Поджав под себя ноги, Анфа сидела на снегу и смотрела на скованную людом лесную реку, медленно текшую в летнюю жару и совсем остановленную морозом.
— Ты где, Туман? — сказала девушка тишине зимнего леса.
Ответа не последовало. Оборотень тяжело вздохнула и легла на снег, глядя в серое пасмурное зимнее небо.
— А ещё недавно светило солнце, — печально проговорила она.
Оборотень, не превращаясь в зверя свернулась в клубок, как кошка. Хотя она и была всегда кошкой, кошкой в человеческом теле. Даже, когда отказывалась в это верить в это, душа её всё равно была кошачьей. Хотя у большинства кошек души тёплые, как и их шелковистая шерсть, у Анфы душа представляла собой ледяную пустыню, лишённую тепла и почти лишённую света, как этот день, как этот снег. Оборотень сама это чувствовала и понимала. Это же сказал и Влад. Его способностью было видеть души других существ, поэтому он всегда носил тёмные очки, чтобы не применить случайно на ком-то свой дар. Этот вампир всегда говорил, что душа — это крохотный мирок в сердце, созданный желаниями и мечтами, мыслями и эмоциями, теперешним мировоззрением и воспоминаниями прошлого. У открытых и весёлых по характеру в душе всегда бушует зелень и яркое солнце, а у тех, кто боится пустить кого-то в своё сердце — снежная пустыня, такая, как у Анфы. Уж слишком много она пережила за свою недолгую кошачью жизнь и ещё более короткую жизнь оборотня, неспособного послушать пение птиц или стрекотания кузнечиков в траве, знающего, что пищит раненая мышь в зубах у кошки перед своей смертью и как стонет на воздухе пойманная рыба. Размышляя над этим, она закрыла глаза и задремала.
— Только ты могла додуматься без шерсти валяться на снегу, — вдруг послышался абсолютно реальный голос Тумана, разбудивший девушку. Она даже вздрогнула от резкого голоса. Но он был скорее шутливый, чем раздражённый.
— А мне и не холодно, — по-кошачьи мурлыкунула Анфа, но всё же приподнялась и села. — Странно, мне и вправду совсем не холодно…
— Странно, конецно, но об этом давай потом, — покачал головой Туман, который и на самом деле был крупным пепельно-серым котом с большими желтовато-зелёными глазами. Кроваво-красный гранат в форме капли на его ошейнике закачался. — Ты же про сон хотела узнать?
— Подожди. Есть ещё кое-что, — Анфа достала перчатку из кармана джинсов. — Ты можешь стереть одно воспоминание у хозяйки этой перчатки?
— Не могу, пока не узнаю в чём дело, — голос кота зазвучал строже, даже немного грубо.
— За ней охотился Денис, — девушка с грустью обняла колени. — Ну, и я решила, что нужно это сделать, чтобы она не так сильно боялась потом реальности этого мира.
— Оставляй перчатку, я потом посмотрю, что можно сделать, — нехотя буркнул кот. — Так что там за сон?
— Рассказать?
— Нет, — выдохнул Туман так, будто его собеседница никак не могла усвоить что-то очень простое. — Мне нужен не сюжет, а энергия. Ты же знаешь.
— Ну, да. Точно. Ты же ведьмин кот. Я всё время забываю, — виновато улыбнулась Анфа. С людьми она так разговаривала очень редко. Всё-таки животные всегда были ей ближе, а Туман со дня превращения в оборотня стал её другом и покровителем. Наверное, он был единственным, с кем Анфа могла говорит по душам, хотя и ему она бы доверила не всё.
— То, что я жил у ведьмы, не значит, что я был её котом, — фыркнул серый зверёк. — А так себя называю иногда для простоты, чтобы лишний раз не спрашивали про мои способности и умения. Ладно, просто возьми комок снега, сожми его в руке, поднеси ко лбу и вспомни свой сон.
Анфа послушалась. Поднеся снег ко лбу, она вздрогнула, но не от холода, а от неприятных воспоминаний. Они, как живые пронеслись у неё перед глазами. Возможно, это было влияние Тумана, а возможно, те события были чем-то большим, чем обычный сон.
Вокруг только зимнее безмолвие, пустой холодный лес и до боли в глазах яркое солнце, то скрывающееся за серым угрюмым облаком, то снова появляющееся и звёздами сверкающее на снежной пелене. Ни звука. Звенящая тишина. Лишь тихое спокойное дыхание человека и кота.
— Ладно, теперь ты, — Анфа положила чуть подтаявший ком рядом с Туманом. Тот кивнул и, поставив на него лупу, сказал:
— Это не похоже на сон. Это, скорее воспоминание. Возможно, из прошлой жизни.
Он говорил, словно заученный из учебника текст, значения которого понимал слабо. Кот был озадачен. Знания в его голове утверждали именно это, но в жизни он ещё с таким не сталкивался с этим, чтобы быть уверенным в своих словах.
— В смысле из прошлой жизни? — не поняла Анфа. Такая вещь, как реинкарнация, не входила в её мировоззрение.
— Похоже на то, — кивнул кот. — Скажи: подобный сон был один?
— В том-то и дело, что нет, — вздохнула оборотень, покачав головой. — Мне часто в последнее время сниться какое-то средневековье. То я дерусь с другими мифами, то пытаюсь убить человека, используя не свойственные оборотнем способности, то бегу дальше и дальше, не понимая толком от кого и куда.
— Всё такое разрозненное, но это вполне могла быть твоя прошлая жизнь. И не обязательно, что ты там тоже была оборотнем, — заключал Туман. — Хотя средневековье… слишком большой разрыв между прошлой жизнью и этой, если, конечно, ты не прожила тогда пару сотен лет.
Последние слова скорее напоминали лёгкую остроту, чем предположение.
— Всё равно не понимаю… — Анфа покачала головой. — Причём там Гром? Он тоже есть в моих снах. Не мог же он столько прожить?
— Насколько я знаю, он прожил очень долгую жизнь и понимал механику перерождения. Жаль, что рассказал он так мало. Да, и признаться, я его особо не торопил, не думал ведь, что он захочет умереть, когда превратит тебя.
Туман тяжело вздохнул. Гром был ему не только близким другом, но и тем, кто в тяжёлый момент сумел доказать, что жизнь не кончена, только вот потом оставил одного с непутёвым молодым оборотнем, который почти ничего не знает о своих способностях и вечно попадает в беду.
— Ты, как всегда, чего-то недоговариваешь, — оборотень недовольно посмотрела на него. — Не верю, что Гром, будучи твоим другом, не посвятил тебя хотя бы в некоторые секреты.
— Да, — Туман отмахнулся передней лапой. Такой жест в ходу у людей, но не у животных, но это кот почему-то им пользовался, — Гром рассказывал многое о своей пяти вековой жизни, но, прости, я обещал ему не рассказывать тебе. Могу сказать только, что пять веков он знал одну особу, похожую на тебя и он били очень близко с ней знаком. Почему-то он решил, что она в тебя переродилось. Я сначала не верил, очень сложно предсказать, в кого попадёт душа умершего, да и пять веков они не скитаются… хотя и эти сны полностью не доказывают, что Гром был прав. Бывают же совпадения, правда?
— Это я и без тебя знаю, — тихонько прошипела Анфа. — Но всё-таки предположим, что я — это действительно она. Почему Гром так был уверен в этом? Я помню: он ничуть не сомневался, когда говорил, что я — последний оборотень?
— Сам не понимаю, а больше пока ничего не могу сказать. Извини. — Туман покачал головой и опустил уши, но тут же их поднял. Похоже, к нему пришла идея. — Хотя можешь прийти ко мне весной. Когда снег растает, я смогу больше. Я вспомнил один ритуал, который отправит тебя в твою прошлую жизнь, чтобы ты вспомнила всё сама. Во снах, конечно, но воспоминание вернуться полностью без белых пятен и не нужно будет их собирать из теперешних снов и додумывать.
— Ладно. Тогда ответь ещё на один вопрос, — оборотень перестала шипеть.
— Слушаю, — кот навострил уши.
— Неужели Гром хотел только превратить меня в оборотня? Неужели и у него была только одна, последняя цел в жизни?
— Не только. Но это тоже, — Туман подбирал слова, чтобы не взболтнуть лишнего. Получалось у него это плохо. — Ещё он должен был проводить тебя туда, откуда и пришёл этот ангел, так я понял.
— Ты и про ангела знаешь? — Анфа удивлённо взглянула на своего собеседника.
— Я знаю всё, что происходило с тобой с тех пор, как ты оборотень. Но вот на счёт этого ангела я не совсем уверен, он не внушает мне доверия. Держись от него подальше. Вот, что я тебе скажу: если Гром не ошибся и это действительно ты, то ты не доделала что-то в прошлой жизни. Это оказалось настолько важно, что даже сметь не должна помешать закончить. У тебя должен быть покровитель в этом деле. Сначала это был Гром, но он возложил это на меня до того, как появится кто-то более сильный. Думаю, он говорил об ангеле, но, повторю, я ему не верю. Хотя… кто я такой? Я же просто…
— Кот, обладающий ведьмеными способностями, — договорила девушка сама. — И меня зачастую бесит, что ты так часто следишь за мной, говоришь загадками и знаешь обо мне всё, а я о тебе почти ничего, — резко решила она изменить тему, ведь предыдущая для неё уже была исчерпана, точнее она не надеялась, что её собеседник ещё способен сказать что-то важное по этому поводу.
— Прости. Наверное, я параноик, — горько хихикнул Туман. — И чутьё у меня плохое, я ведь и не кот вовсе. Я такой же кот, как ты человек. Я прочти никогда не следил за тобой, когда было нужно, и донимал, когда всё было спокойно. Только один раз я сделал всё правильно.
— Ладно. Ничего, ты же всё-таки спас меня тогда, — вздохнула девушка и положила руку на загривок Туману.
— Смешно. Ты сейчас будешь меня гладить, — мурлыкнул он.
— А что? — вздохнула Анфа. — Мне сейчас хочется кого-то обнять, погладить. А ты же кот.
— Но всё-таки ведь дикий.
— Ну, ты же был домашним. Пусть и у ведьмы. Что бы ты не говорил, а ошейник оставил. Не верю, что ты не снял бы его, если б захотел.
— Это сложнее, чем ты думаешь, — тяжело вздохнув, Туман лёг рядам, не сопротивляясь руке, которая гладила его. — В гранате, который вделан в этот ошейник, моя души. Я не могу надолго его оставлять её далеко от себя или умру.
— Душа же… — оторопела Анфа, но не успела договорить.
— Знаешь, я помню такаю человеческую фразу «двойственная природа света». Люди так говорят, потому что свет составит из фотонов, они такие маленькие и лёгкие, непохожие на что-то из нашего мира и живущие по своим законам. Вот и душа такая же. Нам трудно представить, что это такое на самом деле. Это и мирок, внутри каждого из нас, и неосязаемая, но точная копия тела, и сгусток энергии. Точно мы не можем представить себе, что это такое и из чего оно составит.
— Говоришь прямо, как образованный человек, — удивилась Анфа. — Твоя ведьма увлекалась и физикой?
— Так и знал, что скажу когда-нибудь что-то ненужное. В принципе, ты имеешь право знать. Всё-таки ты почти ничего обо мне не знаешь. Соглашусь, что это нечестно, — вздохнул Туман. — Это не ведьма, а воспоминание из моей прошлой жизни.
— Ты вспоминал так же, как и я?
— Нет, я её изначально помнил, — кот забрался на колени к девушке, скрутился клубочком и с грустью уставился куда-то в сторону. — Просто так получилось, что я, когда ещё был котёнком вспомнил, как прожил прошлую жизнь. Редкий случай, но бывает.
— Можешь рассказать, кем ты был в прошлой жизни? — попросила Анфа. — Я хочу хоть что-то о тебе знать.
— Ну, не такое же сокровенное, хотя самому неприятно осознавать, что я знаю о тебе больше, чем ты обо мне, — кот положил голову на лапы. — Это очень неприятно вспоминать.
— Пожалуйста, весной ты узнаешь и о моей прошлой жизни, так что будем в расчёте.
— Ладно, ты невероятно любопытна, — сдался Туман, похоже он и не слишком-то намеревался это скрыть.