- Да я конечно!.. Гр-риша, иди на мою вон кровать, вон к маме, а я тут вон, с Ил-люш-ш-ш… Ну, лучше я. Я же меньше, меня и брать тогда везде можно! И хоть куда можно. Ну, потому что меньше я. Удобней так, и в маршр-р… рутках, тоже удобней. Да, там платить не надо за меня! А Малыша тоже в мар-ршрткх мож-жна! Ну, потому что он же ведь ещё меньше. Ну, даже меня он меньше… Илюша, а Гришка опять рот открыл. Снова. Мам! Ну чо они! Смеются! Зу-зу-зу… Зар-раз-зы… Да нет, Илюша, Гришка тоже. Тоже лучше. Он вчера мне самураев опять рисовал. Снова, я хочу сказать. А я и показать не смогу, чо он рисовал. Кр-раски, зар-р… раза, того.
- Какого, Рыжик?
- Ну-у…
- Егор, я просила тебя, перестань «нукать»! Красками они мне вчера весь палас залили. Представляешь, Илюша? Но что удивительно, всё отмылось…
- «Мы»! Это получили мы! Оба, - а вот краски «того», это Егорыч. Самостоятельно… - я стараюсь говорить, как можно угрюмей, но потом не выдерживаю и смеюсь.
Смеюсь, и не знаю, на кого мне сейчас приятней смотреть, - ну, кроме мамы, ясное дело, - на Егорыча или на Илюху. Но ведь Егорку я люблю! Что же, - получается, что и Илью… тоже?.. Двух мнений быть не может…
- Тёть Таня, конечно же, мы со Стасом… ёлки, да мы даже рады будем помочь! Правда. Эх, а ещё бы лучше было, - Ё., вот это бы было лучше всего! - если бы я смог вместе с Рыжиком в больничке поваляться! Отдохнул бы, - как никогда в жизни…
Я удивляюсь, кручу пальцем у виска, - ты совсем, что ли, Ил? Илья лишь поджимает губы, - похоже, это он серьёзно сказал, я смотрю на маму, ищу поддержки, - блин, а она, как раз, по ходу, поддерживает Илью:
- Да, Илюша, я тебя понимаю, но для меня эта больница совсем не будет отдыхом. Что ж, в общем, всё решено. Я и разговор-то этот затеяла, чтобы просить тебя, Илья, о помощи, ну, и Стаса, конечно же. Спасибо тебе.
- Да ну… - смеётся, гад зеленоглазый, и на меня смотрит!
- Я… я вот щас уйду, будете знать!
- Куда? - спокойно спрашивает меня мама.
- Да ну… - немного растерявшись, отвечаю я. - Ну-у, почитаю, пойду, например…
Бл-ль! Это я зря…
- А что ты читаешь, самурай? - тут же вскидывается Ил, этого я и опасался! - А ну-ка, давай-ка, покажи-ка!
- Щас! Я! Гр-риш-ш! Я покаж-жу, можно, где «Доз-зор» твой?
- Да успокойся ты, «телеграмма», Илья такое не читает, он фантастику и фэнтези не любит. Мам, представляешь?
- Да? - удивляется мама. - Почему, Илья?
- Не моё. Типа, как бы не цепляет. За редкими исключениями, - Толкиен, конечно, - а так…
Не цепляет его! - злюсь я, - всех цепляет…
- А я «Незнайку» читаю. Твоего, Илюш-ш, которого ты принёс, - там такие… коротыш-шки… Молчу, Гриш-ш, молчу.
Я перевожу тяжёлый взгляд, - надеюсь, что он у меня тяжёлый, - с Егорыча на Илью.
- Но ты же смотрел кино? «Дозор»? Сам же говорил, что смотрел!.. - вот же чёрт, опять это я зря, не сдержался, ну, сейчас будет лекция…
- Смотрел… - Илюха изящно пошевеливает пальцами, - в ознакомительных целях, чтобы составить мнение. И оно составилось. Окончательное.
Вот и промолчать бы мне щас, да я уже злюсь совсем по-настоящему! Мнение у него составилось, понимаешь, окончательно, и я сердито говорю:
- Это значит, мама, что ему… то есть, Илье, не понравилось! Так я понимаю. Всем нравится, вообще всем, и в классе у нас тоже, понимаешь, а Илье не нравится, его, видите ли, «не цепляет»… ещё и смеялся ты, Илья, сто пудов вот я уверен…
Блин, а вот это я уж совсем зря ляпнул, и я остываю, но Илья… Да ну, вроде не злится…
- Да нет, смеяться там не над чем, грустно там всё. Винегрет ошибок, что же тут может быть смешного?
- Вот как? - с интересом спрашивает мама Илью. - Объясни, пожалуйста, Илюша, мне вот тоже, понравилось.
- Что именно, книга или фильм? Ну, фильм может быть, - я имею в виду, как он снят, на добротном средне-мировом уровне. А книга, - ну, я Лукьяненко не читал, но, как я понимаю, фильмы сняты точно по книгам? Чуть ли не иллюстрация…
- В общем, да.
- Угу…
Ил задумывается, я смотрю на него, и перестаю жалеть, что начал этот разговор. Илья сидит на моей кровати, Егорыч, как обычно, у него бод боком пристроился, мы с мамой напротив, на кровати Егорки. А Илья… Короче, я на него смотрю, и не жалею. Вообще, ни о чём. Ни о начавшемся разговоре, ни о том, что зря я его начал, ни о том, даже, что Егорыч к Илье липнет! Илья ведь сейчас такой… Я бы и сам, с радостью, вместо Егорки, к нему под бочок! Задумался, поджал свои губы, - да, очень красивые, - зелёные глаза потемнели… И снова, Егорке носом в макушку, и вздыхает всей грудью! По ходу, это теперь у Ильи такая привычка нарисовалась, - а Егорка хихикает, - надо будет и мне так же попробовать, что ли…
- Ну, что, Рыжик, придётся мне отвечать… Ошибки, - я сказал? Это слово не подходит, - у Лукьяненко Мир представлен не наш. Дело не в магах, вампирах, «иных» и прочей галиматье, - вообще, не наш. Борьба тёмных и светлых сил, - это не наша Вселенная, - и уж не моя, это точно. Ну да, многие так считают, что Мир разделён на светлую и тёмную стороны, и Толкиен тоже, но в силу своей гениальности, - вот уж чего у Лукьяненко и в помине нету, - эти многие опровергают сами себя, - да, и Толкиен! Что, Арагорн, - «светлый»? Уж куда там… И правильно, что Гэндальф, - Серый. Даже и после того, как он становится как бы «светлым» как бы Белым… Нет никакой борьбы, всё смешано и перемешано при закладке, борьба идёт между силами добрыми или злыми условно, - для противников. А такие как Лукьяненко, не разобравшись, начинают проводить черту, - ну, да, так яснее, человек так мыслит: да - нет, чёрное - белое. И отсюда ошибки, - а иногда ТАК хочется какого-нибудь «светлого»… вместе с «тёмным», обоих на пару… Та изначальная Сила, которая всё создала, даже саму себя, и которая в каждой точке времени и пространства, - эту Силу обычно называют Абсолютом, - эта Сила, по ходу, и есть единение тёмного и светлого, а пропорции меняются по причинам нам неведомым. Мотивы изначальной Силы, - это такая штука… Да и как не меняются пропорции, равновесие остаётся. А Боги, - все, и живые, и те, что ушли уже, - все они не добрые и не злые. Эти категории, - Добро и Зло, - вообще к Богам не относятся, они сами и есть эти категории, и тоже меняются, - Боги капризны. То убей Исаака, то… таки уже Исаака не убивай! То возлюбите всех подряд, как себя самого, а то: «Я не мир принёс, но меч»… У языческих Богов и того хлеще, но там хоть всё по-честному, и у греков, и у германцев, и у японцев. Ну, а христианство, вообще… Вот уж точно, - не моё! Покаяние, - это же для тех, кто трусит! Есть такие, - неуверенные в содеянном, а если ты делаешь что-то, как же можно быть в этом неуверенным, - не понимаю… Царствие небесное, тоже вот, - а для кого? Для «нищих духом», - дословная цитата! Нет, спасибо, это без меня, я привык любить людей полных духом, я с ними. И конец ещё! Куда не попади по христианству, - конец, - хоть ты в Раю, хоть в Аду, - всё один чёрт, ужас вечного конца! Это правда, - и Рай, и Ад, - но это для тех, кто в это верит, а я верю в то, что знаю. Знаю. Я знаю, что люди не уходят с концом, - цепь, череда жизней, и мы встречаемся, и это… Это так… Каждый ведь раз по-новому! Кайф… Но это ладно, а «Дозор»… Светлый маг Городецкий, - бе-е, - он же даже теми правилами, что Лукьяненко ему прописал, он даже внутри этих… детских правил, чего-то всю дорогу… Хотя, может быть, именно в этих правилах… Сомнения, сопли с сахаром, - нищета духа, - по таким «царствие небесное» плачет, самое ему там место. Всё. Я сказал, что думал, но я очень вас прошу, - и вас, тёть Таня, и тебя, Гришка, - не спорьте! Не надо обсуждений, споров, возражений, - это моё, а на то, что ваше, я не… не посягаю. Знаешь, самурай, что мне нравится? Что ты думаешь. Это Амида Будда всем советовал. Медитация, это важно, - ну, техника медитации тоже важна, но сам процесс важнее. И даже если ты придёшь к выводам, которые не по Будде, - это и будут самые правильные выводы, - для тебя! Удобно? Не очень, ведь если ты встал на этот путь, если ты узнал и принял его сердцем, то надо ещё и про Карму помнить, а это не только Судьба и Выбор, это ведь и Перерождение, и Возмездие с Воздаянием. А вот теперь всё.
У-уф-ф… Вот это да! Вау… Первый раз Илья так вот… И как же это: «не спорьте»? Столько же всего! И сказать мне есть чего! Но… Нет, конечно, так вот просто, если сейчас же отвечать мне, так я такого наплету! Да и Илья ведь не хочет спорить, по ходу, на самом деле, - его спросили, он ответил… И ведь КАК ответил! Да. Не будем спорить, - не сейчас… да, интересно… Ну, теперь я знаю, как мне Илюху крутить на серьёзные разговоры, если припрёт меня тема такая.
А как на него смотреть при этом было здорово, по теме, вообще! Покраснел, две волнистые пепельные пряди по бокам ото лба, светло-зелёные глаза то разгораются, то темнеют, чуть не до черна… Эх, как же повезло-то мне… Ха, Егорыч также считает: - смотрел сначала на Ильку влюблённо, потом, - не понимает же ни шиша, мелкий же, - завалился Илье своей золотистой башкой на коленки, - дремет, по ходу, щас, - ведь Илюха задумчиво перебирает его золотистые вихры, - это я знаю, это и мне приятно, когда вот так вот, в волосах перебирают… А курить-то, - охота… Ладно, пойду когда Илюху провожать, на обратном пути покурю, - не забыть бы жевачкой зажевать, - а вообще-то, при Илье покурю! Хватит мне от него прятаться, - пусть даже и по шее схлопочу… да ну, не схлопочу…
- Да-а, Илюша, мне и сказать нечего… Я слышала, что самые большие философы в мире, это мальчишки в твоём возрасте, - теперь и я так же думаю. Илья, а можно вопрос? Личный?..
- Можно вопрос. Личный. Только, тёть Тань, если вопрос уж очень личный, то я ответ не гарантирую!
- И всё-таки я спрошу, мне очень интересно, - скажи, Илюша, как ты с девочками обходишься? Ведь отбою тебе нет от девочек, я уверена. Что там, будь я твоей ровесницей…
- МАМ!!! Так же нельзя, неправильно это спрашивать! - да ну, что за вопросы такие, в натуре, мне не нравится, и что бы Илья сейчас не ответил, мне тоже это не понравится… - Ил, не отвечай!
- А я и не знаю, что ответить, - вздыхает Илья, я вижу, что он сейчас ненастоящий, просто он не хочет быть невежливым с моей мамой, вот он и говорит: - Ну, есть у нас компания, - нас, пацанов, четверо, и две девчонки… Но это… Мы друзья. А так-то… Насчёт «отбоя», - это проблема, - поначалу это у меня проблема была, - ну, как только я в гимназию пришёл, - и записки, и слёзы… бр-р, вспоминать не хочу! Щас как-то утряслось. Гришка! Не красней, вот же…
Я, сердито глянув на Илью, ещё сердитей на маму, иду к свому столу, начинаю рыться в рисунках… А эти двое у меня за спиной продолжают говорить.
- Извини, Илюша, что я спросила, прав Гриша, это неправильно, такие вопросы задавать. А вот тебе, - спасибо. За Гришу, за то, что ты с ним теперь. За то, что он на тебя старается походить…
- Ма-ама-а! Блин, мне что, правда, - уйти, что ли?!
- Гришка, цыц… Тёть Тань, я… - голос у Ильи сейчас какой-то… даже Егорка очнулся, смотрит на него снизу вверх удивлённо. - Тихо, Рыжик, всё тип-топ, всё в порядке… Вы же толком меня и не знаете, что со мной было в жизни… всякое…
- И знать не хочу. Что бы там у тебя ни было, - а тем, что ты сейчас с нами, этим я очень довольна. И что Егорка к тебе тянется, - но он ещё маленький, а вот то, что Гриша… Очень я этому рада, и он сам тоже. Это правда, а если ты не веришь мне, спроси… Нет, у него и спрашивать нечего, просто посмотри на Гришу, сам всё увидишь.
Тьфу ты! Ёб! Пиздец, какой-то… И не захочешь, а сматеришься! Уйду, к чёрту. Я, сунув в карманы руки, подняв плечи, независимо глядя в потолок, - блин, опять покраснев! - гудя мелодию, на которую я запал, из любимого Илюхиного Тома Вэйтса, - “Russian Dance”, из “Black Raider”, - фальшиво! - sorry, uncle Tom, - цепляясь тапочками за палас, чешу в большую комнату. Да ну, воще…
“Cold Water”
- Это вот ещё почему, Стас? Не-ет, ты от ответа не уходи!