Место действия: боулинг-клуб «Yongsan Bowling Alley».
Время действия: 8 января, 15:10.
ДжиХун.
СынМин меня сюда притащил. Объективно, неплохое местечко. Мы только втроём, и скучно и видеть никого больше не хочется. Пошвыряли шары. Затем СонМи-ян загорается.
— Я тоже хочу! — подпрыгивает и хлопает в ладоши, как маленькая. СынМин улыбается и заказывает ей десяток бросков.
Мы располагаемся в креслах рядом, наблюдаем. СынМин ржёт над каждым особо «удачным» броском, когда сбивается всего две-три кегли. Настроение поднимается и почему-то нравится смотреть на подругу СынМина. Не просто, как на хорошенькую девушку.
— Хён, ты чего такой грустный? — обращает на меня внимание друг.
— Я — грустный, а ты странный, — довольно бодро парирую. — Весь день скучаю, только немного развеселился и вдруг ты заявляешь о моей грусти только сейчас.
— Про весь день и говорю… о, гляди-ка, аж пять штук сбила, — приятель ржёт так заразительно, что не удерживаюсь от улыбки.
— Сам не знаю. Гляжу на твою СонМи и завидую, что ты не один. Но как представлю, что ХёнДжу здесь или любая другая… — непроизвольно завожу глаза к потолку, — Дебак! Я лучше поскучаю.
— Восемь! — восторженное верещанье СонМи прерывает нашу беседу. — Оппа, ещё хочу!
— Если девушка хочет… — начинаю я, а СынМин продолжает со смехом:
— От неё не отделаться, — и заказывает подружке ещё десяток.
— Даже не знаю, что тебе посоветовать, — СынМин хмурит лоб озабоченно. — Сам всё больше думаю, что с СонМи мне повезло.
Он наклоняется и почти шёпотом говорит:
— Представляешь, она затащила меня в автосалон и попросила рассказать подробнее про автомобили. Поверить не могу! Внимательно выслушивала про цилиндры, мощность мотора, время набора скорости.
СынМин пригибается ещё ниже.
— Попросила открыть капот у пары машин…
Чувствую, как глаза на лоб лезут.
— Дебак! Врёшь! — восклицаю непроизвольно.
— Сам поверить не могу! — уверяет друг и вдруг хлопает себя по лбу. — Знаю, как тебе помочь. Попросим её, чтобы она такую же подружку нашла.
— Ты попроси. Как бы невзначай. Только про меня ни слова! — вовремя спохватываюсь.
Междусобойчик прекращается, СонМи устаёт бросать шары, и мы направляемся в бар. За стаканчиком вина слушаем щебет СонМи, как пение певчих птичек. Приятно, но смысла никакого… что?!
— Что-что ты спрашиваешь? Извини, я просто ушам не верю, — а то она губки обидчиво гнёт.
— Звукостудию я организую. Пока больше виртуальную, — повторяет девушка, снова углубляя ту борозду, которую уже затянуло моё недоверие. — Пошли первые заказы, пока небольшие и немногочисленные. Всего два, если честно. Вот я и спрашиваю, мне отдельное помещение под звукостудию снимать или хватит своей комнаты дома?
— А зачем тебе отдельное помещение, если ты только голосом работаешь? — спрашивает уже СынМин.
— Он прав, — подтверждаю.
— Иногда видеоряд делаю. М-м-м, если честно, то только один раз делала, но получилось здорово. Клиенты могут запросить подобное.
Вникаю в суть дела, и вдруг до меня доходит. Это же она про книгу Лалисы говорит? Щибаль! Она и здесь меня достаёт! Хотя ладно, чего я, она ж ей родная сестра. Так что в каком-то смысле Лалиса всё время незримо рядом. Как сестра девушки СынМина. И вообще, чего я так дёргаюсь?
СонМи ждёт моего мнения. Я для неё авторитет, как студент Кембриджа. Напрасно это она, основы бизнеса у нас не основной предмет. Хотя и проблема не велика.
— Когда начнутся заказы, тогда и будешь действовать. Зачем решать проблему, которая ещё не появилась? Обдумать можно. Узнай стоимость аренды, другие условия, что тебе может понадобиться. Возможно, какие-то видеоэффекты, костюмы…
— Костюмы необязательно, — вмешивается СынМин. — Можно виртуально что-то набросить. Только для этого тебе надо голой записываться…
СынМин хохочет, а вслед за ним и я. СонМи миленько краснеет и замахивается на СынМина кулачком.
— Он шутит, — спешу на помощь другу, — вполне достаточно обтягивающего купальника. Только это пока дорогая технология. Не советую.
— Можно по технологии мультфильма, — спорит СынМин. А ведь и правда! Мы сами не замечаем, как увлечённо начинаем обсуждать перспективы развития аудиостудии СонМи.
В конце наших посиделок СонМи окончательно меня поражает и заставляет светиться СынМина.
— Спасибо, парни. Ваши идеи лучше всяких подарков.
Мы переглядываемся и одновременно показываем друг другу «ок». Ну, что за девушка! Начинаю тихо завидовать другу. Гляжу на часы.
— Мне пора домой, друзья. Отец просил присутствовать на ужине.
Друзья выражают сожаление, но не возражают. Если родители что-то приказали, никто оспаривать не будет.
За рулём автомобиля по пути домой настроение перестаёт быть тоскливым. Угадываю, как раз минут за пять до сбора всех в столовой. Только куртку в комнате скинуть и можно идти. Уже знаю, что скажу. Блефовать умею.
Перед столовой останавливаюсь, надо прийти в себя, что-то сердце начинает стучать, будто по лестнице несколько этажей наверх пробежал. Захожу.
— О, сын! — приветливо встречает отец. — Решил всё-таки поужинать с семьёй? Правильно! Лучше мамы никто не накормит.
Лалисы нет! Почему?! Успеваю сообразить, что спрашивать нельзя! Неторопливо передвигаясь на почти послушных ногах, подхожу к столу. На Юри стараюсь не смотреть, настолько ядовит её ехидный взгляд.
— Лалиса сегодня не смогла приехать, — ехидством переполнены не только глаза Юри, но и слова. — Дел очень много. Я ей по почте сбросила всё, что хотела.
— Сегодня? — вид у меня неподдельно удивлённый. — Ты ж вроде говорила, она завтра хотела в гости приехать?
— Да, — чуть подумав, отвечает ехидна, поселившаяся в моей сестре, — вчера я сказала, что она приедет завтра.
— Извини, — мотаю головой и держусь своей версии, — перепутал.
Ловлю короткий и внимательный взгляд отца. Настроение почему-то опускается. Почему? Я дома и мне повезло, этой наглой девицы не встретил, почему мне становится ещё тоскливее, чем в клубе?
Место действия: Агентство Bit Hit Entertainment
Время действия: 9 января, 09:15.
Доклад окончен. Изложила только что сюжет первого клипа для группы «It’s Us». Идея пришла ночью и полностью оформилась практически во сне. А вот с подбором мелодии пришлось помучиться. Вот приспичило мне саксофон впаять, хоть умри. Старательно покрутила в голове мысль: не ради ВиЧона стараюсь? Нет. Если только немножко…
Вот и руководство агентства, президент и, так сказать, экспертный совет придираются.
— Почему всё-таки саксофон, Лалиса-ян? — вопрос менеджера Има подкрепляется ожидающими взглядами всех присутствующих. Кроме него и директора, здесь главный по вокалу сонсенним Кан и херо-графиня.
Почему, почему… потому что вы спрашиваете. Примерно так и объясняю.
— У вас это вызвало удивление, сонбеним? — дождавшись подтверждения, продолжаю. — Интерес тоже, признайтесь.
— Пожалуй, да, — после краткого раздумья отвечает Им СоДжун.
— Вот и публика встретит так же. Эмоциональный отклик клипу будет обеспечен. Да, я знаю, что музыка не в стиле кей-поп. Нет быстрых ритмов, нет энергичных танцев. Но видите ли, в чём дело…
Делаю паузу, интрига — наше всё.
— Я целюсь не в корейскую аудиторию.
— И куда же ты целишься, Лалиса-ян? — мягко и благожелательно спрашивает президент Ли.
— Туда, — показываю головой на потолок. — На западную публику. Американскую и европейскую. Если композицию заметят хотя бы в одной европейской стране, неизбежно заинтересуются и наши меломаны.
— Почему ты так думаешь? — уже сонсенним Кан задаёт вопрос.
— Если говорить честно, то корейской публике свойственен хвостизм. Музыка западного происхождения уступает в популярности корейской на территории нашей страны. Но она пользуется огромным уважением. Любая песенка из Америки обречена на прослушивание типичным корейцем хотя бы один раз. А в моём случае может получиться очень интересно. Музыка в американском стиле создана в Корее, исполняется впервые корейской группой. Уже две причины для усиленного внимания.
Хватит им этих доводов или нет? В целом не особо сомневаюсь, что мне удастся продавить свой план. Кто в агентстве официальный продюсер, пусть и в статусе стажёра? То-то.
— Это все аргументы, Лалиса-ян? — в разговор вступает херо-графиня.
— Нет. План продвижения группы многослойный.
— Изложи нам его полностью, Лалиса, — просит президент.
— Первый запланированный и уже отснятый клип отложим. Первым выходом группы на публику будет представленный проект. Есть два варианта развития событий. Если композиция будет замечена в Америке и войдёт в Billboard-100, то сами понимаете, как это отзовётся у нас…
— Ты всерьёз на это рассчитываешь? — херо-графиня не скрывает скепсис в крайней форме.
— Нет. Всего лишь не исключаю. Так вот, если её услышат в Америке, то сенсационный успех группе обеспечен. Если нет, будем продолжать раскручивать. Ей достаточно прогреметь в любой стране Европы, хоть в Англии, хоть в Италии, нам этого хватит. Войдёт в тройку лидеров любого национального чарта, в Корее однозначно будет воспринято, как успех и внимание публики удвоится.
Делаю паузу. Народу надо осмыслить.
— Даже если композиция нигде не пробьётся, внимание в Корее на неё обратят. В силу необычности музыки и привлекательности сюжета. По сути это сверхкороткий музыкальный фильм. Не знаю, может кто-то и делал так, не в курсе.
— В Корее никто не делал, — негромко говорит президент.
— Почему ты думаешь, что сюжет привлекателен, Лалиса-ян? — менеджер Им. Они мне тут прямо перекрёстный допрос устроили. Чувствую себя, как на экзамене перед придирчивой комиссией.
— Вы и сами так думаете, сонбеним. Сами знаете, какие толпы собираются на прослушивание. Все хотят быть айдолами. Главный герой клипа — тоже. Поневоле все мечтающие о сцене воспримут его членом своей команды или конкурентом. Будут болеть за него или против, главное для нас — будут смотреть с интересом и те и другие. Многие хотят быть айдолами, как герой нашего микрофильма.
— Но вместо этого он попадает в полицию, — усмехается херо-графиня.
— Спасибо, госпожа, — благодарно киваю. Обожаю, когда меня поддерживают супостаты. Это так весело!
— Опять двойной смысл, понимаете? По сюжету мечтательного парнишку упрятывают в кутузку за несуразные грёзы, но каждый зритель уже понимает, что видит перед собой восходящую звезду.
— А он прямо так и станет звездой? — херо-графиня кривит губы.
— У него всё для этого есть. ВиЧан чрезвычайно фотогеничен, — загибаю первый палец, следующим загибаю большой, показывая вес аргумента. — И он лучше всех играет на саксофоне.
— С чего ты взяла, что он лучше всех, Лалиса-ян? — бьюсь об заклад, если бы сонсенним Кан не был уверен, что я отвечу убедительно, ничего бы не спрашивал.
— А вы помните среди известных айдолов хотя бы одного саксофониста, сонсенним? Вот и я не помню.
— Он лучший, потому что единственный? — сонсенним Кан начинает смеяться.
— Да. Но играет он тоже замечательно. Забыла ещё кое-что сказать. Здесь я всё расписала, саджанним, — тычу пальцем в папку и пододвигаю её к нему, — вкратце обрисую словами. Порядок выпуска композиций группы сделаем обратным. Первой пустим третью песню, затем вторую, за ней первую.
— Параллельно будем раскручивать будущую девичью группу. Полицейскими, которые арестуют ВиЧана, будут Дженни и ДжиСу. В дальнейшем мы продумаем, как время от времени показывать нас во время раскрутки «It’s Us». Мы можем мелькнуть в качестве сумасшедших фанаток, подтанцовки, даже рабочих сцены. Рано или поздно публика заинтересуется, что за девочки мельтешат рядом с такими классными парнями?
— А если не заинтересуются? — роль плохого полицейского херо-графиня отрабатывает на сто десять процентов. Мне это на руку.
— У меня есть несколько подружек, — пожимаю плечами. — Попрошу их, они подбросят эту тему нетизенам. Никуда они не денутся. Будем продвигать две группы одновременно, эксплуатируя двойной интерес и постоянно интригуя публику.
— В целом звучит убедительно и даже заманчиво, — президент выглядит довольным. — План принимаю к исполнению. Какие-то проблемы есть, Лалиса-ян?
— Есть, — не спросил бы, самой пришлось бы. — У девочек не идеальные ноги. Надо над этим поработать. ДжиСу и Дженни надо вытянуть, сделать их длиннее. Им и ещё ЧэЁн надо сделать их стройнее. Сами понимаете, вижуал тоже важен.
Херо-графиня насмешливо фыркает на мои «фантазии». ХёнСок-сии удивлённо таращит глаза. И кто сказал, что быть первой в мире страной в смысле пластической хирургии и всего остального, во всём хорошо? Вот и президент туда же.
— Пластические операции такого рода очень дорогие. К тому же девочкам долго придётся восстанавливаться.
— Никаких операций, саджанним!
Объясняю идею. На ночь ноги подвергаются давлению в нужных местах. И потихоньку деформируются в нужном направлении. Кто думает, что кости невозможно изменить, посмотрите на свои большие пальцы ног. Особенно девушки. При постоянной носке туфель с узкими носами большие пальцы деформируются, искривляются в сторону остальных пальцев. Начинает выпирать суставная косточка. Вспомните китайскую варварскую традицию деформации стоп девочек, которых заставляли ходить в каких-то жутких колодках.
В детстве легче всего деформация происходит, но и в молодости она возможна. Рост в целом можно так изменить. Сильно не стоит увлекаться, координация движений пострадает, что для танцовщиц неприемлемо. Но три-четыре сантиметра, максимум пять, почему нет?
— Не знаю, как это организовать, — задумывается президент. — Никогда о таком не слышал.
— Думайте, саджанним. Не вижу здесь ничего особенного. Можно и кустарными способами организовать.
— Каким образом, Лалиса-ян?
Кажется, меня разводят. Главное, что я это понимаю.
— Надо чтобы давящие поверхности не перекрывали кровеносные артерии. Это вполне можно сделать. Например, вот здесь, — щупаю рукой своё колено. Никто его под столом не видит, поэтому объясняю:
— Справа от колена никаких мышц, никаких сосудов, значит, вполне можно устроить давление с той стороны. То есть, определить точки безопасного давления можно. С учётом этого сконструировать устройство или несколько. Девочки будут цеплять их на ночь. Через месяц-два ножки выпрямятся, рост увеличится.
— Хорошо, Лалиса-ян, — решает президент, — обдумай это, как следует. Потом решим.
— Нет, саджанним, — вот он типично начальничий развод. Называется «кто предложил, на того и нагрузим». Обломитесь!
— Нет. Я не медик, с анатомией знакома только по школьному курсу. Не механик и не конструктор механизмов. Ничего этого я делать не могу, не буду и не имею на это времени. Вы попросили ознакомить вас с проблемами — я ознакомила. Показала примерный способ решения. Впрочем, могу и этим заняться. Только найдите другого композитора, чтобы он вам музыку сочинял. А то у меня времени уже не будет, буду плотно вижуалом заниматься.
Больше всех на меня пучит глаза менеджер Им. Сонсенним Кан слегка посмеивается, херо-графиня сверлит глазами, впрочем, она всегда сверлит.
— Дебак! — президент спохватывается и исправляется. — СоДжун, Лалиса тебя разгрузила с трейни, поэтому тебе и помогать ей с этим.
Менеджер Им мог только согласиться. Вроде не обиделся на меня, что с моей подачи ему работку подкинули? Реально, это его работа, вижуал трейни.
Время 10:20.
Выхожу из кабинета с таким чувством, будто из меня литр крови выпили. Спускаюсь в репетиционный зал. Их тут много, мне надо с пианино. У меня свои занятия, никогда о них не забываю. Надо держать себя в форме во всех смыслах.
Распорядок дня потихоньку устаканивается. С утра совместная с девчонками утренняя гимнастика, на которой иногда отрабатываем танцевальные движения. Частично в быстром темпе, подобно аэробике. Затем душ и прочее. После завтрака — занятия музыкой и вокалом. Сейчас до одиннадцати побрякаю по клавишам и пойду к Кану голос разрабатывать.
После обеда хореография. Пока упор на балетную школу. Далее сократим время на неё и увеличим время на сценческие танцы. Понедельник, среда, пятница — тренировка по бегу в школе Сонхва. После ужина — личное время. Которое тоже не пускаю на самотёк. Девиз такой: личное время — для личного развития. А лично я обычно книгу продолжаю писать.
Время 11:10.
— Диапазон у тебя, Лалиса-ян, небольшой, две-две с половиной октавы, — сонсенним Кан ставит мне диагноз, — но тембр голоса очень интересный. Лучшей певицей ты не станешь, но голос твой узнавать будут.
— Лучшей певицей мы ЧэЁн назначим, — комментирую вердикт преподавателя. ЧэЁн привычно смущается.
Регистр голоса сознательно опускаю ниже. Тембр потому интересен, — сама-то это понимаю, — что он явственно развратен. Голос женщины, изнемогающей от желания. Не, не, я не изнемогаю, хи-хи, но изобразить, почему нет. Самое забавное, что даже Кан не понимает, почему ему так нравится мой голос. А секрет прост, его мужская суть откликается. Ещё забавнее то, что никто не понимает. Корейцы, они такие простые!
В конце занятия пробуем петь хором, затем с выходом каждой на первый план. По разному пробуем. https://www.youtube.com/watch?v=tVhO9EFkK-M
Кей-поп это такая хрень особого рода, почему-то на ура принимаемая в Корее и даже в целом в Юго-Восточной Азии. Приходится учитывать. Но замахиваться будем на большее.
— А кто вам позволил мясное есть? — менеджер Им застукивает нас на обеденной обжираловке.
— Я, — продолжаю обгладывать куриную ножку.
Менеджер смотрит, ждёт объяснений. Их у меня есть.
— Мы стали заниматься дополнительно бегом. На тренировку тратится шестьсот-семьсот килокалорий. Три тренировки в неделю — две тысячи килокалорий. Значит девочкам надо дополнительно килограмм курятины в неделю либо чуть меньше говядины или грамм шестьсот-семьсот свинины.
Менеджер на самом деле я, и ответственность моя. Умирающие лебеди на тренировках мне не нужны.
— Для того, чтобы много работать, надо много есть, — и принимаюсь хрустеть жареным крылышком. Менеджер Им глядит слегка очумело и отстаёт.
Вообще-то он зашёл передать мне график съёмок «It’s Us», а среагировал рефлекторно, по привычке.
После обеда немного отдыхаем, а затем идём в танцкласс. Почти час жёстких занятий у станка. Затем растяжка и разучивание балетных и танцевальных па. Из художественной гимнастики в основном. Равновесия и прыжки выполняю на три с минусом, может, на троечку вытягиваю. Девчонки представляют совсем жалкое зрелище. Одно хорошо, замечательный повод похохотать друг над другом.
— Лалиса, ты обещала помочь с тем движением! — дует губки ЧэЁн.
А, ну да! Было такое. За одно сложное комбинированное движение ей больше всего доставалось от херо-графини. Ща решим!
Руками худо-бедно она может сыграть, но при этом сделать резкой уход тазом в сторону не может. Совместить не может два движения одновременно. Проблема ясна всем, кто пробовал одновременно хлопать ладонью себя по животу и гладить собственную голову по кругу.
Возвращаюсь от своей косметички. Кое-что давно припасла как раз на этот случай.
— Сначала давай руками. Эту сюда, эту туда, про пальцы не забывай. Нормально. С пальцами потом доработаем.
Ещё раньше поручила ей заучить до автоматизма движения руками. Прогресс есть. Теперь попробуем организовать прорыв.
— Дженни! В середине движения хлопни руками у неё над ухом. А ты, не вздумай дёрнуться! — мне надо, чтобы при любом воздействии движение было закончено.
Далее заставляю её делать на ходу. Просто идти и повторять пируэт руками раз за разом. Через четверть часа решаю, что с прелюдией можно заканчивать. Заставляю делать перед собой и в нужный момент быстро укалываю её кончиком булавки в голый бок. ЧэЁн с визгом выгибается. О, то, что нужно! Прячу булавку. Так чтобы ЧэЁн не видела, что рука уже пустая.
ДжиСу и Дженни переглядываются. Озадачиваю их тоже. Одна придерживает ЧэЁн под мышками, вторая блокирует ноги. А то она их переставлять норовит.
— Давай ещё раз, онни!
ЧэЁн неуверенно начинает и снова резко выгибает таз вбок. От одного моего лёгкого прикосновения. Хихикаю. Булавки-то уже нет, но она всё равно боится.
— Теперь давай сама. Так. Теперь симметрично в другую сторону.
Затем все четверо встаём перед зеркалом и прогоняем всю связку. До совершенства не дошли, но прогресс очевиден.
— Ты теперь всегда меня будешь укалывать? — с опаской спрашивает ЧэЁн.
— Надо будет, я тебя раскаленной докрасна кочергой буду гонять, — заявляю, не забыв сделать жестокое лицо садиста-палача. ЧэЁн растерянно хлопает ресницами, девочки покатываются со смеху. Смеются-то они смеются, но сами в мою сторону глядят с опаской.
— Всё, работайте! ЧэЁн, чтобы завтра всё выглядело идеальным. Поработай с пальцами, это тоже важно, хотя не так заметно. Я пошла…
Сваливаю перед ужином. У меня тоже личное время и личные дела. Но. Предварительно делаю звонок.
— Аньён, СонМи! — слышу характерный шум, сестрица опять в клубе гуляет. — Ты когда сегодня дома будешь? Поздно? К полуночи? Хорошо. Я дома завтра с утра буду, тогда и поговорим. У меня дел в агентстве невпроворот. Ты там с сыном Мина? И этот, лондонский студентик тоже с вами? Ха-ха, нет, привет им не передавай. Пока, онни.
Всё. Можно ехать. Быстро переодеваюсь и заказываю такси. Вроде успеваю.
Место действия: особняк семьи Сонов.
Время действия: 18:15.
Прибываю минут за пятнадцать до ужина. И в приличной одежде, белый пиджачок на бежевую блузку в сочетании с джинсами. Зимние сапоги в доме меняю на босоножки. Рядом с восторгом щенка, завидевшего хозяина после долгой отлучки, суетится Юри.
— Ты не представляешь, какое лицо было у ДжиХуна, когда он пришёл, а тебя вдруг нет, — заливается смехом девочка. Очень злая и мстительная девочка, я прямо так ей и говорю. «Злая» девочка хохочет ещё звонче.
Что интересно, она начинает говорить более по-взрослому и постоянно использует мои обороты речи. Только сейчас заметила. «Ты представляешь», «Ты не представляешь», — мы с СонМи и другими подругами так часто говорим.
Не спрашиваю, дома ли ДжиХун. Уже знаю. СонМи мне всё доложила, они всей гоп-компанией будут тусить до полуночи, а, может, и до утра. Наш с Юри расчёт сработал. Стоило только не предупредить о своём визите, так его дома и нет. Предупредишь — будет.
Всё так же за руку ведёт в столовую. Уже привычно всем кланяюсь, здороваюсь и сажусь рядом с сияющей Юри.
— Лалиса-ян, — обращается ко мне ЧжунКи, — как-то вы с ДжиХуном разминулись.
Лицо у него нейтральное, но что-то в глазах мелькает. Троллит?
— Да, господин Сон, наконец-то нам удалось разминуться.
Юри хихикает, я держу покер-фейс.
К концу ужина до хальмони Юри доходит, как до жирафа из анекдота. На что даже её муж хмыкает.
— Лалиса, я правильно поняла, что вы с ДжиХуном избегаете друг друга?
Мне активно не нравится, когда меня с ДжиХуном ставят рядом даже словесно. Но покер-фейс не снимаю.
— Я — избегаю, госпожа. Про ДжиХуна ничего сказать не могу.
Бабуся осуждающе поджимает губёшки. Как будто все девушки вокруг обязаны писать кипятком при виде её внука. Лично у меня для ДжиХуна кипятка нет.
Разговор дальше становится положительно-нейтральным. Делюсь новостями о том, что начала публиковать первый том на американском сайте и от Юри требуется адаптировать рисунки. Соны восприняли весть с уважением.
— Продаж пока немного, подбирается к трём сотням, но это только начало.
— А сколько продано в корейском варианте? — спрашивает ЧжунКи, но ответ, судя по лицам, интересует всех.
— К пяти тысячам подходим, — добиваю десерт. — Не сегодня, так через неделю пересечём этот рубеж. Это я с аудиоверсиями считаю. Их больше восмисот продано.
У себя Юри показывает обработанные рисунки.
— Чего ты их у себя солишь? Давай отправляй мне на почту, — немного размышляю и решаю на месте. — Обработка плюс новая картинка, с меня два миллиона. На днях перечислю.
Но больше мы сплетничаем. В том числе о ДжиХуне.
— А что, Лалиса, он тебе совсем не нравится? — Юри пытливо заглядывает в глаза.
— Юри, разве в этом дело? Ты же девочка, должна понимать! К примеру, нравится мне или тебе мальчик. Мы можем ему поулыбаться, пострелять глазками, но подойти первой мы не можем. Привилегия мальчиков. Нам — неприлично. Поэтому совсем не понимаю, чего ему бояться? Не ответил на знаки внимания, прошёл мимо, вопрос исчерпан.
— И что делать? Вдруг мальчик сильно-сильно понравился?
— Ничего тут не сделаешь, — пожимаю плечами. — Улыбайся другому мальчику.
— Совсем-совсем ничего? — Юри разочаровывается.
— Можно просто подружиться, найдя какой-нибудь повод. К примеру, попросить его чем-то помочь тебе.
— А как ты со своей группой познакомилась?
— С ЮнХо первым познакомилась. Случайно. Он продавцом-консультантом подрабатывал. Я у него телефон покупала. Потом наткнулась на него с друзьями, он их представил. Напросилась к ним на репетицию посмотреть и послушать. И как-то незаметно начали работать вместе.
Не понимаю, чего она такими горящими глазами смотрит?
— Ты чего, Юри-ян?
— Просто так подошла к мальчикам и познакомилась?
— Я ж тебе объясняю! ЮнХо-оппу уже знала!
— Всё равно. Их же там много было!
Вздыхаю. Возвожу очи к потолку: высшие силы, дайте мне силу…
— Юри! Я ж тебя с ними тоже познакомила! Теперь это и твои знакомые мальчики.
— Мальчики… хи-хи-хи.
— А что такого? В Корее поздно женятся. Им по двадцать лет, тебе десять. Когда им будет по тридцать, тебе уже стукнет двадцать.
— Мне — девять, — поправляет девочка, — если от дня рождения считать.
— Да не важно! Главное, что разница в десять-двенадцать лет не препятствие, — после паузы замечаю. — Я же не могу тебя познакомить с десятилетними. У меня таких знакомых нет. Хотя… у кого-то из парней могут быть младшие братья.
Кстати, у ВиЧана есть младший. Но ему двенадцать лет.
— Ладно, Юри-ян, провожай меня домой, — девочка сразу грустнеет, но не фатально.
Провожает до самых ворот.
Окончание главы 27. Следующая: https://litsovet.ru/books/981137-shag-tretiy-prizovoy/read/page-28