Соратники мирно посапывали, завернувшись в свои плащи, а вот ваюмну не спалось. Он вообще плохо спал с той страшной ночи. Сегодня Гай даже толком не успел испугаться за свою ученицу, да сегодня и были-то сущие пустяки — так, обычная усталость после хорошей работы. Не то, что тогда, когда они все вместе пытались спасти Даля. Остальные, видимо, позабыли, а он и не стал напоминать о прочной связи наставника с ученицей, что он все чувствует почти также сильно. Поэтому и сидел тогда, словно окаменевший, воспринимая все события точно издалека. А друзья думали, наверное, что мастер очень хорошо владеет собой и абсолютно уверен в благополучном исходе дела. Конечно, все было далеко не так радужно. Отчаяние, лишившее разом и сил, и голоса. Ощущение того, что и твоя жизнь уходит вслед за жизнью Тайри по дороге пепла. Лихорадочный поиск решения, пусть даже он сам не сможет ничего сделать, пусть другие… И, где-то глубоко, изнутри, из самого тайного уголка сердца тихий плач-молитва: пожалуйста, Всеблагой, не дай ей уйти! Возьми что хочешь, возьми мою бестолковую жизнь, но позволь ей вернуться! Видимо, его тогда услышали. А может, Тайри сама выкарабкалась… Он не знает, не готов узнать — слишком страшно всё это вспоминать, слишком больно и слишком стыдно от собственного бессилия. И от бешеного облегчения, когда он понял, что Тайри жива и умирать не собирается. И пусть Орнери говорила ему потом, что без его чувств, без его воли Тайри было не спасти, как без нее самой не вытащили бы Даля, ваюмн каждый раз внутренне содрогался, вспоминая собственную бесполезность. Наставник, что он тогда мог для своей ученицы? Да и сейчас на что он ей нужен? Всему, что умел сам, он уже научил её, остались ничего не значащие крохи.
— Гай, раз ты не спишь, иди к костру. Ты же не ужинал, — позвала его леди-птица.
Мастер не стал отказываться, уселся рядом с рыжей леди, в свете пламени еще больше похожей на сказочную Огнептицу из легенд его родного мира. Мать помнила великое множество древних преданий, легенд и сказок, и каждый вечер рассказывала ему новую. Но были истории, которые он любил больше остальных и готов был слушать бесконечно: о смелом воине, переплывшем океан; о кошке с глазами, полными звезд; о враге, который оказался честнее друга. Самая любимая — о трех Огнептицах, дочерях Солнца и Ветра, у которых так по-разному сложились судьбы. Гай припомнил, что одна полюбила простого кузнеца, превратилась ради него в обычную женщину и родила ему кучу сыновей. Вторая никак не могла выбрать, кого любит больше: певца, скульптора, художника или мага. Она так и не свила гнезда и все еще летает в поисках своего единственного. А третья отдала сердце воину, он ушел защищать родную землю и погиб. Она отправилась за ним — своими тайными путями, чтобы увидеть его за Чертой, да так и не вернулась к людям. Но и по ту сторону ее никто не видел. Говорят, кто повстречает ее, узнает самую верную любовь, какая только может быть на свете. Может быть, именно она досталась Адалеру?
— Гай, очнись, еда стынет. Ты сам не свой после той ночи… — голос у Орнери был тихим и теплым, успокаивающим, — не прячь глаза, я-то тебя прекрасно понимаю. Я тоже всё время возвращаюсь мыслями туда и каждый раз убеждаюсь, что бесполезнее меня никого не было. Даль умирал, а я ничего не могла сделать! Зачем я тогда буду жить — без него? А потом появился этот странный синеглазый человек и сказал: держи его, птица! И я держала. Перед тем, как исчезнуть, он добавил, что те, кто искренне любит — путеводная звезда, где бы ни был любимый. Только на ее свет и можно идти. Из любого самого страшного места можно найти дорогу домой, если тебя любят. Прости, Гай, но я же вижу, что ты постоянно коришь себя за бессилие. Брось ты это дело. Твоя целительница выбралась чуть не из-за Черты сама, но маяком для нее был ты. Тебе она верит, за тобой полезет в любое пекло. И вернулась она ради тебя. Ты понимаешь, о чем я?
Ваюмн задумчиво кивнул и занялся изрядно остывшей едой. Какое-то время Орнери молчала, а потом спросила осторожно:
— Ты не можешь мне объяснить, откуда взялся этот синеглазый целитель? И куда исчез, когда понял, что с Тайри все будет хорошо? Нам с Далем не говорили, что в походе с нами будет седьмой. Государь знал о нем и не предупредил?
— Ох, сколько вопросов, Орни… Не знаю, имею ли право на них отвечать, но раз уж он сам вмешался, — мастер вздохнул тяжко и продолжил, — да, я его знаю. Несколько раз встречались. Однажды он спас мне жизнь. Нам не стоит его бояться, но и особенно рассчитывать на него не советую. В большинстве случаев он не считает нужным вмешиваться в происходящее.
— Да кто он такой, скажешь ты мне или нет?! Силища совершенно непомерная, чем-то наших старших магов с Орта напоминает, и, готова руку дать на отсечение, он — оборотень. Мы таких чуем!
— Все правильно, Орни. Это не человек, это дракон. Об остальном спросишь у Тайри, когда она проснется. Она знает его куда лучше.
— Брось, Гай, это же сказки!
— То, что мы видели здесь, то, за чем мы идем, тоже сказки, моя леди. В одном мире драконов считали выдумкой, и очень зря. Боюсь, что во всех этих походах я очень скоро перестану верить в сказки. Потому что их нет, есть только хитро спрятанная за словами память.
**** **** ****
Всё предыдущее путешествие через некоторое время показалось магам легкой прогулкой. Пришлось преодолевать завалы, прыгать, точно обезьяны с теплых островов, по разрушенным чашам фонтанов, обломкам мраморных плит, покосившимся стенам домов, спускаться вниз по стволам и лианам, наплевав на малоприятное соседство гигантских слизняков и пестрых полусонных змей. Больше всего их раздражало, что приходилось петлять, теряя время. За полдня удалось добраться до последнего незатопленного уровня. Путь к Лабораториям лежал через огромный мрачный особняк, почерневший от копоти до самой крыши. От разросшихся деревьев его отделяла широкая полоса, выстланная ровным толстым слоем жирного пепла. Ветер, время от времени налетавший со стороны озера, поднимал в воздух почти невидимые серые частички, отчего становилось трудно дышать. Мастер припомнил Тропу с ее вечной пылью, и в ход пошли пропитанные водой повязки. Далю надоело сидеть без дела, разглядывая окружающий пейзаж, он спокойно шагнул на ровную с виду, покрытую пеплом поверхность и тут же провалился в воду по колено. Все пространство от деревьев до стены было рвом, заполненным стоячей водой, а пепел лежал на листьях водяных звезд, устилающих листьями все вокруг. Хорошая такая ловушка для охотников за чужими тайнами. Тайри и Орни немедленно отправились посмотреть, где заканчивается этот хитрый ров, и нет ли иной возможности попасть в здание. Стена особняка все тянулась и тянулась, перечеркивая уровень и уходя вниз, на третий полузатопленный жилой ярус, как и ров. Окна в ней находились под самой крышей, традиционно плоской и огороженной невысоким парапетом. Видимо, там когда-то прогуливались хозяева, любуясь видом на озеро. От сонной воды тянуло сладковатым запахом гнили. Орни, порядком разозленная отсутствием хоть какого-то решения, подняла камень и швырнула его в самую гущу плоских листьев и нежно-розовых головок лотоса. В ответ поверхность вспучилась, выстрелив вверх то ли ростком, то ли щупальцем — тонким и длинным, серым с красными прожилками.
— Ничего себе здесь живность, — леди-птица зябко передернула плечами, — и как только эта дрянь Даля не уцепила.
— Теперь я понимаю, что мне здесь покоя не давало, — Тайри из щепки, пары листьев и короткого заклинания смастерила нечто, похожее на очень большую стрекозу и запустила в полет, — тут же тихо и пусто, ни птиц, ни… смотри!!!
В нескольких шагах от берега "стрекозу" сцапали сразу несколько более тонких "щупалец", оплели и утащили под воду. В тихой воде, как известно, самые резвые демоны, и этот ров вполне подтверждал старую поговорку. Нужно было возвращаться и искать какое-то решение. Все чувствовали: время, отведенное на экспедицию, безнадежно тает, а опоздание, скорее всего, будет стоить слишком дорого…
Тревожить участок, засыпанный пеплом, почему-то никто не решился. Становилось ясно, что не так давно кто-то очень сильный пытался выжечь обитателя сонной воды мощными огненными чарами. Отсюда и закопченная по самую крышу стена здания. Что стало дальше с огненным магом, можно было только предполагать. Скорее всего, он пошел в обход, а вот дошел ли… Но маленькому отряду обходить стену не хотелось: сразу за этим, будь он неладен, особняком находился прямой спуск к Лабораториям. Во всяком случае, так говорил древний план города. Даль несколько минут размышлял, потом, закрепив на спине маленький, но мощный арбалет, точно кошка полез на растущее у самой воды дерево.
— Что он задумал? — Тром удивленно воззрился на ловко поднимающегося по веткам командира.
— Сейчас увидишь, — подмигнула ему Орнери, — этот трюк не раз нас выручал.
Вскоре болт, вытягивающий за собой тонкий трос, упал за парапетом на крыше.
— Он ведь не удержится, это ведь даже не "кошка", — разочарованно скривился внук адмирала.
— Думаешь, Даль глупее тебя? — сверкнула глазами леди ор Лоуке, — болт, разумеется, не простой. Он уже изменился и врос в камень, прикрепив трос намертво. Надеюсь, эта пакость не умеет отращивать такие длинные щупальца и до нашей переправы не достанет. А вот палатки и все лишнее придется бросить, трос на большие грузы не рассчитан.
В пять минут дорожные мешки были перебраны, уложены заново и крепко-накрепко увязаны. Все остальное благоразумно сложили в удобную яму и засыпали листьями.
— Все могут подняться, или кому-нибудь спустить веревку? — крикнул сверху Даль.
Летать, разумеется, никто не умел, а по деревьям все лазили с детства, даже хрупкая Кеми. Вот уж кто удивил друзей совершенно беличьей ловкостью. План командира был ясен, и первой, даже не спрашивая разрешения, на другой берег коварного водоема отправилась Орнери. Следом заскользила легкая Кеми и, по настоянию Тайри, сам командир. За ним по канату пополз Тром. Именно пополз, двигался он неуклюже, медленно и крайне неуверенно, да еще и мешал небрежно закрепленный вещевой мешок. Самоуверенность вышла боком старинному другу леди Даллет, и это видела не только она. В итоге Гай, ожидая своей очереди, шипел; Орни на крыше особняка ругалась, не стесняясь в выражениях, а изрядно подрастерявший свою спесь мальчишка еле-еле продвигался к цели. Когда половина столь сложного для него пути была пройдена, какой-то увесистый сверток, кое-как привязанный поверх вещевого мешка, оторвался и ухнул в воду. Все смотрели на Трома, поэтому никто не заметил, как пошла медленными тягучими волнами поверхность водоема, как точно под незадачливым медлительным магом приподнялся, раздвигая пепел и круглые листья лотоса, облепленный тиной и пеплом, бугор.
Терпение у Даля закончилось, он мастерски бросил заговоренную веревку с крюком и подтянул адмиральского внука на крышу. Тайри порадовалась, что не слышит и не видит, как командир отчитывает чуть не испортившего всё Трома, проверила трос и быстро заскользила вперед. Последним шел Гай, и это ее волновало сейчас больше всего. Таков был приказ Даля, он не обсуждался, но по мнению леди Даллет, замыкающим всегда должен идти воин.
Добравшись без приключений, хотя ей, как более опытной, пришлось тащить большую часть их с Гаем груза, целительница внимательно следила, как перебирается через опасный водоем наставник. Делал он это куда более ловко, нежели Тром. Было за что порадоваться. Он продвинулся чуть дальше середины пути, когда снизу взметнулось множество тонких красно-серых отростков, которым не хватило совсем чуть-чуть, чтобы дотянуться до жертвы. Почти не думая, Тайри собрала в ладонях жар Огненной плети. Вот только бы он продвинулся чуть дальше, и можно…
Необычно толстое "щупальце" раскрылось на конце не то уродливым цветком, не то маленькой пастью, выплюнув вверх струю ядовито-лиловой жидкости. Сильно запахло едким и кислым, жидкость едва коснулась троса, и тот начал расползаться, будто старая гнилая веревка. Гай закричал — видимо, едкая гадость попала и ему на руки, но не разжал ладони, продолжая ползти дальше. Еще минута — и трос лопнет, отправив ваюмна прямо в объятия водяной твари!
Первое, что пришло в голову его ученице — ветром прижать, согнуть радостно оживившиеся отростки. Но это заклинание требовало расчета и времени, а его нет, совсем нет! Одновременно со слабым щелчком разорвавшегося троса, с крыши вниз рванулась большая рыжая, похожая на гигантского сокола, птица. На развороте вцепилась мощными когтями в плечи уже летящего вниз Гая, забросила его на крышу и скрылась за ближайшей надстройкой. Даль подхватил плащ, мешок с вещами Орни и бросился туда же.
Леди Даллет не отказала себе в удовольствии создать маленький, но сильный смерч, накрутить на него отвратную тварь из водоема и как следует прожарить ее боевым огненным заклятием. Гай с кривой улыбкой вертел в обожженных пальцах кусок "щупальца", прицепившийся к одежде. Тот быстро усыхал и съеживался.
— Самое смешное, Тайри, что это — растение, — сказал он, — просто огромное и ненасытное. Слопало давным-давно всех глупых вокруг, умные сюда больше не суются, вот оно и ждет таких, как мы… Охотничий лотос, что растет и у нас на юге, и на островах Южной Цепи. Там он, конечно, гораздо меньше, но я видел, как это очаровательное создание ловит стрекоз.
Его ученица, с огромным трудом отрешившись от боевого настроя, молча лечила ожоги на его руках.
— Спасибо. — Гай поймал ее ладони и поцеловал, как он делал всегда.
— Иди и скажи это Орни, — глухо ответила целительница, — она тебя вытащила. Что ты на меня так смотришь? Забыл, кем были ваорты?
— О Творец… А некоторые и остались, — осознав полностью все произошедшее, ошарашено кивнул ваюмн и направился к рыжей леди.
Орнери выслушала его сбивчивые благодарности, а потом сказала с улыбкой:
— Да ничего особенного я не сделала. Мои далекие предки летали над океаном и в горах, чтобы спасать беззащитных перед стихией людей. Я всего лишь их слабое подобие.
— Я не знаю, какими были твои великолепные предки, Орни, но одна рыжая птица только что спасла мне жизнь, — тихо ответил Гай, — а если быть честным, то не только мне.
— Ну, хоть какая-то от меня польза, — леди-птица не желала воспринимать всерьез свой поступок и ни за что не призналась бы даже самой себе, что возвратила свой долг целительнице. Она до дрожи не любила быть перед кем-то в долгу, но раз уж так случилось…
Если что-то пошло не так, то никто не скажет тебе, когда это "не так" закончится. Именно эта мысль вертелась у Даля в голове, когда его маленький отряд с трудом пробирался среди ловушек и сюрпризов дома. Теперь брату императора казалось, что самым разумным его поступком с момента переправы была ночевка на мирной и безопасной крыше. Опыт и логика не позволили ему рисковать измотанными и взбудораженными соратниками и разрешить им немедленно нырнуть в недра особняка. А теперь еще надо постоянно держать в поле зрения мальчишку, виртуозно обращающегося с артефактами, но во всем остальном, увы, так и не переросшего глупый подростковый период. Не то время и не то место он выбрал, чтобы распускать павлиний хвост перед девушкой и строить из себя всезнайку… Безусловно, в катакомбах Хеты или Оликума он ориентируется прекрасно, но здесь-то совсем иной случай!
Спуск по узкой лестнице начался с сюрпризов, придуманных когда-то хозяевами здания. Путешественники все шли и шли, а лестничный пролет не заканчивался: ни площадки, ни намека на жилые помещения, ничего. К счастью, Даль сумел понять, где спрятан морочащий их артефакт и, после некоторого размышления, заморозил его. А что еще прикажете делать с маленьким аквариумом и плавающей в нем черной медузой? Если артефакт живой, то его уничтожение может оказаться смертельно опасным, особенно если нет времени изучать вложенные в него чары. А вот если он просто впадет в спячку на неопределенное время… Решение оказалось правильным — сразу нашлась и нужная площадка, и широкая удобная лестница на нижние этажи, покрытая истлевшим за века ковром. В стенах там и тут были вмурованы аквариумы. Какие-то из них были пусты, иные подсвечены магическими светильниками. В одних жили только водоросли, в других — странные рыбы, моллюски или вовсе уж непонятные создания. Похоже, хозяин когда-то экспериментировал с морской живностью. У многих возник большой соблазн исследовать все доступные комнаты, залы и прочие кладовые, но Даль очень убедительно попросил с пути не сворачивать и не отвлекаться. Жизнь давно научила его не будить древние ловушки. Лестница оборвалась на втором этаже, в обширном холле без окон, освещенном ярким магическим пламенем факелов. Нижние пролеты были полностью разрушены, как и часть пола. По стенам разбегались трещины, нарушая замысловатые орнаменты и перечеркивая фрески. Орнери долго разглядывала что-то внизу, потом сказала негромко:
— Можно, конечно, быстренько спуститься туда на веревке, но я бы не советовала. Не нравится мне крысиная возня среди обломков. Там темно, толком не видно, кто там так резво ползает, а рисковать или не рисковать — решайте сами. лично я бы поискала боковую лестницу или что-то в этом роде.
Даль мрачно кивнул:
— Поищем. Хватит с нас приключений.
Увы, судьба имела на этот счет иное мнение.
Коридор оказался очень длинным, и, если где и был выход на черную лестницу для слуг, то в самом его конце. Большинство выходящих в него дверей были закрыты, некоторые намертво забиты широкими металлическими полосами. Звуки, доносящиеся из-за них, ничего хорошего не предвещали. Тром одну за другой обезвредил несколько ловушек, аккуратно закольцевал защитное заклинание, преграждавшее путь к цели. Пол за медленно угасающей голубой линией зиял проплешинами, мраморные плиты обожжены, а кое-где и расколоты. Один из дверных проемов отсутствовал, вместо него в коридор смотрела похожая на пасть чудовища дыра с зубами-осколками, а стены вокруг нее покрылись копотью. Маги прокрались мимо, стараясь быть как можно тише и незаметнее. В давно взорванной лаборатории кто-то спал — ворочаясь, всхрапывая и вздыхая. Пахло оттуда, как ни странно, водорослями, рыбой и пещерной сыростью.
Выход на искомую лестницу они увидели через несколько шагов, и, наверное, от радости, прозевали магическую паутину, натянутую на высоте среднего человеческого роста. Поэтому высокие Даль и Тром сразу задели ее головами. Квадраты каменного пола медленно приподнялись и стали вращаться. Из открывшихся отверстий вдоль стен потекла густая маслянистая жидкость. Запахло чем-то резким и кислым, а еще — нагретым железом.
Командиру не понадобились слова, все и так, что есть сил, припустили к черной лестнице. Кеми поскользнулась, и Гай подхватил ее на руки. Они едва успели закрыть за собой тяжеленную дверь и запечатать ее чарами. За ней зашипело, а потом громыхнуло так, что дрогнули стены, а с потолка посыпались остатки лепнины. Вниз путешественники буквально скатились — по перилам, потому что далеко не все ступени были целы. Нижняя, наиболее сохранившаяся часть лестницы уводила на подземные уровни. Здесь пахло сыростью, плесенью и кровью, по крайней мере, так показалось Орнери. А еще Тром впервые четко и сильно ощутил "зов" артефакта. Он снова сделался похож на молодого охотничьего пса, взявшего след и чуть не повизгивающего от нетерпения. Внук адмирала преображался прямо на глазах. Куда-то подевались спесь и самодовольство, нытье и мрачные взгляды, то и дело бросаемые на более выносливых и терпеливых друзей. Молодой маг снова был нужен, снова при деле. Теперь именно Тром вел вперед маленький отряд.
Темные душные комнаты и коридоры, где стены заросли светящимися лиловыми грибами, сменились длинными залами без окон, освещенные серым магическим светом. Ни у кого не возникло желания заглянуть в огромные шкафы или покопаться в здоровенных распахнутых настежь сундуках, попадавшихся по дороге. Кеми в первом же зале остановила любопытного Даля:
— Это ловушки! И здесь есть сторожа. Пока мы не трогаем их добро, им нет дела до нас.
Этажом ниже царила роскошь, какую не встретишь и в императорском дворце. Вызолоченная мебель, инкрустированные перламутром и бирюзой столы, золотая и серебряная утварь, усыпанная драгоценными камнями, хрусталь резных светильников… Каждый новый зал был пышнее и богаче предыдущего, демонстрируя груды драгоценностей. И с каждым шагом становилось труднее дышать передвигающимся почти бегом магам.
— Странно, — вытирая пот с лица, сказал Гай, — душно, как в купальнях на Гронне, а на мебели и колоннах ни капли влаги не видно.
— Как ты сказал? В купальнях? — Задумчиво спросил Даль, — а ведь точно! Жарко и влажно, мы все мокрые, точно мыши, а на колоннах и мебели нет ни следа осевшей влаги.
— Это иллюзия, — сделала вывод Орни, — правда, понятия не имею, зачем она здесь и каким образом столько времени держится. Это ж сколько сил надо было вбухать…
— Наверное, хозяева пытались скрыть что-то неприглядное, может, плесень на стенах вывести не смогли, — Тром говорил, чуть нес головой зарывшись в свой вещевой мешок, — да где же он… А, вот.
Внук адмирала держал в руках прямоугольный кусок самого обыкновенного на вид стекла, оправленного в простую свинцовую рамку.
— Это очень полезный артефакт, дамы и господа, — с видом профессора, вещающего с кафедры, продолжил он, — и позволяет посмотреть, что скрывает иллюзия, не прибегая к дополнительным чарам и не развеивая ее. Найден в катакомбах Хеты…
Тайри осторожно забрала невзрачное стеклышко из пальцев друга и посмотрела сквозь него на ближайшее великолепие: украшенный перламутром, жемчугом и сапфирами фонтан, стол с полным драгоценностей ларцом, укрытые парчой и бархатом диваны…
— Тьфу, мерзость какая. Зачем им было это нужно, Даль? Твоим предкам? Ты видишь то же, что и я?
Брат императора смотрел в артефакт через ее плечо, и лицо его казалось каменным. В глазах стыл лед, а губы кривились от отвращения. Картина и правда не вызывала иных эмоций. Вместо ковров, золота и каменьев чуть дальше колонн зияла огромная яма с утыканным острыми кольями дном. За ними были видны низкие клетки, рядом — орудия пыток. И повсюду скелеты… или отдельные их части. Больше всего человеческих останков было у самого края.
— В наших архивах нет сведений ни о чем подобном, — глухо произнес Адалер.
— Да что же здесь попрятали-то?! — нетерпеливо дернула плечом леди-птица, забрала рамку и долго разглядывала окружающее, шипя, точно кошка.
— Это не предки Даля, — тихо и печально проговорила Кеми. Лицо ее сделалось отрешенным, а глаза смотрели сквозь собеседников. — Все это сделали позже, много позже того, как великий Гарраят опустел. Эти люди лелеяли темные замыслы, думали, что здесь им никто не помешает. Они покупали годы для себя человеческими жизнями, кормили призванного ими демона… И последние из них еще живы и ждут новых жертв, заманивая путешественников роскошью.
— А демон? Он тоже здесь?
— Демон и его марионетка давно покинули это место. Исчадию тьмы стало скучно… Здесь только те, кто был когда-то людьми.
— Готов поспорить, в этом месте сложили головы многие, о ком говорил наш проводник, — мрачно усмехнулся Гай, — надо идти дальше. На нас эти… бывшие люди вряд ли решатся напасть.
— Скорее всего. Гибли-то те, кто совался за сокровищами, а нам они без надобности. Мы с прямого пути сходить не собираемся, — ответил Тром, — посмотрите, впереди никаких скелетов и иссохших трупов нет.
— Веди нас, о разумный отрок, — патетически воздев руки, молвила леди-птица, — веди нас к цели!
Внук адмирала отвесил столь же театральный поклон, забросил за спину мешок и, держа перед глазами полезное "стеклышко", зашагал к видневшейся впереди арке.
Спуск еще на один этаж объяснил духоту и влажность на предыдущем. Там повсюду стояла вода — по колено, не меньше. Орни присела на ступеньку, опустила в воду сначала пальцы, потом руку по локоть.
— Теплая. Даже очень.
— И чистая, хоть пей, хоть купайся, — подтвердил Даль, — а вот на счет рыбалки — увы. Никакой живности я в ней не вижу. Возможно, рыбам слишком горячо?
— Создатель с ней, с рыбалкой. Не водятся ли здесь другие создания… Змеи, например, тепло любят, — хмуро разглядывая мелкую рябь на воде в свете мощного магического факела, сказал Гай.
— Я не чувствую здесь даже водорослей, — ответила Тайри, — мои чары ничего в этой воде не нашли.
— Мои тоже, — кивнула рыжая леди, — и это прекрасно. Это значит, что можно сделать вот так… — она уселась поудобнее, с удовольствием стянула сапоги и закатала до колен замшевые штаны, — красота…
Путешественники со смехом и шутками последовали ее примеру. Дальше шли по колено в воде, приторочив сапоги к дорожным мешкам. Часть анфилады они преодолели очень быстро и без приключений, но оптимизма это не прибавило. Тром объявил, что придется спуститься еще ниже, именно там лежала, по его словам, прямая дорога к диску Нардона. Его не останавливал даже риск преодолевать оставшийся путь вплавь.
Шедшая замыкающей Тайри резко остановилась, прислушиваясь.
— Нас догоняют. Понятия не имею, откуда они взялись, но могу сказать, что твари достаточно крупные и… их две.
— Всем бежать вперед, как можно быстрее. Орни, прощупывай дно и пространство вокруг, у вас нет шанса на ошибку. Огненные чары при таком количестве воды почти бесполезны. Остаются воздух и лед.
— Ты с ума сошел, Даль! Вода слишком теплая, ты угробишь себя!
— Не волнуйся, Орнери, мы что-нибудь придумаем вместе, — леди Даллет, казалось, не испытывала по этому поводу ни малейших сомнений, — бегите и берегите себя. Мы вас догоним.
Ваюмн быстро обнял свою ученицу, прошептал в самое ухо "не вздумай оставить меня одного" и, выполняя приказ, побежал вслед за Тромом.
— Тайри, сможешь поднять волну? В идеале — до потолка? — спросил Адалер, застегивая на запястьях простецкого вида медные браслеты в потеках патины, — И вот еще что. Залезай вон туда и обуйся. Будет холодно.
Леди Даллет послушно забралась на возвышение возле одной из колонн и натянула сапоги. Она приблизительно представляла, что придумал командир. Ее дело — сотворить ветер, который пригонит воду и поднимет высокую волну, а Даль ее заморозит, перекрывая здешним чудовищам дорогу. Если это просто змеи или земноводные, привыкшие к теплой воде, они замедлятся, а возможно, и заснут. Правда, никто не обещал, что твари не окажутся теплокровными… Что ж, приступим.
— Даль, в сторону и повыше! Сейчас я погоню воду.
Как ни странно, родная стихия откликнулась охотно, нужные Потоки нашлись быстро и не думали вырываться из цепких связующих чар. Тайри четко, как на уроке, развернула воздушные струи в нужном направлении. Пол обнажился вплоть до дальней стены, а перед двумя магами встала водяная завеса почти до потолка.
— Все, выше не получится.
— Отлично, — кивнул брат императора.
И, слава Создателю, вовремя, подумала про себя Тайри, глядя, как извиваются за совсем нетолстой водной преградой два длинных ловких тела с заостренными головами и неизвестным количеством лап.
— Пожелай мне удачи, дочь Воздуха, — в глазах Адалера мерцал голубой огонь, лицо стало снежно-белым, — она мне понадобится.
— Удачи, — неожиданно дрогнувшим голосом ответила леди Даллет.
Командир соединил ладони, а потом резко распахнул руки, точно желая обнять волну. В воздухе закружились снежинки. Оставшиеся на полу лужицы промерзли до дна. Волна на всем протяжении превратилась в лед, а Даль все вливал и вливал в нее чары. Из-под браслетов на пол частым дождиком капала кровь, вздулись вены на руках и на шее. Волосы мага покрылись густым инеем, как и одежда, а дыхание стало едва заметным.
Твари давно перестали двигаться, видимо, вмерзли в лед. Брат императора опустил руки и сделал неуверенный шаг назад. Тайри подставила ему плечо и со всей возможной скоростью потащила к выходу, попутно пытаясь вернуть командиру силы. Хоть по капле, по глотку, но вернуть. На ходу это было сложно, зато хорошо помогал телесный контакт. Даль так вцепился ледяными пальцами в ее руку, что было бы глупо не использовать этот короткий и действенный канал перекачки сил.
— С ума сошла? — едва раздвигая сведенные холодом челюсти, прошипел Даль. — Не смей столько отдавать…
— Успокойся, целителей учат подобным вещам, — девушка ни на секунду не останавливалась, понимая, что усталость подкосит обоих, как только они дадут себе поблажку. И тогда уже их сам Создатель с места не сдвинет.
— Направо. Следы видишь? Это наши.
Свернув за массивную квадратную колонну, Тайри и Даль прошли, согнувшись, коротким тоннелем и обнаружили соратников у очередного спуска, ведущего еще глубже под землю. Лестница выглядела, мягко говоря, подозрительно. Решетчатая металлическая конструкция изрядно проржавела, ступени зияли дырами, перила местами вовсе развалились.
— А… другой лестницы тут нет? — глядя на безрадостную картину, спросил Даль.
— Можно поискать, но, боюсь, у нас нет времени, — мрачно ответил Гай, — точнее, оно ограничено действием твоих чар.
— Тогда — вперед, точнее вниз, — командир с огромным трудом разжал пальцы, отпуская ладонь целительницы. Первым на лестницу рванулся Тром. Опыт прошлых ошибок сделал его осторожнее, но Тайри крайне не понравился взгляд старого друга: тот казался околдованным, или, хуже того — одержимым. Неужели это древний артефакт так на него действует? Внук адмирала явно пробирался по опасной лестнице, полагаясь на чутье, а не на зрение и осязание. Надо признать, пока это чутье его не подводило, да и остальным шло на пользу. Даль и Орни смело шли по его следам, и они с Гаем последовали их примеру. Последний пролет Тром преодолел, прижимаясь к самой стене, хотя ступени выглядели целыми и даже новыми. Никому не захотелось проверять, достаточно ли они прочны. Внизу оказалось жарко и темно. Командир не стал ждать, пока глаза привыкнут, и разбудил кристалл-светильник, рассеявший мрак даже в дальних уголках небольшого зала. Стены его, покрытые разной глубины трещинами, вызывали еще большее беспокойство, чем оставшаяся позади лестница. Орнери долго изучала их, трогала раскрошившийся камень длинными пальцами, чуть ли не обнюхивала. В одном месте, где трещина была особенно глубокой, рыжая леди прижалась к камню ухом, слушая что-то одной ей понятное.
— Странно, — наконец сказала она, — ведь там, наверху, все целое, а здесь… По всем признакам, трясло не больше недели назад. И огненная река очень близко проходит, беспокойная и горячая, словно ей не нравится здесь.
— Не удивительно, когда рядом столько воды, — пожал плевами Тром.
— Вот именно, воды тут слишком много, естественные источники. А пути огня лежат… должны лежать много ниже. Я уверена, что эту реку притянули сюда специально.
— Это и вызвало сотрясение?
— Может быть, а может и нет. Но причиной новых судорог земли эта огненная река обязательно станет, а вот как скоро…
— Мне все ясно, — кивнул внимательно слушавший подругу Даль, — нам лучше убраться, и побыстрее. Тром, ты по-прежнему слышишь артефакт?
— Еще как! Он буквально поёт в моей голове. Очень трудно не позабыть все на свете и не броситься туда, где он… ждет… — Тром снова стал похож на одержимого. Тайри накрыла молодого мага щитом, попытавшись хотя бы частично приглушить влияние Нардонова творения. Совсем убирать его было нельзя — Тром потерял бы ориентир.
— Спасибо, Тайри, — внук адмирала с силой потер ладонями лицо, — а то я совсем утонул в его песнях. Слишком уж они заманчивые. Слава Создателю, что вы не чувствительны к ним. И понимаю ведь, что потихоньку с ума схожу, а поделать ничего не могу. Так что, если я совсем… того… голову потеряю, вы уж как-нибудь…
— Не волнуйся, мы постараемся не дать твоей голове потеряться, — Орнери дружески хлопнула его по плечу, — а если не получится, то я по этой голове стукну. Не сильно, не волнуйся, просто не дам тебе глупостей наделать. Хорошо?
— К-конечно, Орни. Но лучше бы обойтись без ударов по темечку, — Тром, похоже, ничуть не обиделся. Чудеса, да и только. — Пойдемте уже, мне в пути легче. Кстати, этот подземный ход, если я понимаю правильно, как раз ведет в лабораторный корпус…
Земля дрогнула под ногами, когда позади осталась половина пути. Грозный гул, доводящий почти мгновенно до животного ужаса, накатил волной и уполз куда-то вглубь переходов, затихая. А потом в оглушающей тишине четко прозвучал хруст трескающегося камня. Откуда только у них взялись силы! Маленький отряд, ведомый Тромом, несся по темным, полутемным и ярко освещенным коридорам, не замечая дороги. Любой мог сказать, что он в жизни так быстро не бегал, точнее — не убегал. Часто, едва они успевали проскочить какую-нибудь развилку или свернуть за угол, в шаге от них рушился потолок или проваливался пол. Толчки продолжались, где-то в глубине гудело уже непрерывно. В один далеко не прекрасный момент стихия догнала магов, нарушивших давно заведенный порядок. Пол перед ними рассекла широкая и глубокая трещина, из которой медленно выплеснулась лава. Леди-птица крикнула:
— Не останавливайтесь! Я успокою огненную жилу.
Разумеется, остальные отошли подальше, но оставлять Орни одну никто и не подумал. Рыжая леди что-то негромко запела на родном гортанном языке. Руки плели волшебный узор, ноги ритмично притоптывали, связанные в "хвост" волосы метались, точно пламя под ветром. Лавовый язык сначала остановился, потом потемнел и стал быстро покрываться пористой коркой. Орнери наклонилась, погладила шершавый горячий бугор, потом отхватила кинжалом длинную прядь волос и положила на землю, точно обозначая границу.
— Все, эта жила за нами не полезет. За остальные не ручаюсь.
— Бежим отсюда, — почти простонал Тром, — осталось совсем чуть-чуть, диск рядом…
Он был прав. Следующий коридор оказался широким, ярко освещенным и выложенным разноцветным мрамором. По обеим сторонам — двери, как правило, обманчиво гостеприимно распахнутые. Вот здесь-то внук адмирала Альге показал все, на что был способен, а заодно и накомандовался всласть. Маги прислушивались к каждому его слову, без малейших возражений двигались или замирали на месте по его знаку. Тром был великолепен, да и нравилось ему быть главным. Даль украдкой посмеивался, а вот Тайри и Гай с тревогой наблюдали в глазах юноши отражение совершенно неуместного здесь удовольствия. В остальном же Тром оказался просто незаменим: вовремя угадывал расположение магических и механических ловушек и ни разу не ошибся, их обезвреживая. Перед нужной дверью он долго прислушивался, закрыв глаза и покачиваясь с носка на пятку. Потом удивленно поднял брови и повернулся к соратникам:
— Вход не зачарован. Ловушек нет. Наверное, в те времена само имя Нардона служило великолепной защитой.
— Да уж, хроники сообщают, что нрав у знаменитого мага был крутой и непредсказуемый. Мог из незадачливого посетителя чучело сделать, не особо напрягаясь. Или, скажем, в камень превратить, — ответил Даль.
— Думаешь, можно войти? — с сомнением произнесла Одри.
— А у нас есть выбор? — сощурился Тром. — То, за чем нас послали — там. Я буквально глохну от его чар. Он ведь свободен, ни к чему не привязан, а его близнец далеко. Артефакт… будь он человеком, я бы сказал, что он мается от безделья и все время ищет применения своим силам.
Внук адмирала первым шагнул в комнату, встал у массивного, заваленного бумагами, книгами и, Создатель знает, чем еще, стола, выискивая взглядом нужный предмет. Наконец, прошел к противоположной стене, сбросил с длинной полки истлевшую от времени карту.
— Даль, твоя очередь. Не мне его усмирять…
Близнец того диска, что хранился у императора, лежал на простой деревянной подставке. Вплавленный в его центр камень ярко вспыхивал всеми цветами радуги по очереди. Сводный брат его величества пробормотал что-то похожее на: "ну-ну, не волнуйся, дружок, сейчас поедем к братику…", вытащил откуда-то старую потертую сумку из шкуры неизвестного морского зверя — на ней кое-где еще поблескивала чешуя, аккуратно накрыл ею артефакт и, не касаясь руками, засунул в нее диск.
— Вот и отлично, — с облегчением выдохнул Тром, — в такой хитрой упаковке Нардоново творение никому уже голову не задурит. Совсем он меня замучил…
— Осталось понять, как отсюда выбраться, — с наигранной небрежностью промурлыкала Орнери.
— И как можно быстрее. Это место скоро исчезнет в огне.
— Тром, есть тут что-то ценное? — спросил командир, пристраивая сумку через плечо.
Молодой маг, точно слепой, шарил руками по стене, потом ударил кулаком по едва заметному выступу, и целый участок ушел в сторону. На открывшихся полках стояли аккуратные ящички светлого дерева, каждый был снабжен руной.
— В этом огненные штуковины, — указал на один из них Тром, — а вот в этом — накопители силы. Тут, если я правильно понял, водяные…
— А тут? — Тайри указала на длинную узкую коробку.
— Всякие, вперемешку. То ли у мастера руки не дошли разложить, то ли с ними что-то не так было. Сразу не разберешь. Как-то все слишком просто открылось. Воздушные в ящике с синей полосой. Но, честно говоря, я бы не стал это трогать. Есть здесь какой-то подвох, — он обернулся к столу, отодвинул толстую книгу, вытащил потрепанную тетрадь в выцветшей кожаной обложке, — а вот это я бы забрал.
Адалер глянул с интересом:
— Заметки Нардона! Этому цены нет. А вон там что? — Он указал на полускрытый ворохом каких-то лохмотьев кристалл.
— Когда-то это было бархатом… — внук адмирала дунул, и невесомые клочки древней ткани разлетелись, — только так хранили запоминающие кристаллы. Кто бы еще сказал, как из них выудить то, что они помнят. Эти знания были утеряны еще до эпохи Хетья.
— Забирай их, и пошли. Надо искать дорогу наверх.
Молодой маг сгреб длинные бледно-фиолетовые кристаллы в сумку, туда же последовала и тетрадь.
— Тайри, посмотри, мне кажется, тебе, как целителю, должно пригодиться, — робко проговорила леди ор Оклен, указывая на стеллаж в углу. Там в беспорядке были свалены необработанные камни, морские раковины, веточки кораллов.
— Видимо, Нардон не слишком уважал целителей и собирался жить вечно, — ответила леди Даллет, выбирая из кучи синие с белыми прожилками каплевидные камни и ярко-красные шершавые веточки, оправленные в серебро, — так небрежно побросал полезные вещи. Которые могут очень пригодиться….
Маленький отряд плутал по коридорам и залам не первый час, а пути наверх все не было. Маги, как могли, скрывали беспокойство. Тром, выполнив свою главную задачу, стал похож на снятую с тростей куклу, сделался вялым, еле переставлял ноги и не с первого раза слышал обращенные к нему слова. Тайри не выдержала и напоила его бодрящим эликсиром. Это частично помогло. Ее старый друг перестал плестись, точно старик, стал внимательнее, но, увы, начал ныть по любому поводу. Кеми, как могла, пыталась его успокоить, но получалось плохо. Тром так бы и ныл дальше, не начнись по его вине потоп. В очередной раз цветисто объясняя командиру, как ему тяжело, как ноет уставшая голова и болят ноги, внук адмирала задел какой-то предмет, валявшийся на полу, споткнулся и всем весом обрушился на невзрачный столик у стены. Что-то громко щелкнуло, заскрежетали спрятанные механизмы — и из открывшихся в потолке квадратных отверстий хлынула вода. Путешественники выскочили из зала, запечатав дверь заклинанием, но никто не знал, как долго оно продержится. Гай полагал, что несколько минут, и оказался прав. Вода выдавила дверь и ринулась дальше. Пришлось забраться на галерею при помощи веревок и смотреть, как с бешеной скоростью зал превращается в аквариум. Даль прислонился к стене и провалился в замаскированный ход, проломив державшуюся на честном слове панель. Узкий и низкий — только-только пройти согнувшись — лаз довольно резко уходил вверх, и это всех обрадовало. Друзья решили, что это и есть долгожданный выход на поверхность.
Время точно остановилось. Серые стены, казалось, сходились все уже, а потолок опускался все ниже. Идти было тяжело, но и этот лаз закончился — разрушенным дверным проемом, выходящим на неширокую плиту, бывшую когда-то балконом. На верхнем этаже трёхэтажного дома, два из которых были затоплены. Вся улица вокруг представляла собой реку, где из воды торчали унылые черные остовы деревьев.
— М-да… — мрачно протянул Даль, оглядывая открывшийся пейзаж. — С этой стороны ничуть не лучше.
— Ну почему же? — криво усмехнулся Гай, — свежий воздух, небо над головой, и не надо протискиваться, согнувшись в три погибели. Жизнь прекрасна.
— Интересно, ты собрался жить вечно на этом насесте? — пробурчал Тром. — Лично я хочу домой.
— Мы все хотим, — командир уже разглядывал стену, — жаль, места мало, не разглядеть, что там на крыше. Придется лезть так.
— Зачем?
— Чтобы понять, как быть дальше.
— Может, проще подняться по внутренней лестнице? Если это балкон, то где-то должна быть дверь, из которой на него выходили, — Тром уселся прямо на камень, положив рядом сумку с драгоценной добычей, — или, на худой конец, окно…
Окно-таки нашлось — за углом, и лестница на крышу тоже, как и почти целый ажурный мостик к соседнему зданию, куда более высокому. С его крыши открывался чудесный вид на затопленный третий ярус, ушедшие под воду здания первого и частично второго, и темную глубину озера. Глухой гул был слышен и здесь, а через некоторое время угол столь вовремя оставленного лабораторного корпуса точно взорвался. Лава и вода встретились, взлетел огромный клуб удушливого пара.
— Еще немного, и оно доберется до нас… — В голосе Альге-младшего зазвучали откровенно истеричные нотки. — Мы в западне!
— Демона лысого мы в западне, — рыкнул командир, — прекратить панику! Выбрались из подземелий, и сейчас выберемся!
И это почти удалось. Когда они достигли заросших лесом развалин уровнем выше, там загорелась трава, а потом и все вокруг. Кроме того, треск, гул и дрожащая под ногами земля ничего хорошего не предвещали. В дыму стало невозможно дышать, и через некоторое время маленькому отряду пришлось остановиться. Они потеряли дорогу. Тайри накрыла тесно сбившихся вокруг нее соратников самым мощным куполом, на который была способна. Кеми тихо всхлипывала и прятала обожженную руку. Даль шепотом ругался и спешно проверял фляги. Тром вообще плохо понимал, что происходит, затравленно озирался, хорошо хоть молчал. Гай грустно посмотрел на свою ученицу:
— Везет нам с тобой на пожары… Ты как?
— Живая и даже на кое-что способная. А ты?
— Тоже. Но у меня плохое предчувствие. Мы можем не успеть.
— Домой?
— И туда тоже. Но скорее всего, дым нас задушит…
— Так может, попытаться вывести всех прямо сейчас? Я, правда, думала попробовать одну вещь с поиском дороги… Купол я еще продержу, не волнуйся.
В двух шагах от них земля провалилась, из дыры пахнуло жаром. Орнери, бросив тревожный взгляд на Даля, подошла к самому краю, опустилась на колени и, шепча какие-то слова, полоснула по ладони маленьким кривым ножом. Кровь из пореза выплеснулась толчком, потом еще и еще. Когда чары были наложены, Орни пошатывало.
— Надо идти. Быстро. Мало времени… — Пересохшее горло с трудом пропускало слова.
Тайри, доставшая уже склянку с эликсиром и порошок для раны, замерла, вглядываясь в дымную завесу.
— Зря ты пустила в ход магию крови.
— Это самый надежный способ обеспечить нам время. Лава нас не тронет, — вскинулась леди-птица. Она сама не понимала, откуда вдруг взялись злость и раздражение. Что себе позволяет эта девчонка?! Всех достоинств, что кровь древних в жилах намешана, еще даже не магистр, а судить берется…
— Прости, я не хотела тебя обидеть. Разве ты не чувствуешь?
— Чувствую, что если ты немедленно не дашь мне эликсир, то я растеряю остатки силы, — прошипела рыжая леди, — ну же! Взялась лечить, так не стой столбом!!!
— Держи. Твоя кровь особенная, она просто деликатес для темных тварей. Их всегда полно в мертвых городах. Они могут ждать веками свою чрезмерно беспечную или забывчивую жертву. Твоя магия не только их разбудила, она дала им безошибочный ориентир, Орни. Теперь твари не отвяжутся, пока не удовлетворят свой голод.
— Ты испугалась такой ерунды, деточка? — надменно скривила губы леди-птица, — и чему тебя только в Академии учили. Спасовать перед примитивной нечистью… Фи. У нас дети с рахуггами справляются шутя.
— Не знаю, рахугги ли это, зато прекрасно ощущаю их голод, и…
— Не смеши меня, — Орни беззаботно подошла к самой границе купола, — хочешь, покажу, как поступают настоящие маги?
— Орнери, стой! Опомнись!
Даль обошелся без слов. Просто прыгнул вперед, сгреб женщину в объятия и закрутил вокруг маленький смерч из снега и колких ледяных кристаллов.
— Что это с ней? — удивленно прошептала Кеми.
— Темные твари унюхали кровь. Кто-то из них, пока Орни не восстановила силы, успел не только наесться, но и подчинить частично нашу птичку, — также тихо ответил мастер Гайдиар, — отсюда и ее выходки. Помнишь, что говорил император? В походе нет места вражде и злости, это маяк для тьмы.
— Что же теперь делать?
— Что и собирались. Жаль только, потеряли с таким трудом выигранное время.
Орнери. конечно же, опомнилась и извинилась, но добытый ею шанс таял на глазах, вместе с корочкой на застывшей было лаве. Твари уже не таились, пялились из дымной темноты красными буркалами. Жертвы окружены, деться им некуда… А терпения этим созданиям не занимать.
— А, Тьма задери этот город, — Тром был на грани срыва, и, похоже, сам это понимал, — все зря, зря… Приложить столько усилий, чтобы всего лишь сдохнуть среди древнего хлама…
— Замолчи, — оборвала его стенания Тайри, — не учи судьбу плохому.
— Даль, возьми вот это, — она протянула командиру один из позаимствованных в лаборатории оберегов, — и Орни на шею надень, — второй перекочевал в ладонь "снежного принца", — Тром, Кеми, не стойте столбами! А это тебе, Гай. Как только они подействуют, попытайтесь запечатать все внешние каналы силы. Это необходимо. Когда я открою портал, держитесь рядом. И ни в коем случае не останавливайтесь.
— Ты решилась? — спокойно спросил ваюмн.
— Мы должны…
— Значит, сделаем. Нас с тобой вполне хватит, чтобы прикрыть четырех неподготовленных. Все готовы? — обратился он к остальным, — Дайте-ка я проверю… Ох, Орни, Орни… тут уж ничего не поделаешь, для тебя это бегство ничуть не менее опасно, чем голодные твари. Ничего, справимся. Господа маги, никаких вопросов, все потом, когда будем далеко и в безопасности.
Тропа приняла их на редкость равнодушно, словно не были ей интересны шестеро измотанных путников. Гай знал, что это обман. Стоит только успокоиться и ослабить бдительность — и ты уже стал десертом. Тайри уверенно шла впереди, и ваюмн почти поверил, что она знает дорогу. Тром и Кеми умудрялись держаться за руки и идти рядом, едва не задевая плечами туманные "стены". Держатся, и хорошо — целее будут. Чувство времени на Тропе у путников вырабатывалось только с опытом. Поэтому один мастер и понимал, почему спутники сбавили шаг и начали спотыкаться, почему заплечные мешки резко потяжелели, а ноги стали точно ватные. Маленький отряд шел уже очень долго, останавливаться было нельзя, а пригодного даже для короткого отдыха выхода и не предвиделось. Кроме того, Тропе надоело притворяться, и она ударила в самое уязвимое место. Орнери пошатнулась и чуть не упала, Гай немедленно подставил ей плечо и крикнул идущей впереди Тайри:
— Ищи любой выход! Еще немного, и Тропа прикончит нашу птичку!
Леди Даллет ничего не ответила. Она была предельно сосредоточена, и, раз выхода с Тропы видно не было, оставалось только идти, прикрывая друзей — пока хватит сил, молить Создателя о приюте и… Приют! Таверна! Вот где можно передохнуть и набраться сил, не опасаясь… Каждый шаг, точно удар метронома, отдавался в голове. Тайри ухватилась за этот ритм, как за спасительную нить, ведущую к цели. А вместе с ритмом появились и слова, словно кто их нашептывал на самом пределе слышимости. Когда все они сложились, получился незамысловатый рифмованный заговор, какие часто произносила Одри. Как там говорила деревенская колдунья? Когда надо, сама поймешь, что говорить и как. Сейчас — не говорить, а тихонечко напевать, убаюкивать Тропу, слишком уж она в них вцепилась. Позвать Таверну — пусть скорее появится. Тьму и страх отгонять.
«Спи-усни, Тропа седая. От беды друзей спасая, ни пылинки не заденем, проскользнем мы, точно тени. Путь прямой под ноги ляжет, коль Создатель нам подскажет, к дому с крышей крутобокой, под луной чужой, высокой. К очагу, к теплу, к опоре, к островку в безумном море. Три развилки за спиной… Спи, Тропа, глаза закрой. Мы неслышными шагами не нарушим твой покой. На заветном перекрестке надпись нужную прочтем, как положено, с поклоном, в дверь открытую войдем. Спи, Тропа, засыпай. Тьму за нами не пускай…»
Они проскочили очередную развилку, и Тайри, уже зная, что помощь совсем близко, весь остаток сил бросила на то, чтобы как можно лучше закрыть самых слабых. Да, ей пришлось отказаться от собственной защиты, так ведь это из всех зол наименьшее. Теперь Тропа сосредоточится на ней одной, и остальным станет легче. А в Таверне силы вернутся…
Коновязь и столб с указателями оказались за ближайшим поворотом, а от них десять шагов до тепла и безопасности. Хозяин стоял на пороге и укоризненно качал головой: что ж ты, девочка, творишь, нельзя так неосторожно на Тропе, но когда разглядел, что Тайри не одна — бросился помогать. Втащил на себе уже ничего не понимающего Трома. Усадил у самого очага, прямо на пол, Даля и Кеми. Забрал у Гая его ношу — потерявшую сознание Орнери и, буркнув что-то вроде "обниматься потом будем", шагнул с леди-птицей на руках прямо в пламя. Командир хотел было возразить, но сил не осталось, изменил даже голос. Пришлось молча смотреть, как странный человек, от которого веяло древностью и незнакомой магией, растворяется среди пляшущих языков огня. Кеми заворожено рассматривала то очаг, то тихий в этот час зал, то пейзаж в окне с вечной лиловой луной. Тром свернулся калачиком в кресле, и сейчас его укутывал меховым одеялом деловитый и молчаливый помощник Хозяина. Все шло, как положено, спутникам, по разным причинам, было не до них с Гаем, и Тайри этому тихо радовалась.
— Ты у меня молодец, — с гордостью шепнул любимый наставник, — теперь я за тебя не боюсь. На защите ты точно справишься.
Она тихо рассмеялась и прижалась щекой к его плечу.
— Устал?
— Не так, как ты, — ваюмн обнял ее крепко, точно боялся, что его ученица сейчас исчезнет, — очень вовремя нам Таверна попалась. Еще чуть-чуть, и мы потеряли бы Орни. Ваорты совершенно не умеют закрываться. Зато огонь пойдет ей на пользу, как никому другому.
— Не слишком они долго? — сонно спросила Тайри.
— Дольше, чем положено, не пробудут…
Кьялар шагнул через ограждающие очаг камни, кликнул помощников, передал спящую Орнери с рук на руки Далю и отправил их наверх, в комнаты.
— Когда проснется — здоровее прежнего будет, — улыбнулся он старым знакомым, — и куда осторожнее. Ну что, теперь и обниматься можно, и за стол… Прочих накормим, когда отоспятся, а вам сейчас нужно. И ты, красавица, иди к нам, не бойся, — протянул он руку застеснявшейся Кеми, — кого я в дом пустил, считай, родными стали.
Как и в прошлый раз, блюда были необычными и очень вкусными, а вино оказалось легким, сладковатым и немного шипучим.
— Должен тебя поздравить, Гайдиар. Ты очень хороший наставник, и ученица у тебя умничка, — подняв бокал, произнес Кьялар, — давно ты ей про ключ шагов рассказал?
— Начнем с того, что я сам впервые сейчас о нем услышал, — смутился мастер.
— То есть… ты не по ключу к Таверне выходил?
— По чутью я к ней выходил и по везению.
— И никаких слов, стихов там, или песни?
— Нет.
— Тогда я вообще в полнейшем восторге, друг мой. Без малейшей подсказки нащупать заговор ключа — это дорогого стоит. Да еще и запретить всяким, не к столу сказать, темным тварям за вами тащиться.
Ваюмн с крайним изумлением переводил взгляд то на свою ученицу, то на Кьялара.
— Мне кто-нибудь объяснит, что произошло? Или подождете, пока я голову сломаю, пытаясь понять?
— Все просто, друг мой. Первое время в Таверну попадали все. То есть — без исключения. И происходило здесь то же самое, что и в любой придорожной забегаловке: поножовщина, драки, разбой… Одни подкарауливали других, третьи охотились за всеми, кто не был похож на них самих, да еще и на меня косились. Мне надоело, и я сделал так, что в Таверну каждый встречный-поперечный попасть не может. Нужно либо чувствовать, как ты, либо услышать правильный ритм и придумать заговор, открывающий кратчайший путь. Он, как ты понимаешь, для каждого свой, каждый свою самую большую тревогу, самое большое желание туда вкладывает. Даже если это желание поесть и выспаться в тепле. Отсеивается только темное: месть, зависть, убийство… Вот так, — пожал плечами Хозяин, — ничего сложного.
— А… да-да, сущие пустяки. Теперь я каждый раз буду сомневаться, найду я твое благословенное заведение или нет.
— Перестань сомневаться в себе, Гай. Ты всегда найдешь дорогу, как и твоя девочка, если не разучится слушать себя и магию вокруг. Ешьте, дорогие мои, пейте и идите отдыхать. А потом посмотрим, чем вам еще смогу пособить…
Когда Кеми и Тайри отправились спать, Хозяин спросил оставшегося за столом ваюмна:
— Что тебя гложет, Гай?
— Будущее, Кьялар. Я его… боюсь.
— Бессмысленно, друг. Его не изменишь, поэтому живи сейчас. Будь со своей любимой, пока можешь.
— Вот именно, пока могу. Я уже чувствую себя вдвойне предателем. И часто думаю о том, что я могу сделать для нее — пока я еще с ней.
— А что тут думать? Делай ее счастливой — каждую минуту. Как ни странно, время — одна из величайших драгоценностей, которую мы можем дарить другим. Даже если его у тебя в запасе прорва, как у меня, у кого-то близкого его может оставаться всего ничего. Плюнь на условности, придумай тысячу причин, и будь с ней. Поверь, вы оба станете только сильнее. Вам ведь еще целую жизнь строить порознь… М-да, похоже, моя саламандра в кои-то веки ошиблась, предсказывая будущее. Ты не успокоишься и не забудешь, и я не знаю, хорошо это или плохо.
— Это очень хорошо, друг мой Кьялар, — мастер как-то сразу успокоился и даже повеселел, — потому что забыть ее я не хочу, наверное, так же сильно, как и расстаться с ней.
— Значит, и не забудешь. Судьба иногда уступает в малом, чтобы не ломать большое.
Пламя в очаге взметнулось к потолку, загудело встревожено. Хозяин обвел зал цепким взглядом, остановился на спящем Троме и долго на него смотрел. Нехорошо так смотрел, недобро и осуждающе.
— Ты знаешь, что этот мальчишка с собой притащил? — повернулся он к мастеру Гайдиару.
— Мы все тащим с собой определенное количество старых штуковин, многие с Запретного континента. Этот обормот прихватил там что-то опасное? Мальчик, вообще-то прирожденный мастер артефактов…
— Тем хуже для него. Значит, прекрасно понимал, что берет в руки. У него в кармане вещица, многократно увеличивающая силу и способности владельца, но с какой стороны она тянет дополнительную силу! И дает она ее не насовсем, а взаймы и под проценты. Когда-то отдавать придется. Хорошо, если он просто однажды пустышкой проснется. Доподлинно знаю, что некоторых подобные артефакты в одночасье изменяли, и под личиной человека продолжала жить насквозь темная тварь.
— Что ж, проснется Даль, разбудим Трома и поговорим…
— Некогда мне ждать твоего командира, Гай. Эта пакость Таверне навредить может. Да и не церемонюсь я обычно с господами, что всякую дрянь за мой порог проносят, — Хозяин от души плеснул водой из кувшина в лицо Трому. Тот закряхтел, заворочался и попытался натянуть на голову одеяло. Тогда Кьялар немилосердно тряхнул его за плечо.
— Что случилось, — протирая глаза, пробурчал внук адмирала, — нельзя ли повежливее?
— Я крайне невежлив с теми, кто тащит в мой дом куски Тьмы, парень. Соблазнился на дармовое могущество?
— Что за чушь вы тут несете! Кто вам дал право… — Тром выпрямился в кресле и гордо задрал подбородок.
— Я здесь Право и я здесь Закон! — загремел Хозяин. Пламя в очаге задрожало и прижалось к полу, кажется, даже потолок стал ниже, а свет — тусклее, — и я здесь решаю, что можно, а что нет. Что еще тебе не понятно?
Тром ошалело потряс головой.
— Ну-ка вынимай! — Кьялар ткнул длинным узловатым пальцем в левый нагрудный карман Тромовой куртки, — а заодно скажи, что мне теперь с тобой сделать. Любого другого я бы уже вышвырнул за порог, причем без артефакта. А с тобой вот сижу и разговариваю. Пока.
— И что? Выбрался бы как-нибудь. Вон, Тайри может, и у меня все получилось бы.
Хозяин Таверны расхохотался.
— Ну иди, смоги, герой. Я потом посмотрю, на какой развилке будут валяться твои кости. Тропа, чтоб ты знал на будущее, существо живое и хищное. Такого, как ты, слопает и добавки попросит.
— Ну нас же не слопала, хоть мы и шли очень долго, — скривился Тром.
— Не потому, что ты весь из себя такой самоуверенный и замечательный! Тропе твой артефакт на один зуб положить, чужая сила и магия — ее любимое лакомство, и ей без разницы, в темном фантике или светлом. А дошли вы сюда только благодаря Тайри и ее наставнику. Они вас собой прикрывали, они особым чутьем безопасный путь выбирали. Так что умерь свой пыл, сынок, и отдай-ка мне эту дурную вещицу.
Внук адмирала сложил на груди руки и замер, всем своим видом показывая, что ни разговаривать, ни что-либо отдавать он не намерен.
Из оранжевых сполохов шагнула прекрасная саламандра, протянула раскрытую ладонь, заглянула в глаза молодому магу:
— Просто положи это сюда, мальчик. Дальше не твоя забота, глупенький…
Тром поставил на место отвисшую челюсть, медленно достал из кармана золотую, с кровавыми каплями шпинели, звездочку, и положил ее на ладонь огненной деве. Та мгновенно отшагнула назад, в очаг, и исчезла.
— Я и не думал, что Шакти помогать возьмется, — с облегчением выдохнул Кьялар, — не любит она эти штуки, хотя где и жечь их, как не в Пламени Изначальном.
— Это настоящая саламандра? — просипел Тром.
— Какая ж еще? Одна из первых Сотворенных, — кивнул Хозяин, — так что не шали тут, норов у нее, сам понимаешь, огненный.
— Красивая у вас жена, — молодой маг смущенно потупился.
— Тоже удумал — жена… Вот ведь… Шакти здесь живет, потому что ей нравится. Просто так. А в мужья я ей не гожусь — породой не вышел. Тут нужен такой же огненный дух, ну, может, дракон еще подойдет, да не какой попало. Ты вот лучше поведай нам, где эту штуковину подобрал.
— В лабиринтах Гарраята, где ж еще.
— Врешь, она появилась раньше, — сощурился Кьялар, — вопрос, когда?
— Не тогда ли вы с Орни лазили в ушедшую под землю башенку? — постукивая пальцами по столу, спросил Гай.
— Похоже на то, — кивнул Хозяин, — вон как глаза забегали. Ну и зачем, скажи мне?
— А поставьте себя на мое место! Любой в нашей команде на порядок сильнее меня. Все такие могущественные… до тошноты. Мне хотелось стать равным, а не оставаться котенком среди тигров. Сначала я собирался ее выбросить, но после того, как чуть не свалился в ров с каким-то плотоядным растением, а перед этим болтался, беспомощный, на дурацком тросе…
— Это я по твоей милости чуть не свалился в ров, и, если бы не Орни… — взвился ваюмн.
— Высокомерная нелюдь, — ощерился внук адмирала, — смотрела на меня, точно на животное, хотя сама-то недалеко от курицы упрыгала…
Кьялар молча, без замаха, отвесил Трому пощечину. Голова парня мотнулась из стороны в сторону.
— Все с тобой ясно, дитятко. И когда ты свою зависть так раскормил? А мне по началу казалось, что ты достойный человек… Иди-ка сюда, — он бесцеремонно вытащил Трома из кресла и толкнул к очагу, — надо из тебя эту пакость повыжечь. Твой артефакт, будь он неладен, уже прорастил в тебе темные семена. Его, в общем-то, для этого и сотворили: соблазнять, обещать, превозносить, а потом подарить хозяина Тьме. Иди-иди, нечего трусить. Звездочку свою взять не испугался, от остальных ее утаить не испугался, и тут смелости хватит.
— Не испугался! У меня выбора не осталось! Эта островитянка запросто справлялась с лавой, а я бы на ее месте просто сгорел, — Тром всхлипнул и умолк, с ужасом глядя на вытянувшееся почти до потолка пламя.
— В кого ж ты такой глупый-то, — вздохнул ваюмн, — не имею чести быть знакомым с твоей матушкой, а с дедом вот общался несколько раз. Вроде и не в кого… Тебе Создатель редчайший талант даровал — понимать и укрощать артефакты, разгадывать чужие загадки, разбираться в тончайших связях. А ты за силой погнался. Подумал бы лучше, что никто из нас, при всем нашем могуществе, не привел бы отряд прямиком к диску Нардона. Мы бы искали его много дольше, и, скорее всего, не успели бы к сроку. А ты справился. Заметь, твой темный амулет тут ни при чем, не ему добрым делам способствовать.
— Да я в этих подземельях чуть не рехнулся. Земля дрожит, и лава… Сгореть заживо… — юноша стал белее снега.
— Так вот оно что, — протянул Кьялар понимающе, — зависть завистью, а погонял всё страх. Тут я, конечно, не оправдываю, но понять могу. Страх многих превращает в послушных Тьме исполнителей. Так что ты, парень, еще легко отделался. Пойдем. В этом огне ты точно не сгоришь, а вот ростки Тьмы его не выдерживают. Может, и что хорошее прибавится. То одному Творцу известно.
— Прибавится? — внук адмирала с робкой надеждой взглянул на собеседника и сразу стал похож на маленького мальчика, которому пообещали чудесную сказку на Новый год.
— Обязательно, — ухмыльнулся Кьялар, — уж я-то знаю. Скольких сам на руках сквозь огонь пронес, тебе и не снилось.
Тром зажмурился и шагнул в пламя. Через несколько минут он вернулся живой, невредимый и будто повзрослевший на несколько лет. Он сбивчиво поблагодарил Хозяина и вслед за расторопным слугой убрел, в глубокой задумчивости, к себе в комнату.
— Я смотрю, ему стало лучше, — глядя вслед, произнес мастер.
— Надеюсь, только вот надолго ли? — Кьялар уже грел в ладони бокал с чем-то крепким, — раны телесные залечиваются навсегда, а вот за душевные увечья не поручусь… Тут все от человека зависит.
**** **** ****
Оказывается, Кьялар мог только захотеть — и его замечательное заведение появлялось в любом знакомом ему месте. В Столице империи он, как выяснилось, бывал. Отдохнувшие, полные сил, точно никакой Тропы не было и в помине, путешественники вышли из дверей Таверны в ясный прохладный вечер, под родное небо, расцвеченное бело-синими фейерверками. Откуда-то доносилась веселая танцевальная музыка, мимо пробежали, смеясь, люди в праздничных одеждах и золотых масках.
— Ничего себе мы прогулялись… до конца сентября, — Адалер жмурился, точно довольный кот.
Тайри рядом с ним осматривалась, пытаясь понять, в каком месте Столицы они очутились. Слева сияли украшенные многочисленными огнями купола и шпили императорского дворца, справа, за домами, высилась мрачная громада старого храма Времени — значит, эта маленькая площадь в одном из Золотых кварталов, скорее всего, Ювелирного. Да вон и лавка, витрина у нее — точно леденцовый домик из сказки, вся играет самоцветами.
— Праздник Даров! Это добрый знак! — кивнула Кеми ор Оклен, — и мы не с пустыми руками вернулись.
— Мне не терпится увидеть твоего брата, — сказала Орни Адалеру и принюхалась, — мы еще можем успеть к праздничному ужину и представлению. Я так соскучилась по настоящим праздникам…
— Что, вот так и заявимся в дорожной одежде, с нашими мешками и при оружии? — спросил Тром уныло.
— Тром, солнышко, мы уже дома, не забыл? — Тайри ласково погладила его по голове, точно маленького, — здесь работают Короткие переходы. Мы в пять минут попадем, куда надо, переоденемся и запасемся масками. Вот будет сюрприз его величеству!
— Вряд ли, — пожал плечами Даль, — в смысле, сюрприз получится вряд ли. Вода есть везде, да и моими глазами он часто смотрел… Так что уже в курсе. И как он живет с эдаким-то любопытством…
— Милый, не порти нам триумф, — шутливо погрозила ему леди-птица. — Тайри, веди, куда надо. Кстати, а куда?
— Вещи оставим у меня, маски и наряды ждут вас там же. Уверяю, дамы не уйдут опечаленными, — улыбнулась леди Даллет.
— А милордов провожу я, — Гай почему-то был печален и серьезен, — встретимся у тебя или сразу на Коронной площади? Его величество, скорее всего, будет там.
— У меня, там просто удобнее. Ну и маски для вас тоже найдутся.
Так и сделали. Через некоторое время прекрасные леди в ярких платьях и элегантные кавалеры в парадных камзолах, спрятавшие лица за серебряными масками, влились в пеструю толпу на главной площади Столицы. Охрану императорского помоста они миновали легко — Даль просто назвал пароль, а вот дальше стало сложнее. Мастера щитов постарались на славу, оберегая смеющихся, танцующих, флиртующих с дамами людей в синих с серебряным шитьем нарядах и жемчужно-белых масках. Императорскую семью.
— Хотел бы я знать, кого и от чего охраняют наши доблестные коллеги, — негромко проворчал Адалер, — от половины этого серпентария просто необходимо охранять народ.
— Любишь ты их, как я погляжу, — Тайри уже с азартом прикидывала, куда построить переход, чтобы обойти щиты.
— Некоторых — так просто до смерти, — хищно оскалился сводный брат императора, — честно говоря, я бы предпочел вообще на помост не соваться. Братцы мои по отцу — те еще гиены, но и Силой их Творец не обидел. Могут запросто почуять наш подарочек.
— Тогда позови его величество, — пожала плечами Орни, — тут и думать нечего.
— Как? Попрыгать, размахивая руками, с воплями "Твое величество, мы приехали!!!!"?
Леди-птица посмотрела на своего любимого командира удивленно-осуждающе.
— Не прибедняйся. Ты Льофф или кто? Ни за что не поверю, что у вас с братом нет способов дозваться друг друга персонально. Небось, еще в детстве придумали подобный фокус.
— Не знаю, сработает ли. — "Снежный принц" взял с подноса пробегавшего мимо слуги кубок, выплеснул из него вино и зачерпнул воды из ближайшего фонтана. Бросил туда тонкое серебряное кольцо с крошечным квадратным рубином и через минуту пригубил, пробуя.
— Ага, была простая, стала морская. Значит, услышал.
— Ну разумеется услышал, брат, — голос был знакомый, а вот узнать его величество в форме гвардейского капитана было непросто, — я чуть не каждую минуту прислушивался, уж дней десять как. Вы же пропали куда-то, канули в неизвестность, и никакие силы не могли вас найти, даже вода. Я тут чуть с ума не сошел… Идем отсюда, поговорим спокойно.
Каким чудом императору удалось мгновенно переместить всех в тот самый кабинет с кораблями и картами, Тайри гадала еще долго. А Рикарт ор Льофф, послав к демонам все этикеты и церемонии, принялся со всеми обниматься, не скрывая радости.
— Видит Создатель, я, конечно, очень доволен, что вы добыли диск Нардона, но самая большая радость — это увидеть вас всех живыми и невредимыми. Знали бы вы, как я клял тут себя, когда кто-то из вас оказывался в опасности. Сидеть во дворце и не иметь ни малейшей возможности помочь…
— Надеюсь, теперь ты спокоен, брат? — Адалер сиял не хуже венценосного родственника.
— Почти. Потому что кое-кого из вас мне придется отправить в следующее путешествие, слава Творцу, короткое, мы даже портал закрывать не будем. Проблема в том, что время кончилось еще пару недель назад, и я понятия не имею, как остров Глид еще не сгинул… — Его величество поставил на стол тяжелый деревянный ларец и открыл его. В одном выложенном бархатом гнезде лежал диск Нардона, во второе Даль с величайшей осторожностью водрузил его близнеца. Монарх повернулся к Тайри и ваюмну:
— Дорогу вы знаете. На берегу вас с нетерпением ждут, а мы подождем здесь. Мастер, прошу вас, закрепите портал.
На теплом песчаном берегу идиллически теплого острова их, действительно, ждали: сама невероятная хозяйка и большой отряд смуглых воинов. Тайри протянула Глите ларец с парными дисками, древняя благодарно улыбнулась сквозь слезы и сразу же устремилась по тропинке в лес. Воины сомкнули ряды и последовали за ней. Какое-то время посланники императора молча провожали их взглядами, а потом вернулись в уютный кабинет.
— Надеюсь, она успеет, и мы не зря мотались на этот Творцом проклятый континент, — мрачно произнес ваюмн.
— Безусловно, не зря, мастер. Не знаю, как удалось продержаться им, и, тем более, не в силах догадаться, как удалось так быстро вернуться вам, но мы успели. Глита восстановит защиту в первозданном виде, и тварь Тьмы останется в своей тюрьме. Таким образом, равновесие сохранится еще на какое-то время, — его величество с облегчением вздохнул, — обо всем остальном мы можем поговорить и потом, но, сразу предупреждаю, я могу умереть от любопытства раньше.
— Нет уж, братец! Не для того мы совались в тамошнее пекло, чтобы ты тут помер, ничего не узнав. Теперь слушай, пока не надоест, — изрек Адалер с самой мстительной миной, на которую был способен, — ну, с чего начать?
— С Гронна, конечно. Никак туда не соберусь…
— А на празднике вас не хватятся? — поинтересовалась Тайри. — Тут ведь рассказов не на один час.
— Вот еще, — отмахнулся монарх, — я маг или кто? И потом, у каждого уважающего себя правителя должен быть хотя бы один двойник. Пусть пляшет там, свои деньги отрабатывает…
Разговор плавно переходил от одних превратностей путешествия к другим. Тайри, внимательно наблюдавшая за другом детства, заметила, что Тром сидит, словно на углях и буквально закипает от злости. Да что с ним творится?! Когда рассказ дошел до подземелий Гарраята, Адалер, как и ожидалось, передал слово внуку адмирала — ведь именно он вел отряд к артефакту. Тот со всей силы ударил кулаком по столу, аж подскочили тяжелые письменные приборы.
— Не стану я ничего рассказывать! Чего ради мы лезли демону в пасть, если вы так запросто отдаете величайшее творение магов каким-то дикарям?!! Они, поди, понятия не имеют, какое сокровище получили. Я так надеялся, что смогу изучить его здесь…
— Тром, последний разум потерял? — рыкнул на него командир. — Ты забыл, с кем разговариваешь?!
— Спокойно, Даль, — император, кажется, совсем не удивился подобному поведению, — это бывает, особенно, у тех, кто первый раз ввязался в серьезное дело. Или начал серьезное служение. Трудно оставить личные амбиции позади и понять, что есть вещи куда важнее, — он повернулся к Трому. Его голос стал тише и еще спокойнее, — я не стану читать вам нотации, милорд ор Альге. Лучше предоставлю возможность самому осознать важность сделанного нами. Я ведь не для собственной силы и славы погнал вас на Запретный континент.
Его величество снова открыл Короткий переход на остров Глид.
— Тайри, прошу вас, покажите юноше суть проблемы. Думаю, Глита не станет возражать, если вы не задержите ее надолго, — Рикарт ор Льофф взглянул на провинившегося строго и произнес почти шепотом, но от этого шепота всех присутствующих встряхнуло не хуже, чем от монаршего гневного рыка, — слушайтесь во всем леди Даллет, милорд. И упаси вас Творец хоть в чем-то ей возразить. Отправляясь за артефактом, вы присягали на верность лично мне, и я душу из вас вытрясу, буде вы попробуете нарушить приказ.
Тайри схватила Альге-младшего за руку и потащила за собой в портал. Лесная тропа будто сама стремилась как можно быстрее довести их до места — ни корней, ни кочек. Вот и чудесный занавес из цветущих лиан, пустая сейчас поляна-храм, а за ней — целая стена мертвых иссохших деревьев. Тварь времени зря не теряла… Дальше — уже знакомая дорога через опасный колючий кустарник и шаг с обрыва в следующий портал.
Они все были здесь, все до единого: воины, жрецы, старики, дети… Стояли плотно, плечом к плечу, окружив свою живую богиню. Глита обернулась, прижимая к груди драгоценный ларец. Тром дернулся, но Тайри не дала ему сделать ни шага.
— Император передумал? — с отчаянием в голосе спросила древняя.
— Ни в коем случае. Просто кое- кому необходимо на собственной шкуре понять, почему диски Нардона должны быть здесь, а не где-то еще, — ответила леди Даллет.
Хозяйка острова понимающе улыбнулась и сделала шаг в сторону, а ее подданные расступились, освобождая проход к "пузырю". За прошедшее время защита еще более истончилась, а тварь выросла. Леди Даллет приготовилась прикрывать щитами себя и спутника. Тром замер перед преградой, уставившись на мерзко подергивающееся щупальце, затем перевел взгляд выше, на безобразную тушу. Он наблюдал, и выражение его лица менялось от огромного удивления до отвращения и страха. Между тем, почувствовав взгляд, огромный "паук" зашевелился, шипастые ноги согнулись, опуская тело на один уровень с замершими у барьера людьми. Спереди вспухло несколько пузырей, соединившихся в один. Оболочка лопнула с отвратительным хлюпающим звуком, и маги увидели лицо — не слишком точную, но вполне узнаваемую несколько увеличенную копию физиономии Трома. Распахнулись наполненные темным пламенем глаза, губы дернулись, складываясь в злую и надменную ухмылку.
— Чего ты хочешь?.. — шепот возник где-то под черепом и был едва слышен, но Тайри мгновенно подняла щиты и, что было сил, швырнула друга в портал.
Его величество с минуту разглядывал совершенно ошалевшего Альге-младшего, а потом спросил:
— Убедились? Еще вопросы будут?
— Н..нет… — выдавил из себя Тром.
— Вот и прекрасно. Но не думайте, милорд, что ваша служба закончена. Для мага-артефактора у меня есть много чего интересного, — император повернулся к остальным, — для вас, кстати, тоже. Но это — на будущее, а сейчас — всем отдыхать. Для начала мы поужинаем, а дальше уж сами решите…
Где-то звякнул колокольчик, и в кабинет один за другим вошли слуги с подносами. Стол быстро заполнялся самыми роскошными яствами и вином. Зазвенели хрустальные кубки. Кто-то произнес: "За удачное завершение!", кто-то подхватил: "И пусть так будет всегда!". Разговор вернулся к дороге через Гарраят, Тром рассказывал весьма увлекательно и точно, но чувствовалось, что императору не терпится узнать о том, чего он не мог "подсмотреть". О пожаре, Тропе и Таверне каждый рассказывал по-своему, монарх же только поощрял своих разведчиков и просил как можно больше деталей. Лишенный возможности увидеть все своими глазами, он чрезвычайно ценил различные точки зрения на интересующие его места и события. Внук адмирала то и дело бросал тревожные взгляды на мастера Гайдиара, но мастер Тропы почему-то не стал рассказывать о том, что произошло с Тромом во владениях Кьялара. Юноша понимал, что Хозяин поступил с ним правильно, да еще и пожалел, но вот с потерей злополучного артефакта почему-то не мог смириться. Знал, что подобными мыслями "открывает дверь Отступнику", но успокоиться никак не мог. Вряд ли он понимал, что в этом снова виноват страх. Повод был существенный: Гай все о нем знал, а значит, был опасен. Оставалось надеяться на то, что он скоро уйдет, ведь все ваюмны уходят…
Тем временем, его величество, дослушав последнего рассказчика, разлил по кубкам вино и сказал:
— Вот теперь можно считать, что моя смерть от любопытства миновала. Придется наградить всех вас за спасение монарха…
Давно они так беззаботно не смеялись, давно не праздновали с такой легкой душой. Теперь можно забыть обо всех заботах и тревогах — пусть и ненадолго. Можно было даже расслабиться, снять почти все щиты, наслаждаясь доверием и безопасностью в кругу самых надежных в мире людей.
Император азартно спорил с братом о пользе старинных документов и карт, Орнери напевала какую-то залихватскую песенку, явно подслушанную у моряков, и Тром, позабыв про свои тревоги, с удовольствием ей подпевал. Тайри и Гай взирали на все это веселое безобразие молча, чинно держась на расстоянии, понимая, что экспедиция закончилась, и вольности вместе с нею. Зная непредсказуемый характер государя, они предпочитали его не раздражать нарушением правил и попранием устоев. Через некоторое время леди ор Лоуке утащила Даля на площадь — танцевать, а он упросил и наставника с ученицей — за компанию. Тром, сидя в удобном кресле, задремал, а император замер в задумчивости над картой.
— Ваше величество, — осторожно обратилась к нему леди ор Оклен.
— Что угодно моей лучшей видящей? — государь с готовностью оторвался от изучения береговой линии Запретного континента и улыбнулся девушке, — только не просите вернуть вас обратно в храм. Я не готов смириться с такой потерей.
— Меня теперь и на порог не пустят…
— И слава Творцу. У меня на вас огромные планы.
— Я тоже рада, что не придется возвращаться в Орден, — девушка смущенно покраснела, — но я хотела говорить не о себе. Мастер Гайдиар и Тайри… их нельзя разлучать.
— Так. — Его величество мгновенно подобрался, вся беззаботность и расслабленность испарилась — будто и не была. Кеми тут же испугалась, что начала этот разговор. — А они разве должны расстаться? Безусловно, мастер, как и все ваюмны, вернется к своему народу, но…
— Я вижу совсем недалеко, мой государь. Им нельзя разлучаться сейчас, в ближайшие дни. Вместе они избегнут опасности, порознь могут погибнуть. Вы же знаете, достаточно убить одного из них, а второй…
— Второй его не переживет. Ну и что мне с ними делать? Запереть во дворце?
— Отправить подальше. Помните, Даль рассказывал о погибшем путешественнике, которого мы нашли в самом начале нашего пути? Тогда мы сами себе пообещали доставить его семье послание и трофей. Почему бы мастеру и ученице не исполнить задуманное?
— Очень хорошая мысль, миледи, просто прекрасная. А для надежности я отправлю с ними Даля. Вы сами не хотите поехать?
— Я нужна ему. — Кеми кивнула на спящего Трома, — Один он может наделать глупостей. Понимаете, ему просто необходимо чувствовать себя полезным, знать, что без него невозможно обойтись…
— Вот как? Значит, работа в особом хранилище артефактов пойдет ему на пользу. Пусть знает, что необходим короне. Кроме всего прочего, мне просто интересно, как он справится с целой горой малопонятных древних штуковин.
Тайри быстро устала от шума толпы, громкой музыки и треска фейерверков. Орни и Даль потерялись где-то среди танцующих, а наставник и ученица нырнули в тихие в этот час аллеи парка.
— Проводить тебя домой? — грустно спросил ваюмн. Столько времени он имел возможность днем и ночью быть рядом с любимой, но все хорошее имеет свойство заканчиваться…
— Не надо. Тем более, что я туда пока не собираюсь. Сказала своим, что иду праздновать, и когда вернусь — не знаю. Представляешь, они даже не возражали! Увидели меня живой-здоровой, значит, все в порядке, и волноваться не о чем.
Мастер чуть было не пригласил Тайри к себе, но вовремя спохватился, испугавшись, что леди его неправильно поймет. Или правильно, это как посмотреть. В любом случае, ваюмну не хотелось сейчас все испортить.
— Есть какие-нибудь идеи?
— Никаких, я просто не успела об этом как следует задуматься. В последние сутки все так быстро происходит…
— А "Улитка"? — хитро улыбнулся мастер.
— Ты смеешься или издеваешься? "Улитка" после ужина у его величества? — Тайри укоризненно посмотрела на наставника, — В меня столько не влезет.
— Уверена? Терпкое вино и сырное печенье…
— Точно, издеваешься. Какое, к демонам, печенье… Мне очень тревожно с самого Гарраята, Гай, и совершенно не хочется оставлять тебя одного. Думала, что все это пройдет, как только мы вернемся домой, но нет, стало только хуже.
— Что с нами может случиться дома, родная? Ни-че-го! — Мастер подхватил юную леди на руки и закружил, почувствовав себя мальчишкой. — Выбрось все из головы. Знаешь что, пойдем кататься на лодке. Пока еще погода позволяет, а рассветы на реке просто великолепные…
— Поставь, где взял, — Тайри пыталась остаться серьезной, но разве это возможно, когда тебя носят на руках и смотрят такими глазами? — Где ты лодку возьмешь — сейчас-то?
— У меня один знакомый живет прямо на пристани, у него в любое время суток можно лодку найти. А рядом Серебряный мост, с него видно всю праздничную набережную. Ты же любишь смотреть на огни.
Они еще успели полюбоваться разноцветными гирляндами и фонарями с моста, а вот встретить рассвет на реке уже не удалось. Их нашел посыльный в ливрее императорского дома и передал послание, как оказалось — не от императора. В записке значилось: "Уже соскучился. Приходите, когда сможете. Даль".
— Командир в своем репертуаре, — вздохнула леди Даллет, — или это его брат что-то придумал на наши головы?
— Если угодно, экипаж в вашем распоряжении, — слуга указал на изящную повозку, запряженную парой породистых лошадок, — граф Изар ждет вас у себя.
— Едем? — сонно спросила Тайри.
— Глупо отказываться, да и не хочется, — Гай понял, что рад очередному приключению, ведь ему не надо расставаться с ученицей. Неужели судьба сегодня раздает подарки в честь праздника?
Дом сводного брата его величества был отражением самого Адалера: элегантный, строгий и холодный снаружи, но очень теплый и уютный изнутри.
— Хозяин уже спит, вас очень долго искали, — шепотом сообщил пожилой камердинер, — разрешите, я провожу вас…
**** **** ****
Косые солнечные лучи, заставившие Гая проснуться, давали понять, что день давно перевалил за половину. Мастер с наслаждением потянулся, умылся ледяной водой (а у "снежного Льоффа" другая в доме бывает?) облачился в заботливо вычищенную и выглаженную одежду. Ну надо же, о гребне тоже не забыли, с благодарностью подумал он, расчесывая отросшие за время экспедиции волосы. В окно ворвался по-летнему теплый ветерок, взмахнул легкими занавесками, позвенел хрустальными подвесками на люстре и умчался обратно в сад. Гай вышел на неширокую крытую веранду, тянущуюся вдоль всего внутреннего дворика. Первое, что он увидел, заставило его смутиться, покраснеть и замереть, затаив дыхание. Потому что отказать себе в подобном зрелище он оказался не в силах.
Тайри полулежала в большом плетеном кресле с книгой в руках и водрузив стройные ноги на перила веранды. Шелковая ночная рубашка, вверху весьма целомудренная, сползла, открывая ноги юной леди выше… гм, много выше колен. Рядом на полу валялся плед, который, видимо, обладательница стройных ног посчитала лишним. Мастеру хотелось, чтобы ученица как можно дольше не замечала его присутствия, но желанию не суждено было осуществиться.
— Доброе утро, наставник, — промурлыкала девушка, не отрываясь от чтения.
— И вам тоже, леди, — Гай честно попытался смотреть на что-нибудь другое, но даже роскошные поздние розы не смогли соперничать с изящными линиями груди и шеи, подсвеченными солнечными лучами.
— Гай, не надо так на меня смотреть, а то я скоро дымиться начну.
— Я хотел бы, но не могу, — честно признался ваюмн.
— Можно подумать, ты женщин никогда не видел.
— Видел, признаю, и довольно близко, но вот конкретно эту женщину… Тайри, у тебя совесть есть?! Я не каменный!
Юная леди встала и, с блаженной улыбкой, совершенно по-кошачьи потянулась. Голубой шелк рубашки, разумеется, тут же окутал хозяйку до самых пят, но он был слишком тонким, чтобы хоть что-то скрыть по-настоящему. Да еще совершено бесстыжий ветер так его прижал, обрисовывая все линии тела с беспощадной для мастера точностью.
— Ну надо же, какое совпадение, — протянула Тайри, — я тоже. И долго мы будем вот так?..
— Тайр-р-ри… — у Гая вырвался почти звериный грудной рык, — пр-р-р-рекрати, пожалуйста.
Вежливое покашливание, раздавшееся из комнаты, заставило ваюмна обернуться. Тайри с невозмутимым видом подхватила плед, набросила его на плечи и удалилась к себе.
— Прости, Гай, я думал, ты один, — вместо приветствия смущенно пробормотал Адалер.
— Я и есть один, — вздохнул ваюмн, не зная, радоваться ему или огорчаться, — вышел вот прогуляться, тоже думал, что никому не помешаю…
— А я тебе все испортил, — хозяин дома выглядел совсем уж виноватым.
— Перестань, Даль, что тут можно испортить…
— Ладно, молчу. Ты завтракать идешь? Мы с Орни заждались уже вас, засонь.
— Идем, разумеется, — с веранды зашла Тайри, и мастер снова залюбовался ею. Платье было строгим, но темно-золотистый бархат заставлял кожу сиять, а фасон делал ее хрупкой и очень нежной. И действовало это ничуть не хуже невесомой ночной рубашки. Гай осторожно выдохнул, пытаясь перестать думать о том, что если убрать упрямую медовую прядь и коснуться губами вот тут, чуть ниже уха с маленькой янтарной сережкой…
— Гай, ты теперь все время будешь от меня прятаться и обжигать взглядами на расстоянии?
— Миледи, мы в столице, здесь слишком много глаз и ушей… — попытался образумить ученицу мастер.
— Не у меня в доме, — лучезарно улыбнулся Даль и ускорил шаг, намеренно оставляя их вдвоем.
— Тайри, ты все еще моя ученица…
— Да. И меня удивляет, что ты не чувствуешь…
— Чего?
— Времени, Гай. Его не хватает, точно воздуха, я это поняла еще там, на Запретном континенте. Как будто чья-то рука перевернула невидимые песочные часы, и наших с тобой песчинок остается все меньше.
Ваюмн вздрогнул и отвернулся, чтобы не выдать отчаяние. Он надеялся, что ощущение пропасти под ногами и странные мучительные сны, что появились еще до Гарраята — всего лишь плод его постоянных раздумий над неизбежным будущим. Но когда в его сны вошла дочь — точно тихий и незаметный зритель спектакля, надежда начала таять. Гай не видел ее четко: размытой тенью, тонким силуэтом, сияющим контуром на фоне неба. Пока она молчала, Гай еще мог думать, что ошибается. Но голос юной копии Ноа, ее смех с налетом издевки не оставил ни малейших сомнений. В последние несколько суток мастер спал очень мало, урывками, и поэтому, наверное, почти забыл о своей тревоге.
— Что нам делать, моя леди? — с болью в голосе тихо произнес он, — Видит Создатель, если бы я мог все изменить…
— Жить, Гай, просто жить. Я думаю, это единственное, что нам оставили.
К столу они пришли невеселыми, но спокойными. За десертом Адалер напомнил им историю о погибшем в скалах смельчаке.
— Не хотите составить нам с Орни компанию и отвезти его семье трофей и амулет?
— Хотим, — за двоих ответила леди Даллет, — тем более это почти мои родовые владения.
Сборы не были долгими. Наставник и его ученица сами себе боялись признаться, насколько они рады новому шансу еще какое-то время не разлучаться.
**** **** ****
Дивен-на-Йонне, в котором жила семья погибшего на Запретном континенте дворянина, был тихим, чистеньким и очень небольшим. Оставив вещи в понравившейся гостинице, такой же чистенькой и небольшой, как сам город, а также задав несколько вопросов хозяину, сопроводив их звонкой монетой, друзья получили исчерпывающие сведения, где и как живет вдова путешественника.
Особняк ор Дивов, безусловно, раньше был красив, но сейчас выглядел мрачным и обветшалым. Светлая штукатурка потемнела и покрылась пятнами плесени, яркая когда-то мозаика потускнела и местами осыпалась, от лепнины на фронтоне остались одни воспоминания. Давно запущенный сад зарос сорными кустарниками, дорожки почти поглотила трава. На этом унылом фоне маленьким чудом выглядел ухоженный цветник в форме подковы и сияющий белоснежным мрамором маленький фонтан-чаша в его центре. Очевидно, что люди, обитающие здесь, тоже знавали лучшие времена.
Даль постучал в добротную, но давно облупившуюся дверь. Звякнула цепочка. Им открыла хозяйка — нестарая, но совершенно седая женщина в строгом темном платье.
— Господа, вы на счет долгов? Я ведь уже просила отсрочки, хотя бы до конца года. Найти желающих купить этот дом совсем непросто…
— Вы — леди Лора ор Див? — осведомился безупречно вежливо граф Изар.
— Да, это я. Поймите, моя старшая дочь больна, это требует…
— Миледи, мы здесь вовсе не для того, чтобы требовать с вас долги. Дело в том, что мы… нашли вашего мужа. К сожалению…
— Погибшим, — голос хозяйки дрогнул, но она выдержала, — я знала… Он так хотел вылечить нашу девочку, вот и хватался за невозможное. А теперь его не вернешь… Знаете, нам на свадьбу знакомый маг подарил парные талисманы, которые всегда верно показывали, что происходит с нами. Белый огонек — все в порядке, красный — болезнь, зеленый — опасность… В тот день его талисман стал черным. Что ж, значит, буду что-то придумывать сама…
— Мам, кто там? — раздался сверху ломкий мальчишеский голос. — Если кредиторы — гони их в шею…
— Это Эдвин, мой младший, — быстро зашептала женщина, — не говорите ему, он все еще надеется…
По лестнице спустился подросток — угловатый, нескладный, худой, с узким некрасивым лицом и темными волосами, торчащими в разные стороны.
— Мама, зачем ты им открыла?!
— Милорд Эдвин ор Див, я полагаю? Мы прибыли, чтобы передать вам весточку от вашего отца. Мы случайно познакомились с ним на острове Гронн, остановились в одной таверне, — конечно, Далю пришлось сочинять прямо на ходу, но как было поступить иначе?
— Да? И как он? Это было давно? — из парня вопросы посыпались, как горох из дырявого мешка.
— Чуть больше полугода назад, — ответила Тайри, — он был здоров, бодр и собирался снова отправиться туда, где побывал до этого. Хотел добыть побольше интересных старинных вещей, которые здесь пользуются немалым спросом. Он просил передать вот это лично вам, — леди Даллет сняла с шеи коралловый амулет-веточку, — и еще вот это, — в руки мальчика лег кошелек гроннской работы из кожи тюленя, туго набитый монетами.
Сын погибшего путешественника заглянул внутрь — не удержался.
— Мам, тут золото! Теперь мы наверняка расплатимся со всеми долгами! — радостно воскликнул Эдвин и тут же сник, — жаль, что он для Ливи ничего не передал.
— Ну почему же… Ливи — ваша сестра?
— Да, только она болеет…давно уже.
— Ваш батюшка рассказывал. Для нее он передал вот это, сказал, что должно обязательно помочь, — Адалер достал из сумки каменный флакон, — только не открывайте прямо сейчас. Он магически запечатан. Нужно разрезать красные нити так, чтобы на них падал прямой солнечный свет.
— Если вы позволите, я бы взглянула на вашу дочь поближе, — обратилась Тайри к хозяйке дома.
— Не волнуйтесь, леди Даллет — опытный целитель. Лично я обязан ей жизнью, — добавил лорд Изар.
— Эдвин, проводи миледи…
Когда шаги мальчика и Тайри затихли в глубине дома, брат императора протянул вдове путешественника хрустальный шарик на цепочке.
— Это же… Это детский амулет Ливи, он брал его с собой…
— Это его последнее послание, миледи. Он ведь почти дошел до безопасных мест.
— Как он погиб? — прошептала женщина.
— Случайно. Попал под камнепад в очень узком горном проходе.
— О Создатель… — хозяйка на минуту закрыла руками лицо, — спасибо вам. Он ведь не напрасно поехал, я теперь знаю, но лучше бы… — она вдруг спохватилась. — Простите, господа, что ж мы тут-то стоим. Проходите в гостиную, присаживайтесь…
— Дождитесь меня, хорошо? — Гай тоже что-то вспомнил, подмигнул Орни, хлопнул по плечу Даля, сотворил Короткий переход и исчез.
— Так вы маги! — восхищенно выдохнули с лестницы.
— Эдвин, почему ты оставил гостью одну? — строго спросила его мать.
— Госпожа целительница очень просила ей не мешать.
— А ты, как водится, задавал слишком много вопросов?
— Ну… — мальчишка потупился.
— Будьте смелее, молодой человек, задайте их нам, — подзадорила его Орнери, — так ждать будет веселее. Не стесняйтесь.
Эдвин и не думал стесняться.
— А чего это такое сотворил ваш друг? И куда он подался?
— Куда подался, увы, мы знать не можем, — усмехнулся брат его величества, — а сотворил он портал, называемый Коротким переходом. По такому переходу можно попасть почти в любую точку нашего мира. Нужно только, чтобы в месте назначения была твердая почва под ногами, ну и точно знать ряд вещей, которые мы, маги, называем ориентирами привязки.
— А научите?
— Это не ко мне, молодой человек. Это вам мастера Гайдиара надо просить, или хоть нашу целительницу — она тоже умеет. Скажу вам по секрету, порталы строить далеко не каждый может научиться. Меня вот сколько учили, а до сих пор ничего не получается.
Эдвин огорченно вздохнул.
— Значит, не судьба…
— Снова ерунду говорите, юноша, — строго сказала Орни, — вас кто-нибудь проверял? Учил азам магии?
— У нас не было денег, чтобы заплатить здешним магам, — тут же нахмурился мальчишка, — а сам я откуда могу знать?
— Ну вот к примеру… — леди-птица задумалась, — огонь кажется вам опасным, или наоборот, дружелюбным? Вы можете отличить на вкус и запах воду из различных источников? Снятся ли вам яркие, но совершенно непонятные сны? Вы видели когда-нибудь существ, которых не можете описать, или же встречали их только в книжках?
— Воду могу, да. И плаваю, как рыба, даже в холодной воде осенью. А в нашем фонтане живет такая… тоненькая, с синими волосами. Руки все в чешуе, волосы до пят, а на шее ожерелье с жемчужиной.
— Эд, что за глупости ты говоришь!
— Мам, я видел ее! Она смотрит на дом и плачет! Меня она не боится, а от тебя прячется на дне!
— Так-так…А ну-ка положите на ладонь, молодой человек, посмотрим, что камень скажет, — Даль снял с пальца невзрачный с виду перстень с мутно-белым камнем, — очень интересно…
Камень на ладони у мальчика стал прозрачным, а потом покрылся тонкими синими линиями.
— Миледи, я могу с полной уверенностью сказать, что ваш сын — прирожденный маг водной стихии. Люди иногда ошибаются, но древние талисманы — никогда. Ему нужно учиться.
— Милорд, мы не в том положении, чтобы нанимать учителей…
— Не беспокойтесь, леди Лора. Это решается проще, чем вам кажется. Возможно, вы не знали, но его величество создал специальную школу для таких, как Эдвин. Обучение и полный пансион за счет короны, — улыбнулся Адалер.
В комнату вошла Тайри, судя по всему, вполне удовлетворенная сделанным.
— Не знаю, кто вас консультировал, миледи, но случай вполне излечимый. С эликсиром, что добыл ваш супруг, безусловно, дело пойдет намного быстрее и практически совсем без последствий. По одной капле в питьё каждый день, и через месяц ваша дочь забудет, что вообще была больна. Друзья мои, а куда вы подевали Гая?
— Сами бы хотели это знать, — пожала плечами леди-птица, — он что-то вспомнил и сбежал Коротким переходом. Как раз тебя хотели спросить, что это ему в голову взбрело.
— А то, что мы все упустили, — ваюмн шагнул из портала с двумя объемистыми корзинами, — ходить в гости с пустыми руками — дурной тон. Подарки от милорда ор Дива мы передали, но оказались настолько невежливы, что позабыли о своих. Вот, распаковывайте…
— Судя по запахам, мастер, вы все это притащили из "Улитки", — с уверенностью заявила Тайри, — так что смело ставьте содержимое корзин на стол, молодой человек, и вы, леди. Там готовят очень вкусно. Ручаюсь.
— Ого, да у нас сегодня праздник? — округлил глаза сын путешественника.
— Для праздника пока нет повода. Просто дружеский обед, — смущенно ответил Даль.
— А про эту… школу для магов вы правду сказали? Меня туда точно возьмут?
— Истинную правду. К началу нынешнего учебного года мы уже опоздали, но это как раз к лучшему. Твоей матушке и сестре пока еще нужна твоя помощь, а за оставшееся время я сам кое-чему тебя научу. Леди Даллет, поможете мне с порталами?
— В любой момент, только позовите, лорд Изар.
**** **** ****
— Ты хорошо придумала с гроннским кошельком, — сказал Даль, когда они вернулись в гостиницу.
— А что еще я могла сделать? — пожала плечами Тайри, — Им ведь надо как-то жить. Народ здесь гордый, просто так они помощи не приняли бы. Вдова, разумеется, все поняла, но признать это при мальчишке… Она же сама попросила нас не говорить ему правды.
— Мы возвращаемся домой или путешествуем дальше? — спросила Орнери, явно рассчитывая на последнее.
— Насколько я помню географию, — хитро улыбнулся мастер, — где-то рядом расположен Даллет-Нест, а Тайри обещала показать нам свое родовое имение.
— Самое старинное и, соответственно, самое любимое, — кивнула леди Даллет, — только я там не была давненько.
Старинный маленький замок стоял на холме у впадения неширокой быстрой речки в красивое озеро. Укреплений вокруг него не было, если не считать древнюю стену, сплошь заросшую девичьим виноградом. Само место было удивительно мирным, здесь хотелось остаться если не навсегда, то, по крайней мере, надолго.
— Река — это известный вам Йонн, впадает он в Зеркало Семи Королев, — пояснила Тайри, — ну а поместье вы сами видите. Мы сохраняем его тщательно, с большой любовью и почтением. Так повелось, что старшие в роду проводят здесь не менее трех месяцев в году. Мы с отцом любим бывать осенью, ведь такую красоту почти нигде не встретишь.
— А куда ведет вон та дорога? — поинтересовался Даль.
— За холмами лежит Авлинг — торговый город, известный чуть ли не на всю империю своими ярмарками. Осенняя, наверное, еще не закончилась.
— Гай, как ты там говорил на счет походов в гости с пустыми руками? Не рискуем ли мы вторично наступить на те же грабли? И нет ли в упомянутом Авлинге, кроме ярмарки, еще чего-нибудь интересного?
— Если не ошибаюсь, в Авлинге сохранился очень древний храм на берегу озера, посвященный водной стихии и ее хозяевам, — ответил ваюмн.
— А еще там лучшие в округе пекарни, — припомнила Тайри.
— Я — за пироги! — тут же подхватила идею Орнери.
— А я хочу увидеть храм, — Даль тоже был не против прогуляться.
Самой же леди Даллет в торговый город совершенно не хотелось. Предчувствие, и без того ноющей иглой засевшее в сердце, сейчас ворочалось и выпускало шипы.
— Господа маги, а завтра в Авлинг никак нельзя съездить? Вам не терпится именно сегодня? Как хотите, а у меня совершенно не лежит душа туда идти.
— Тебя все еще не отпустил Запретный континент, опасности на пустом месте мерещатся? — отмахнулся обычно осторожный Даль, — перестань, с нами тебе ничего не грозит…
Открывая портал, Тайри думала, какие демоны ее дернули рассказать про Авлинг с его торговыми рядами, чудесными пекарнями и прочими достопримечательностями именно сейчас. А еще она напрочь забыла, насколько многолюдны здешние ярмарки, какими пестрыми становятся абсолютно все здешние улицы и сколько звуков, запахов и красок обрушивается на тебя одновременно, стоит тебе попасть в ярмарочный круговорот. Можно просто засмотреться, растеряться, потерять бдительность или друг друга…
Несмотря на все это, город совершенно чаровал новых гостей своей особой мирной и светлой атмосферой. Несмотря на повсеместную торговлю, кричащих зазывал и обилие народа, на улицах и площадях царил порядок и чистота. Поражало количество осенних цветов — видимо, горожане очень любили их и умели выращивать. Изящное здание ратуши, голубые с золотом шпили храма Создателя Милосердного, трехэтажные особняки за красивыми коваными оградами — все, как везде, и все особенное. А посреди этого всего — огромная площадь с торговыми рядами, впрочем, и на прилегающих к ней улицах и переулках, и даже в городском парке — сплошь стояли палатки, телеги или просто столы с товаром. На импровизированных подмостках шли представления, а по натянутым прямо над площадью канатам двигались жонглирующие яркими цветными шарами и горящими булавами циркачи. В галдящей, жующей, празднично одетой толпе — только улыбающиеся лица, а музыка, звучащая то там, то здесь вполне приятна слуху. Даже зазывалы и лоточники не слишком навязчивы. Все, окружавшее магов будто говорило: здесь жизнь течет, как ей и положено, здесь весело и безопасно, здесь праздник, а поэтому — забудьте о проблемах и радуйтесь! В самом деле, почему бы не окунуться в это веселье, хоть на час? Они так и поступили, назначив местом встречи портик храма — самое тихое место на площади.
Орнери тут же направилась к оружейным рядам, Даль нашел себе проводника и убрел к тому самому древнему храму родной стихии, а Тайри и Гай просто бродили среди многочисленных лавочек и палаток, пока им не пришла мысль заглянуть в ту самую знаменитую пекарню и не купить к вечерней трапезе пирогов. Путь туда лежал через Самоцветный ряд, где от творений ювелиров просто рябило в глазах. Тайри на минуту отвлеклась, заглядевшись на яркие гранаты в серебре. Именно такой подарок она давно искала для Одри. Гай тоже увидел что-то привлекательное, шепнул ей:
— Я быстро, ты не волнуйся, иди в пекарню. Я догоню, — и нырнул в соседнюю лавочку, куда более дорогую.
«Все понятно», — подумала леди Даллет, расплатилась за гранатовый кулон и серьги и отправилась дальше. Вскоре ее руку оттягивала корзина с пирогами, а наставник так и не появился. Тайри подождала с четверть часа, на большее ее не хватило. Она почти бегом вернулась в Самоцветный ряд, заглянула в ту самую лавочку, надеясь найти ваюмна. Возможно, он просто никак не может выбрать? Но мастера там не оказалось. Хозяин заведения в ответ на вопрос обеспокоенной леди сказал:
— Да он уж выбрал, ему купить не дали. Думаете, мне очень нравится, когда покупателей так по-свински прямо от прилавка уводят?! Заявился какой-то человечек в мегринской чалме, в этой их джохе, по самый нос намотанной… Подошел к вашему другу, нашептал ему что-то, и тот пошел за ним, как овечка на привязи. Даже на серьги не взглянул…
Это было плохо, очень плохо. Полбеды, если человечек — просто конкурент, и Гая затащили смотреть знаменитое мегринское золото, имевшее нежно-розовый оттенок. А если нет? Наряд — сплошная обманка, ведь все вокруг запомнят яркую чалму и полосатую накидку-джоху. Скинет он их — и нет никакого мегринца, растворился, а обычного местного жителя или даже столичного гостя никто и не различит в толпе. Тайри обежала все мегринские лавки, но там никто не видел худого милорда с хитрым узором на лбу. Леди Даллет бросилась на площадь, к месту встречи: а вдруг Гай, задержавшись где-то, сразу пошел туда? Орнери и Даль уже ждали, сидя на ступенях храма.
— Что-то вы долго, — произнес почти недовольно брат императора, — да еще и порознь… Где ты потеряла наставника?
— Он заглянул в ювелирную лавку, там к нему подошел кто-то, и Гай последовал за этим человеком как привязанный. Я, к сожалению, была в другом месте. Надеюсь, еще не поздно его искать.
— О Творец… Кеми еще во дворце, сказала брату, что вам нельзя разлучаться! — схватился за голову Адалер, — поодиночке вам грозит опасность. Орни, стой здесь и жди нас, а мы пойдем искать. Никаких возражений! Тайри, ты же чувствуешь наставника, да? Значит, сможешь указать направление.
Юная леди сосредоточилась, выделяя из всех ощущений нужные, а потом сорвалась с места. Даль едва за ней поспевал. Обойдя по периметру площадь, они миновали одну улицу, свернули на вторую, потом, умерив скорость, осторожно подошли к узкому полутемному переулку. Несколько палаток, что ютились тут, были уже закрыты. В самом конце одинокий фонарь слабо обрисовывал две фигуры: знакомую изящную — мужскую, и статную, тяжеловатую — женскую. Тайри и Даль, скрываясь в глубокой тени, подкрались ближе. "Чуткое ухо" творить не пришлось: дама говорила не таясь, низким и властным голосом.
— Ты — мерзкий предатель и сын предателя! Поклоняющийся предателю еще более отвратительному! Как ты посмел променять преданность богине и свой долг перед народом на какую-то местную девку! Впрочем, чего ожидать, если даже твой Предстоящий — ни на что не способный трус!
— Заткнись, Мола!!! Не тебе судить моих родителей и, тем более, моего Предстоящего! Дитя вашего покровителя нашлось — вот и будь этим довольна! А мои долги — не твоя забота, и не тебе их с меня спрашивать! — Мастер Гайдиар еще сдерживался, но гнев уже звенел в его голосе.
— Не смей так со мной разговаривать, предатель! Тот, кто спутался с грязной примитивной тварью, не достоин не только служения детям Предстоящих, он не достоин называться человеком!
— Можешь плеваться ругательствами сколько угодно, только без меня. Я занят. И не смей оскорблять мою ученицу, Мола. Предупреждаю тебя первый и последний раз.
— А то что? Убьешь меня? — глумливо расхохоталась женщина.
— Кстати, неплохая мысль. Ты ведь меня уже приговорила, не так ли?
— Не я! Все те, кто ждет! — пафосно воскликнула дама, — я лишь их орудие, не знающее промаха!
Она замахнулась, в поднятой руке тускло блеснул странный — широкий и короткий, с неровными краями кинжал. Каменный?
Даль бросил какое-то заклятье, и женщина застыла, точно замороженная.
— Быстрее! Оно долго ее не продержит! — крикнул "снежный Льофф".
Тайри сразу поняла, кто эта мстительница и откуда. А еще она была уверена, что удар этим кинжалом оказался бы для Гая смертельным, никакие целители не спасли бы.
Возможно, ее решение было неправильным, жестоким, каким угодно, но юная леди не раздумывала. Открыв выход на Тропу, она вышвырнула туда уже почти "оттаявшую" даму, предварительно выбив кинжал из ее руки.
— Дай сюда, — Адалер раскрыл уже испытанную на Запретном континенте невзрачную сумку, — вот так, теперь он никому не повредит. Слава Творцу, успели…
Тайри ничего не сказала, просто крепко обняла напряженного, совсем незнакомого и как-то враз постаревшего наставника, взяла его за руку и потащила за собой.
С площади в Даллет-Нест они ушли порталом. В родовом гнезде гостей, конечно, не ждали, но обрадовались искренне. Камин в гостиной горел, вина из погребов принесли мгновенно, а пироги и прочее съестное разогрели и немедленно подали к столу. Гай виновато молчал, остальные пытались хоть как-то развеять мрачную атмосферу этого вечера. То ли Адалер нашел нужные слова, то ли молодое здешнее вино подействовало, но постепенно даже ваюмн разговорился и рассказал пару забавных случаев из своей долгой практики. На четвертом или пятом шутливом тосте Даль поперхнулся и тихо выругался.
— Что случилось? — удивленно подняла брови Орнери, — в этой бутылке точно не уксус.
— Не в бутылке, в бокале, — скривился командир, — Не уксус, конечно, но тоже не то, что ожидалось. Нет, ну вот почему всегда так?!! — обращаясь, очевидно, к небесам, с чувством произнес брат императора.
— О, мне все ясно, — леди-птица пригубила содержимое его бокала, — нас зовет домой его величество.
— Морская вода? — уточнила Тайри.
— Она самая. Эх, только собрались отдохнуть…
— Дома отдохнем, — устало махнул рукой граф Изар, — может быть. Наверное. Если повезет. Построишь Короткий переход? — спросил он ваюмна.
— Куда изволите? — с готовностью откликнулся мастер.
— Во дворец, конечно. Если мой венценосный брат воспользовался именно этим способом связи, значит, я ему нужен срочно, — печально сообщил Даль, — на счет остальных не знаю.
Собственно, так и оказалось. Очень обеспокоенный чем-то и непривычно хмурый император увел с собой брата, попросив леди-птицу оставаться во дворце, а Тайри и мастера отпустил домой. Видимо, те же самые демоны, что нашептали про Авлинг и пироги, на этот раз дернули их обоих напрочь забыть о порталах и преспокойно отправиться через город пешком. Юная леди шла рядом с наставником, как в тумане, пытаясь выбросить из мыслей пережитый ужас и желание оказаться вместе с Гаем в какой-нибудь неприступной крепости. Или на никому не известном острове, чтобы ни одна фанатичная тварь…
— Тайри, что ты делаешь? Леди не должна провожать мужчину до дверей дома, если только ему не пять лет, и она не его нянька.
А она и не заметила, что оказалась рядом с домом мастера. Это надо же было так задуматься…
— Сейчас верну тебя домой, я пока еще не разучился строить Короткие переходы.
— Я тоже. Но, убедившись, что ты дома, я хотя бы буду спокойна.
— В Столице ничего…
— Одно "ничего не случится" я сегодня еле пережила, да и ты тоже.
— Ох… Ты и сейчас спокойна не будешь, а это никуда не годится. Я слишком хорошо тебя знаю.
— Мне придется, Гай. Придется уйти и успокоиться… Честное слово, идти по Тропе после Гарраята было легче, чем это сделать, — вздохнула леди Даллет.
— Останься, — голос наставника дрогнул, это была почти мольба, — прошу тебя.
— Тебе тоже кажется, что сейчас это единственно правильное решение?
— Мне не кажется. Я уверен. Тайри, я не хочу тебя отпускать, и вовсе не потому, что в одиночестве мне грозит что-то… Да, я знаю, что не имею права, но… — Гай говорил тихо, а Тайри казалось, что он почти кричит — наверное, потому, что сейчас все эмоции любимого наставника ощущались, как свои собственные.
Леди молча поднялась по ступенькам к двери.
— Откроешь?
— А вдруг там кошмарное логово древнего чудовища?
— Не кошмарнее твоего кабинета в Академии, я полагаю. А чудовище вполне себе милое. Жизнь доказала, что древние чудовища — совершенно очаровательные существа. Некоторые из них обладают умом и сообразительностью.
— Откуда такие сведения? — мастер приложил ладонь, и дверь распахнулась.
— Книги, рассказы очевидцев, наблюдения.
— Наблюдения, значит… Шутить изволите, миледи? — он потянулся к шандалу со свечами, но Тайри остановила его.
— Не надо, не зажигай.
Нет так нет — в темноте оба видели вполне сносно. Гай притянул девушку к себе, привычно зарылся носом в пахнущие жасмином и горькими травами волосы.
— Погоди, — шепнула она, — я никому не позволю нас потревожить.
Тайри творила защиту. Точно многослойная броня, маленький дом в старинном квартале укрывали чары молчания, чары, отводящие глаза, защитные чары, способные выдержать серьезное физическое и магическое нападение… Нити волшебства вплетались в перекрытия, стены, фундамент; врастали в пол и крышу, пронизывали все вокруг, превращая скромное жилище ваюмна в маленькую неприступную крепость.
— Боюсь, ты переполошила сейчас все императорские службы, — восхищенно улыбнулся наставник, когда Тайри завершила задуманное.
— Вот уж о чем я меньше всего беспокоюсь.
— Что же волнует тебя на самом деле?
— Ты.
— Я?! Тоже мне повод…
— Тебя сегодня чуть не убили, — голос в очередной раз ее подвел и выдал больше, чем хотелось бы, да и Создатель с ним. Не время и не место скрывать свои чувства, откладывать на потом разговоры о важном. Можно и не успеть, — у меня до сих пор сердце останавливается, стоит только вспомнить…
— Не надо, родная, не вспоминай, — попросил Гай, прижимая к щеке ее ладонь, — все в прошлом и все обошлось.
— Я попытаюсь. Не хочу думать и помнить ни о ком, кроме тебя. Хотя бы здесь и сейчас, — Тайри решительно обняла мастера, спрятав лицо у него на груди.
— Милая, я не каменный, — хрипло прошептал он, когда ловкие пальчики юной леди разобрались с застежкой его куртки.
— И слава Творцу.
— Ты сводишь меня с ума…
— Не похоже.
— Ах, не похоже!!!
Он знал ее разной: безудержно веселой, беспечной, сосредоточенной, деятельной, дерзкой, разгневанной, печальной, растерянной… Но никогда — такой. Беззаветно доверившейся и отчаянно, бесконечно нежной, трепетной, а еще — горячей. Горячими были руки, горячими были губы, каждое прикосновение которых будило в нем ответный огонь. Тот самый, что с легкостью сжигает все ненужное, наносное, оставляя лишь его — настоящего. Он позабыл все слова, только шептал, как молитву, ее имя — если огонь не перехватывал дыхание. А потом он сам стал огнем, исчез, растворился, отдал себя без остатка и мечтал только об одном — никогда не возвращаться туда, где его ждала разлука с любимой. Лучше уж стать невесомым горьким пеплом, чем увидеть когда-нибудь ее слезы.