— Не скажу, не бойся.
Подошёл к ней и обнял. Она пахла как мать. Укропом. Волосы они им что ли полоскали, не понимал Макар. Но запах, этот самый родной, вздыхал он сейчас, и всей душой у Бога просил доброй жизни Светозаре.
На девятый день, после утреннего молебна, Макар к себе в избушку засобирался.
Тяжело ему было отца одного оставлять. Понимал, что один он справится. Но всю жизнь с бабой жил, не затосковал бы.
С собой звал. Но отец отказался:
— Мне бежать не от кого, Макар. Не от людей, не от себя. Лучше бы ты уже к дому своему тянуться начал. Не все же одному жить.
На том и разошлись.
10
Утро в лесу всегда наступает внезапно. Только царствовала ночь, одно мгновение и уже роса лежит на траве, и птицы наполняют лес своим пением, взлетают с насиженных мест, кружат над верхушками деревьев.
Он стоял и смотрел на небо. Легкие белые облачка, таяли прямо на глазах. Ясный будет день, погожий.
Тихо скрипнула дверь. Он даже не пошелохнулся, заросли папоротника надежно скрывали его от чужих глаз.
Макар вышел из дома, придавил дверь поленом. За плечами поняга, ружьё, путь его лежал в деревню.
Сорок дней прошло, как Всемилы не стало.
Считается, что сорок дней душа еще находиться на земле, но после этого дня навсегда её покидает и перемещается в отведенное ей место.
Важная дата, не мог Макар пропустить её.
Он дождался, когда Макар скрылся из вида, вышел из своего убежища, тихо, словно тень скользнул между сараем и домом, и пошёл на восток.
Он шёл на гору.
Завтра зазвучит его песня.
Тихо будет выводиться её мелодия, но громко прокатится эхо её.
Отстояв утренний молебен, Макар покинул родных.
Шёл быстро, голова была пуста. Ни одной мысли не крутилось, точно ведро пустое. Просто шагал и шагал. Как и не человек вовсе, а машина какая.
А потом, на пол пути, резко повернул налево и зашагал в сторону горы. Зачем туда Макара понесло, он сам объяснить бы не смог.
Гора эта не сильна крута была. Тропа на ней имелась, аккурат до самой верхушки. А с другой стороны, гора обрывалась почти пологой стеной. Такую не одолеешь.
С горы открывался изумительный вид.
До горизонта простиралась Тайга. Как море зеленое плескалось. Живое, могучие, всесильное. Захлебнуться можно от красот таких. Так бы стоял и дышал силой этой.
Нравилось Макару здесь. Жалко гора далеко от избушки, каждый бы день здесь бывал.
Здесь Макар и попрощался с матерью. Выпустил её, туда в красоту эту. Мама тоже была такой же, живой, красивой и всесильной.
Стоял Макар на горе этой и казалось ему, что не один он здесь. Ветер мягко гладил его, шептал нежности и плакал вместе с ним. А ещё лес забирал тоску и душа его расцветала.
«Смерть — не есть смерть, смерть — это вечная жизнь» — тихо шелестел ветер.
Обратно легче идти было. Спокойно на душе и светло. Улыбался Макар.
А потом, как на стену напоролся. Кольнуло предчувствие. Липкое, странное. Точно в мёд руку опустил. Только мёд тот, не сладок был.
Секунды хватило Макару, чтобы ружье в руки его легло. Не задумываясь, не сомневаясь. Годами выработанный инстинкт у каждого охотника.
И не спроста внутри всё дернулось.
Впереди, на тропе стояли волки. Четыре их было.
Вожак стоял немного впереди. Он был огромен. Стоит, красавец, залюбоваться можно. Морда здоровая, широколобая, слегка вперёд вытянута, а по бокам точно бакенбарды висят. Лучи солнца, пробивались через листву деревьев и мягко ложились на шкуру вожака, точно серебро разливали.
Вожак в упор смотрел на Макара, точно в душу заглядывал. Макар даже опешил.
А в голове билась одна мысль, не правильно всё это, странно. Волки за километр его почувствовать должны были, да и запах оружия должны знать, к вооруженному просто так не подойдут. Волк умный хищник, он редко идёт на неоправданный риск.
А тут стоят… тихо стоят и не рыкнут, просто смотрят.
Вот и вопрос: зачем им эта встреча нужна была? Не уж-то специально на Макара шли.
Паники не было. Голова была чиста, только мысли одна за другой бешено сменяли друг друга.
Слева, поднималась скала отвесная, справа в метре — обрыв. Назад и вперёд пути нет. Значит, надо другой ход найти.
С одним волком Макар и ножом справился бы, да и двух одолел бы, а тут четыре.
Секунды складывались в минуты, минуты в часы, казалось, бесконечно долго они друг против друга стоят. А возможно и мгновение прошло. Только не думал об этом Макар, гораздо важнее сейчас не спровоцировать атаку зверя и уйти от встречи этой живым.
Макар медленно на два шага отошёл к скале. Спину прикрыл. Камень горячий, на солнце нагретый. Макар с силой в него вжался, до боли ощутил каждый выступ, в спину врезавшийся. Но сейчас ему нравилось это, это придавало уверенность и надежду. Вот так и замер, освобождая волкам дорогу.
Стоит, ждёт. Если не верный ход сделал, придётся начинать бой. Легко Макар волкам не дастся. Пусть попотеют. Не простая он добыча. Ещё поглядим кто кого.
А волки, точно этого и ждали. Только дал Макар им дорогу, они как ожили. Как от сна очнулись.
Спокойно прошли мимо, не соблюдая осторожности, будто бы Макара здесь вовсе и не было. Не оглянулись даже ни разу, ни тявкнули, ни оскалились. Просто прошли мимо….и всё.
Макар даже опешил на мгновение. По глупости это или по умыслу какому, волки себя так ведут? Как хотели что-то, да не понял Макар. Кому рассказать, что четыре волка просто стояли и смотрели на него, без единого звука, не шелохнувшись — точно за полоумного примут. Совсем одичал, с волками якшается.
А самое главное, против природы всё это было, от этого и нервничал Макар.