— Ты и вправду так думаешь, Джек? Ты действительно считаешь, что то, что делаешь — не убийство? — подняв футболку, он продемонстрировал багровый рубец, в том месте, куда Джек ударил ножом. — Ты думаешь, что когда ты меня режешь, стреляешь, топишь — я не умираю? Ты убийца Джек, причем самый настоящий. До того как сойти с ума, ты рассказывал мне историю о том, как однажды точно так же, позволил ярости овладеть тобой. Тогда мотив был понятен, но что произошло в этот раз? А, братец?
Джек прекрасно понимал, что убийство тех наркоманов изменило его, ожесточило, оставило на душе неизгладимый рубец. Но с Донованом была совершенно иная ситуация. Он был насильником — отбросом, не имеющим никакого права на жизнь, даже по меркам криминального мира.
— Ты снова позволил ярости поработить тебя, несмотря на то, что она сделала с тобой в прошлый раз, и уже не можешь остановиться. А если мы застряли тут навечно? Ты так и будешь продолжать гоняться за мной? Да, здесь творится какая то дъявольшина, но мы то остались прежними. И должны жить как люди, а не звери, которых с приходом темноты, тут становится и так предостаточно.
Джек оскалился и продолжил наступление. Возникло чувство, что перед ним стоит совершенно другой человек. Донован отступил. Джек слышал, как сильно колотится сердце.
— И что ты предлагаешь мне с тобой сделать? Ты болен!
Донован покачал головой и сделал глубокий, печальный вдох.
— Из находящихся сейчас здесь и вправду есть больной, но это не я, Джек. Я бы очень хотел узнать, что такого могло произойти, чтобы ты настолько слетел с катушек.
— Хватит, — рявкнул Джек. — Ты все прекрасно знаешь!
Он продолжал наступать, и тут Донована словно подменили. Молниеносно выхватив пистолет из кобуры, он ударил рукояткой Джека по переносице. Совершенно не ожидавший такого поворота событий, Джек взревел от боли. Перед глазами поплыли ярко-красные круги, замелькали белые вспышки. Вся голова превратилась в сплошной сгусток боли. Ничего не видящий, он чувствовал, как кровь заливает лицо.
Донован ударил снова, на этот раз в центр грудной клетки. Остатки воздуха с шумом вышли из легких, и Джек, ослепший и задыхающийся, упал на пол.
— Так, — сказал Донован. — Надеюсь теперь, ты понял, что если бы я захотел, то давно мог с тобой разделаться. Ты хорошо дерешься, в этом сомнений нет — но до меня тебе ой как далеко. Усек?
Джек ничего не ответил, и Донован пнул его носком ботинка.
— Да, да.
— Отлично. Сам не знаю, почему я столько времени терпел твои выходки, наверно потому, что ты мне нравишься. Я думал мы товарищи по несчастью, волею судьбы, оказавшиеся в этом дурдоме. Где-то в глубине души у меня теплится надежда, что твоему поведению есть логичное объяснение, однако видит Бог, я уже сыт по горло твоими выкрутасами и моему терпению вот- вот придет конец. Очень бы хотелось сейчас услышать внятное объяснение, что же все-таки произошло?
— Ты прекрасно зна..
Донован пнул Джека в живот.
— Нет, Джек! Я ни черта не знаю, так что завязывай с этим, ок? Хватит, как попугай твердить одно и то же! Я понятия не имею, что вдруг на тебя нашло, или, что я сделал тебе, так что ради Бога, помоги мне это понять! У тебя шесть секунд!
Задыхаясь, Джек выдавил:
— Т-Талли.
У него по-прежнему все плыло перед глазами, но растерянность Донована он заметить сумел.
— Что ты имеешь в виду? — спросил ковбой. — Причем тут Талли?
— Ты…ты изнасиловал ее, чертов ублюдок!
Донован кинулся вперед и замахнулся ногой, словно футболист, бьющий пенальти. Удар пришелся в подбородок, и Джек едва не потерял сознание.
— Что ты сказал? — заорал Донован охрипшим голосом. — За всю жизнь, я пальцем не тронул ни одной девушки! Сам не пойму, что меня удерживает от того, чтобы не размозжить тебе башку.
Сплюнув кровь на металлический пол, и откатившись немного в сторону, Джек пробормотал. — Ты…ты хочешь сказать, что этого не было?
— Не было? Сама мысль о том, чтобы принудить девушку к сексу силой, мне отвратительна. Я не знаю, что там эта дура тебе наплела, но ушла она отсюда целая, невредимая и в отличном настроении.
Джек встал на четвереньки. Краем глаза уловил какое-то движение со стороны Донована, и подумал, что сейчас опять последует удар, однако вместо этого увидел протянутую руку. Схватившись за нее и слегка пошатываясь, Джек кое-как встал на ноги.
— Только без глупостей, ок? — произнес Донован.
Джеку, который с трудом мог стоять, ничего не оставалось, как согласиться.
— Я просто хочу услышать правду…
Достав из небольшой кладовки два стула, Донован помог Джеку присесть на один из них. — Видит Бог, на этом корабле только один обманщик, но в данный момент его здесь нет.
— А ты неплохо меня уделал, — поморщившись, признался Джек.
— Ты же сам говорил, что это не на самом деле, — усмехнулся Донован. — Завтра будешь как огурчик, ну может за исключением пары синяков.
Джек вздохнул, и это тут же отдалось болью в ребрах.
— Для чего Талли было говорить, что ты напал на нее, если такого не было?
Донован лишь пожал плечами.
— Возможно, чтобы натравить тебя на меня. Не знаю, ты же, в конце концов, полицейский, вот и думай.
— Что ты имеешь в виду?
— Я хочу сказать, что на одно настоящее изнасилование приходится как минимум два ложных. Женщины, по своей природе, коварные и злопамятные, а сломать человеку жизнь для них порой раз плюнуть.
Джеку об этом было прекрасно известно и без Донована. За годы службы в полиции он повидал немало. И порядочных с виду девушек, желающих таким образом расквитаться, отомстить или избавиться от насоливших им людей. Но Талли? Какой ей смысл от всего этого?
— Но зачем наговаривать на тебя? Какая ей от этого выгода?
— Я знаю об этом столько же, сколько и ты, братец. Может быть нам лучше пойти и спросить у неё самой?
— Не знаю, — проговорил Джек. — Она пряталась от меня, после…после того, что ты якобы с ней сделал. Не хочется снова пугать ее.
— Джек, мне ясно как божий день, только одно — она что-то задумала. И для этого ей необходимо было стравить нас. Может быть, как раз она и стоит за всеми этими временными аномалиями, и черт еще знает чем. Может я наткнулся на нечто такое, что она пытается тщательно скрыть.
И каким же образом? — Джек не смог сдержать улыбки. — Пьянствуя и играя в карты?
Донован кивнул.
— А вот давай у нее и спросим.
— Хорошо, но пойду я один, а ты останешься здесь.
— Она с легкостью обманула тебя в прошлый раз, — вздохнул Донован. — Так с чего ты решил, что ей не удастся сделать это снова?