Описание обычаев народа Ху — предков гуннов:
… Каждый занимается воинскими упражнениями, чтобы производить набеги.
… Сильные едят жирное и лучшее; устаревшие питаются остатками после них.
… Молодых и крепких уважают, устаревших и слабых мало почитают.
… Родовых прозваний и поименований не имеют.
… Всё это свидетельствует об ослаблении родовых связей, о господстве физической силы над обычаем и традициями.
Утром мы с Аароном поднялись, как и полагается, до восхода солнца. Разбудили ребят. Евреям нельзя спать на восходе и на закате.
Появились рабы-лекари. Аарон приказал им принести воду для омовения. После омовения мы начали обычную утреннюю молитву-медитацию.
Во время молитвы я почувствовал, как Аарон вошёл в транс и погрузил в него ребят. Чтобы не мешать ему, я прекратил молитву и вышел из шатра.
Пробежался до площадки перед шатром вождя. Не мешает изучить более подробно такое удобное место для драки. Если уж представилась такая возможность. На всякий случай: мало ли как повернутся события. Заодно проведу утреннюю тренировку.
Прошёлся по площадке, фиксируя в памяти каждый бугорок, каждую ложбинку. Запоминая рельеф и характеристики почвы: где камни, где песок, где скользкая глина или пыль.
Начал разминку. Чувствую: вокруг собирается народ. Но не показываются. Подсматривают исподтишка.
От шатра вождя отделилась знакомая фигура и направилась ко мне. Двани, человек-череп.
Подошёл, поздоровался. Спросил разрешения присутствовать при моей тренировке. Этот подсматривать не станет. Не так воспитан. Вежливо попросил.
Разрешил, конечно. Разве можно ему отказать? Да и, честно сказать, хочется показать класс настоящему специалисту. А заодно и всей остальной швали. Пусть боятся. В смысле, пусть шваль амаликянская боится. Двани, конечно, не испугаешь.
Начал крутить свой любимый веер — комбинацию из 104 движений. Сначала медленно и по прямой. Потом сделал крест, и уже быстрее. Закончил шестиугольной звездой с довольно приличной скоростью.
Максимальную скорость на всякий случай демонстрировать не стал. Совсем раскрываться тоже не стоит.
Да и вообще, скорость здесь дело десятое. Важнее полное расслабление, предельная координация всех частей тела, плавность переходов из одних статических устойчивых позиций в другие статические, тоже устойчивые, и абсолютный баланс тела в каждой точке: как статической, так и в движении.
Всё должно смотреться как одно долгое, непрерывное, предельно рациональное движение. Тогда и скорость сама собой получится фантастическая. Там, где такая скорость нужна для дела.
Как учил Захри, всегда всего должно быть ровно столько, сколько надо. Всё, что сверх «надо» или меньше, чем «надо», неправильно. Это касается и скорости тоже.
Скорости и силы должно быть достаточно. Ни больше и ни меньше. Каждое движение должно быть выверено на волосок. И тоже: ни на волосок больше, чем надо, и ни на волосок меньше. Тогда и получается веер. И будет в нём музыка.
Тут уж мне точно равных нет. Как говорил Захри, у меня абсолютный слух на музыку боевых движений. Я могу повторить любой веер, один раз посмотрев. Другим профессионалам, чтобы выучить сложный веер, требуются недели, месяцы. Большинство же людей вообще не сумеют повторить никогда.
Я и сам могу создавать веера. В зависимости от местности, количества и качества противников. У профессионалов обычно реальный бой получается как комбинация из кусков, взятых из разных вееров, с более или менее гладкими переходами между этими кусками. У меня же почти всегда реальный или тренировочный бой смотрится как один гладкий, красивый и страшный веер.
Ну и наконец, хоть это и плохо, но я очень люблю показуху. Люблю, когда на меня смотрят. Ничего с собой не могу поделать. А тем более, когда смотрит такой спец, как Двани.
Я-то видел, как он сам двигается. Такое доступно только специалисту самого высокого класса. Я такое распознаю с одного взгляда. Парень не подарок.
Так что не удержался: пару раз включил максимальную скорость, где музыка веера позволяла. Специально для Двани. Остальные, я уверен, ничего не поняли. Да и просто не заметили.
Хотя для Двани можно было бы и не выпендриваться. Уверен, он и сам поймёт, какую скорость можно дать в таком веере и что в этих веерах главное. Но, говорю же, не выпендриваться не могу.
Закончил последний веер как положено — на абсолютно спокойном дыхании. Высший класс. Я могу веера часами крутить, ни разу дыхание не собью.
Мы с Захри очень любили это делать, и именно часами. То один веер задаёт, то другой. При этом каждый старается придумать какой-нибудь неожиданный поворот или продолжение — чтобы сбить дыхание другому.
Двани, сидя на корточках, всю тренировку как завороженный следил за моим танцем.
Закончив, я подошёл к нему и сел на корточки напротив. Помолчали. Наконец он сказал: «Это невозможно. То, что ты делал. Это невозможно, но я видел: ты это делаешь. Я бы пошёл к тебе в ученики, но, боюсь, по возрасту не потяну. Этому надо с детства учиться».
У меня даже уши запылали от его слов. Не знаю, что можно на такие слова такому человеку ответить. Но знаю: ради таких моментов стоит жить.
Просто сказал Двани спасибо. Пожали друг другу руки, и я вернулся к себе в шатёр.
В шатре развивались свои события. Чем-то они напоминали мое утро. Только здесь выпендривался Аарон, а роль Двани исполняли лекари вождя.
Аарон склонился над разложенным на полу Фарнаком и медленно водил руками вдоль раненого бедра парня. Рана затягивалась на глазах.
Лекари вождя сидели на корточках возле стенки шатра и, как загипнотизированные, следили за действиями Аарона.
У другой стенки лежал на полу, вытянувшись во весь рост, спящий Аззан. Как он мне потом рассказал, после процедур Аарона у него на животе и на ногах даже шрамов почти не осталось.
А ведь это ещё только Аарон. Всё-таки это не его специальность — людей лечить. Посмотрели бы эти лекари, как работают ребята из племени Асира — профессиональные врачи и знахари.
Удивительный человек этот Аарон! Дерётся так, что даже мне любо дорого смотреть. Лечит так, что даже лекари-профессионалы сидят одуревшие от увиденного. Знает столько, что даже умница Ор с его неисчерпаемыми познаниями безоговорочно принимает любые уточнения и замечания, если они исходят от Аарона. И это только то, что я своими глазами видел.
Наверняка он ещё много чего и умеет, и знает. Причем всё это воспринимается как само собой разумеющееся и ни коим образом не влияет на место, занимаемое Аароном среди других людей.
Тот же вождь амаликян. Я ему интересен, а Аарон почему-то нет. Вождь сказал очень забавную фразу: «Ну, Аарон — это понятно, но вот пацаны — это да». Чего понятно-то?
Или Корей со своей командой. И уважают, и ценят Аарона, но поставить его наравне с собой и в голову не приходит. Не говоря о том, чтобы поставить выше себя.
Возьмём того же Ора. Цитирую: «Есть среди сыновей Аарона славные бойцы, но сам Аарон на первосвященника не тянет». Почему? Откуда это? Дети у Аарона достойные, боец он отчаянный, уважают его во всех племенах, знает много, умеет много. А вот на первосвященника, видите ли, не тянет.
Я думаю, это от Аарона самого идет. Аарон сам себя не уважает. Сам боится претендовать на место первосвященника. Сам себя ставит ниже того же Корея. Окружающие это чувствуют и реагируют соответственно.
Аарон никогда не говорит от своего имени — так, чтобы было ясно его собственное мнение. Всегда что-нибудь типа «как считают некоторые мудрые люди…» или «меня учили…» и тому подобное.
Сплошные комплексы у человека. Особенно он осторожен в высказываниях, касающихся древности родов. Да, у каждого свой скелет в шатре.
Интересная штука — жизнь. Чем же это мужика так обломало? Из детства корни растут, не иначе. Думаю, Амрам-отец свои комплексы и проблемы передал. Та самая пресловутая ситуация со старшинством рода.
По всему, характер у Амрама был ещё тот. Вот и задолбал сына. Требовал от него всего возможного и невозможного. Так и вбил в парня ощущение ущербности.
Сильный, смелый, всё знает, всё умеет. Вот только поставить себя на правильное место среди других не может. И других на правильное место подвинуть.
Ну да ладно, у меня, слава богу, таких проблем нет. У меня и место особенное и занимаю я его плотно. Других желающих на это место как-то не предвидится. А появятся — буду только рад. Уступлю, не задумываясь.
Потом был пир. Наша четвёрка сидела по правую руку от вождя за отдельным столом. По левую руку от него сидели 12 воинов. Как я понял, князья племени. Все молодые и здоровые, как быки.
У нас, у евреев, эти почётные места занимали бы старейшие. Но у амаликян, как и у многих других племён, живущих преимущественно разбоем, стариков не уважают. Обычаи, традиции, род мало что значат.
Царит культ физической силы. Уважают молодых и крепких. Сильные едят жирное и лучшее, старики, женщины и дети питаются остатками после них. Нам, евреям, их не понять. Впрочем, как и им нас.
Первое слово сказал вождь. Хорошо сказал. За дружбу между Амаликом и Израилем. Аарона братом назвал. Предложил ему перейти на ты. Потом говорил Аарон. Тоже за дружбу, за сотрудничество. Сказал тост и выпил вина. Вино он обычно не пьёт: не любит. Но тут, видимо, так положено. Иначе не поймут.
Всё, как нам обещал Моисей. Никаких проблем — добрая и сердечная обстановка.
Брали слово князья. Начиная с первого по левую руку от вождя и далее строго по порядку. Большая часть речи — славословия в адрес вождя. Потом несколько хвалебных слов в адрес предыдущего выступающего. В конце тост за дружбу и сотрудничество с Израилем.
Обстановка резко отличается от вчерашнего пира. Сегодня всё очень официально. Хохмить никто и не пробует.
Я впервые присутствую на таком мероприятии. И многие вещи на мой свежий взгляд выглядят очень смешно.
Например, вождь замечает, что у Аарона пустая чаша для вина. Он укоризненно смотрит на сидящего слева от него вельможу. Тот вскакивает, делает двумя руками сложное движение, сначала прижимает обе руки к груди, потом выбрасывает открытые ладони в сторону вождя и разводит их в стороны с глубоким поклоном. Сие, по-видимому, означает и извинение, и обещание, что сейчас он всё исправит. Потом укоризненно смотрит на следующего по рангу. Тот вскакивает и повторяет те же движения, и эта волна проходит через весь стол до последнего в ряду.
Этот последний подзывает раба-распорядителя и сурово ему что-то выговаривает. Раб-распорядитель делает жест рукой. К Аарону подбегает виночерпий и с поклоном наливает ему вина в чашу.
Всё это повторяется практически по любому поводу и на любом уровне. Меняется только количество задействованных лиц. Если вино кончается у вельможи из середины стола, то его обслуживают все, сидящие слева от него и до последнего в ряду.
Хотя я уверен: если контроль за тарелками и чашами возложить на команду подавальщиков во главе с распорядителем, то все чаши и тарелки будут постоянно полными и никто даже и не заметит, как это произошло.
У нас, у евреев, так и делается. Без всякой показухи. Амаликяне же так свое уважение вышестоящим начальникам демонстрируют. Быки недоразвитые.
Посреди застолья появился начальник охраны. С поклонами приблизился к вождю и что-то тихо на ухо ему доложил. За столом стихли все разговоры. Что-то случилось.
Вождь не то что бы был в растерянности, но, скажем так, был в сомнении. Наконец он принял решение, дал указание начальнику охраны и обратился к Аарону:
— Извини, Брат, нам придется прервать наше приятное застолье. У нас новые гости, и они хотят видеть тебя и твою команду немедленно. А ты знаешь, желание гостя для нас закон. Пойдём к ним на встречу. Нехорошо, когда гость ждёт.
Аарон встал, поблагодарил вождя и всех присутствующих за приятную компанию. Сказал ещё, что он надеется на скорую встречу и рад заполучить новых друзей среди прославленных воинов Амалика.
Вождь и за ним вся наша команда во главе с Аароном вышли из-за стола. К ребятам подбежали четыре раба с носилками. Но парни отказались категорически.
Перед вождем как из-под земли возник Двани со своим посохом. По бокам встали телохранители — мои неслучившиеся противники. Интересно, а кто сейчас охраняет священный зад вождя? Как я понял, Муши уже не вернется к своим обязанностям. Но кто-то, наверняка, его уже заменил.
Вождь с интересом наблюдал, как выглядят и двигаются наши ребята. Не смог скрыть своего удивления, но сказать ничего не сказал. Хорошо Аарон сработал. Только ещё вчера на ногах не стояли, а сегодня двигаются совершенно нормально, почти без проблем. Так что я вождя понимаю: есть чему удивляться.
И опять, только что уже я сам сказал, что, мол, Аарон не лекарь. Вот если бы был кто-нибудь из племени Асира, то вот тогда был бы класс.
А почему это он не лекарь? И почему сейчас это не класс? Почему я уверен, что обязательно найдётся кто-то, кто мог бы сделать лучше, чем Аарон? Просто гипноз какой-то.
Я уверен, что и вождь сейчас думает: «Какие же у евреев должны быть лекари, если даже Аарон может такое делать?».
Точно гипноз. И гипнотизирует всех, включая себя самого, сам Аарон.
Прошли через весь стан. Вождь со своей охраной шёл не оглядываясь. По правую руку от него шли Аарон с Фарнаком и Аззаном. Я занял позицию чуть сзади всей группы, фактически заняв место Муши.
На этот раз вождь двигался довольно медленно, не спеша, с достоинством. Не то что вчера. Вчера этот гад специально шёл быстро. Чтобы я за ним вприпрыжку бежал. Никогда я ему этого не забуду.
Из всех шатров выбегали вооруженные воины и строились в отряды возле своих воевод. Хорошо оттренированное войско. По всему видать, вождь свое дело знает. Не зря амаликян так все боятся. Серьёзное войско, хотя и бандиты. Построившись, отряды тут же исчезали. Некоторые двигались за нами, но большинство уходили своей дорогой.
Понятно, почему мы двигаемся так неторопливо. Вождь даёт своим время собраться и занять правильные позиции.
Прошли через весь оазис до границы с пустыней. И тут наконец-то мы увидели, из-за чего весь переполох.
На границе оазиса стояли воины Вениамина. Впереди три человека — князья племени. По левую и правую руку от них застыли по десятку рослых и могучих воинов. Охрана.
У каждого за поясом короткий меч. В левой руке небольшой круглый щит из кожи буйвола. В правой короткое тяжёлое копьё с длинным бронзовым жалом.
За ними стояли рядами чёткие сотни солдат, разбитые на десятки. Боевая пехота, готовая к бою.
Позади пехоты рассредоточились лучники и пращники, заняв удобные для обстрела позиции на вершинах барханов.
У меня даже дух перехватило от этой красоты. Главное, всё это не производило впечатление какой-то кучи народа. Перед нами стоял единый, могучий и свирепый зверь.
Я, который вообще никогда и ничего не боюсь, и то ощутил полное бессилие перед этим зверем. И, надо заметить, это было очень сладкое ощущение. Здорово быть евреем. Такое вот это ощущение.
Вождь обратился к Аарону:
— Брат, мы, кажется, решили все наши проблемы. Пора вернуться и продолжить наш пир. Не сочти за труд, передай мое приглашение князьям Вениамина. Пусть присоединяются к нам. Я и мои воеводы будем рады видеть этих прославленных воинов за нашим столом. Остальных тоже не оставим голодными. У Амалика умеют хорошо принять гостей… И друзей.
Аарон вежливо поклонился вождю и пошёл в сторону вениаминян. Подошёл к князьям. Обнялись, как положено евреям. О чем-то довольно долго говорили. Князья дали указания десятникам охраны и вместе с Аароном пошли в нашу сторону.
Вождь стоял с каменным лицом. Как я понял, появление еврейских воинов не было для него неожиданностью. Разве что он не ждал вениаминян так скоро.
Теперь понятно, что ему вчера рассказал его воин и почему он так резко поменял свое поведение после этого донесения.
Ясно, и как у него оказались евреи-предатели: хотели спрятаться от гнева евреев и мести соплеменников. А ещё мне показалось, что, когда Аарон с князьями пошёл к нам, вождь еле заметно вздохнул с облегчением.
Так-то, знай наших, босяк. Но надо отдать должное его реакции. Выкрутился он классно. С лёту принял правильное решение.
Подошли. Аарон представил князей. Это были Авидан, Фалтий и Елидад. Говорил Авидан. Поблагодарил вождя за приглашение. Сказал, что они будут рады сидеть за одним столом с прославленными во всём мире воинами Амалика. Спросил разрешения сначала совершить омовение и молитву.
Вождь ответил, что желание гостей для него закон, и предложил всем пройти в гостевой шатёр, куда подадут всё необходимое. Подозвал начальника охраны и раба-распорядителя. Дал им указания, и мы все вместе вернулись в стан.
Вождь пошёл к себе, мы с князьями пошли к себе — в гостевой шатёр. Всего второй день мы здесь, а этот шатёр стал нам как дом родной.
Правильно говорил Захри — время меряется не количеством дней: от и до, а количеством событий в этом от и до. А этих самых событий у нас за неполные два дня было под завязку.
И не только у нас. Как рассказали нам князья и как мы узнали более подробно позднее, этих событий было под завязку у всего Израиля.
Аарон вчера, перед моим предполагаемым боем с охраной вождя, передал через молитву всем племенам сообщение о ребятах и о нашей ситуации здесь.
Пусть это и не древние времена, когда каждый еврей мог принять такое сообщение, но всё равно во всех племенах ещё оставались люди, которые могли так общаться.
Большинство евреев узнали о событиях в пересказе этих людей. И, как всегда, усиленном и расцвеченном эмоциями рассказчиков. Это ещё усугубило ситуацию. Поднялся весь народ Израиля.
Вениаминяне бросились искать Шембелу и Ханамаха. Не нашли: они фактически и не жили в стане, большую часть времени проводили на базаре в Мигдоле. Отыгрались на семьях предателей. Забили всех камнями. Всех, включая женщин, детей, стариков.
В Мигдоле предателям вместе со шпионами Амалика удалось ускользнуть от расправы. Одним из этих шпионов и был воин, принесший вчера весть вождю.
Евреи разгромили все постоялые дворы и таверны амаликян и людей моря. Содержателей, поваров, подавальщиков и девок забили камнями или повесили. Досталось всем иноземцам. Кое-где пострадали даже люди из родственных народов Мадиама и Измаила.
По всему Египту сейчас идут отряды евреев. Поднялись все мужчины всех племён Израиля. Все, кто может держать оружие в руках.
Ор и Моисей пытаются внести какую-то организованность в эту стихию. Ор пробовал остановить погромы в Мигдоле. Моисей же, наоборот, первым бросился в Мигдол из стана иудеев и с именем Бога повел толпу евреев на иноземцев.
Ближе всего к стоянке амаликян раскинуты шатры Вениамина. Они и пришли первыми. На день, два от них отстают отряды Иуды и Симеона.
Отряды Завулона и Манассии на кораблях Завулона переправились через Нил и перекрыли амаликянам дорогу из оазиса на Ханаан. Туда же Ор направил солдатские сотни Ефрема. Вряд ли моряки Завулона и ирригаторы Манассии смогут надолго задержать воинов-профессионалов Амалика. Их задача — продержаться до прихода ефремлян.
Из земли Гесем идут отряды Рувима, Гада, Иссахара и Дана. От древней столицы Египта, города Авареса, — отряды Неффалима и Асира. Они не нужны, но удержать этих людей невозможно. Ор пробовал их остановить, но куда там…
А тут ещё бешеную активность развил Моисей. От его имени ко всем племенам побежали скороходы-иудеи с призывом Бога Израиля к евреям подниматься на священную войну.
И прав был Моисей, а не Ор. Конечно, важно было остановить амаликян и наказать предателей. Для этого достаточно солдат-профессионалов Иуды, Ефрема и Вениамина. Ещё можно привлечь купцов Симеона и моряков Завулона. Остальные же явно не нужны.
Но ещё важнее было использовать этот момент, чтобы объединить евреев в единый народ, подняв его на священную войну. Поднять на войну Именем Бога предков Авраама, Исаака и Иакова. Под началом посланника божьего, пророка и вождя Моисея.
На лету прочувствовал ситуацию Моисей. Прочувствовал и не упустил шанс. Использовал на все 100.
Мне потом Ор говорил, что он сам себе удивился, как ему такая простая мысль в голову не пришла. Он всё больше над тактическими вопросами думал: как амаликян не упустить и нас с ребятами выручить.
А вот Моисей к вопросу с глобальной, стратегической стороны подошёл и сильно свое положение укрепил. Просто молодец. И совсем он не такой тупой, как смотрится.
Я в этом месте про себя подумал, что это смотря кому что смотрится. Мне, да и другим людям попроще, Моисей уже давно тупым не кажется. Он-то у всех на виду. Он да Аарон.
А вот Корей и его умники как залезли в тень отсиживаться, да так в плотной тени и застряли. Про них все забыли напрочь. Кому нужны мудрецы учёные, когда война идёт? Так что, кто тупой, а кто острый — большой вопрос.
Ор тоже в тени, но это его принципиальная и активная позиция. Так ему удобнее действовать. А вот Корей зря так отстранился. Впрочем, ему виднее.
Меня, как всегда, никто не спрашивает. А если бы и спросили, я бы вряд ли чего им сказал. Люблю думать тихо, про себя.
Пришли рабы, принесли воду для омовения. Мы все совершили полное омовение, весь обряд. Аарон, князья и ребята вошли в молитву. Я же к медитации не расположен сейчас. Перевозбудился что-то.
Крови хочется, особенно после рассказа князей. У меня последнее время с этим постоянный облом. Вроде всё идет как надо, а потом то вождь влезет, то Муши откуда-то выскочит. Бог его, видите ли, выбрал. Ему то хорошо: он там у себя этих сук на куски режет. Кровь рекой течет.
Да ладно, какие наши годы. Будут ещё в моей жизни и реки крови, и поединки славные. В моей жизни всё это обязательно будет.
Такая это жизнь. Жизнь палача. Жизнь мангусты.