Он пришел в себя, когда уже начало смеркаться. Павел бросил взгляд на часы — двадцать минут восьмого. Стараясь отвлечься от беспокоивших его мыслей, он забрался в ванну. Павел врубил практически сплошной кипяток, так что ванная комната быстро заполнилась паром. Он мылся энергично, словно выскребая из себя дневную вялость. Когда он более-менее пришел в себя то услышал, как дверной звонок настойчиво, с короткими паузами, дребезжал в прихожей.
Павел медленно поднялся из ванны и с наслаждением вытершись, натянул джинсы и майку. Наконец он протопал к входной двери и осторожно глянув в глазок, увидел Николая.
Павел отворил дверь и без единого слова вернулся в комнату.
— Извини, мне было неудобно открывать своим ключом. — ставя чемодан и увесистый пакет на пол в коридоре, ответил Столяров.
— Привет. — сказал Павел.
— Ты что-то уж очень исхудал, — сказал Николай. — я тебя даже и не узнал в первую минуту. Уж не заболел ли? Живешь, вижу, только на кофе и сигаретах.
— Надо поговорить. — пригласил приятеля на кухню Павел.
— Ты лучше расскажи, что с тобой случилось.
— Ладно, — сказал Тумасов. — слушай…
И он подробно, со всеми деталями, изложил произошедшее с ним за последние дни. Хотя рассказ получился достаточно длинный, Николай ни разу не перебил Павла, лишь изредка молча кивал.
Наконец Павел умолк. Несколько раз кашлянув, он достал сигарету.
— Да-а, дела! — воскликнул Николай. — Естественно, если нужна моя помощь… — он разлил чай по чашкам.
— Рации нужно достать.
— Не понял?
— Даму нужно на некоторое время вытащить из дома…
Вежливая улыбка сползла с лица Николая.
— Ты в своем уме? Зачем?
— В своем! — воскликнул Павел. — Я хочу подробно изучить мастерскую.
— А чего ты там хочешь найти? — спросил Николай с добродушной улыбкой. — Выдвигаешь какие-то нелепые версии…
— Я, конечно, не утверждаю наверняка, — пробормотал Павел, — но там, похоже еще одно помещение… и я надеюсь его осмотреть… — он замолчал, обдумывая, как объяснить поточнее, что же именно ему показалось.
Николай ждал.
— Короче, я думаю, что там что-то есть. — выдавил наконец Тумасов.
— То есть?
— Странный дом… странная пара…
— Почему?
— Обстановка суперская, при этом он обычный врач — хирург, а она…
— Да брось! Когда ты стал считать чужие деньги? — отмахнулся Николай. — Вот я гостил у Али Хамраевича на даче год назад — там вообще палаты Аладдина!
— Ничего я не считаю… ты лучше скажи — рации сможешь достать?
— Чего их доставать — купить можно в том же «Электроне», продукция нашего СП. Сделано по японской технологии. Или тебе что-нибудь фирменное надо?
— Не знаю, — задумался Павел, отпив глоток. — главное, чтобы техника не подводила.
— Завтра будут. И что дальше?
— Ты завтра свободен?
— Я вообще с понедельника в отпуске.
— Я собираюсь ехать снова к ней, тебе тоже надо будет. Не вместе, конечно.
— Как выглядит наша дама?
Павел положил на стол журнал «Мольберт» с интервью и фото Татьяны.
— Какая прекрасная дама. — Николай с интересом разглядывал фото.
— И очень загадочная.
Павел выпустил облако дыма в потолок.
— Она художник-портретист? — Столяров вчитывался в статью.
— Да, притом высококлассный.
— Так почему ты ее в чем-то подозреваешь?
— Она знала Наталью, — налил себе еще чаю Павел. — она тоже встречалась с Дэном. Я попробую еще навести справки у своих знакомых.
— Как знаешь… А где она живет?
— В Загульбе, на самом краю поселка. Это если от санаториев ехать направо, в сторону гор. Я тебе сейчас нарисую… ручка есть?
— Не надо, — задумался Николай. — я примерно знаю, где это.
— Послушай, тебе всего лишь надо изобразить из себя заблудившегося туриста, отдыхающего. Скажешь, заблудился, расспросишь ее, как проехать в какой-нибудь из санаториев, ну это ты сам придумай, задержи ее минут на пять-семь хотя бы и спокойно уезжай.
Николай сочувственно посмотрел на Павла и вздохнул.
— Послушай, — сказал Николай неожиданно, — а если брат ее заявится?
— Не заявится.
— Уверен?
— Маловероятно, он же оперирует постоянно. Рабочий день ненормированный.
— А если не выгорит?
— Значит в другой день, ты же все равно в отпуске. Кстати, как там твои?
— Детей к бабушке отправили, жена на даче постоянно пропадает, там у нас садик необльшой, она за ним тщательно ухаживает, старается. Я, откровенно говоря, к этим вещам равнодушен, так что есть время заняться своими делами.
— Вот и славно. Тогда завтра созвонимся насчет раций и всего остального. Будь завтра у телефона в течение дня.
— Да без проблем. Журнал можно взять?
Тумасов молча кивнул.
Часы показывали одиннадцать.
— Ну что, по домам? — спросил Николай.
— Пожалуй, — задумчиво отозвался Павел. — значит, будь готов завтра выехать, так сказать, на природу.
— Это точно, — согласился Николай. — интересная женщина… — добавил он.
— Вот и применишь все свое обояние. Ты его еще не растратил за эти годы?
— Обижаешь! Как говорят классики, нет такого мужа, который хотя бы на час не мечтал стать холостяком!
Они расхохотались. У Павла начала пробуждаться уверенность в успехе завтрашнего мероприятия.
Когда за Николаем захлопнулась дверь, он докурил последнюю сигарету из пачки и пошел в комнату. Он полагал, что заснет мгновенно. Не получилось. Предвкушение завтрашнего дня! Племянница, растворяющаяся в стене… Голос…
«Я разберусь. Я обязательно разберусь», -думал Павел. Игра продолжается… только какая игра?