Событие тридцать первое
Давать шансы человеку, который вас предал, наверное, тоже самое, что дать вторую пулю тому, кто первый раз в вас не попал.
Король расспрашивал Ивашку подробно о его ближайших планах и о времени возвращения в столицу с целью основания школ магии и боевого искусства.
— Какой дорогой вы собираетесь идти назад? — улучив паузу в разговоре, спросил губернатора Бен Стальной меч.
— Скорее всего, через перевал. Погода стоит хорошая и, я думаю, сейчас перевал легко преодолим, — не задумываясь, ответил губернатор, — Дракона у нас теперь нет, а налегке, даже если в горах остался снег, мы как-нибудь, переберёмся.
Бен сразу сменил собеседника и обратился к Ивашке.
— Вы тоже хотите идти через горы, господин герой? Боитесь троллей? — усмехнулся и повернулся к королю, как бы желая показать: «Вот они — нынешние герои».
Ивашка, не искушённый в дворцовых интригах, сразу же клюнул на эту провокацию.
— Могу и через Пустоши проехать, — и оглянулся, ища поддержки у Толстуна с эльфом.
Простодушный Толстун, услышав, что в его смелости сомневаются, вскочил с кресла, в котором удобно развалился, и, ударив себя кулачищем в грудь, почти закричал.
— Тролли — это не гоблины, что их бояться. Поедем через Пустоши.
Но ведь с ними был эльф. Он тоже встал со своего кресла в самом углу будуара и, не повышая голоса, но достаточно громко, чтобы все слышали, сказал:
— Теперь, раз обещание уже произнесено, конечно, мы втроём пойдём через Западные пустоши. Я только хочу сказать или вернее объяснить, почему гномы не могут забрать у троллей назад эти земли.
— Ты что, учить нас собираешься, — сразу же вспылил главнокомандующий.
— Сядь, Гай, давайте послушаем нашего гостя, остановил король воеводу.
Эльф будто и не заметил выходки Гая Стального меча.
— Тролли живут на Западных пустошах — это их дом. Они пасут там коней и другой скот. Их там всё время много. И они обороняют эту землю как кормилицу, как дом. А гномы этой землёй не пользуются. Более того, за целый дневной переход до реки и столько же после реки, земли пустуют и сейчас. Там никто не живёт и её некому оборонять. И я не удивлюсь, если скоро тролли переберутся через реку и начнут осваивать и эти земли. Земля нужна государству, когда она может приносить какую-то пользу. А какая польза гномам от Западных пустошей? Я знаю, что вы сейчас скажите, — перебил эльф новую вспышку военноначальника, — Эта земля всегда была гномской, она полита кровью гномов, защищавших её. И не дело эльфов лезть своими советами и отдавать троллям нашу землю. Правильно я угадал?
— Почти! — Всё-таки не выдержал Гай, — Если ты боишься пройти назад этой дорогой, так и скажи, а не строй из себя умника.
— Да прекратите вы ругаться! — остановил их Эмиль Восьмой, повысив голос. — Тем более что эльф в чём-то прав, мы несколько раз отбивали у троллей Западные пустоши. Затем армия уходила, оставались одни дозоры, и тролли возвращались. Гномы не занимаются выращиванием коней и овец, и мы даже и не пытались использовать эти степи. Да, эльф прав, — король покачал головой и повернулся к магу, — и какой из этого следует вывод?
Эльф задумался.
— Существует несколько решений, но я думаю, вы ими не воспользуетесь. Первое — продать Западные пустоши троллям с оговоркой, что вам будет разрешено пользоваться дорогой. Второе — основать на границах пустоши города-крепости и начать освоение степи. Третье — договориться с троллями о совместном их использовании.
— Да это просто какой-то тролльский шпион! — чуть не завизжал Бен Стальной меч.
— Спокойно, господа! — тоже повысил голос король, — над этим всем нужно как следует подумать, и не во время праздника, а на трезвую голову. Советник, запишите на следующую ассамблею гномских старшин, вынести предложения эльфа. У вас есть, что ещё добавить, — повернулся он к магу.
— Есть. Раз мы пообещали, то мы втроём пойдём назад через Западные пустоши. Так вот мы предлагаем, вы уж извините, что я говорю от лица всех троих, мы предлагаем главнокомандующему прогуляться с нами одному или с любым количеством солдат.
— Что решили спрятаться за солдат?! — сразу взвился Гай.
— Нет, зачем же, — спокойно, не повышая голоса, отпарировал эльф, — давайте пойдём вчетвером, без солдат.
Ивашка смотрел на короля, что тот скажет. Король слегка улыбнулся:
— А ведь маг молодец, какой хитрый капкан поставил. Его обвинили в трусости, а теперь, чтобы не оказаться трусом нашему командующему придётся ведь идти в поход по Западным пустошам без войска. Как пойдёте, Гай Стальной меч, докажите, что в вас течёт кровь Юнга, героя войны с троллями.
— Конечно, пойду! — зло прошипел Гай, побледневший настолько, что казалось, в нём совсем нет крови.
— Вот и хорошо. Я считаю, вы доберётесь благополучно. Заодно проверите боеспособность войска в Порту. Мне не нравится, что кучка гоблинов нанесла городу такие разрушения, и столько гномов пострадало. Нужна чёткая организация обороны побережья. Ведь это единственный наш выход в море. Нужно какое-нибудь особое снаряжение, хорошие лошади, — обратился Эмиль Восьмой к Ивашке, тем самым, признавая его старшим отряда разведчиков.
— Конечно, хорошие пони нам не помешают. Но самые наши хорошие лошадки всё равно не уйдут от коней троллей. Нас четверо, нужно восемь пони и четыре больших арбалета, таких, какие используют в качестве гарпунов на кораблях.
— Какие гарпуны, — вмешался Гай, — какая польза от нескольких стрел, когда на тебя мчится конница. Совсем с ума посходили.
— Эти арбалеты уже четыре или пять раз спасали нам жизнь. И я без них не поеду, — вступился за друга Толстун, — а кому не нравится, может ехать один, хоть пешком идти.
— Вы совсем забываетесь, боцман! — рыкнул на него главнокомандующий.
— Господа, так вы и до реки не доберётесь, передерётесь ещё во дворце. Я думаю, мы найдём четыре таких арбалета и несколько десятков стрел. Когда вы выступаете?
— Завтра с утра и выедем, — ответил Ивашка, — нас уж, наверное, корабль готовый ждёт.
— Кораблём сам будешь командовать? — прищурился Эмиль.
— Конечно сам. Мой ведь корабль. Я в него столько денег вбухал.
— Тогда своей властью присваиваю тебе звание шкипера. Гай Стальной меч выдайте шкиперу Ивашке капитанский патент. Я надеюсь, капитан, — обратился король к Ивашке, — что через несколько месяцев вы явитесь с докладом о проделанном плавании и возможно пополните наш флот ещё одним фрегатом.
— Ох, — шепнул на ухо Ивашке Толстун, — у меня ещё с прошлого плавания кости болят. А тут привезти ему ещё фрегат.
— Постараемся, Ваше Величество, — кивнул новоявленный шкипер и оглянулся на братьев. Новая щедрость короля симпатии к Ивашке царедворцев не прибавила. Ивашка встретился с четырьмя холодными злыми глазами, метающими ненавидящие молнии.
Выступили с утра, лошадки, воспитанные в королевских конюшнях, ходко трусили рысью. Даже и понукать не приходилось. Каждый вёл в поводу ещё одну лошадь, нагруженную большими арбалетами, стрелами и запасом провизии. Всё-таки, путешествие займёт не меньше недели, По обочинам дороги раскинулся уже знакомый путникам ландшафт. Возделанные равнины, сейчас отдыхающие после страды. Светило не яркое зимнее солнце, и домики не казались больше грязными и поблёкшими, стены и крыши подсохли и опять радовали глаз голубизной, сливаясь на горизонте с безоблачным небом.
Поздно вечером, проделав пятьдесят километров, остановившись на ночлег в деревушке, наверное, последней перед раскинувшимися дальше незаселёнными полями и холмами. Когда хозяин дома узнал, что в его пещерке остановился сам главнокомандующий, да ещё в придачу два кавалера ордена «Бесстрашное сердце», то засуетился, доставая из закромов всё, что было вкусного, и даже курицу зарезал, чтобы побаловать дорогих гостей куриным бульончиком. Гай Стальной меч сидел в сторонке от Ивашки и его друзей и с ними не разговаривал, а, поев, сразу завалился спать. Суетящимся вокруг его персоны хозяину и хозяйке даже спасибо не сказал.
Наши друзья, утомлённые продолжительной дорогой, тоже вскоре отправились на боковую. Всю ночь шёл дождь, колотя тугими струями в окна и под этот монотонный шум, Ивашка отлично выспался, хотя раньше с трудом засыпал на новом месте.
Дождь к утру прекратился, но небо всё было в тучах и воздух сырой. Копыта коней вязли в размокшей дороге. Пони просто из сил выбились к обеду. Решили остановиться и сделать привал. До реки оставалось не много. Час или два езды. Наши путешественники подкрепились своими запасами и той снедью, что ухитрилась засунуть в их котомки хозяйка, приютившего путников в прошлую ночь домика.
Небо оставалось пасмурным, и только начали разливаться по степи сумерки. Ивашка стал седлать лошадей. Через реку решили перебираться в темноте, всё меньше шансов напороться на троллей. И всё-таки избежать встречи со степняками не удалось. И реку благополучно перешли и всю ночь ехали, стараясь покрыть как можно большее расстояние и даже под утро, когда звёзды стали одна за другой пропадать на небе, и не взошедшее ещё солнце, окрасило облака на востоке в розовый цвет, гномы сошли с дороги и углубились немного в степь. Но всё это не помогло. Днём, когда в дозоре стоял Толстун, охраняя сон остальных, вдруг буквально из-под земли показались всадники. Было их около десятка. Тролли тоже заметили лагерь и пришпорили коней. Боцман растолкал спящих и припал к прицелу одного из арбалетов, установленных вокруг лагеря. Тролли неслись плотной массой, и когда расстояние позволило стрелять на поражение, Толстун спустил тетиву. Стрела угодила в вырвавшегося вперёд всадника и буквально снесла его с седла. Толстун оглянулся, Ивашка уже добежал до второго арбалета, а Гай всё ещё капался со снаряжением, доставая бесполезный в предстоящей битве меч. Эльф стоял с закрытыми глазами, вытянув вперёд руки, и читал заклинание. Оценив за мгновение обстановку, Толстун подбежал к третьему арбалету и, так как тролли подскакали уже вплотную, навскидку послал стрелу. Тут же полыхнула молния, угодив в центр надвигавшегося отряда. Успел сделать выстрел и Ивашка. Времени на перезарядку явно не хватало, и Толстун метнулся к последнему заряженному арбалету, на ходу оттолкнув запутавшегося в перевязи меча главнокомандующего. За спиной снова полыхнула молния. Что-то кричали тролли, визжал Гай Стальной меч, храпели кони. Боцман развернул арбалет и сразу же выстрелил в нависшего над Гаем всадника. Тот завалился назад, не успев, проткнуть копьём перепуганного полководца. Краем глаза гном заметил, как Ивашка метнул в тролля скачущего на эльфа свой кинжал и тот вошёл по самую рукоятку в глаз степняку. Толстун достал свой и огляделся, выискивая жертву. На Ивашку с разных сторон на полном скаку сразу два тролля. Одного моряк видел и развернулся ему навстречу, вытащив меч, доставшийся от железного тролля в пещере. Второй оказался у него за спиной и готовился метнуть копьё. Толстун на мгновение опередил его, бросив свой кинжал из когтя дрона. Кровь хлынула из раны на шее, и воин выронил копьё, а затем и сам сполз с коня. Ивашка успешно отбил атаку своего противника, подрубил ноги лошади, а пока тролль выбирался из-под завалившегося на бок животного, проткнул его насквозь своим мечом. Эльф сбил удирающего степняка молнией, и можно, наконец, было перевести дух.
Дымилась земля, воняло палёным мясом, бились в агонии раненые кони, стонал обугленный, но ещё живой тролль. Жуткая картина. Ивашка отыскал глазами главнокомандующего, тот, сгорбившись, лежал на земле, его тошнило от пережитого ужаса. Шкипер первым делом собрал оружие, вытащил из убитого свой кинжал и протёр о плащ врага. Затем зарядил все четыре арбалета. Толстун в это время собирал оружие троллей и своё. Эльф сгонял разбежавшихся лошадей, своих и троллей. Всего набралось пятнадцать, Ивашка с Толстуном взвалили потерявшего сознание полководца поперёк пони и, быстро упаковавшись, снялись с привала, уходя в противоположную сторону от той, откуда появились тролли. Эльф, истративши на молнии слишком много энергии, сразу отключился, едва оказался в седле. Наши друзья ехали молча, всё ещё переживая эту яростную схватку.
— Не видел, ушёл из них кто-нибудь? — наконец нарушил тишину Ивашка.
— Честно говоря, не заметил. Эльф одного, попытавшегося удрать, сбил молнией, а других я не заметил, — устало выдавил из себя Толстун.
— Да напросились мы на приключение, — вздохнул шкипер.
— Ну, ничего, будет знать эта дворцовая падаль, как другим яму рыть. Теперь нескоро решиться следующий раз с нами на приключения напрашиваться, — Толстун подъехал к лошади вёзшей генерала и потрогал шею у Гая, есть ли пульс, — жив, спит, наверное.
— Надо пришпорить коней, как бы погоня не началась. Быстрее бы на свою сторону перебраться.
К счастью больше троллей не видели. К реке подъехали, когда уже смеркалось, и сразу с ходу перебрались на свой берег. Только теперь Ивашка и Толстун вылезли из комбинезонов из змеиной кожи. Эльф восстановил силы и сейчас замыкал отряд, подгоняя строптивых степных лошадей. Отъехали от реки ещё с милю и, когда совсем стемнело, что и дороги уже не различить, сделали привал. Первым сторожить сон товарищей вызвался Гай Стальной меч, после того как он пришёл в себя. Главнокомандующий ехал всю дорогу молча, свесив голову на грудь.
— «Может, раскаивается, что хотел нас в трусости объявить, а сам от страха облевался» — решил Ивашка.
Но нет. Эльф перед привалом подошёл к Ивашке, когда тот разнуздывал лошадей и шепнул:
— Ты будь поосторожнее с генералом, по-моему, он задумал нас на привале убить спящих, чтобы мы никому о его позоре не рассказали.
— Не может быть, — не поверил Ивашка, — мы ему жизнь спасли.
— Я его мысли прочёл, — пожал плечами эльф, — он только об этом и думает.
— Вот негодяй. Хорошо, я спать не буду, послежу за ним. А, вообще, что с ним делать-то? Может связать?
— Ну, это чересчур, просто дай понять, что не спишь, когда он решится. А в открытую он на нас не нападёт, понимает, что не по зубам.
И вот Ивашка лежит, положив, голову на седло, и, укрывшись одеялом, пытается не заснуть. Глаза словно чугуном налились, так и норовят закрыться. Приходится постоянно пощипывать себя, чтобы окончательно не вырубится. Гай же вышагивал вокруг лагеря, всё так же повесив голову, и изредка, воровато оглядываясь, подходил то к одному, то к другому, прислушиваясь к дыханию спящих. Несколько раз и над Ивашкой останавливался. Боясь, что генерал решится и набросится неожиданно с мечом, Ивашка всякий раз переворачивался с бока на бок, стараясь держаться к царедворцу лицом. Гай сразу отступал и снова принимался вышагивать вокруг лагеря. Наконец, он всё-таки решился, достал из-за пояса кинжал и стал подкрадываться к Толстуну. Ивашка понял, что дальше медлить нельзя, сон словно рукой сняло. Он вскочил на ноги и двинулся в сторону друга. Гай заметил Ивашку и попятился, выронив кинжал. Шкипер подошёл, поднял упавший клинок и протянул его главнокомандующему.
— Выспался я. Теперь моя очередь дежурить. Не ваш нож-то.
Генерал замахал руками, отказываясь от кинжала, и где стоял, сразу лёг на землю, и завернулся в плащ. Раздалось жалобное всхлипывание.
А Ивашка постоял над ним, поражаясь в душе, что и среди гномов есть такие мелкие душонки, что из-за своих амбиций могут убить гнома или эльфа, которые ему только что жизнь спасли.
В город приехали на четвёртый день. Всё время шли дожди и мокрый снег. Лошади тащились еле-еле. Бурчал что-то себе под нос Гай Стальной меч. Ивашка простыл, его временами одолевали чудовищные приступы кашля. Если бы не огни Агавы вообще слёг бы. А так, за полудрёму по ночам, с одной стороны прикрываясь от жары костра, а с другой трясясь от холодной сырости стекающей по спине, всё-таки удавалось немного восстановить силы. К счастью, на третью ночь добрались до обжитых мест и в тёплом придорожном трактире привели себя в порядок. Стражники, встретившие путешественников у городских ворот, вызвались проводить главнокомандующего во дворец к губернатору, сняли с плеч Ивашки эту ношу. Зато вдруг встал вопрос, куда девать целый табун лошадей. Приступы кашля продолжали выворачивать моряка наизнанку, и хотелось быстрее домой к тёплой ванне и чаю с вареньем, к баньши с его умением лечить, к Натали, наконец. А тут эти лошади. Но нет худа без добра. Гном, пропустивший их в городские ворота, похвалил королевских пони и коней троллей, и Ивашка как за соломинку ухватился за него.
— Не знаешь ли кому можно их продать? — в перерывах между приступами кашля, выдохнул шкипер.
— Всех сразу? Или часть? — сразу заинтересовался стражник.
— Всех: и пони, и тролльских коней, — махнул рукой на табун Ивашка.
— Мой отец занимается продажей и покупкой коней. Сейчас я за ним сбегаю. Он недалеко живёт, — и умчался в пелену густо падающего снега.
— Все приехали? — окликнул Ивашка Толстуна и эльфа. — Снимайте поклажу.
Втроём друзья сняли с лошадей свои вещи и то оружие троллей, что решили себе оставить, ну и конечно большие арбалеты. Получилась целая гора оружия
— И как мы это уволочём? — недовольно пробурчал Толстун.
В это время подошёл стражник со своим отцом. Дородный купец внимательно осмотрел всех лошадей. Особенно долго задержался у одного коня, из захваченных у троллей.
— Итак, господин капитан, — обратился он к Ивашке, — Вы желаете продать всех этих коней.
— Да, и чем быстрее, тем лучше, — опять закашлялся Ивашка.
— Пони из конницы короля, — вмешался Толстун.
— Я вижу. Все лошади очень дорогие. А вот этому жеребцу, — гном указал на тролльского скакуна, — просто нет цены. Давайте так, за всех пятнадцать я вам дам полторы тысячи дублонов сразу и полторы тысячи через неделю, когда надеюсь продать их.
— Так много? — не поверил Ивашка.
— Я думал, вы скажите: «Так мало». Это хорошая цена. И я на них неплохо заработаю. А сёдла, оружие. Что делать с ними? — спросил купец.
— Забирайте их тоже, — опять прокашлялся Ивашка.
— Да, я смотрю, вы не купец, — покачал головой покупатель. — Я дам вам ещё тысячу дублонов. Надеюсь, если в следующий раз у Вас будет такой же товар, вы вспомните обо мне.
— Я тоже надеюсь, — улыбнулся усталый шкипер, — у меня только просьба. Доставьте вот то оружие и припасы ко мне домой.
— С радостью. Услужить таким сговорчивым продавцам мне доставит удовольствие.
А ещё через полчаса Ивашка был дома. Как всё-таки приятно возвращаться домой, когда тебя там ждут. Хлопотала Натали, вешался на шею Дюшка, варился чай. Грелась вода для ванны. Стоит уходить в походы, чтобы испытать радость возвращения. Радость встречи с теми, кто тебя любит.
На следующий день Ивашка болел. Провалялся всё утро в постели. И хотя всю ночь огни Агавы из кулака не выпускал, всё равно душил кашель. После завтрака к нему зашёл баньши и поил каким-то горьким отваром, заклинания читал. То ли от отвара, то ли от заклинаний, но голова у Ивашки отяжелела, и он снова провалился в сон. А вот под вечер, проснувшись окончательно, моряк почувствовал голод и все кости уже не так болели, кашель прошёл. Дело пошло на поправку.