Выслушав историю, рассказанную Арном и Аланом, а потом дополненную Керном, я хмыкнул. Ожидаемо. Пока парень в маноре, он в безопасности, но за пределами владений Иллоев и их союзников, на него открыта охота. Однако, в одном стражники правы — нужно выяснить кто это всё устраивает и устранить его. Или их, что тоже возможно. А постоянно отбиваться, надеясь на смерть врага от старости — глупо и недальновидно.
— И что вы собираетесь предпринять, чтобы закончить эту охоту? — спросил я, — Хотя бы, известно кто враг?
Покачав головой, барон залпом осушил бокал и, встав с кресла, принялся рассаживать по залу, в котором мы находились. Взгляд его блуждал по нашим лицам, предметам мебели, книжным полкам, постепенно заполняющимся стараниями Деймона, Лайлы и Райнера, ищущих важные для нас издания и просто редкости. Правда, процесс этот не быстрый, отнимающий немало времени и денег, от чего полки почти пусты.
— Я предполагаю, что охоту на Арна, Клариссу и меня открыли О’Ларсы, но достоверно это выяснить не удалось. От того и не могу начать действовать, — в итоге произнёс Керн, — У меня просто нет доказательств.
— За столько лет? — удивился я.
Даже если бы Рилер не выяснил все обстоятельства этого дела, то у меня и так хватало бы причин задуматься о происходящем. Однако, после долгих размышлений, я понял, что мне нужно делать. Ведь, короткая дорога не всегда быстрая. И Керн мне куда полезнее и безопаснее, чем его бешенная дочь. Тем более, что доказательства у меня есть. Одно даже появилось прямо сейчас — Кларисса совершила очень большую ошибку, решив отравить нас в моей же башне, где всё пропитано моей силой. К тому же, я не слепой и видел, что когда она шла к столику с кувшинами, бокал в её руке был полон. Да и звук тихого всплеска совпал с паузой в разговоре.
«Ой, зря, девочка, — подумалось мне, — Ой как зря. Не с теми ты в эти игры решила играть.»
— Да, за столько лет, — кивнул Керн, — Если бы имелись доказательства, то я бы вырезал их всех до единого… Но для этого мне нужно что-то предъявить дознавателям Короны, которые точно заинтересуются причинами вражды между двумя баронами… Прежней свободы, что была ещё лет десять назад, уже нет, знаешь ли, — горько усмехнулся барон, — Это раньше король не лез в дела аристократов, а теперь нас всех зажали в тиски и постепенно лишают вольностей. Ходят слухи, что в королевском дворце уже обсуждают возможность запрета дружин, — тяжело вздохнул Иллой, — Согласись, глупо устраивать резню в таких условиях.
— А может быть так, что это не они, а кто-то другой устраивает эти покушения? — спросил я, — Кто-то, о ком вы не думаете, но кто старательно делает вид, что является надежным союзником и другом?
— Зачем им это? — удивился Арн, — Если они и так с нами успешно все торгуют и…
— Пойдем от обратного, — вздохнул я, — Кто получит наибольшую выгоду от ваших смертей?
— Вообще, — вздохнул Иллой, — Никто. Мы в торговле и многих других вопросах выступаем как посредники и наше исчезновение ударит по интересам очень многих людей.
— А кто унаследует всё, если вы погибните?
— Сложно сразу сказать, — задумался Керн, — Надо изучить генеалогическое древо и закон о наследовании.
— Вот и займитесь этим, — произнёс я, — Иначе вас, рано или поздно, достанут. Всю жизнь в имении вы прятаться не сможете.
— Ты прав, Дарек, — кивнул Керн, — Но и решить эту проблему одним махом не получится.
— А никто и не предлагает решать всё одним ударом. Тут важно подойти с умом, выявить тех, у кого есть мотив и кому выгодна ваша смерть. Ваша и Арна… Кстати, а на Клариссу были покушения? — спросил я, посмотрев на девушку, глядящую в камин и не участвующую в беседе.
Услышав своё имя, она повернулась ко мне и произнесла:
— Я не покидала манора уже давно, а в наших землях никто не рискует нападать на нас.
— Хоть это радует.
— Дарек, — вздохнул Керн, — Я не просто так решил отправить своих детей к тебе. Даже с учетом твоих проблем со жрецами, им тут безопаснее.
— Мы не всё знаем?
— Да. Чайлз работал на некоего Флимонта, графа О’Твенс, — произнёс Иллой, — Я узнал об этом после обыска его апартаментов. И это только то, что удалось узнать после вскрытия его сейфа. Артефактные хранилища мы ещё только собираемся ломать.
— Допустим, — кивнул я, — Что было в письмах? Сведения о поездках? Информация лично о вас? Обо мне? О защитных системах манора?
— Всё, — коротко ответил барон, — И даже больше — точные данные о некоторых других вещах.
— Например, об имперском бункере под моей башней?
— Да, — ответил Иллой, — И о нём тоже.
— Полагаю… Некоторые вопросы вы захотите обсудить наедине?
— Нет, при детях, — ответил барон, — И пора взрослеть.
— Тогда я вас очень внимательно слушаю.
Рассказ Керна меня озадачил. Оказалось, что среди предков барона был один из Крайнов, благодаря документам которого Иллой и узнал о наличии в этой местности имперского бункера и руин башни над ним. Однако, к тому моменту О’Харки уже получили эти земли под свою руку и ни в какую не желали отдавать нужный надел Иллоям. В конечном итоге, Керн решился пойти на крайние меры и принялся изводить их, желая добраться до вожделенного подземного хранилища.
— Скажите, барон. А вы вообще понимаете что такое мистики? Или вы думаете, что просто являясь потомком одного из них, сможете войти в бункер и получить контроль над ним? — спросил я, выслушав рассказ Керна.
— Я об этом не задумывался, — ответил аристократ, расхаживая по помещению.
— Зря. К тому же, вам стоит знать, что под землёй обитает не малое количество агрессивной нежити. Кроме того, системы безопасности рассчитаны на управление именно мистиками. А эта сила к наследственности отношения попросту не имеет.
— Хорошо, — вздохнул барон, — Что дальше?
— Вам нужен бункер. Он нужен и не. Вы без меня не сможете взять его под контроль. А я без вас буду годами копить ресурсы для проникновения в него. Так почему бы не начать действовать совместно?
— Это здравое предложение, — осторожно произнёс барон.
— Более чем здравое, — усмехнулся я, — Учитывая, что вход в бункер находится под башней, оно очень здравое. Сомневаюсь, что вам захочется брать её штурмом.
— Ты прав. Этого я точно не захочу, — усмехнулся уже Иллой, подойдя к столику с выпивкой, — Кому-то добавить вина?
— Я, думаю, что вам лучше поставить его на место, — произнёс я, догадавшись, что сейчас может произойти, — Или налейте Клариссе и пусть попробует.
Наступила тишина. Девушка с удивлением смотрела на меня, а Керн замер, переводя взгляд с неё на меня, а затем на кувшин, а потом вновь на дочь.
— Не может такого быть, — тихо произнёс аристократ.
— Я надеюсь, что так и есть, но лучше перестраховаться.
— Но… почему ты так думаешь? — спросил Иллой, понюхав содержимое кувшина.
— Мы все выпили по бокалу и живы, однако, затем ваша дочь подходила к столику, налила себе, но не пила, а сидела очень тихо, периодически с ненавистью косясь на меня. Из всех присутствующих, бокалы пусты сейчас у нас двоих, а она подходила к столику только тогда, когда удостоверилась в этом.
— Это чушь, — коротко бросила девушка.
— Вот и проверим, — улыбнулся я, — Прошу — выпей из кувшина.
— Нет, — ответила Кларисса, встав, — Я не буду подчиняться какому-то плебею, купившему свой титул. Тем более, при таких обвинениях.
— Дарек, — вмешался Арн, — Кларисса, конечно, та ещё стерва, но она не станет убивать меня или отца. Ей это не нужно.
— Пускай выпьет из кувшина, — пожал я плечами, — Тогда извинюсь.
Подумав, Керн попросту вылил содержимое кувшина на блюдо и бросил в него какую-то таблетку, взятую из поясного кошеля. Заметив мой интерес, барон пояснил:
— Это алхимический индикатор. Реагирует на составляющие, присутствующие во многих ядах животного и растительного происхождения. Точной гарантии не даст, но хоть как-то… Мда… — вздохнул Иллой, глядя на то, как покрывается пеной брошенная им в вино таблетка, — Кларисса, похоже, что тебе стоит очень многое мне поведать, — посмотрев на дочь, произнёс барон, — И не заставляй меня прибегать к силе.
— Отец…
— Кларисса, ответь, почему?
Наступила тишина. Арн с удивлением смотрел на сестру, я обдумывал что с ней делать, а Керн, судя по всему, был готов расплакаться и придушить её. Во всяком случае, эмоциональный фон у него был похож на смесь горя и ярости.
— Просто вы все подонки и ублюдки, — после долгой паузы произнесла Кларисса, — Думаете, что имеете право командовать мной. Твари. Ты, папа, хотел подложить меня под этого нелюдя. Урод. Как ты мог распоряжаться мной, словно я вещь. А не твоя дочь?
— Покушения начались не вчера, — фыркнул я, — Полагаю, что девочке захотелось свободы, титула и власти. Потому и захотела избавиться от брата-наследника и отца. Ей даже не требовалось покидать замок — достаточно было отправлять своего… любовника. А тот и рад, ведь став баронессой, она вышла бы за него замуж и они были бы счастливы. Правда, сомневаюсь, что эти мысли появились сами. Скорее, их подсказали.
— Что? — замерла на месте побледневшая девушка, — Откуда ты…
— Логика, — хмыкнул я, — И несколько месяцев работы Фольфа, который смог найти не мало информации о покушениях и некоем Рейфре Колгине…
— Нет… Вот почему он… — оборвала себя Кларисса, прикрыв рот руками.
— Вот так-то, — хмыкнул я, — Постельные утехи жажда власти, богатства и свободы стали причиной вынесенного вам приговора. Хорошая дочь, ничего не скажешь. Прямо замечательная. Любящая и ценящая семью.
— Я… — Керн, полагаю, пытался что-то сказать, но то ли сил у него не было, то ли он не знал что стоит говорить.
— Это ваша дочь, — хмыкнул я, поднимаясь из кресла, — Решайте её судьбу сами… А я решу судьбу её любовника. Думаю, Рейфр Колгин меня заждался в лаборатории.
— Что? — резко развернулась ко мне Кларисса, — Что ты с ним сделал? Чудовище!
— Я не святой, а тёмный, если ты не забыла. И не собираюсь облагодетельствовать каждую хитрожопую мразь, вроде этого выродка. Мне по вассальному договору положено защищать твоих отца и брата, а так же тебя, пока ты не выйдешь замуж.
— Дарек, — обратился ко мне вышедший из ступора Керн, — Я могу увидеть этого человека?
— Хм… А стоит ли? — с сомнением спросил я, — Впрочем, можно. Он ещё может разговаривать и даже похож на человека.
— Я хочу с ним поговорить, — произнёс барон, — Я хочу увидеть того, кто хотел нашей смерти.
— Причем, за ваши же деньги, — хмыкнул я, — Вы, ведь, на содержание Клариссы выделяли немалые суммы. И даже не задумывались о том, куда они пошли, хотя она почти не покидала замок, в котором жила.
— Всё так, — кивнул Иллой, — Я уже это понял.
— И зачем вам это? Всё же и без того понятно.
— Я очень хочу посмотреть в его глаза, — произнёс Керн, — Он использовал мою дочь, использовал мои деньги… Если оно ещё может говорить и всё понимает, вменяем, то я хочу задать ему несколько вопросов. Важных вопросов.
— Хорошо, — кивнул я, — Но вашу дочь лучше взять под охрану, чтобы не сбежала и не попыталась ничего отколоть… А то ещё влезет в вольер с нечистью и что потом с е костями делать?
Никакого вольера с нечистью в башне понятное дело, не было, но слегка напугать эту дуру стоило.
— Ты можешь выставить своих дружинников? — спросил Иллой, — Тех, которых делаешь в лабораториях.
— Сомневаетесь в надежности своих воинов? — спросил я, идя к выходу, — Логично. После Чайлза и Клариссы это стоит делать.
— Не иронизируй, Дарек, — произнёс Керн, — Я за это время успел казнить семерых воинов, служивших именно Чайлзу, а не мне. Что будет теперь и вовсе не ясно. Нужно выяснить кто именно из дружинников и управляющих допустил всё это.
— Материалы допроса Колгина я вам предоставлю. А пока, идите за мной, Керн.
Делать их Колгина слугу было опасно с любой точки зрения. Даже в качестве расходного материала он представлял опасность. Потому, когда Рилер привёз этого человека в башню с полным докладом по нему, я схватился за голову.
Почему сам Иллой не смог выяснить всё это ещё предстоит разобраться, а вот допросить пленника стоило. Этим Риллер, с помощью Лайлы и Райнера, и занимался почти полторы недели, пока я работал с Обиталищем Сознания. Результаты меня неприятно удивили.
Рейфр Колгин не просто хотел через кроватку Клариссы получить титул и потом вертеть как интеллектуально, так и фаллически эту дуру, заодно её ручками и дружиной выполняя поручения Чайлза, с которым очень тесно общался. Правда, документальных подтверждений этой связи не было, поскольку оба этих субъекта здраво опасались за свою безопасность — барон Иллой добротой и всепрощением не отличался и прославился своей мстительностью и упертостью.
Второй новостью было то, что информация о моей природе была передана в королевскую канцелярию как Чайлзом, так и Колгиным. Они же оба постарались в своих донесениях облить дерьмом и меня, и Керна с Арном. Удивительно, что после этого нас всем скопом не отправили на плаху.
Самым же омерзительным было то, что и покойный маг, и Рейфр не скрывали того что делают от Клариссы, забывая лишь уведомить её о том, что после смерти отца и брата её ждет положение птички в клетке и не более. О том, что маг работает на третье лицо Колгин представления не имел.
Все эти материалы я отдал барону и Арну, а сам стал ждать, когда они закончат чтение, задумчиво рассматривая Клариссу. Если бы не вся эта ситуация, то можно было бы частично исполнить задумку Керна и побывать в её кроватке, тем более, что она точно не бревно, раз имеет опыт постельных утех. Однако, увы — мы имеем то, что имеем и этого уже не исправить.
Стояще рядом с дочерью барона зомбиты хранили молчание. Сейчас я был рад, что их шлемы с закрытыми забралами и безучастных лиц этих существ не видно. Иначе бы Керну с Арном точно было бы не по себе.
— Это многое объясняет, — хмыкнул в итоге Керн, — Чайлз был в курсе того, как я пытался найти источник проблем. И предупреждал этого ублюдка… Кстати, а где этот Рейфр?
— Пошли, — хмыкнул я, — Покажу. Только лабораторию не заблюйте.
— Всё так плохо? — спросил Керн.
— Он не хотел говорить, а нам надо испытывать новые артефакты, — пожал я плечами, — Нужно же воинов создавать. На одних деревенских парнях мощную дружину не соберешь.
— Ты собрался покупать сброд из закупов, а потом превращать в них? — спросил Иллой, покосившись на воинов, охраняющих Клариссу.
— Именно, — кивнул я, — Это дешевле, чем брать наёмников, которые ещё и предать могут.
— Не лишено логики, — кивнул барон.
Проведя всех в лабораторию, я хмыкнул, заметив как побледнели аристократы. Кларисса и вовсе едва сдерживала рвотные позывы, отвернувшись от того, во что превратился её любовник.
В действительности, Райнер и Лайла попросту решили испытать после допросов на этом идиоте экспериментальный артефакт, который должен был провести трансформацию его тела и энергетики по шаблону, превратив в подобие наших зомбитов. А чтобы он не сбежал, обретя силу и скорость, парню отрезали кисти и ступни. Тут-то и оказалось, что при серьёзны отклонениях организма от нормы, начинаются проблемы. Артефакт попытался создать то, чего не хватает для реализации задачи, вложенной в него, но без информации о том, как это сделать, попросту содрал кожу с ног и рук, часть мышц и сухожилий и раздробил кости пытаясь создать отсутствующие конечности. Надо сказать, что Колгин оказался крепким малым. Ведь, весь процесс шел без обезболивания, а он не только не потерял сознания, но и болевого шока не схватил. То ли сам артефакт не дал этому произойти, то ли у него очень высокий болевой порог.
— А говорить он может? — спросил Керн, оглядев Рейфра.
— Относительно, — ответил я, — Он во время работы артефакта надгрыз язык.
— Дарек, ты ублюдок! — глухо произнесла Кларисса, — Превратить человека в калеку…
— Этот поганец использовал тебя и деньги твоего отца, чтобы убить и его и твоего брата. И кто тут ублюдок? — усмехнулся я, — Не путаешься? Или так ненавидишь свою семью? А за что? За то, что ты живешь в богатом замке и делаешь всё, что захочешь? Может, тебе следовало родиться в семье сервов и от рассвета до заката пахать в одной из ваших деревень? Сомневаюсь, что тебе бы такая жизнь подошла.
Впрочем, девушка мои слова словно бы и не слышала. Её взгляд совершенно не менялся, а речь всё так же содержала лишь оскорбления в наш адрес. Зашедший в лабораторию Деймон, некоторое время наблюдал за происходящим, а потом фыркнул и пошел ко мне:
— Мессир, возможно я не прав, но, может, стоит проверить её разум? Сомневаюсь, что здравомыслящий человек станет убивать собственную семью, да ещё и с такой ненавистью говорить о собственном отце.
— Это очень может быть, — кивнул я, — Позови Райнера.
— Хорошо, — кивнул Деймон, уходя.
Услышавший наш разговор Керн, схватил меня за плечо:
— Такое возможно? Кларисса может быть одурманена? — с надеждой в глазах спросил аристократ.
— Я не исключаю такой возможности, как и Деймон.
— Я не одурманена, — фыркнула девушка, — Просто, вы все ублюдки и уроды. Все до единого.
Посмотрев на неё, я тяжело вздохнул. Ну не верилось мне в некое воздействие на её разум. Вот в глупость и наивность — да. Всё же, избалованная дворянка — легкий объект для манипулирования. Особенно, если найдется подходящий мужик, способный качественно проехаться по ушам, правильно трахнуть и красиво поухаживать, делая вид, что она — любовь всей его жизни. Собственно, это и произошло. Смазливая морда Колгина, подвешенный язык, грамотная речь и умелое манипулирование, на фоне отсуттвия матери, откровенного наплевательства отца, вечно занятого делами манора и закручиванием интриг в политической сфере… Сошлись все нужные факторы, как говорится.
— Райнер устроит проверку и будет ясно — есть воздействие или нет, — произнёс я, — Дальше вы будете решать что делать и как быть. Повторюсь — её судьба это ваша проблема, а не моя. Я своё дело сделал.
— Именно так, господин граф, — произнёс воин в стеганной броне, — Больше ничего.
— Благодарю, — кивнул Флимонт, граф О’Твенс, — Ты свободен.
Когда офицер дружины покинул кабинет дворянина, тот встал из-за стола и принялся расхаживать по помещению, обдумывая новости.
Бывший боевой маг Чайлз и его напарник Рейфр Колгин — мертвы. Их тела найдены дружинниками у ворот крепости. Причем, ни один часовой не увидел как они там оказались, ни один охранный артефакт не сработал, сообщая о приближении посторонних. Просто во время обхода, воины обнаружили два трупа, один из которых был жутко изувечен. Затем, когда и внесли в помещения, где штатный маг дружины решил их осмотреть, тело Колгина вдруг зашевелилось.
Майнер, как раз спустившийся в помещение для вскрытия, решил, что парень всё же не умер и попытался оказать ему помощь, но, как выяснилось, покойный Рейфр был превращён в нечто жуткое. Его тело само разорвалось на множество частей, которые отрастили конечности и пасти, наполненные клыками, и принялись атаковать всех, кто им попадался. Причем, мечи и топоры не помогали — разрубленное надвое эти твари лишь становились двумя разными существами, просто более мелкими.
К тому моменту, когда стало ясно, что единственный способ расправиться с ними — сжечь, две трети дружины было убито и превратилось в подобных существ. Та же участь постигла Майнера и его помощницу — юную магиню, развивавшуюся в сфере работы с разумом. За считанные часы твари расправились с бОльшей частью населения крепости. Спас ситуацию главный маг, успевший понять как быть и призвавший духов огня. Он смог вывести уцелевших за пределы крепостных построек и сжечь крепость. Однако, почти через час, выяснилось, что всё не так просто. Среди выживших оказались люди, заразившиеся той дрянью, что превращала и в этих тварей. В конечном итоге, Мадьяну Валварсу, главному магу крепости, пришлось истребить почти все, кого он до этого спасал, а оставшихся изолировать в карантине в виде мощного купола, помешавшего им уйти. Однако, это Мадян допустил страшную ошибку — он изолировал выживших в деревне вместе с её жителями. Спустя сутки, кроме чудовищ, рвущихся наружу, там уже никого не было. Полторы тысячи человек, жившие там, погибли, став жертвами этих тварей. Незараженных в поселке не было. Отряд дружинников одного из вассальных баронств, попытался справиться с чудовищами, проникнув в купол. Однако, результат был всё тем же — лишь новые погибшие и увеличение числа чудовищ.
В конечном итоге, Валварс принял решение попросту выжечь деревню и всю местность вокруг неё. Последнее оказалось далеко не лишним, поскольку твари каким-то образом проникли и в соседнюю деревню, где устроили такую же резню.
Результатом всего этого многодневного кошмара стали три полностью уничтоженных деревни, сгоревший замок и смерть почти семи тысяч человек, включая воинов вассального барона.
О том, что королевские дознаватели в скором времени начнут выяснять все обстоятельства произошедшего, думать не хотелось. К чему приведет их расследование — не ясно. Однако, последствия могут быть печальными и для самого графа. Ведь, не ясно что ещё сделали Иллои, готовя этот удар.
— Кто же тебе помог, мразь? — спросил граф у пустоты, — Неужели этот твой мистик?
Тяжело вздохнув, Флимонт вернулся в кресло и принялся обдумывать ситуацию.
Иллои — живучее отребье. Потомки Крайна, выжившего после распада Империи и получившего титул барона. Уж как он смог в те годы провернуть такое — загадка. Тогда за одну лишь фамилию имперской знати вели на плаху… Если по пути не убивали. Однако, у родоначальника этих баронов получилось. Теперь же, расплодившееся семейство, сумевшее почти подмять под себя всю провинцию, получило в свои руки почти что клан мистиков. Пускай их лишь четверо, но это уже опасно. Особенно, в свете того, что у них есть одаренные дети, которых эти нелюди будут воспитывать в нужном ключе, готовить, тренировать, а потом проведут приобщение, сделав себеподобными тварями.
Учитывая, что замок пал из-за появления двух зараженной какой-то мерзостью трупов, при жизни бывших слугами графа, даже предполагать случайность произошедшего глупо. Бежать к монарху, обвиняя Иллоев во всем — ещё большая ошибка. Тогда выплывут уже махинации самого Флимонта и делом может повернуть совсем не туда, куда надо. А такой поворот О’Твенсу совершенно не нужен. И без того потерь хватает.
Падение родового замка — удар не только по финансам рода, но и по репутации. Учитывая же как именно погибли его жители, ситуация и вовсе печальная. Запасы золота, артефактов, библиотека, арсеналы, алхимические склады, полторы тысячи дружинников и более двух тысяч жильцов — слуги и их семьи.
Обдумывая ситуацию, аристократ понимал, что оправиться от столь жесткого и неожиданного удара будет крайне сложно. Собственно, если быть честным с самим собой, в ближайшее время это почти не реально. Остается только мстить. За всех.
Флимонт, державший себя в руках все эти дни, пока маги и дружинники выясняли все детали происходящего, искали свидетелей и складывали мозаику из разрозненны частей, собирая таким образом картину произошедшего, внутренне разрывался от противоречивых чувств. Горе гнало его к руинам замка, где погибла вся семья графа, а ненависть толкала собратьостатки дружины и отправиться к замку Иллоев, чтобы взять его штурмом и вырезать всех, кто попадется на глаза.
Однако, умом аристократ понимал, что так он ничего не добьется. Дружинников осталось три с лишним десятка. Один маг с учеником. Этого не хватит для штурма замка Иллоя. Тем более, при то, что у барона есть четверо мистиков, которые явно не станут сидеть сложа руки.
— И как же мне отомстить тебе и твоим ублюдочным нелюдям? — задумчиво произнёс граф, — Как?
— Никак, — произнёс человек, тихо вошедший в кабинет аристократа, пока тот был погружен в раздумья, — Флимонт, будь реалистом. Этот раунд мы проиграли.
Встретившись взглядом с гостем, аристократ горько усмехнулся:
— Для тебя это всё — игра. Смерть моей семьи, гибель дружины и слуг, сгоревший замок — лишь очередной раунд… А для меня — это была моя жизнь. Я потерял самое ценное, что у меня было — детей. А ты говоришь — смирись.
— Я не говорю, что нужно опускать руки, — ответил гость, покачав головой, — Однако, ты должен осознавать, что в нынешней ситуации сделать что-то не получится.
— А ты не хочешь задействовать других в этом деле? Почему я столько вложил в наше дело, подключил своих людей, отправил к Иллою под видом простолюдина собственного племянника, а в итоге, когда всё провалилось, ты даже не думаешь поднять остальных ради мести?
— Быть может, потому, что сейчас нам не дадут отомстить? — вздохнул гость, — Король и его советники приняли решении более не преследовать мистиков и тех, кто им помогает. Добавь к этому ещё и тот факт, что од Иллоев оказал Короне слишком много услуг и обладает громаднейшим количество королевских наград. Они входят в число тех, кто считается «Столбами Короны». Пока нынешний монарх жив, действовать против Иллоев открыто — глупо. План с междоусобицей внутри их семьи был идеальным. В случае разоблачения, никто не стал бы копать глубоко, а твой племянник просто исчез бы из их земель.
— Мы планировали расшатать трон после истребления сторонников короля, но успехов в этом не заметно. Большинство воинских и магических родов успешно отбились, а некоторые даже ответили, — произнёс Флимонт, — Может быть, наш план был не самым удачным?
— Мы это уже обсуждали, — произнёс гость, — Пока короля поддерживают сильнейшие рода, обладающие дружинами и магами, финансами и держащие под контролем торговые пути, нам не справиться. Нас задушат финансово, оставят без товаров, а потом сомнут военной силой.
— В любом случае, для меня это всё теперь не важно, — произнёс граф, — В моей жизни теперь осталось одно — месть. Нравится тебе это или нет, но другого ответа ты от меня не получишь.
Покачав головой, гость аристократа вздохнул и произнёс:
— Я надеюсь, что ты не станешь совершать опрометчивых поступков.
— Поверь, теперь я буду очень осмотрительным, — произнёс Флимонт, — После произошедшего, я не допущу больше ошибок.
— Это радует, — кивнул гость.
— Да… А ещё, я хочу исправить самую важную из всех моих ошибок, — произнёс граф.
— Да? — усмехнулся его гость, — О чем же речь?
— Сейчас узнаешь, — усмехнулся Флимонт, — Мне следовало сделать это изначально, но… Я был глуп и слеп, — добавил он, открывая ящик стола.
— Ты меня удивляешь, — насторожился гость, — Может…
Закончить фразу мужчина не успел. Тонкий луч алого цвета пробил его голову насквозь и потух, а граф молча положил на стол миниатюрный боевой жезл, созданный из золота.
— Мне изначально следовало не влезать во всё это, — вздохнул аристократ, глядя на труп своего гостя безумным взглядом, — Теперь же я буду мстить Иллоям, их вассалам и твоей семье, ублюдок. Я буду мстить всем.
Организовать ответный удар экономически или с помощью войск, подкупа, похищения нам бы не удалось никак. После того, как Деймон вскрыл артефакты-хранилища Чайлза, мы пришли в ужас и схватились за головы. Оказалось, что целитель и бывший боевой маг Чайлз был не просто слугой некоего враждебного рода, а служил графу О’Твенсу. А эта семья, фактически, находящаяся в стане оппозиции нынешней политики Короны, имела громаднейшие возможности как политически, так экономически и финансово. Воевать с ними открыто — смешно. Силы одного баронства, даже с союзниками, против целого конгломерата высшей знати, ничтожны.
Тогда в мою голову пришла мысль использовать тела этой парочки засланных диверсантов в качестве магических мин. Правда, не взрывающихся, а действующих иначе. Тут-то и вспомнились земные фильмы ужасов и научная фантастика. И фильм Нечто пришелся к месту. Здешние маги и воины не сталкивались с подобными существами и вряд ли смогут понять как с ними бороться… быстро, во всяком случае. В любом случае, ущерб от такого ответного удара будет достаточным, чтобы О’Твенс сто раз подумал, прежде чем связываться с нами.
Однако, реальность превзошла все ожидания. Замок, несколько деревень и дружина одного из вассальных О’Твенсам барона стали жертвами нашего удара. И, судя сведениям, добытым Рилером, погибло там больше семи тысяч человек, в числе которых была семья графа.
— Дарек, — усмехнулся Керн, читая исписанные листы со сведениями, собранными Фольфом и его осведомителями, — Тебя можно поздравить. Твоя идея… Успешна.
Впрочем, усмешка барона была бледной, как и он сам. Иллой помнил что происходило в испытательном стенде, где тварь, созданная нами, убивала смертников одного за другим, быстро превращая их плоть в нечто невероятное, противоестественное и крайне агрессивное.
Вообще, мы рисковали. Если бы магический импульс от артефакта-таймера не сработал, то эта мерзость стала бы реально опасной и распространилась повсеместно за очень короткий промежуток времени. И не факт, что наши закладки в её энергетическую структуру смогли бы остановить её. Однако, обошлось. Правда, более я не хочу так рисковать и применять столь жуткое оружие. Если уж многое повидавший Деймон, увидев это Нечто потом несколько дней смотрел на меня с откровенным ужасом, то это о чём-то да говорит. Например, о том, что риск был чрезмерным.
После того, как Рилер привез стопку писем, я уничтожил все образцы этой твари, а записи о методике её создания запер в своём личном сейфе. Правда, дело тут скорее в страхе за собственную задницу. Если подобное существо выйдет из под контроля, то оно сможет расправиться с половиной этой планеты, прежде чем его смогу уничтожить, что вообще маловероятно — это мы внесли в его энергетическую структуру запрет на имитацию животных и растений, но без этого, оно бы успешно скопировало птиц, волков, белок… да хоть муравьев, и смогла тихо распространиться, подменяя всё собой.
Мучила ли меня совесть? Совершенно нет. Да, я знал, что погибло больше семи тысяч человек. Я знал, что их смерть была крайне жуткой и болезненной, но внутри меня ничего не шелохнулось.
«Это война, и погибшие в ней — живая сила противника. Да, не их вина, что они оказались по другую сторону фронта, но такова жизнь — или мы уничтожим их, или они уничтожат нас.» — такими словами я объяснялся с Лайлой, Райнером и Деймоном, с удивлением и ужасом смотревшими на меня после прочтения документов Фольфа. Однако, внутри были лишь спокойствие и пустота.
— Знаешь, Дарек, — в итоге произнёс Керн, — Я теперь понимаю, почему после распада Империи с твоими собратьями было так тяжело справиться. Вы очень опасны даже если вас мало.
— Главное, не загонять нас в угол, — усмехнулся я, — Тогда мы и не станем устраивать подобные вещи.
— Учту на будущее, — кивнул барон, — Но что делать с Клариссой?
Разум дочери Керна оказался действительно искажен ментальным воздействием. Однако, даже после снятия этой мерзости, девушка всё ещё была невменяемой. Мы с Деймоном и Райнером обдумывали как привести её в норму, но любые попытки восстановления разрушенных структур ничего не давали — всё вновь откатывалось к тому виду, в каком было до наших вмешательств.
— Я пока не представляю. Мы пробовали действовать разными методами, но толку не было.
— Не оставляйте попытки, пожалуйста, — произнёс барон, — Это для меня очень важно.
— Понимаю, — кивнул я, — Но, полагаю, это будет долгий процесс. Всё же, нам пока не удалось найти то, что мешает нам привести девочку в норму.
Иллой несколько минут смотрел в пламя, танцующее в камине, после чего повернулся ко мне и произнёс:
— Есть подозрение, что информация, способная нам помочь, находится внизу, в бункере.
— Откуда такая информация? — спросил я, обдумывая услышанное.
— Я дам тебе дневник Крайна, моего предка, — усмехнулся Керн, — Думаю, тебе будет полезно его прочитать. Особенно, это касается некоторых аспектов вашей силы. Не знаю, насколько эти сведения будут новыми для тебя, но… Считай, что я так пытаюсь ответит на твою помощь.
— Благодарю вас, барон, — кивнул я, понимая, что никто и никогда просто так не отдаст подобное сокровище.
— Значит, О’Твенс нарвались на удар мистика? — усмехнулся хозяин кабинета, — И что же послужило причиной такой жестокости? Всё же, крепость, несколько деревень и дружина барона…
— Мы выясняем детали, но уже сейчас известно, что граф был связан с герцогом О’Ронгли, недавно найденным мертвым в своём особняке, — ответил докладчик, — Оба они состояли в коалиции знати, активно пытающейся помешать политике короля. Эти персоны в последние пять лет тратили громаднейшие средства в неизвестных направлениях. Нам пока не удалось выяснить куда именно шло их золото, но… Если они спровоцировали Иллоя и его мистиков на такой ответ, то можно сказать, что часть трат этих аристократов уже выявлены. На сына барона постоянно совершались покушения, а последнее произошло в столице. Старший Иллой и его дочь уже более шести лет не покидали манор. Видимо, в этот период и начались попытки их ликвидации.
— Я задам вам, граф, всего один вопрос, — усмехнулся хозяин кабинета, — Почему нам становится известно об этой ситуации только после того, как в одной из провинции за трое суток погибает больше одиннадцати тысяч человек?
Наступила тишина. Названный графом человек пытался подобрать слова, а хозяин кабинета налил в бокал вина и, сделав глоток, добавил:
— К тому же, мне не ясно, с какой стати кто-то вообще может пытаться помешать политике короля? Как в головы аристократов вообще закрадывается мысль о подобном? Вам не кажется, что у нас слишком мягкие законы? Или слишком мягкая политика? Или, быть может, ваша коллегия работает слишком плохо? Например, её руководитель и его подчинённые не справляются со своими обязанностями?
— Герцог, — произнёс докладчик, — У нас попросту не хватает возможностей для полноценной работы. Если бы имелись достаточные полномочия и силовые…
— У вас самый большой бюджет из всех коллегий. У вас больше всего магов и вам выделены армейские части. О вы не в состоянии выявить потенциальных мятежников и удавить их, — жестко произнёс хозяин кабинета, — Складывается ощущение, что вы попросту ждёте открытых выступлений. А это очень опасная политика, вам не кажется?
— Мы не можем устраивать обыски в замках и проверять их почту. Тем более, что большая её часть отправляется с доверенными людьми, а не через королевскую службу.
— Значит, найдите способы делать обыски. Хоть лазутчиков засылайте. Мне нужны результаты. И трупы потенциальных мятежников — этой оппозиции…
— Я вас понял, герцог.
— Тогда почему вы всё ещё тут, а не приступили к работе?