магией, которую парень сам и придумывал, он пользовался только в те моменты, когда приходилось отражать нечто подобное от самого темного двойника. Как сказал Синелыс, такой способ противостояния, это как тренировка навыков владения клинком, которая никогда не бывает лишней. Да, сражения проходили дольше, и Аркадий уставал больше, но зато и в реальности он стал более уверенным фехтовальщиком. Разница между навыками тела и пониманием оружного боя все более сглаживалась и, переплетаясь, эти навыки образовывали некую синергию, дающую на выходе полноценного воина.
Понимая, что никаких возможностей победить у него больше нет, двойник решил снизойти до переговоров. Отбросив оружие в сторону, он поднял руки вверх и начал делать предложения, от которых Аркадий, по его мнению, отказаться никак не мог:
— Послушай, надо прекращать эти сражения. Они отнимают у меня слишком много сил, которых и так почти не осталось. — Подобная откровенность со стороны темного двойника несколько обескуражила Трошкина. — Я предлагаю тебе мирный договор.
— Согласен! Просто убирайся из моего тела и забери эту кляксу на моей груди.
— Я не могу просто так уйти. У меня больше нет своего тела.
— Тогда я буду бить тебя до тех пор, пока ты совсем не истаешь!
— Долго тебе еще придется с этим возиться. У меня есть предложение получше: я могу дать тебе возможность обрести могущество, с которым ты сможешь бросить вызов даже богам!
— И зачем мне бросать вызов богам? Я с ними не воюю.
— Ну, не хочешь бросать им вызов, можешь просто с помощью моей силы решить все свои проблемы. Приструнить гномов, сместить нового императора, прогнать кочевников обратно в степи.
— А тебе какая с этого выгода?
— Когда ты станешь достаточно силен, ты подаришь мне новое тело и мы разойдемся. Больше ты обо мне не услышишь.
— Гладко стелешь. — Засомневался Аркадий. — Ну, допустим, я соглашусь на твое предложение. Что нужно делать? И что конкретно я получу?
— Все просто. — С этими словами темный двойник в одно мгновение оказался перед Трошкиным и коснулся ладонью знака на его груди. Парень успел среагировать, но припозднился, противник вложил в этот рывок все свои силы и успел сделать свое дело — темный знак засветился изнутри и вновь погас. А двойник отскочил в сторону, прижимая к грудирубленную культю правой руки.
— Зря ты так. — Всхлипнул враг. — Я сделал тебе доброе дело — дал новую силу! Теперь ты сможешь поглощать энергию убитых тобою врагов.
— А если я не захочу этого делать?
— Ты уже не сможешь отказаться от моего дара. Слушай, что скажу: пой повелитель послал меня стать проводником его воли через твое тело. Я не справился с заданием и теперь меня ждет развоплощение. Но выход есть. Повелитель Мрака хочет завоевать этот мир, но у него уже никогда не хватит сил. Зато мы с тобой можем собрать столько энергии, что никакой Темный нам будет не страшен.
— Знаешь что? А пошел-ка бы ты со своим Темным! — С этими словами Аркадий метнулся к врагу и пронзил его грудь своим клинком. Темный двойник задохнулся в кровавом кашле.
— Ты все равно проиграешь! Ты не сможешь жить без убийств, а значит, будешь становится сильнее. А через тебя и я. Настанет день, и я вернусь. И заберу все то, что мне положено по праву.
— Да что ты! — Усмехнулся Аркадий и всадил меч еще глубже в тело врага. В этот момент он оказался почти вплотную к нему. Свободной рукой парень взял двойника за голову и прижал к черной метке на своей груди. Свечение усилилось, раздался полный боли и отчаяния крик темного, после чего его всосало в знак на груди. Все, противник был окончательно повержен!
В следующую секунду окружающее пространство схлопнулось и Аркадия выбросило в реальность. Здесь царила ночь. Вокруг него столпилась толпа удивленного народа, тревожно переговаривавшегося на своем степном наречии. Трошкин даже не понял, почему на него так смотрят, со смесью страха и тревожного ожидания. А потом заметил, что за его плечами вздымаются языки пламени, возникающие прямиком из спины.
— Призови силу меча! — Подскочивший к Аркадию Синелыс был явно встревожен. Такое эмоциональное состояние было ему не свойственно.
— Что? Я не могу! — Взвыл Аркадий, тщетно пытаясь сбить со спины пламя, которое почему-то его не обжигало. — Ты заблокировал мои возможности!
— Ничего я не блокировал! Я лишил тебя уверенности в своих силах ее призвать! Все остальное ты сделал сам!
Аркадий попытался успокоиться и сосредоточиться на силах своего меча. Для уверенности он извлек клинок из ножен и поднял его к звездному небу. Толпа шарахнулась в стороны. Вид огненного человека всех жутко пугал. А тут произошло еще одно невероятное событие — после приложенных усилий, Трошкин с великим трудом нашел в себе достаточно уверенности, чтобы призвать молнии. С диким радостным криком он воздел Громовержца в небеса и выпустил целый сноп молний, ветвями разошедшихся под звездным куполом.
Пламя на спине парня еще некоторое время поборолось с молниями и вдруг опало, издав шипение, подобное при резком тушении пожара при помощи огнетушителя. Клубы пара окутали Аркадия, и он, на краткий миг, пропал из зоны видимости всех присутствующих. А меж тем в лагере началась нешуточная паника, которую с трудом удалось успокоить силами самого хана и подключившегося к делу суккура. После этих событий главная троица собралась немного в отдалении от главного лагеря, чтобы обсудить дела минувшей ночи. Ых контролировал обстановку вокруг, а суккур и человек вели разговор.
— Зачем ты позволил себя коснуться? — Допытывался Синелыс. — Ты не должен был этого делать.
— Да он слишком быстрым оказался. — Принялся оправдываться Аркадий. — Я только руку ему успел отрубить. А что, все действительно так плохо как ты думаешь?
— Я не знаю, что уже думать. МАТЕРЬ просила беречь тебя, а ты вляпываешься в новые неприятности.
— Но я же живой! Вот и сила моя ко мне вернулась. А то, что я теперь могу впитывать… Кстати, а что я могу впитывать? Души? Энергию?
— Энергию души, если так можно выразиться. Сама душа остается свободной, но вот сил для перерождения у нее не будет очень долгое время.
— А чем это грозит мне? Я же могу просто не впитывать эту энергию?
— Давай проверим! — Неожиданно заявил суккур. Аркаша было подумал, что тот хочет прирезать кого-то из обитателей лагеря, но Синелыс лишь сосредоточился и через несколько секунд к нему в руки прямиком из густой травы выпрыгнул маленький зверек, напоминающий суслика. — Приготовься и попытайся сопротивляться этому.
На последнем слове суккур одним движением свернул зверьку шею. От маленького существа в сторону Аркадия тут же метнулась тоненькая призрачная струйка. Парень попытался заслониться руками и выставил мысленно стенку между собой и тем, что не должно было его коснуться, но попытки сопротивления были тщетны. Субстанция впиталась в грудь Трошкина и на миг знак на груди всполыхнул огненной вспышкой. К счастью, на этом дело и закончилось. Аркадий сидел на траве и радостно улыбался.
— Рано радуешься. Дело еще хуже, чем я думал. Этот пылесос на твоей груди будет впитывать любую энергию душ, до которой сможет дотянуться. Любая смерть обернется для тебя пополнением сил темной стороны. Это настоящий подарок для слуги Темного, но проклятие для любого нормального разумного существа. Да, твой «двойник» оказался не так прост — возможность сотворить такое, это как минимум уровень Владыки.
— Не понял. Давай расклад.
— Владыки, это существа, достигшие предела своих сил, который вплотную приблизился к божественному статусу. В темной иерархии владыки находятся у престола Повелителя Мрака и служат ему, осуществляя вторжения в разные миры. Оно порабощают их, а потом приподносят своему повелителю. Или восстают против него. В любом случае, это кончается уничтожением мира.
— Так ладно. Давай думать. — Аркадий не на шутку разволновался. — Можем взять нож и вырезать этот знак из моей груди.
— Сомневаюсь, что ты на это решишься. Да и не поможет это. Метка лишь индикатор.
— Тогда уехать в самую дальнюю глушь и провести там жизнь.
— Даже в самой дальней глуши будет кто-то умирать. И я больше чем уверен, что это будет продлевать твою жизнь, заставляя влачить жалкое существование.
— Тогда что остается? Смерть? — Последнее слово далось Аркадию очень тяжело. Умирать он не хотел.
— Нет. Нужно бороться. Пока что ты можешь сопротивляться этому. Но только с помощью Громовержца.
— А если я поддамся искушению и буду впитывать все что впитывается?
— Тогда богам это не понравится. И чтобы защититься от них тебе придется встать на сторону Темного.
— Замкнутый круг.
— Я думаю, нам нужно обратиться к инквизиторам или другим служителям Четырех. Возможно, они тебе помогут.
— Ага, помогут. Дровишек в костер подложить…
На это дальнейший разговор прервался. Уже пришел рассвет и кочевая орда вновь тронулась в путь к Силонскому графству. До окончания пути оставались считанные дни. Степняки искренне надеялись поучаствовать в кровавой потехе и набрать в итоге себе достаточно богатств и рабов. Аркадий с этим мнением был не согласен, но предпринимать пока что ничего не стал. Решил, что разобраться с этой проблемой лучше на месте, когда будет видна вся расстановка сил.
Во время путешествия внутри орды случались кровавые стычки, приводившие к смертям среди степняков. Аркадий опытным путем выяснил, что дистанция с которой он впитывает энергию души не так уж и велика — всего-то десять-пятнадцать метров. А вот если «словил душу», то тут же требовалось срочно найти укромное местечко илипомощьмагиисуккура, дабы привести себя в порядок. Несмотря на то, что внешние проявления поглощения гасились силой Громовержца, Аркадий чувствовал, что темная сила внутри него все равно растет. Даже после пары случайных смертей, Трошкин чувствовал, что его могущество возрастает. Причем, как в физическом плане, так и в магическом. Вспышка света, которую он научился призывать еще будучи пленником гномов, стала более мощной, а держать свет Аркадий мог уже в два раза больше. Темная сторона манила его. Открывала такие перспективы, что только дух захватывало, но все же парень держался. До поры до времени. Думать о том, что случится когда он окажется в гуще сражения, было страшно.
Путешествие продолжилось и вскоре степные просторы стали сменяться равниной и лесостепью. Как только кочевая орда ступила на земли Западной марки стали видны результаты нашествия предыдущих степных воинств — пока еще немногочисленные деревеньки и форпосты были зачищены подчистую. Все что можно было украсть — украли, все что можно было сжечь — сожгли. Большую часть людей увели в рабство, остальных порубили и побросали на корм диким животным и птицам. Малая орда была разочарована полным запустением. Поживиться было абсолютно нечем. Кто не успел к столу, остается голодным. Судя по разрухе, первая волна степняков прокатилась здесь не менее недели назад.
Видя все то, что предстало его взору, Аркадий был так разозлен, что готов был в одиночку перебить всю орду. Впитать все их силы, присягнуть любому злу — все только для того, чтобы наказать виновных и не допустить повторения подобного. Разорение графства Силонского еще больше укрепило его в этой мысли. Но только лишь осознание того, что если он уничтожит всех врагов с помощью новоприобретенных сил, он станет еще большим злом, которое, в свою очередь, остановить будет еще труднее.
Ускакавшие вперед разведчики вскоре вернулись и доложили о том, что видели впереди, почти у самого Силона. Огромная орда, слепленная из десятков малых орд и состоящая не менее чем из ста тысяч всадников, развлекалась здесь на полную. Все приграничные земли были вычищены под чистую. Добро просто стаскивали в одну кучу, напоминавшую небольшую гору. Десятки тысяч рабов, согнанные в табуны, ожидали своей дальнейшей участи. Город Силон был взят. Уже целую неделю шло его разграбление. Несколько тысяч жителей вместе с небольшим воинством закрылись в Силонском замке. Одно радовало, орда не способна брать крепости. Но в отличие от прошлых набегов, в этот раз степняки уходить не собирались. Пока государство оказалось обезглавлено, а те немногие, кто мог бы его возглавить и защитить только дрались между собой за трон, кочевники не просто грабили страну, они ее завоевывали. И если замок Силон взять не удастся приступом, то его можно захватить измором. Продовольствия за внутри его стен практически не было. Ни кто не ожидал нападения. Ситуация была критическая.
— Так, и как нам прорвать осаду? — Задался насущным вопросом Аркадий. — Даже если Синелыс одурманит нескольких кочевников, я воспользуюсь силой Громовержца, а Ых просто начнет все крушить направо и налево — нам не прорваться в замок. А я должен туда попасть! Там должны были остаться мои люди, а я обещал заботиться о них.
— Нормальные герои всегда идут в обход! — Выудил суккур одну известную фразу из головы землянина.
— Ыыых! — Высказал сомнения минотавр. Он уже давно мечтал о драке, а тут намечалась самая настоящая битва. Как такое можно было пропустить?
— Тут куда не обойди, везде кочевники! Интересно, где мой дядюшка? Защищает замок на его стенах или собирает силы для снятия осады?
— Ну так пойдем и узнаем. — Как само собой разумеющееся сказал Синелыс.
— Просвети неразумных!
— Тут неподалеку есть потайной ход в замок. Один из немногих. Кочевники о нем не знают. А мы сможем по нему легко пройти.
— Погоди, а ты-то откуда знаешь о потайном ходе? — Заинтересовался Аркадий.
— Да все оттуда же. Из твоей головы! Когда ты занимался чтением документации по замку, тебе однажды попалась схема расположения потайных ходов. Но так как она была записана на древнеэльфийском, то документ тебя не заинтересовал.
— А ты откуда знаешь? Даже я этого не помню.
— Все хранится в твоей памяти. А я увидел и смог прочитать надпись. Ну что, идем?
— А что делать с нашими друзьями? — Аркадий кивнул на становище.
— Я могу стравить «наших» воинов с соседней ордой. Начнется заварушка, а мы сможем спокойно покинуть этот лагерь.
Трошкин сразу же согласился с предложением суккура, жалея лишь о том, что нельзя стравить всю орду между собой. А вот Ых расстроился еще больше. Его опять лишали хорошей драки! Аркадий заверил спутника в том, что вскоре драк будет столько, что минотавр устанет в них участвовать. Ых недоверчиво что-то пробурчал, но решил и дальше следовать плану своих соратников.
Сказано — сделано. Синелыс сотворил заварушку что надо. Внушив десятку проезжавших воинов из соседней орды мысль, что вновь прибывшие еще не участвовали в сражениях, а уже захапали где-то целую гору трофеев, те решили устроить разбор. Естественно, никакой горы трофеев не было и в помине, но обнаглевших степняков уже было не остановить. Они распоясались настолько, что надавали тумаков нескольких возмущенным воинам малой орды. Тут-то и началась заварушка — с криком «наших бьют» Синелыс инициировал нападение на чужаков, а когда сражение было уже не остановить, просто скрылся, затуманив разум тех, кто мог за ним пристально наблюдать.
Вскочив на своих коней, беглецы покинули разворошенный муравейник. Последним, огромными скачками мчался разочарованный Ых, изредка поглядывая на так милую его сердцу битву.