— Мудрость Сэмаэля — то бишь, Книга, которую мы с таким трудом отыскали, откроет только Вторые Врата. Без Сотворения — Кисти Хоула, мы не найдем вход. Без Силы — Перчаток Димитрия, не пройдем Первые Врата. А там Огонь вашего тезки Леонарда — испепелит все, что приблизится к Третьим Вратам. Поэтому нам и нужно найти это слово раньше Стражей, это дает шанс получить очень сильного союзника.
— Союзника? — уточнил Леонард, сделав глоток вина.
Мортем улыбнулся.
— Ведь это не может быть зажигалка или коробок спичек. Нет, это должна быть стихия, живая энергия
— То есть, нам нужен горящий человек, который просто разгуливает себе по улицам средь бела дня, — лукаво усмехнулась Одри.
— Остроумно, — фыркнула Урсула. — А какие догадки насчет Извечных? Это еще что за чертовщина?..
— Может, пара запасных ключей к Четвертым Вратам, — хохотнул Рогволд. — А черт их знает… Мастера так ничего нам и не рассказали, забрали книгу и все. Несправедливо как-то, не считаете?
— У них есть на это полное право, — сказал Мортем. — Мы не можем подвести их… Этот ничтожный мир получит второй шанс! Только представьте: время — это поток, который может переписать ВСЕ! Стоит только найти три вшивых игрушки и человека-фейерверк.
— Ты о Стражах не забыл? — напомнил Леонард.
— Благодаря мудрости Мастеров, у нас есть целый ад, так что мы справимся, — ухмыльнулся Мортем.
Софи еще никогда не испытывала такого отвращения к кому-либо, как сейчас. Она пошатнулась, но не отступила от решетки. Захария взволновано поглядывал на нее с момента, как узнал одного из директоров Лиги.
Одри встретилась взглядом с Рогволдом.
— Вы взяли кровь у тех щенков, которых подослал министр? — спросила она.
— Это было проще простого. Кровь как кровь, ничего особенного. Никто из них не является Элементом. А в воскресенье с ними уже будет покончено…
Леонард заинтересованно подался вперед:
— Кровь? Я об этом ничего не слышал…
Генри недовольно покачал головой. Такая неосведомленность во всемирно важных вопросах его порядком раздражала.
— Абсолютный Элемент, именуемый как Огонь, не может быть человеком до конца. Энергия внутри ищет выхода, чтобы не сжечь тело. И кровь играет здесь далеко не последнюю роль — она горит, в прямом смысле этого слова! А куда лучше всего подевать силы, как не потягаться с демонами? Элемент трудно убить… Честно говоря, я сомневаюсь, что это вообще возможно. К тому же нам неизвестно, бессмертен ли он, как и Стражи. Поэтому мы и собрали всех этих олухов в Игры. Рано или поздно Огонь сам придет нам в руки, а тем временем мы сосредоточимся на двух других.
— О, как увлекательно!
— Мастера возлагают на вас большие надежды, Леонард, — сказал Мортем, доливая вина. — А в скором времени они желают познакомиться и с вами! Это такая честь… Я даже немного завидую вам. Мне пришлось долго служить им правдой и верой, чтобы удостоиться чести встречи, а стоило вам только переступить порог и вот — вы в числе их фаворитов! Браво! — Мортем поднял бокал, и они выпили, сыпля тост за тостом.
Софи отшатнулась от решетки и встала, не в силах больше на это смотреть. Ей нужно как можно быстрее найти охотников. Найти Патрика и убираться отсюда… Мортем. Как он мог? Перед глазами все поплыло. Тошнота подступила к горлу.
— Софи, — ловец тут же оказался рядом и обнял ее. — На тебе лица нет… Пойдем отсюда.
Они очень осторожно покинули чердак, и спустились сквозь мрак к гобелену. Путаясь в извивистых коридорах, ребята не произнесли ни слова. Софи шла, потупив взгляд и безжизненно, машинально переставляя ноги. Она была настолько погружена в размышления об увиденном, что чуть не налетела на Патриотов, патрулирующих поместье.
— Ты слышал? — сказал один из них своему напарнику.
Захария в последний момент успел затащить охотницу в первую попавшуюся дверь, за которой оказалась крошечная каморка с верхней одеждой.
— Что?
— Здесь кто-то есть.
— Тебе показалось.
— Надо все осмотреть!
— Но…
— Это приказ!
— Слушаюсь…
Ловец нырнул с Софи к дальней стенке, и они спрятались за двумя рядами развешанных плащей. Здесь было так тесно, что девушке пришлось обнять Захарию, воткнувшись носом ему в шею.
— Мне жаль, что все так получилось, — прошептал он над ее ухом. — Господи, ты вся дрожишь…
Одной рукой он крепко прижал Софи к себе, а другой не прекращал гладить ее по голове, пока не почувствовал, как она обмякла, расслабившись.
— Посмотри там, — послышалось совсем близко.
В каморке зажегся свет.
— Никого! — крикнул патрульный, осматривая гардероб. — Старый маразматик, вечно ему что-то чудится, — пробормотал он и захлопнул дверь.
Захария облегченно вздохнул, опершись на стену каморки. Запах средства против моли, развешанного в маленьких мешочках между одеждой, неприятно щекотал нос. Парень незаметно улыбнулся: вот такие приключения начинали ему нравиться.
— Софи… — тихо позвал он.
— Что?
— Прекрати дышать мне в шею…
— Это еще как понимать? — в ее голос возвращалась привычная интонация крайнего недовольства компанией ловца.
— У меня очень бурная фантазия… Просто прекрати.
— Да в чем твоя проблема? — Софи отступила, насколько это было возможно в тесном помещении. Ее брови вопросительно изогнулись, а взгляд так и сочился ядом — все возвращалось на свои места.
— Я почти уверен, что в тебе…
Софи не сводила с него взгляд, который Захарии так и не удалось понять. Он хотел еще что-то сказать, но передумал. Девушка обернулась на месте, и молча, исчезла между плащами. Парень шумно втянул воздух, чувствуя, как бешено колотится сердце, а потом прошептав что-то на незнакомом языке, отправился вслед за ней.
По дороге в комнату им больше не встречались ни Патриоты, ни гости. Видимо, балл давно закончился, и все уже разошлись по своим номерам. Софи не знала, сколько времени они провели на чердаке и в каморке в целом. Единственное, чего ей поскорее хотелось — сменить неудобное платье на более привычную одежду, а затем найти Патрика и остальных друзей. Ведь столько всего нужно было рассказать! Все увиденное никак укладывалось в голове, но Софи твердо решила держать себя в руках. Сбитая с толку — она легкая добыча.
Захария открыл дверь — в комнате их уже дожидались. Патрик сидел в мягком кресле, нервно поглядывая на часы над камином. Орфей оторвался от книги, которую читал, и, взглянув на парочку, с головы до ног покрытую пылью и паутиной, сказал: