— Я всегда думала, что Зону создали те, у кого проявилось умение Геймер, — сказала Наташа.
— Тогда бы с исчезновением магии исчезла Зона, — ответила Ольга. — А она, как видишь, не просто существует, но и вырабатывает магические артефакты. Слабенькие, много слабее прежних, но всё же наделённые магией. Нет, что-то здесь не так.
— Не такие уж и слабенькие, — вставила Марина. — Например, одной «батарейки» хватает, чтобы человека от «синьки» вылечить. А кроме этого есть «баранки» и «грозди гвоздей», «кроличьи яйца». Они ещё сильнее, но очень дорогие.
— Потому что очень редко попадаются, — объяснила Ольга, — бывают артефакты, которые настолько редкие, что и названия не имеют.
— А у меня из памяти не идут слова Стёпы: «Зона была, есть и будет», — Наташа нахмурилась, вспоминая. — Что он хотел сказать? Или он что-то знает?
— Очевидно, он знает истоки возникновения легенды о Зоне, — сказал Владимир, выбираясь из-за занавески. Он доковылял до стола, со стоном уселся и попросил: — Дайте попить.
— Тебе бы ещё полежать, — сказала Марина и нацедила ему отвара.
— Стакан налей — лягу.
— Вот! — Марина сунула ему под нос кулак.
— Ага, я так и думал, — вздохнул Владимир. — Тогда слушайте. Первое упоминание о Зоне было сделано в небольшой повести около ста лет назад. Чуть меньше даже. Не важно. Потом по книге сняли фильм. А ещё позже сделали компьютерную игру, получившую бешеную популярность. Такую популярность, что ещё позже по мотивам игры понаписали кучу книжек.
— Я что-то такое читала, — сказала Наташа. — Но я думала, это про нашу Зону и написано.
— Возможно, сейчас уже пишут и сочиняют истории про реальную Зону. Если, конечно, всё, что вокруг нас происходит, является реальностью, а не моим бредом.
— Не отвлекайся, — печально сказала Ольга. Видимо, про реальность, равноценную бреду, она слышала уже не первый раз.
— Так, собственно, всё, — Владимир отхлебнул отвара. — Стёпа считает, как, кстати, и я, что Зона сформировалась в результате ментального неосознанного воздействия миллионов людей, знакомых с легендой о Зоне в той или иной форме. Так сказать — эхо ноосферы. Поэтому она так мало похожа на каноническую версию. У каждого своё представление о чуде, кто-то не мыслит сказочный мир без драконов — вот тебе и драконы, кому-то хочется эльфом пожить — на тебе эльфы…
— А как было в канонической версии? — спросила Наташа.
— Ну, если коротко, там всё вертелось вокруг исполнителя желаний или Золотого шара. Или Монолита. Не важно — главное, что будто бы в центре Зоны есть место, где исполняются заветные желания.
На кушетке посапывали Вадик и Вовик, трещала свечка. Владимир прихлёбывал отвар, а Ольга, Марина и Наташа молча смотрели на него.
— Девки, вы чего? — наконец сказал Владимир. — Это ж легенда.
***
Даже зная настоящий возраст агента Организации, вор всё равно воспринимал Яру как ребёнка. Поэтому ему было немного дико видеть, с каким хладнокровием она вырубила четверых пацанов, которые только что затащили его обратно в камеру. Воспользовавшись тем, что они отвлеклись, обматывая его верёвками, она рубанула тонкой ручкой по шее одного, выхватила у него шокер и молниеносно оглушила разрядами ещё двоих. Последний, оставшийся на ногах паренёк, изумлённо крикнул:
— Ярка, зачем?! — она и его долбанула. Развернулась к вору, спросила:
— Договор в силе?
— Да.
Она освободила его от верёвок, долго возилась с наручниками, открывая их шпилькой для волос. Справилась.
— Говори где, и я тебя выведу.
— Где-где. В Министерстве.
— В бывшем здании Министерства? — с весёлым изумлением переспросила Яра. — Ну, ты наглец.
— Так а чё? Там же всё пожгли и разграбили. И загадили так, что туда даже бомжи не суются. А сейфы экранированные в лаборатории так и остались стоять. Я туда всё опять и перетаскал, замок кодовый повесил, там печать в коридоре валялась, так я и опечатал.
— Ловко. Тогда сейчас туда портал провесим, ты мне замок откроешь — и разойдёмся.
— Как это разойдёмся? А золото?
— Извини, — Яра дурашливо хихикнула, — чуть не забыла.
Она вскинула руки в пассе и крикнула:
— Леонид Сергеевич! Слышишь меня?
— Слышу, Яра, — голос Тюленичева раздавался как будто со всех сторон сразу.
— Нам нужен портал из армейских казарм в лабораторию Министерства. Туда же группу поддержки. Туда же золото для Гэндальфа.
— Золото? Я б ему не золота, я б ему скипидара в одно место!
— Лёня, я обещала.
— Ладно-ладно. Лаборатория, значит? А я думал, он в Зоне кристаллы притырил.
— На это и был расчёт, — заржал вор.
— Шибко не радуйся, мне ведь ничего не стоит сначала с тобой расплатиться, а потом всё же скипидару!
— Он уже не радуется, Леонид Сергеевич, он задумался, — сказала Яра. — Нам бы побыстрее отсюда ноги сделать.
— Открываю портал, подкрепление через десять минут, эвакуация из лаборатории ещё через десять. Так что время там не теряйте.
— Не будем, — пообещала Яра. В углу камеры дрогнул воздух, засветился открывающийся портал.
— Пошире откроется, и валим отсюда, — предупредила Яра.
— Я тебе свалю, мерзавка, — сказала Лиза, входя в камеру. С ходу выстрелила иглой девочке в шею. Яра медленно осела на пол. Вор успел её придержать и, когда та стала заваливаться, ещё и ладонь под голову подставил, чтобы об каменный пол не разбила.
— Подслушивала? — весело спросил он у Лизы и тоже улёгся на пол. — Стреляй, чего уж.
— Подслушивала, — сказала Лиза. — Код замка?
— 1385, — сразу ответил вор. Лиза выстрелила в него и, не дожидаясь когда вор отключится, шагнула в открывшийся портал.
***
Когда на улице началась пальба, мальчишки никак не отреагировали. Двое по-прежнему держали меня на прицеле, стоя возле дверей, двое расположились за столом на стульях. В принципе, грамотно. Мне же, чтобы начать действовать, необходимо было спровоцировать их на нападение. Так уж у меня остаток Умения проявлялся — в противостоянии непосредственному физическому воздействию. Лучше всего в рукопашной драке, но и когда стреляли по мне, тоже неплохо получалось вертеться.
— А всё-таки дура у вас начальница, — сказал я. Парни молчали. — Это же надо такое придумать — Магия никуда не делась! Ну и где она? Нет, долгое общение со Жрецом явно повредило ей психику. Он же сам был ненормальный.
Вот тут они задёргались. Двое у дверей перевели стволы с моих ног в лицо, один из тех, что сидели за столом, встал.
— Не надо так говорить, — сказал он угрожающе. Голос был не окрепший, сосем мальчишка.
— А то что? — насмешливо спросил я. — Пристрелите меня? Так вам же приказано не убивать!
— Убивать не будем, просто рот заткнём. Твоими же носками.
Ах ты, паршивец, подумал я. Мешало, что они всё же оставались относительно спокойны, не нападали. Перестрелка за окном не утихала. Я сгруппировался для рывка. И тут очень кстати в коридоре, громыхая берцами, показался Бобров. Парни у дверей растерялись, повернулись на шум, а я перекатился низом к тем, что были за столом, встал на колено и одним движением вырвал у них пистолеты. Вскочил. В Боброва стреляли. В ноги. Он скакал, изображая весёлый танец. Я шагнул и в два удара по затылкам прекратил пальбу. Мальчишки упали.
— Зачем ты так? — укоризненно сказал Бобров, указывая на брызги крови. — Ты же их покалечил.
Он подхватил за плечи одного пострадавшего, затащил его в кабинет, уложил поудобнее.
— Бинт есть? — спросил он. Парнишка у него в руках начал приходить в себя, застонал. Второй лежал без сознания, но и крови на нём заметно не было.
— Вот, — сказал тот, что грозил мне рот носками заткнуть, и протянул носовой платок.
— Что там? — спросил я.
— Ничего страшного, просто кожа содрана, надо перевязать, скоро оклемается, в крайнем случае, лёгкое сотрясение, — ответил Бобров, перетягивая рану парнишке.
— Я спрашиваю, кто там стреляет, — пришлось мне уточнить. — И в кого.
— А, — дошло до Боброва. — Это Стёпа нападение отбивает. Из пулемёта. Детишки нападают, а он в воздух стреляет, они какаются. Что встали? — прикрикнул он на моих бывших охранников. — Этого на стол уложите, второго на стулья.
— Может, Стёпе помощь нужна? — решил я поинтересоваться.
— Ну, сначала я тоже подумал, что нам помощь понадобится. Когда они в атаку пошли. Грамотно так, с двух сторон, на четвёрки разбиты, с пистолетами наперевес. Вот только стреляют они из тех пистолетов, похоже, первый раз в жизни. Глаза закрывают. Они же дети, а ты их железякой по затылку!
***
Тюленичев промахнулся и открыл портал не в самой лаборатории, а в фойе бывшего Министерства счастья. Лизу поразила разруха, которая здесь царила. Ей было больно видеть чёрные от копоти стены, выбитые окна и двери, загаженные коридоры. Интеллектуальный, научный и политический центр страны превратился в руины. Воняло гарью и кошачьим дерьмом, со стен и потолка свисали вырванные провода, сквозняк гнал по коридору обрывок обоев.
Лиза легко нашла лабораторию на шестом этаже, она хорошо помнила, как когда-то здесь кипела работа, создавался фундамент Счастливого Организованного Будущего. Она прошла вдоль беспорядочно сдвинутых длинных столов, приблизилась к сейфу, сразу сорвала печать, стала набирать код на замке.
— А я код поменял, — сказал инспектор. Лиза испуганно повернулась. — Я ждал тебя. Как только узнал, что вор тебе весь запас загнать решил, так и жду с тех пор.
Он стоял в проходе старый, грязный и оборванный, как будто все эти годы находился здесь и ветшал вместе со зданием.
— Александр, — узнала Лиза. — Вы сильно изменились.
— Ну, ты тоже не похорошела.
У Лизы дёрнулось лицо. Она направила игломёт на инспектора. Он сделал шаг назад, но потом усмехнулся.
— Код, — напомнил инспектор, наслаждаясь ситуацией. Лиза опустила оружие.
— Как ты его узнал, чтобы поменять?
— Следил за вором. Долго. Подглядывал. У меня было много времени, надо же было чем-то заняться.
— Почему себе всё не забрал?
— Я ими пользоваться не умею, — признался инспектор.
— Чего ты хочешь? Долю? Сколько? Говори быстрей, сейчас здесь будет отряд колдунов, они из тебя инфу просто выбьют.
— Мне ничего не надо. Только наказать тех, кто разрушил созданное Организацией. Созданное Жрецом. Ты ведь тоже этого хочешь? Мы союзники.
— Так открывай! — закричала Лиза.
— Но ты возьмёшь меня с собой? Не бросишь, как Жрец?
Лиза молчала, и инспектор подошёл к сейфу, задумался на мгновенье и, а была — не была, быстро открыл замок. Лиза оттолкнула его и стала выхватывать синие кристаллы, размазывая их по себе и вокруг себя, прямо по воздуху, насыщая всё энергией. Инспектор с умилением любовался, как она играется с Магией, купается в ней, обретая Силу. Точно так же и Жрец когда-то любил плескаться в энергии принесённых им в жертву. Славное, достойное было время! Время интереснейшей, кропотливой, творческой работы. Время служения великой цели, великой Организации. Теперь всё будет как раньше, вот перед ним достойная смена Учителю. Умна и талантлива, его ученица. Как она прекрасна!
Окончательно потеряв контроль над собой, инспектор бухнулся на колени перед хохочущей Лизой и угодил прямо на крошево битого кирпича. Острая боль вспышкой вернула сознание. Её же торкнуло, подумал он, и меня тоже.
— Лиза! — крикнул он. Вскочил и с размаха отвесил графине оплеуху. Она сразу пришла в себя.
— Называй меня «ваше сиятельство». Бери мешки, пакуй кристаллы. Мы уходим. Что застыл?
— Сейчас, ваше сиятельство. Одну минуту, — сказал инспектор. — Мне надо прийти в себя. Я, видите ли, давно не испытывал такого счастья.
***
Детишек мы согнали в спортзал. Ну как согнали? У них было по три патрона. И дождь пошёл. И они не знали, что им дальше делать. Так что я предложил всем собраться в спортзале. Они не возражали. Складывалось ощущение, что Лиза просто бросила своих воспитанников, сбежала. Ребята растерялись, были подавлены. А когда увидели парня, которому я голову разбил, и вовсе приуныли. Мы не стали объяснять, что у него под повязкой кожа просто содрана. Зато вся одежда в кровище. Хорошо, пускай полюбуются, как на войне бывает, может, задумаются. Стёпа остался дежурить в БТРе, а Бобров встал на выходе из спортзала. На всякий случай.
— Так значит вы все волшебники? — спросил я издевательским тоном. Сидя на разложенных матах, они молчали, глядели настороженно, некоторые со злобой.
— Мы пока только учимся, — ответил паренёк лет пятнадцати.
— Плохо учитесь! — строго сказал я. — Зачем вы с пистолетами атаковали бронетранспортёр, когда можно было его заморозить элементарным заклинанием? Почему под пулями бегали, не закрываясь силовым полем?
Они молчали. Не могли же они признаться, что у них всех вместе взятых Силы не хватит на элементарное заклинание. С детьми это прекрасно действует — задать идиотский вопрос, ответ на который очевиден, но произнести его им стыдно. Вот, кстати, сейчас так и надо будет сказать — как вам, дескать, не стыдно. Но я обратил внимание на портрет Жреца в золочёной раме.
— Вот Учитель никогда бы не совершил подобной глупости! — кивнул я на портрет. Ого, это подействовало. Они опускали глаза, краснели, им действительно стало стыдно. Надо было дожимать.
— Да, великий был человек, умнейший, — я печально глядел на портрет. — А вы знаете, ребята, я ведь его видел вот как вас, общался с ним.
Они затаили дыхание, они ловили каждое моё слово, они порастопырили глазёнки и рассматривали меня как счастливца, приобщившегося к святыне. Они мне уже почти доверяли.
— Когда-то он катал меня на БТРе, как раз том самом, на котором мы приехали. Он говорил мне, — я запнулся, не придумав сходу, что соврать. — Он говорил — учись, Толик, учись Магии настоящим образом. Чтобы не было потом стыдно, за бесцельно потраченную Магию. А вы что же? Как вы учитесь? Плохо! И главное чему? Вы учитесь Магии в мире, где её не осталось. Вам же математику надо учить, физику, химию. У нас почти не осталось образованных людей. Нам нужны медики и агрономы, чёрт возьми, у нас же, геологов не осталось! Нет, милые мои, лафа с волшебством закончилась, надо думать, как нам вместе жить в новом мире, без заклинаний и ворожбы.
Меня несло, и я не сразу заметил, что Бобров от дверей делает мне какие-то знаки, типа «рот закрой». Я замолчал и, наконец, соизволил обратить внимание на аудиторию. Аудитория потешалась. Они хихикали, закрываясь ладошками, они прыскали и хмыкали.
— В чём дело? — спросил я. Хотел грозно, но получилось растерянно. И тогда встал тот же парнишка. И он мне выдал. Речь его была гладкой и стилистически выверенной, как заученный урок. Собственно, это, скорее всего, и был урок, который ему и всем им преподали в этой школе. А я, видимо, пропустил занятия.
— Магия никуда не делась, — сказал он. — Она по-прежнему присутствует в нашем мире. Десять лет назад ренегат Анатолий Окунев попытался вернуть всех к первобытному состоянию. Он воспользовался случаем и при большом скоплении колдунов и волшебников, жаждущих Энергии, применил своё умение Негативиста. Пожелал избавить мир от Магии. Но, так как он был крайне неопытным магом, его Умение сработало буквально — люди потеряли способность к накоплению Магической Энергии, но сама Энергия никуда не исчезла. Она и поныне с нами.
Кажется, я стоял с открытым ртом. Бобров смотрел на меня печально, а мальчишка решил меня добить.
— Анатолий Владимирович, вы всего лишь лишили людей возможности накапливать Силу, сделали их магическими импотентами.
В мозгу у меня щёлкнуло, и загорелся свет.
— Где графиня? — спросил я.
И тут в спортзал, пошатываясь, как пьяная, вошла девочка, и я понял, что это вот и есть наверняка та самая Яра.
— Графиня сейчас прибирает к рукам весь имеющийся в мире запас синих кристаллов. И это будет такая виагра, что она нас трахать не устанет, — сказала девочка.
***
Владимир не понимал, как женщины смогли уговорить его на эту авантюру. Хорошо хоть догадался в качестве компенсации выторговать себе бутылку в день на время всего похода. И чтоб не воспитывали. Дорога туда-обратно должна была занять дней примерно пять, и в целом время он планировал провести, отдыхая душой. Телом отдохнуть не получится, это он хорошо знал. Зона — это всё-таки Зона, дорогие товарищи. Вот и сейчас Ольга снова остановила группу и тщательно обкидывала гайками аномалию, определяя её границы. Аномалия, когда в неё попадали гайки, вспыхивала красивым фиолетовым сиянием.
— Таким темпом мы и за неделю не дойдём, — проворчал Владимир.
— Дойдём, — сказала Ольга. — Дальше места пойдут спокойные. Ни аномалий, ни мутантов. Это все знают, чем ближе к Центру Зоны, тем спокойней. Поэтому туда и не ходят, артефактов там нет, нечего делать.
— Но это же странно, — сказала Наташа. — В самом центре — и ничего нет. И если туда никто не ходил, откуда известно, что там ничего нет?
— Почему никто не ходил? Ходили. Справа обходим. Медленно. За мной.
Они обошли аномалию и снова медленно побрели по растрескавшемуся асфальту древней шоссейки. Ольга впереди, за ней Наташа, Владимир замыкающим. Хорошо, что хоть Марина с нами не попёрлась, снова подумал он. А ведь вначале собиралась. Близнецов хотела в Баре оставить и тоже, ура, вперёд к исполнителю желаний, дура. Владимир в который раз пожалел, что рассказал легенду Зоны жене и невестке. Не ожидал он такой реакции. У них и тени сомнения не возникло, что легенда она легенда и есть.
— Стёпа с Чакрой ходили к центру. Когда карту Зоны составляли. И этот, как его, Лахтадрель ходил, но он малахольный, вечно шарился там, куда нормальные люди не сунутся. Бывает ещё там проходят, когда основные маршруты аномалиями перекрыты. Так что я не говорила «не ходили», я сказала — специально, за хабаром, туда не идут.
— Ну а эти, Чакры, Лахтадрели, что они видели? — продолжала допытываться Наташа.
— Поле.
— И всё?
— Всё. Поле, километр на километр примерно, как на карте и обозначено. С одной стороны — овраг, ручей, с другой — Бумажный лес начинается. Изба ещё старая, там переночевать можно.
Ольга резко остановилась и рванула за рукав куртки Наташу, которая разговаривая, догнала Ольгу и поравнялась с ней.
— Сказано тебе сзади идти?
— Ой! Да.
— Вот так и иди. А то ойкнуть не успеешь.