Товарищи шли по узкой автомобильной дорожке, ведущей в сторону Второй Продольной. Справа, в окружении деревьев, одна за другой, стояли старые двенадцатиэтажки, а по левую сторону дороги стояли серые, более современные, здания-свечки, одна из которых напрягала Кириллыча.
Еще наверху, по обрывкам разговоров, Костя составил представление, что Первый прибыл на нескольких машинах с кучкой охранников, но вокруг никого. Обернувшись, парень не увидел никого и даже очкастый не был виден. Когда Костя спросил об этом Бориса, тот хмыкнул:
— Ну, а ты как думал, зачем прямо у подъезда машины ставить? Они, скорее всего вон там, на стоянке.
Он начал оборачиваться и в этот момент, откуда-то сверху, из ветвей дерева под которым они проходили, послышался истошный крик. Зашелестели листья, захлопали крылья и изумленный Костя прямо перед лицом увидел, отвратительную черную рожу с уродским клювом.
Ворона!
Безумно крича, птица едва не клюнула его в лицо.
Что было дальше, Костя помнил только отрывками. Он и Борис отбивались автоматами, как-то сбили гадину на землю, и Борис с большим трудом затоптал её своими тяжелыми ботинками. Однако, несмотря на все усилия, подлой твари удалось отпрыгнуть в сторону, и она поднялась и криво попрыгала прочь, волоча перебитые крылья.
— Вот дрянь, — выдохнул тяжело дышащий товарищ. — Тебя как, Костян, не задело?
— Да нет, — парень весь дрожал после необычной стычки.
— Ладно, идём.
Восстанавливая дыхание, они двинулись прочь.
— Мистика какая-то, — тихо говорил Борис. — Непонятная агрессия. И ворон и у собак. А вообще, говорил я как-то с одним человеком, кто в этих экологических делах разбирается. Так вот, он говорил, что в нормальных городах всей этой дряни быть не должно — ни бродячих собак, ни ворон и прочего. Он так и сказал, что если где вороны, воробьи и собаки бродячие, значит там неблагоприятная экологическая ситуация.
— Да у нас везде так, — хмыкнул Костя.
— Ну да, потому что не занимались этими делами чиновники. Только в карман себе гребли…
Разговаривая таким образом, товарищи дошли до последней двенадцатиэтажки. Впереди, менее чем в ста метрах уже показалась Вторая Продольная, на другой стороне которой уже не было многоэтажек, а царствовала частная застройка. Не доходя до последней высотки, Борис повернул вправо, и они двинулись по склону вниз, войдя во двор длинной девятиэтажки, протянувшейся вдоль магистрали. Пройдя немного вниз по склону вдоль подъездов дома, они свернули в арку, выйдя ко Второй Продольной.
Посмотрев направо, в сторону центра города, Костя увидел кучу дымов от пожаров, поднимающихся в небо. Они были везде. Взгляд скользнул по высокой знакомой Трубе, нижняя часть которой была окутана дымом. Вероятно, рядом с ней горел частный сектор. Впереди, за дорогой, располагался одноэтажный частный сектор. К счастью, дымов там не наблюдалось.
Товарищи бегом пересекли автостраду и, миновав узкий переулок, двинулись улицами частного сектора.
Борис уверенно шёл вперед. Миновав несколько переулков, они вышли на открытое пространство, направляясь по грунтовой дороге на запад. Слева, в десятке метров от них, тянулся ряд частных домов. Перед ними ржавели остовы нескольких автомобилей. Впереди, слева от дороги стоял какой-то контейнер. Судя по проводам, тянущихся от него, внутри скрывался большой трансформатор.
А вот справа от дороги, ниже по склону, протянулось странное поле, утыканное непонятными ржавыми палками. Присмотревшись, Костя сильно удивился, ибо многие палки представляли из себя кресты, как на кладбище.
— А это чего такое? — спросил он Бориса, кивнув на поле.
— Кладбище, Костя. Кладбище. Очень старое. Если не ошибаюсь, хоронить тут перестали еще до сталинградской битвы. Тут лежат те, кто ещё в Царицыне родился.
— Вон там, — товарищ показал рукой в сторону центра, — на другом конце, раньше была ватная фабрика. А может и сейчас есть. Я, еще в советские времена, как-то приходил туда, так там, рядом с воротами, из асфальта кресты торчали. Смотрелось жутковато. А сейчас, наверное, и их убрали.
— Интересно, — пробормотал Костя. — Я тут рядом, по Второй Продольной, сколько раз ездил, но и понятия не имел, что тут кладбище.
— О том и речь! Я тебя специально здесь повёл, чтобы показать… Возьми этих людей. Вот жили они, а кто их сейчас помнит? Так и мы. Да и вообще — город наш. В нём еще неделю назад миллион народу жило. А сейчас? Ты хоть представляешь, сколько из них теперь…
Борис вдруг замолчал, глядя куда-то вперед. Проследив за его взглядом, Костя напрягся. Из-за контейнера-трансформатора впереди вышли несколько человек. С оружием.
— Спокойно! — сказал один из незнакомцев, направляя на путников автомат. — Не дёргайтесь.
— Всё нормально, — откликнулся Борис, приподнимая руки. — Не стреляйте.
Краем глаза, заметив движение слева, Костя увидел, что из-за стоящего остова легковушки поднялся мужик с Калашом, который тоже взял их на мушку.
Трое незнакомцев подошли к двоим путникам. Одеты эти трое были странно. Кто в джинсах, кто спортивных штанах. Все трое в куртках, ярких майках и шапках. Одежда явно очень дорогая и новая. Парень увидел, что у одного, на куртке болтается бирка. У всех троих оплывшие рожи и прикрытые глаза.
"— Наркоманы, — сразу понял Костя. — Явно под кайфом".
Один из мужиков забрал у путников автоматы, а другой начал обыскивать. Причем сделал это он явно не профессионально, похлопав по карманам, словно играясь.
— Мужики, вы чего? — говорил Борис. — Мы просто идём.
— Не ссы! Пойдём, побазарим.
Без слов, Борис кивнул Косте — идём, мол.
"— И что теперь? — размышлял парень. — Что за клоуны такие?"
Все вместе, они двинулись по дороге дальше. Миновали трансформатор и двинулись дальше. Кладбище справа кончилось Впереди перекрёсток и частный сектор. Взявшие их в плен наркоманы повернули влево, на дорогу-улицу, ведущую вверх по склону. Как только они свернули на эти улицу, позади затрещали выстрелы.
— Тихо! — скомандовал пленникам один из мужиков, наведя на них ствол. — Сидеть!
Костя и Борис присели на корточки. Двое мужиков побежали назад, туда, где слышались выстрелы.
"— И что же делать?" — подумал Костя, посмотрев на товарища.
Борис сидел спокойно. Видимо, не сильно пугаясь ситуации.
Через несколько минут показались трое мужиков, которые волокли что-то по земле. Когда они приблизились, Костя разглядел, что они тащат за ноги человека. На ходу все с большим интересом рассматривали трофейный автомат с оптическим прицелом.
Глядя на оружие, Костя с изумлением понял, кого это они тащат…
Оказавшись рядом, наркоманы позвали пленников. Когда те подошли и взглянули, Костя, как и ожидал, увидел Очкастого. Крутой тип явно был мертв, на что намекала обильно пропитавшаяся кровью одежда.
"— Вот тебе и Очкастый! — подумал Костя. — Прикрыл, называется…"
— Это кто? Друг ваш?
— Первый раз вижу, — хмыкнул Борис. — Мы вдвоем идём.
— Вдвоём? Ну, ладно… Тащите его.
Костя, вместе с товарищем, взялись каждый за ногу своего несостоявшегося ангела-хранителя, и потащили его вверх по улице. Тащить пришлось недолго, метров двадцать. Слева показались раскрытые ворота во двор, где стоял белый микроавтобус.
Быстро оглядевшись, парень увидел небольшой двор, вымощенный красивой плиткой. Слева — добротный одноэтажный дом с мансардой. Прямо, напротив ворот, солидного вида гараж с распахнутыми воротами. Внутри видна какая-то крутая красная тачка-кабриолет, типа "Феррари".
Войдя во двор, пленники бросили покойника. Из одноэтажного дома, обложенного оранжевым кирпичом, вышли трое типов, одетые также нелепо, как и остальные.
— Во! Колян! — сказал один из мужиков, пленивших их. — Вон там взяли. И вот этот за ними следил, по ходу.
Костя сразу же обратил внимание на огромное количество голубых и желтых бумажек, ковром валяющихся на дворе. Через секунду он рассмотрел, что это деньги. Явно настоящие! Пятидесяти и сторублевые купюры. Тут их лежали тысячи, словно это не деньги, а фантики…
— Вы кто будете? — спросил пленников мужик неопределенного возраста, одетый в спортивный костюм и черную шапку с розовым помпоном.
Борис сразу же, развязным тоном начал рассказывать, что он работает на некоего Зелимхана и занимается выводом людей из города. Дескать, Костин отец заплатил, чтобы он вывел парня из города и довел до поселка Горьковского. Отец же Кости и его брат, остались в городе. Их он поведет другим рейсом.
Товарищ говорил очень уверенно и Костя даже расслабился, слушая его уверенный голос, но вдруг он встрепенулся и вспомнил "легенду", которую услышал перед выходом в путь. Там было разное и даже чёрный пулемет с лентами, но никакого Зелимхана и мифического отца с братом не было.
Парень сперва напрягся, а потом подумал, что Борис сменил "легенду" из-за необычности обстановки. Явно это мародеры. И что задумал товарищ — пока неясно, и Костя решил просто ждать, чем закончится эта беседа.
Захватившие их типы, слушали внимательно, наморщив лбы. Когда Борис закончил рассказ, один из мужиков спросил:
— Так ты чего, это… Людей из города выводишь?
— Да, — кивнул Борис. — И людей и грузы вывозим.
— И сколько берёте? — быстро спросил один из мужиков.
— По-разному. Зависит от количества и объёма. Мы до Горьковского доводим. Но можем и до самого Ростова переправить и далее, через границу. Если интересует, договоримся.
Только сейчас до Кости дошло, зачем Борис изменил их "легенду". Явно эти вооруженные нарики — мародеры. Если они тут весь двор мелкими деньгами завалили, то значит, что у них и кое-что, более ценное, найдётся. Вот, видимо, он и решил сыграть на том, чтобы представиться проводником, который поможет им вывезти награбленное из города. И по виду мародеров, они заинтересовались услышанным.
— Ну, а чего, Колян, — подал голос один из них. — Это ведь тема, а?
— Ага. Вроде…
— Так перетрём давай.
— Вот что, — обратился к пленникам мужик в шапке с помпоном. — У нас к вам вопросы есть, но надо и нам кое-чего уточнить. Так что, поговорим. Но вы пока обождите малость. Ладно?
— Ладно, — пожал плечами Борис. — Но только, если недолго.
— Да не… Щас… Быстро. Идите.
Под дулами автоматов, парни направились куда-то по дорожке между домом и гаражом.
— Эй! Э! Стойте! — раздалось позади.
Остановившись и обернувшись, Костя увидел, что главарь показывает на лежащего во дворе Очкастого.
— Так он с вами, что ли, шёл?
Борис хмыкнул.
— Мы его первый раз видим.
Мародер задумчиво посмотрел на мертвеца, пожевал губами, а затем бросил пленникам:
— Ладно, идите.
Их путь закончился через несколько метров в проходе между домом и гаражом. В высоком фундаменте дома находилась стальная дверка, высотой не выше метра. Один из конвоиров распахнул ее:
— Тут подождите, пока мы тут это…
Не пререкаясь, пленники полезли внутрь. Миновав низкую дверку, они оказались в маленьком тёмном помещении высотой чуть больше метра. В комнатке пусто, но сильно воняет какой-то химией, типа стирального порошка. Дверца захлопнулась.
Борис уселся на дощатый пол и сказал:
— Ну, ничего, посидим маленько. Сейчас я с ними дела обсужу, а потом с тобой метнёмся в Горьковский. Да ты не ссы! С твоим отцом и братом мы тоже порешаем. Всё в силе. Просто тут, по ходу, ещё работёнка нашлась.
Костя сразу понял, что товарищ говорит это в расчёте на то, что мародеры за дверью их подслушивают. Он понял, что надо бы как-то ответить, но смог выжать из себя лишь:
— Ну… Подождем.
Потянулось время ожидания. Товарищи сидели тихо, не разговаривая. Борис выглядел задумчивым и Костя не стал лезть к нему с разговорами, тем более, что возможно, их сейчас подслушивали.
Прошло десять минут, потом ещё десять.
"— Что-то долго они думают, — досадливо подумал Костя. — Хотя… Наркоманы же. Эти могут часами думать".
Словно в ответ на его мысли, снаружи послышались крики.
— Колян! Колян!!! — орал пропитый голос.
Тут же кто-то пробежал мимо дверцы.
Борис встрепенулся и приник ухом к дверной щели. Костя тоже подобрался ближе.
Взревел автомобильный двигатель. Захлопали выстрелы. Раздались крики и тут же засигналили автомобильные клаксоны, словно на свадьбе. Громыхнули и стихли выстрелы.
Мимо двери опять кто-то пробежал. Затем, на минуту все стихло, но снова послышались шаги. Кто-то быстро прошел взад-вперед вдоль дома, мимо дверцы.
Костя различил урчание автомобильных моторов и гортанные голоса на неизвестном языке.
— Кто там? — шепотом спросил парень.
— Абреки, вроде, — отвечая, Борис вытащил неизвестно откуда взявшийся раскладной нож и спрятал его в рукаве.
— И что они?
— По ходу, вынесли наших мародёрчиков…
— Эх! Сглупил я, — поморщился товарищ. — Меня Первый уговаривал рацию взять. А я отказался. Думал, если нарвемся на кого серьезного, могут хорошо ошмонать и найти…
— Так Кириллыч же сказал, что рации не работают сейчас.
— Возможно. Но, может, и заработали уже…
"— При чём, тогда, тут рация?" — тупо подумал Костя, но вслух ничего не сказал.
— Я думаю, эти абреки про нас не в курсе, — проговорил Борис, внимательно прислушиваясь к происходящему во дворе.
— Так может, отсидимся?
— Как? — грустно хмыкнул товарищ. — Ты видел, какой там засов?
Костя вспомнил, что когда он лез сюда, то, конечно же, не глянул на устройство этой дверцы. Стало даже немного стыдно. И только сейчас до него дошло, почему Борис вспомнил про рацию. Вряд ли абреки тут жить собираются. Скорее всего, пограбят и свалят. И будь у Бориса рация, можно было бы отсидеться и запросить помощь у Первого, который прислал бы бойцов для их освобождения. А вот как теперь быть без рации? Хотя, может, они до сих пор не работают…
Вспомнился Очкастый.
— А я думал, Очкастый будет нас охранять, — сам не зная зачем, сказал Костя.
Борис хмыкнул:
— Я знал, что он рано или поздно обосрётся. Но не думал, что так быстро и жидко…
— Ладно! — прервал он сам себя. — Пора выходить. Помнишь нашу легенду? Ту, первую? Вот и отлично!
Товарищ повернулся боком и стал стучать ногой в дверь.
Бум! Бум! Бум!
На дорожке сразу же послышались шаги.
— Слышь! Кто там? Сколько вас?
Голос был с явным кавказским акцентом.
— Двое нас! Давно сидим! Выпустите! — крикнул Борис.
Дверца распахнулась и в проеме сразу же показались стволы автоматов.
— Э! Вылезайте!
Костя заметил двух крепких бородатых парней в дорогой кожаной одежде. Как только пленники вылезли, их прижали к стене дома и быстро обыскали.
— Пошёл! — пленников толкнули в спины.
Выйдя во дворик, они остановились. Белого фургона во дворе уже не было. Двор пустой и по-прежнему покрыт ковром из денежных купюр. В воротах торчит открытый задок синего фургона. Рядом несколько кавказцев.
Пленников подвели к двум мужикам. По виду явно главари. Один, здоровый тип. Другой седой. Каждому лет по пятьдесят. Оба одеты в длинные кожаные плащи. Одежда новая и дорогая. С первого взгляда Костя понял, что перед ним серьёзные бандиты. Скорее всего, мародёры. Только от предыдущих, по клоунски одетых, мародёров-наркоманов, эти ребятки отличались кардинально. Перед ними сейчас стояли, так сказать, мародёры премиум-класса.
— Вы кто такие? — спросил седой.
Здоровяк же молча осматривал пленников.
Борис начал излагать свою "легенду" про сидение дома и попадание к партизанам, которые отправили их за город. Глядя на испуганное лицо товарища, заламывающего руки и говорящего дрожащим голосом, Костя поразился его актерскому мастерству. Ни дать ни взять, забитый жизнью, потерявшийся мужичок. Жалкое зрелище…
Пока Борис говорил, из дома время от времени выходили русские мужички бомжеватого вида, которые выносили на улицу картонные коробки, сильно замотанные скотчем. Их они относили к синему фургону в воротах.
— А ты кто будешь? — прерывая излияния Бориса, обратился один из главарей к Косте.
— Дык это сосед мой! — сразу же откликнулся товарищ. — Рядом жили. Он в семнадцатой, а я в восемнадцатой. Вместе вот шли…
— Тихо! — подал голос здоровяк.
Негромко, по нерусски, он что-то сказал седому. Тот повернулся к калитке и громко крикнул. На зов явился джигит с длинной мордой и жидкой бородкой. Одет он был в серый дорогой плащ, под которым Костя разглядел не менее дорогой костюм с галстуком. Стильные коричневые туфли наводили на мысли о крокодиловой коже.
Главари кивнули на пленников. Длиннолицый пристально в них всмотрелся и что-то сказал, отрицательно покачав головой. Костя, разумеется, не понял ни слова, но по интонациям ему показалось, что он сказал что-то вроде "нет, не знаю их" или "нет, не они это".
Здоровяк опять что-то сказал седому и тот кивнул пленникам:
— Пошли.
Их повели внутрь дома. Костя сперва напрягся, но подумал, что вряд ли их собираются грохнуть внутри. Если бы захотели — сделали бы это прямо во дворе или же вывели на улицу.