Телефон звучал пронзительно, настаивая, чтобы на звонок все же ответили. Павел проснулся сразу же, но подниматься не спешил. Никуда эти люди не денутся. Ну в конце концов, он им нужен, а не они ему. Ну, может просто не слышать. Зачем трезвонить без остановки.
Звонок не утихал. Даже ни разу не прервался. Он был каким-то злым и назойливым.
Павел вздохнул и стал нехотя подниматься. Тело несколько ломило. Телефон, новый, японский, с определителем номера звонящего — стоял на тумбочке в другом углу комнаты.
— Ало, — и это «ало» у него совсем не получилось.
Несмотря на то, что родился и вырос Павел в Москве, а на родине своих предков в Баку бывал только наездами и последний раз года три-четыре назад, — от легкого акцента, благополучно приобретенному от родителей, смешанной русско-осетинской пары, избавиться ему так и не удалось. Да он и не стеснялся его.
— Говорите же, — сказал он уже громче.
— Павел, — из телефона доносился тихий знакомый голос. — это Наталья.
— Наташа? — Павел безмерно удивился звонку племянницы, тем более ночному. — Ты где?
— Дома. Приезжай.
— А что случилось?
В трубке запищало. Павел недовольно поморщился.
— Приезжай.
— Так что случилось? — повторил Павел, заложив пальцем одно ухо, чтобы лучше слышать.
Однако в трубке уже раздались короткие гудки. Павел взглянул на определитель номера — номер абонента не высвечивался.
Павел присел на стул рядом с телефоном. Странный ночной звонок несколько выбил его из колеи. Свою племянницу Наталью он не видел уже несколько лет, с момента своего последнего визита в Баку. После смерти родителей она осталась самым близким ему человеком, но особых контактов он с ней не поддерживал. И тут эта просьба о приезде. Однако Павел сейчас никак ее не мог исполнить.
Он взглянул на часы. Половина третьего ночи. Но как Наталья его нашла? Эту квартиру он снял полгода назад и его номер телефона был известен только очень ограниченному кругу людей.
Павел закурил. Дым пошел в предусмотрительно открытую форточку. Нет, сейчас не было времени заниматься проблемами племянницы. Да и какими, она не сообщила. А в полдень у него важная встреча с заказчиками. Людьми важными, авторитетными, и он должен выглядеть наилучшим образом. А Наталья если захочет, то позвонит еще. А он должен быть в форме. В отличной, оптимальной, идеальной форме с хорошей реакцией и свежей головой. Для достижения успеха. Профессиональный успех — он разный, если есть стабильный результат. Особенно в его работе. С этими мыслями Павел погасил свет и пошел дальше видеть сны.
В просторном, обставленном современной дорогой мебелью кабинете на втором этаже недавно построенного подмосковного коттеджа сидело двое. Узкий плоский череп без единого волоска и довольно крупный нос с горбинкой придавали одному из них сходство со старым, но все еще сильным грифом, грозно сидящим на высокой скале и оглядывающим подвластные ему выси и низины. Ему было уже за шестьдесят, но ни следа дряхлости не проступало на его хмуром властном лице. Напротив него сидел коротко стриженный широкоплечий мужчина средних лет с круглым тяжелым лицом, которое украшала трехдневная небритость. Время от времени он доставал из кармана брюк платок, которым вытирал вспотевший лоб.
Проделав эту процедуру в очередной раз, он деловито спросил:
— Что скажете, Марк Израилевич?
Человек, которого мужчина назвал Марком Израилевичем, не ответил. Он молчал, углубившись в какие-то свои мысли и не обращая ни малейшего внимания на взгляды, которые незаметно бросал на него собеседник.
Тот впервые увидел Марка Израилевича, или Грифа, как его величали в определенных кругах, всего две недели назад, когда несколько крупных криминальных авторитетов решили собраться и обсудить текущие дела, связанные с переделом сфер влияния. Старик очень его интересовал, но он старался не выдать своего интереса.
— Что скажете, Марк Израилевич? — повторил он и вновь не получил никакого ответа.
Гриф несомненно услышал вопрос, но мысли его были сейчас заняты другим.
Игорь Дроздов, или Толстый, один из лидеров «Тимирязевских» догадывался, чем. В этот подмосковный коттедж Гриф приехал со встречи в кафе «Журавль» с лидерами чеченской общины, прежде всего с Мовлади Акбаровым, где выяснялось, кто является настоящим хозяином столицы.
Разговор, как мог судить Дроздов, был очень тяжелым, и атмосфера этого разговора, этой встречи словно бы воцарилась и здесь, среди этой современной белоснежной мебели.
Поэтому Игорю не терпелось узнать, чем закончилась встреча, но он сдерживал себя, созерцая в модные пластиковые окна цветущие каштаны на аллеях окружавшего коттедж парка.
Наконец Гриф будничным тоном, но вполне серьезно ответил:
— Мовлади надо убирать.
— Вы думаете?
— Безусловно.
Старик неторопливо изложил свое видение ситуации. Игоря взволновал рассказ об итогах встречи Марка Израилевича с чеченцами. Он понимал, что ликвидация Мовлади может привести к большой криминальной войне с ощутимыми потерями, поэтому идея Грифа вызвала у него раздражение, которое он, однако, не демонстрировал. Вместе с тем он был особенно осторожен в словах и в проявлениях чувств, так как понимал, что эта операция может стать переломной в расстановке сил в криминальной Москве и этот выцветший старик с орлиным профилем и властным лицом был именно тем человеком, который мог решить все проблемы.
Когда Толстый аккуратно собирал по своим каналам информацию о Марке Израилевиче, то он выяснил только то, что не стоит вести об этом человеке никаких расспросов — ни явных, ни скрытых. Ходили неявные слухи, что у Грифа есть выход на нескольких людей в верхушке спецслужб и поэтому лучше сделать все, чтобы не поссориться с этим хмурым стариком. Поэтому Игорь и не стал никак возражать против намечавшейся операции, началом которой должно было стать нахождение исполнителя для этого непростого дела.
Однако у Марка Израилевича были свои соображения на этот счет.
Он словно бы выпростал голову из плеч и посмотрел на Игоря грозным взглядом проснувшегося грифа.
— Отдаете ли вы себе отчет в том, что разработанная нами операция довольно опасна?
Дроздов жадно затянулся «Мальборо» и проговорил:
— Риск, конечно, есть, но думаю, она является наилучшим выходом.
— Согласен. Но к ней ни вы, ни я отношения иметь не будем. Ее проведут другие люди. В прошлый раз вы упоминали одного человека, по вашим словам, специалиста высокого класса, который может согласиться на выполнение такой работы.
— Да, я давал вам его координаты.
Марк Израилевич бросил в микрофон селектора:
— Романа ко мне.
Появился высокий блондин, положил несколько фотографий. В ответ на обращенные к нему взгляды неопределенно пожал плечами:
— На мой взгляд, это хороший кандидат.
— Его сильные стороны? — спросил Гриф.
— Реакция хорошая, интеллект, скрупулезность.
— Психологическая устойчивость?
— Мне о нем говорили только в восторженных тонах.
— Так, — скрипучим голосом бросил Гриф, пролистывая записную книжку. — он воевал наемником в Приднестровье, Абхазии, Карабахе. Что же, у него богатый опыт.
Игорь кивнул головой.
— Мне говорили, он хороший исполнитель.
— Стало быть, вы уверены, что именно он нам нужен? — поинтересовался блондин.
И вновь ответ от старика последовал не сразу.
— Я ни в чем не уверен. Поэтому должен на него посмотреть.
Роман включил монитор.
— Вот, смотрите.
На экране появилась просторная приемная. Возле окна, спиной к камере, сложив руки за спиной и слегка покачиваясь на носках кроссовок, стоял молодой человек в джинсах и рубашке. Это и был Павел, так некстати вчера разбуженный непонятным ночным звонком.
— Что же, хорошо держится. Спокойный, уравновешенный, — заметил Марк Израилевич. — даже не пытается заглянуть в бумаги на столе, хотя это было бы вполне естественно.
— Он же наверняка просек телекамеру. — заявил Толстый.
— Как вы на него вышли? — обернулся к нему старик.
— Через одного хорошего знакомого. Этот парень сначалазаинтересовал меня как опытный человек, прошедший горячие точки.
Но решающим фактором, конечно, стала его так сказать, всеядность, отсутствие каких-либо тормозов. Тогда я уже стал тщательнее приматриваться к нему. Думаю, он может подойти.
— Мы не знаем, согласится ли он. — задумался Марк Израилевич.
— Уверен, согласится. Вас что-то смущает?
— Конкретно — ничего. Мне он даже нравится. Да, нравится. — повторил Гриф, разглядывая на экране монитора Павла, который уже начал нетерпеливо поглядывать на часы. — Нормальный молодой человек. Настолько нормальный, что невольно ищешь серьгу в ухе. Или в ноздре. Что ж, давайте с ним поговорим. Как его зовут?
— Павел Тумасов, — подсказал Дроздов.
На экране было видно, как в комнату быстро вошел Роман и что-то сказал Тумасову. Тот довольно равнодушно кивнул и вышел из приемной.
Дроздов взял пульт и выключил монитор.
Через минуту помощник ввел в кабинет Павла и остановился в дверях, выжидающе глядя на Марка Израилевича.
— Можешь быть свободен, — кивнул тот.
— Слушаюсь, — сказал блондин и вышел.
— Садитесь, Павел. Мне хотелось бы задать вам пару вопросов. Не возражаете?
Тумасов оглянулся на Игоря:
— Вы нас не познакомили.
— Называйте меня Марком.
— Хорошо.
— Не будем тянуть кота за хвост, — начал Марк. — мы хотим выяснить, нужны ли вам деньги.
— А они кому-нибудь не нужны? — удивился Павел.
— Кто-нибудь нас не интересует. Нас интересуете вы.
— Нужны, конечно. Весь вопрос, какие это деньги. И за что.
— Вот мы и подошли к сути, — констатировал Гриф. — объясните, Игорь, нашему гостю, в чем будет заключаться его работа.
— Работа, так сказать, по специальности, — улыбнулся Дроздов, закинув ногу на ногу. — согласен?
— Подумаю. Я не играю втемную.
— Но бабки-то тебе нужны? Сам говорил.
— У меня есть своя фирма. Свой бизнес. Я выполняю конфеденциальные поручения. На жизнь заработаю.
— Не пудри нам мозги. И себе тоже. Фирма у него есть! — пренебрежительно воскликнул Дроздов. — Частный бизнес! Только не пытайся нас убедить, что тебе не хочется выполнить сереьзный заказ и заработать много.
— Возможно, — кивнул Павел. — Но втемную на такие дела подписываются только придурки. Вы сами бы подписались?
— Если бы доверял заказчику.
— А я могу вам доверять?
Дроздов вопросительно взглянул на Марка Израилевича. Тот кивнул:
— Без конкретики. В самых общих чертах.
— Как я уже сказал, делать нужно будет то же самое, — начал Игорь. — есть человек, которого нужно убрать. Мы думаем, что ты с этой задачей справишься.
— Допустим, — подумав, сказал Павел. — дайте информацию о клиенте.
— Значит ли это, что ты согласен? — спросил Толстый.
— Пожалуй, да.
— Это не ответ.
— Да.
— Прекрасно. — слегка оживился Марк Израилевич. — Я все-таки не ошибся в вас. Когда мы примем окончательное решение, Игорь введет вас в курс дела. А нам сейчас остается обсудить последний вопрос. Размер вашего гонорара. Мы предлагаем вам за эту работу пятнадцать тысяч долларов. Плюс расходы по факту.
— Тридцать, — сказал Павел. Он уже стал смутно догадываться, кого ему предстоит ликвидировать.
— Пожалуй, мы согласимся. — подумав, сказал Гриф. — Вы правы. За риск нужно платить. Пятнадцать тысяч — аванс, остальное после выполнения задания. Продиктуете моему помощнику реквизиты вашего банка.
— В этот раз никаких авансов. Все сразу, наличными и вперед.
— А вот так мы не играем. — заметил Игорь.
— Нет. Это был мой небольшой тест. Мне хотелось понять, как вы сами оцениваете сложность задания. И связанный с ним риск.
— И что вы поняли? — бросил на него взгляд Марк Израилевич.
— Что я мог бы запросить еще вдвое большую сумму. И вы бы все равно согласились.
— Вы собираетесь это сделать? — уточнил Гриф.
— Никоим образом. Я просто назвал свои условия. Если вы их принимаете, будем считать, что контракт заключен.
— Окончательное решение мы примем чуть позже. Но думаю, мы согласимся на ваши условия.
Значит клиент очень непростой. — подумал Павел. — Из всего, что приходит на ум, скорее всего из чеченской диаспоры. И нужно его убрать. И для этого некие влиятельные люди, платят тридцать тысяч баксов. И даже были готовы заплатить вдвое больше…
Тем временем Гриф нажал клавишу селектора.
— Роман, проводи нашего гостя. — и обращаясь к Тумасову — все, вы свободны. Если мы согласимся, завтра к вам придет наш человек с авансом. Оставьте свой номер телефона для связи.
Когда за Павлом захлопнулась дверь, Марк Израилевич взглянул на Игоря.
— Ваши впечатления?
— Крутой паренек. Тридцать штук снял — и глазом не моргнул. Если у него такие гонорары, чьи же конфиденциальные поручения он выполнял? И какие?
— Незачем гадать. Для нас важно другое. Он типичный наемник. С соответствующей психологией. А кто его нанимал и для чего — дело десятое.