Екатерина некоторое время обдумывала слова Шешковского. Вернее, она уже приняла решение, но по своей привычке делала это обстоятельно, учитывая все «за» и «против».
— Никаких раутов! — произнесла она немного резковато, — Пусть едет на север под хорошей охраной. Что касается возможных заговорщиков, то ты прав. Они будут вынуждены проявить себя. Ожидать возвращения Иоанна из столь долгой поездки достаточно мучительная задача для нетерпеливых людей. Настоящие враги себя всё равно не покажут. А мелкую рыбёшку Степан Иванович ты переловишь, что тоже неплохо. Заодно высший свет основательно подзабудет о столь занимательной игрушке. Через три месяца, что займёт дорога, страсти улягутся. Мы же получим немало пищи для размышлений. Особоо интересно, что нам приготовят иностранные державы? Все видели, с каким воодушевлением посол Австрии рассматривал Ивана и рвался с ним пообщаться. Думаю, наши французские и английские «друзья» испытывают не меньшее возбуждение. Ведь талантливый человек может извлечь из сложившейся ситуации немалую выгоду. Значит, послы сделают свои ходы. Особенно барон де Бретёйль[1], который уже не знает, как нам нагадить. Посему я одобряю твой прожект, действуй!
*
А вот за это спасибо! Наверное, второй раз после освобождения я испытываю столь яркие чувства. Первым было осознание того, что мне предоставлена свобода. Пусть и ограниченная, но тем не менее. И вот такая новость! Мне разрешают отправиться на встречу с родственниками и вернуть их в столицу. Указ об их помиловании будет подписан в ближайшее время.
Сначала я чуть не потребовал у Панина ехать на север немедля. Именно граф принёс мне столь важную новость, чрезмерно меня возбудившую. Но я уже не тот порывистый простачок и смог обуздать рвущиеся наружу мысли. И только наивно спросил Никиту Ивановича, когда мы отправляемся и не замёрзнем ли по дороге. Граф не поддерживал моего желания ехать за сотни вёрст по зимним дорогам. Думаю, он бы с радостью отказался от поездки, не будь прямого приказа императрицы. Потому и надо его подгонять, а то чую, что он начнёт всячески задерживать отъезд. Есть у меня несколько мыслей, и возможность озвучить их представилась уже на следующий день.
— Скажите, князь, — обращаюсь к Щербатову, приехавшему на урок, и севшему отобедать с нами, — Вы не хотите составить мне компанию в поездке на север? Её Величество разрешило забрать моих родственников из Холмогор. Но Никита Иванович явно тяготится предстоящей дорогой. Вы же вполне достойная кандидатура в попутчики. Не думаю, что у меня будет время на занятия по арифметике и танцам. Зато уроки истории или этикет вы вполне можете преподавать и в карете.
Упомянутый Панин аж жевать прекратил от столь явной наглости и завуалированной лжи. Но произнёс я всё, наивно глядя на собеседников, аки ребёнок. Замечаю, что подобное поведение удаётся мне всё лучше. Зато Щербатов преисполнился гордости, хотя пытался скрыть свои чувства. Но улыбка довольства то и дело проскакивала по его лицу.
— Ваше Высочество, вы всегда можете на меня рассчитывать. Долгого пути я не боюсь, ибо Россия — моя Отчизна, а другой у меня нет. А выполнять приказ императрицы нам не помешают ни дороги, ни морозы, — после слов князя Никита Иванович слегка покраснел от возмущения, — Заодно можно использовать поездку в научных целях. Ведь мы познакомимся с русским севером! Надо заметить, что поморов надо считать отдельным этносом в большой семье русских народов. Я давно мечтал узнать побольше об их культуре и нравах. Это суровый край и достойные люди! А графу действительно лучше остаться в столице. Боюсь, что в дороге его ждут одни разочарования и неудобства. Шутка ли, но на ямских станциях уборные в основном на улице. И питаться придётся тем, что сготовят слуги на скорую руку. Нет, Никите Ивановичу не одолеть поездку, ведь это не европейские ухоженные дороги.
Да, я теперь высочество. Раз Екатерина разрешила, то знать сразу вспомнила о моём происхождении. Но это к делу не относится. Меня позабавили ответ князя и реакция графа. Есть у Щербатова небольшие слабости, которые мне удалось нащупать. Уж больно яро он ратовал за всё русское, особенно в беседах с Паниным, являющимся сторонником европейского пути развития империи. И, естественно, Михаил Михайлович не мог пройти мимо возможности поиронизировать над оппонентом. Здесь же он не удержался, и даже основательно приложил собеседника.
Это хорошо, что Щербатов позволил себе сегодня немного больше, нежели обычно. В противном случае Панин мог догадаться о моей провокации. Но обидные слова князя затмили разум обычно рассудительного вельможи. После небольшой паузы, он сделал глоток вина и произнёс ожидаемые мною слова.
— Вы Михаил Михайлович не заговаривайтесь и не берите на себя лишнего. Наставником Его Высочества назначили именно меня. И я сам определю, ехать мне или нет. Заодно решу, соответствуют ли некоторые персоны компании для предстоящей поездки. Ещё не забывайте, что я служил в армии и тягостями походной жизни меня не удивить.
Здесь граф слегка приукрасил свою биографию. Служил он в конной гвардии и в войнах не участвовал. А карьеру Панин сделал на поприще дипломатии. Только всё это не важно. Главное — я еду на север! И теперь Никите Ивановичу не удастся задерживать отправление под благовидными предлогами.
А ведь в Холмогорах живёт мой отец, братья и сёстры. Мне пришлось, чуть ли не клещами вытаскивать новости об их здоровье и условиях содержания. Но удалось только узнать, что они живы, содержатся в усадьбе и могут гулять на свежем воздухе. От сердца сразу отлегло. Ведь мои близкие избежали содержания в скотских условиях.
[1] Луи Огюст Лё Тоннелье, барон де Бретёйль, барон де Прёйи (1730 — 1807) — французский аристократ и государственный деятель; дипломат, агент тайной дипломатической службы Людовика XV и министр.
Интерлюдия
1
— Проходи, кузен, — герцог оторвался от ростового окна и обернулся к вошедшему человеку, — Сейчас Антуан принесёт горячий шоколад, а пока располагайся.
Сухопарый и высокий вельможа, молча сел в роскошное кресло. Тут же в кабинете появился слуга с подносом и поставил на небольшой столик две чашки. Проследив взглядом за лакеем и удостоверившись, что дверь плотно закрыта, хозяин кабинета расположился напротив гостя. Взяв фарфоровую чашечку, он сделал небольшой глоток и нарушил затянувшееся молчание.
— Вчерашний приём в Версале оставил грустное впечатление. Как же нам не хватает покинувшей этот мир Жанны[1], — показательно вздохнул первый министр[2] Франции, — Я не вижу кандидатуры, которая даже близко походит умом и чувством вкуса на покойную маркизу. Наша любимая страна потеряла достойную дочь! Да и Его Величество лишился столь сильной опоры!
Двоюродный брат[3] и по совместительству министр иностранных дел, продолжил слушать и пить шоколад. Сезар отличался от невысокого и пухлого кузена не только внешне. Он предпочитал не тратить время на светскую болтовню, и вообще являлся человеком дела. При этом министр никогда не забывал, кому обязан стремительным возвышением. Поэтому спокойно относился к излишней порывистости Этьена. Да и герцогский титул он получил исключительно благодаря родственнику. Хотя заслуг перед Францией у него хватало.
— Что-то я увлёкся воспоминаниями, — грустно улыбнулся хозяин кабинета, — А с тобой и не поговоришь о светской жизни и последних новостях из салонов. Наверняка мой любимый кузен задумал очередную интригу. И на это нужны деньги? Что случилось на это раз? Снова испанские дела?
Шутливый тон первого министра мог ввести в заблуждение кого угодно, но не Сезара. Ведь глаза говорившего оставались холодными.
— Отдаю должное твоей прозорливости и уму, — профессиональный дипломат не удержался от толики лести, — Но в этот раз речь пойдёт о России. Де Бретёйль прислал весьма обширное послание, расшифровка и обдумывание которого, отняла у нас немало времени. И надо заметить, что я полностью поддерживаю предложение посла.
Первый министр кивнул, предлагая кузену продолжить.
— В России произошла неожиданная смена наследника престола. Не буду вдаваться в подробности тамошних интриг, но сын Екатерины умер. А вместо него из тюрьмы вытащили внука бывшей императрицы Анны. Дикари, что с них взять, — Этьен улыбнулся, полностью поддерживая произнесённую характеристику, — Наш дорогой Луи предлагает начать игру вокруг новой персоны.
— Может лучше оставить всё как есть? Россия далеко, сложившуюся ситуацию быстро не изменить. А в казне просто нет денег на очередные авантюры.
— Три года назад мы уже ошиблись, когда отказались поддержать заговор Екатерины против мужа. В итоге чёртовы англичане оказались проворнее и передали ей нужную сумму. И, несмотря на причину свержения Петра, вызванную миром с Пруссией и отказом от завоеваний, новая императрица не изменила политики. Русские ушли с прусских земель и оставили в силе договор, — спокойно произнёс Сезар, который не боялся признавать свои ошибки, — Более того, сейчас Россия является верным союзником Фридриха и никого это не удивляет. Англичане же спокойны за свой Ганновер, ещё им удалось создать фактически новый альянс. И всё это обошлось островитянам в жалкие шестьсот тысяч ливров. Ведь иначе над неугомонным Фридрихом висел бы русский меч. А мы определяли, по кому он нанесёт следующий удар. Только это право перешло к Лондону.
— Хорошо! Уговорил! — хозяин кабинета шутливо поднял руки, — Но неужели ты считаешь Екатерину настолько глупой? Признаю, что это именно я совершил ошибку, не послушав де Бретёйля. Ведь был хороший пример, поданный покойным Шетарди, обеспечившим нам хорошие отношения с русскими. Тогда Франция оплатила заговор принцессы Елизаветы. Только нынешняя императрица знает про все интриги изнутри. Неужели она позволит швыряться наследнику золотом или покупать офицеров гвардии?
— В том-то и дело, что Луи предлагает совершенно иной вариант. В ближайшее время больших войн не предвидится, но готовиться к ним необходимо. Нам же нужно обезопасить своих австрийских союзников. Вена не простит потерю Силезии и вскоре захочет её вернуть. Неучастие России в будущей войне на стороне пруссаков — это уже победа! Что касается замысла посла, то он предлагает долгую игру, — Сезар поставил пустую чашку на стол и продолжил разговор, — Пусть наибольшую активность проявляют австрийцы. Их посланник уже развил в Санкт-Петербурге бурную деятельность. Мы же должны окружить Иоанна, так зовут наследника, своими людьми. Этот несчастный всю жизнь провёл в заключении, необразован и неопытен. Именно поэтому крайне важно, чтобы рядом с ним оказался наш человек или просто друг Франции. По словам де Бретёйля, подобное вполне выполнимо. И действовать надо быстрее, так как наставником наследника назначен сторонник Пруссии. Не удивлюсь, если за подобным решением торчат ушки наших островных друзей.
Глава правительства откинулся на спинку кресла и задумался. Сейчас он не был похож на забавного толстячка. Надо было только посмотреть в его глаза, чтобы отказаться от подобного заблуждения. Упоминание старого врага, которому пришлось отдать огромные заморские территории, не на шутку разбередили душевные раны первого министра. Ведь именно ему пришлось доказывать королю необходимость подписания позорного мирного договора, и чуть было не лишиться занимаемой должности. Но покойная Жанна тогда спасла его карьеру. Впрочем, именно она и возвела его на нынешнюю вершину. А вот обиду на англичан он затаил и жаждал реванша.
— Если мы сможем в будущем получить лояльного или дружественного к Франции правителя России, то денег лучше не жалеть. Отправляй депешу де Бретёйлю, пусть начинает действовать. Деньги я выделю в ближайшее время. Только не заиграйтесь и не рассорьте нас с русскими. Заодно следи за австрийцами. Они нам, конечно, друзья. Но и союз Вены и Санкт-Петербурга Франции без необходимости. Не забывай, что австрийцы могут направить свои взоры на османов. И тогда мы можем лишиться хорошего рычага, позволяющего воздействовать на обе страны.
*
— Чёртова погода! Ещё и эти дороги, которые однажды сведут меня в могилу, — проворчал премьер-министр[4], выходя из кареты, — И как вы собираетесь сегодня играть, Джордж[5]?
— Не переживайте, сэр, — глава Северного департамента[6] улыбнулся показному недовольству тёзки, — Дождь уже закачивается, и оставшийся день обещает быть солнечным. А здешнее поле так хорошо, что вы сможете насладиться игрой. Вы приехали почти первым, придётся подождать остальных. Пока же предлагаю выпить с дороги и немного согреться.
— Это хорошая мысль! Умеете вы граф, поднять настроение!
Расположившись возле камина в ожидании других игроков, оба вельможи отдали должное отличному грогу. Премьер-министр первым нарушил молчание.
— У вас есть какой-то срочный разговор?
— Да. Не хочу ходить вокруг да около. Прибыла депеша от нашего посла в России — Джона Хобарта. Граф послал курьера в спешке, едва успев до закрытия навигации. И на это есть причина, — Монтегю-Дунк сделал небольшой глоток и продолжил, — В России новый наследник престола. Что требует наших действий. Хотя, я бы не стал спешить со сменой всей политики в отношении этой варварской страны.
— Джордж, вы прекрасно знаете, что в подобных вопросах я полностью доверяю вашему мнению. И одобряю выбор посла, так как данное направление показало свою ценность в минувшей войне. Что нужно от меня?
— Австрийцы с французами сразу зашевелились. Думаю, они попытаются найти пути к новой персоне. Выбор Екатерины остановился на некоем Иоанне, который большую часть жизни провёл в ссылке. Мне кажется, что это весьма опрометчивое решение. Он совершенно далёк от политических дел и станет марионеткой в руках опытных кукловодов. Зная тягу русской аристократии к мятежу и их продажности, есть вероятность нового заговора. Если на престол сядет человек, попавший под влияние Парижа, то мы теряем послушного союзника, готового воевать за наши интересы. Причём русские ещё и делают это бесплатно.
Оба вельможи расхохотались, вспомнив неожиданный выход России из войны и мир, предложенный императорам Петром. Подобный подарок оказался сродни чуду. Ведь, благодаря этому им с союзниками удалось выиграть войну. Ещё и Пруссия спаслась, когда её падение казалось неминуемым.
— Я далёк от тамошних реалий. Но знаю, что нам нужны многие русские товары, особенно для флота. Только глупо начинать танцы вокруг этого узника, когда у нас замечательные отношения с императрицей, — резонно заметил премьер, — Что вы предлагаете?
— Необходимо втянуть Россию в такую войну, чтобы она гарантированно поссорилась с Францией. Первое, что приходит на ум — это Польша. К тому же на эту страну облизывается наш неугомонный Фридрих. С учётом происхождения супруги французского короля конфликт межу Парижем и Санкт-Петербургом неизбежен. Мы в этом случае ничего не теряем, так как оба союзника под хорошим присмотром, — на некрасивом лице графа появилась усмешка, — Торговля тоже не пострадает.
— Насколько я знаю, Польша сама скоро развалится. У Франции сейчас нет денег на её поддержку. И какой смысл Британии лезть в эти дела? Ведь это потребует расходов.
— Правильно. Я предлагаю выделить Екатерине кредит. Она всегда нуждалась в деньгах, а после весьма невыгодного мира с Пруссией, оказалась в затруднительном положении. Нам выгодно направить её взоры на поляков. Тем более что в этом её полностью поддержит русское общество. Заодно необходимо втянуть Россию в войну с османами. Только здесь есть ещё один щекотливый момент.
— Говорите, Джордж. Не надо делать столь многозначительную паузу. Мне самому стало интересно, — хохотнул премьер, удобнее устраиваясь в кресле.
— Мы можем одним манёвром сильнее привязать к себе и одновременно ослабить Россию. Если мой план осуществится, то Санкт-Петербург поссорится не только с Парижем, но и с Веной. Австрийцы давно воюют с турками, при этом весьма ревниво относятся к успехам других государств, враждующих с султаном. Нам нужно добиться их нейтралитета в предстоящей войне, заодно подвигнуть французов оказать большую помощь своим магометанским союзникам. Одновременно, необходимо спровоцировать резню ортодоксов в Польше, которые находятся под защитой своих русских единоверцев. В итоге, Екатерина победит, её держава прирастёт новыми землями и укрепит свой авторитет среди собственного дворянства. При этом она попадёт под нашу полную зависимость, как и Россия в целом. Независимо кто следующий сядет на русский трон, он будет связан с Британией кабальными договорами. А поляков не мешает начать снабжать деньгами и оружием уже сейчас. И через два года можно начинать действовать. Но одновременно, нам необходимо подвести к новому наследнику свих людей. И их у Англии предостаточно. Будем действовать осторожно и с прицелом на будущее.
По выражению лица премьер-министра было заметно, что он плохо разбирается в восточноевропейских делах. Поэтому граф решил пояснить более доходчиво.
— Екатерина посадила на польский престол своего бывшего любовника и, фактически, определяет политику Польши. Этим крайне недовольны местные аристократы, тяготеющие к Парижу. Надо просто подтолкнуть людей к восстанию. Только сами по себе поляки слабы и разобщены. Значит, надо объединить их усилить. В чём нам поможет Франция. Она же и оплатит часть расходов. Далее Россия одновременно увязнет в двух войнах, мы же немного придержим Фридриха, чтобы он сразу не лез в польские дела. А ещё будет легче опутать русских новыми долгами. При этом есть хорошие шансы влезть в Порту и потеснить оттуда французов. Заодно, будет вбит клин между австрийцами и русскими. Вена тоже хочет откусить от польского пирога, но опасается недовольства Парижа. А тут подоспеют успехи русской армии, которая вполне может форсировать Дунай, — увидев знак дворецкого, который сообщил о приезде остальных игроков, Монтегю-Дунк решил заканчивать разговор, — Мой секретарь готовит доклад, где детально распишет план и необходимые суммы. Я передам вам его через два дня и буду ждать вердикта.