Путь до Нисиоки занял около четырёх часов. Аки со знанием дела выбирала едва различимые тропинки и обходила труднопроходимые заросли. Мы с Рико лишь молча следовали за ней.
Когда начиналась деревня и заканчивался лес, было неясно. Не было ни главной улицы, ни каких-либо административных строений. Между деревьями хаотично стояла пара домов.
Сложно было даже назвать это место деревней.
Из людей, я заметил лишь какого-то старичка, который, сидя на крыльце, что-то зашивал. При виде нас он странно поморщился и поспешил вернуться в дом. Больше никого здесь я так и не встретил. Аки привела нас к невысокому, малоприметному домику.
— Здесь мы с братиком живём, — она с шумом отодвинула дверь в сторону. — Заходите.
За домом явно следили. Не было ни пыли, ни разбросанных вещей, ни грязи на полу.
Однако меня смутил странный запах. Приторно-сладкий, едва различимый. В какую бы комнату мы ни зашли, этот запах преследовал меня везде.
— Аки, что это пахнет?
— Пахнет? — она недоумевающе посмотрела на меня.
— Ты разве не чувствуешь?
— Никакого запаха, — девочка пожала плечами.
— Ва! — Рико сморщила лицо. — Действительно, странноватый запашок.
— Да хватит придумывать, — отмахнулась Аки. — Ничем тут не пахнет.
Девочка спровадила нас на кухню и усадила за невысокий столик. Если не обращать
внимания на странный запах, обстановка в доме была крайне уютной. Конечно, никаких особенных изысков я не заметил, но от простенькой мебели, успокаивающих бежевых обоев и мягких ковриков на душе становилось легко.
— Ой, — Аки попыталась включить газовую печь, но что-то пошло не так. — Газ закончился. Подождите немного, где-то был запасной баллон.
Она выскочила сквозь дверной проём и скрылась в коридоре. Мы с Рико остались сидеть вдвоём. За окном, кроме ветра, не было никаких звуков. Даже птицы умолкли.
— Затишье перед бурей, — я выглянул в окно. — Вот-вот снова опустится дым.
— Ты хочешь остаться здесь, Тору? — Голос Рико зазвучал серьёзно.
— Не знаю. Я совсем запутался.
— Знаешь, мы с тобой редко об этом говорим, — она смотрела прямиком мне в глаза. — Но я бы хотела узнать, что стало с моими родителями.
— Хочешь вернуться в Сатомори?!
— Однажды, — она кивнула. — А ты? Ты не хочешь узнать, что с твоими близкими?
Я промолчал.
— Я не думаю, что нам стоит оставаться тут, — продолжила Рико. — Нужно добраться до города.
— Зачем? — прохрипел я. — Ты слышала, что сказал Шиори? Города опустели. Там больше нечего ловить.
— И ты ему поверил? — усмехнулась девочка. — Отшельнику, что живёт у дороги на отшибе?
— Это довольно логично. Город шумный и яркий, а значит, и теней он привлекает куда сильнее.
— То есть, ты сдался, Ивата? — впервые она назвала меня по фамилии.
Я поднял на неё взгляд.
— Решил остаться здесь? Бросить все попытки разобраться в происходящем?
— Разобраться? — я усмехнулся. — Разобраться в чём, Рико? Всё и так уже ясно.
— Говоришь ты, а слова точь-в-точь, как у Юри, — фыркнула Рико. — Если ты не пойдёшь, я уйду одна.
Она хотела добавить что-то ещё, но на кухню вернулась Аки. Девочка с кряхтением тащила с собой красный газовый баллон, на котором белыми неаккуратными английскими буквами было нанесено — *«Propane. Flammable».
Аки с грохотом поставила его на землю. От того, как неаккуратно она обращалась со столь опасным предметом, сердце у меня уходило в пятки.
— Э-э-э, Аки-чан, — я приподнялся со стула. — Давай я помогу…
— Не надо, — прокряхтела девочка. — Я умею.
К всеобщему счастью, Аки всё же сумела водрузить баллон на нужное место и пустить газ. Через пару минут протяжно засвистел старенький алюминиевый чайник, оповещая, что можно начинать чаепитие. Аки достала из буфета несколько чайных пакетиков и зазвенела фарфоровыми кружками.
Я же вытащил из рюкзака то немногое, что осталось из припасов. Консервная банка с сайрой, банка солёных огурцов, два энергетических батончика да немного засохшего печенья. Однако, после долго пути даже такая, на первый взгляд, бедная трапеза вызывала зверский аппетит.
Рико тут же напала на печенье, извращаясь с ним, как только можно: пробовала его и с сайрой, и с огурцами. Аки аккуратно, маленькими кусочками поедала шоколадный батончик. Мы долго молчали, пока, наконец, Аки не нарушила тишину.
— А откуда вы идёте?
— Сатомори — деревня такая есть, — ответил я, глядя в мутноватый чай.
— Сато-мори? — медленно проговорила девочка. — Не слышала о такой.
— Аки, — Рико оторвалась от трапезы. — Есть тут какой-нибудь город поблизости?
— Знаю. Однажды, мы с братиком ездили туда за покупками.
— И далеко он отсюда?
— Мы с братиком ездили на поезде, — Аки задумалась. — Если пешком — далековато будет.
На некоторое время мы снова замолчали. Стало так тихо, что я слышал, как хрустит печенье во рту у Рико. Солнце скрылось за налетевшей тучей, зашумел ветер, оконная рама зашаталась, издавая характерный звук.
Я почувствовал, что консервы в меня больше не полезут, потому решил немного отдохнуть и обдумать план действий. Проверив содержимое рюкзака, который знатно похудел после нашей трапезы, я поднялся со стула.
— Аки, есть комната, где можно прилечь?
— Да, пока братика нет, можешь отдохнуть в его комнате, — девочка указывала в коридор. — Вперёд иди, там дверь с табличкой будет, не пропустишь.
Я кивнул и вышел из кухни. Пройдя мимо ванной комнаты и комнаты Аки, я оказался перед нужной дверью. На табличке неаккуратным почерком написано имя: Такада Коидзуми. Я неуверенно открыл дверь.
Старый книжный шкаф с удивительно богатой библиотекой, аккуратно застеленная деревянная кровать, столик с ночником и календариком за прошлый год. В окно открывался вид на пожелтевший осенний лес.
Я кинул рюкзак рядом с кроватью и устало на неё завалился, закрыв рукой глаза. И что делать дальше? Не лучше ли нам остаться здесь, вдали от всех опасностей? Не думаю, что тени так часто заглядывают в это жалкое подобие деревни.
И что нас ждёт, когда мы доберёмся до города? Что вообще нас ждёт дальше? Мы идём неясно куда, неясно зачем. У нас нет ни цели, ни даже примерного плана действия. Если так пойдёт и дальше, мы обязательно закончим, как Аи или Харука.
— Харука, — отчётливо произнёс я.
Я достал из рюкзака её тетрадку. Какой же у неё идеальный почерк, словно произведение искусства: «Здравствуйте. Я Мегами Харука. А как зовут вас?» Какое странное ощущение. Вот же её слова, часть Харуки всё ещё у меня в руках, но её самой нет.
Кулон, что она мне подарила, всё ещё висел на шее. Раньше он казался невесомым, но теперь я ощутил всю тяжесть этого подарка. Кулон, точно каменная глыба, тянул меня к земле. Тяжело и больно, но это плата за мою трусость.
Раздался стук в дверь. Не дожидаясь моего ответа, Рико вошла в комнату и застала меня за просмотром тетрадки. В такие моменты она всегда молча ждала, когда я закончу и пыталась отвлечь меня. Но как бы она не старалась, закрывая глаза, я снова и снова представлял рядом с собой Харуку.
— Хочешь, помогу?
— Не сегодня, — я отложил тетрадку в сторону. — Сейчас… сейчас, я хочу поспать.
— Можно с тобой?
Я лишь сдержанно кивнул и отвернулся лицом к стене.
***
Сатомори. Главная площадь. Вокруг меня снова дым, тёмный и непроглядный, вместо домов лишь пепелища, где-то вдали слышно нечто, напоминающее человеческий плач. Я сделал шаг, под ногой хрустнули обгоревшие доски.
Куда бы я не подался, людей не было, беспрерывно звучали лишь чьи-то отдалённые всхлипы. Что здесь произошло? Я узнаю деревню лишь по общим чертам, такое ощущение, будто бы её перестроили до основания.
С трудом переступая через засыпанные пеплом улицы, я добрался до перекрёстка у рисовых полей. В памяти проскользнуло лицо мёртвой Харуки. К горлу подступил рвотный позыв, который я едва сдержал.
На перекрёстке появилась чья-то фигура. Когда она успела прийти? Всего секунду назад здесь никого не было. Я присмотрелся к незнакомой фигуре внимательнее — из-за мешковатого балахона сложно понять, мужчина это или женщина, лицо окутывал серый дым.
— Извините, — фигура обернулась на мой голос. — А что здесь случилось?
— Здесь? — раздался хрипловатый женский голос. — Здесь ничего и никогда не случается.
— Это же Сатомори? Был какой-то пожар?
— Сатомори… — незнакомка задумалась. — Да, я помню. Я была там когда-то давно. Но ты ошибаешься, мальчик, это не Сатомори.
— Тогда… тогда, что это за место? — мысли в голове начали путаться.
— Можешь назвать это адом, — фигура сделала шаг ко мне. — Можешь — чистилищем. У этого места нет названия, потому что его некому давать.
— Я вас не очень понимаю.
— Давно я ни с кем не общалась, — незнакомка приблизилась ко мне на расстояние вытянутой руки. — Здесь довольно одиноко, знаешь ли. Как тебя зовут, мальчик?
— Ивата. Ивата Тору, — я поклонился в приветствии. — Могу я узнать ваше имя?
— Имя? — она вновь задумалась. — Какое-то имя было… давно… вспомнить бы.
— С вами всё в порядке?
— Зови меня *Кири… Да, думаю, такое имя мне подойдёт, — даже на таком расстоянии лица девушки я разглядеть не мог. — Ну что, пройдёмся, Ивата-кун?
Мы прошли через центр деревни. Вместо школы я увидел лишь сожжённые остатки какого-то дома, некоторых зданий и вовсе не было, да и леса, кажется, прибавилось. Неизменным оставались лишь высокие холмы, что окружали деревню.
По мере того, как мы с Кири шли по улицам, приближался и звук плача. Теперь, я мог точно сказать, что рыдал мужчина. Но рыдал как-то притворно, не по-настоящему, точно давил из себя слёзы.
— Как ты попал сюда, Ивата-кун?
— Я не знаю, — я снова попытался заглянуть в лицо спутницы, но ничего не изменилось. — Я уснул… мы с Рико уснули…
— Правда? Удивительно, — послышался лёгкий смешок. — Знаешь, Ивата, сюда не попадают просто так.
— Просто так?
— Ты что-нибудь знаешь о Хинае, Ивата? — загадочно спросила она.
— Конечно, — я кивнул. — Кажется, сейчас все о нём знают.
— Все? — девушка резко остановилась.
— Кири-сан?
— Так вот куда исчезли боги, — она медленно закивала головой. — Им стало тесно здесь.
— Кири-сан, вы что-то знаете о тенях? Знаете о Хинае?
— А ты не боишься слушать? — даже не видя её лица, я почувствовал, как она ухмыляется.
— Расскажите мне!
Кири звонко рассмеялась, заглушая болезненные всхлипы. Смех её эхом прошёлся по всей деревне и растворился где-то в горах. Она поправила свой балахон, потрепала меня по плечу и вновь повела на звук плача.
Посреди разрушенного дома, в окружении обгорелых досок, битого стекла и пепла, сидел старик. Ужасающе тощий, одетый в жреческое кимоно. Глаза его были столь безэмоциональными и потерянными, что смотреть в них было невыносимо.
Старик не двигался с места, а лишь давил из себя странный вой. На наше появление он не обратил никакого внимания. Кири молча наблюдала за этим странным и пугающим действом, а затем снова заговорила со мной.
— Этот старик хотел знать о Хинае всё, — в голосе её читалась лёгкая тоска. — Хотя я предупреждала его, что это жуткая ноша, и за знания придётся дорого заплатить.
— Что с ним?
— У него нет воли, Хинай сломал его. Теперь он не более, чем оболочка, застрявшая здесь навечно. Такая судьба ждёт всех, кто будет знать слишком много. Боги никогда не позволят людям знать все их секреты. Всё ещё хочешь спрашивать меня?
— Я… я рискну, — я испуганно сглотнул.
— Ну, рискни.
— Что такое Хинай, Кири-сан?
— Хинай — это ни место, ни стихия, ни явление, — она устремила взгляд в затянутое дымом небо. — Это лишь состояние мира. Его отражение, если можно так выразиться.
— Но почему… — я не договорил.
— Пришло время, — Кири словно прочитала мои мысли. — В мире скопилось достаточно ненависти и скорби, чтобы привлечь к себе внимание богов.
— Богов? Вы имеете в виду теней?
— Они рыщут в поисках самых болезненных воспоминаний, самых негативных эмоций, — продолжила девушка. — Их единственная цель — заполнить этот мир. Пожрать его, если тебе так легче. Кто знает, сколько таких миров они уже превратили в своё пристанище.
— Значит, они разумные?
— Разум, — многозначительно произнесла Кири. — Их мышление, ценности и понимание жизни отличается от человеческих. Для них мы не более, чем насекомые, которых нужно вывести.
— С ними можно бороться?
— Ты переходишь черту, Ивата-кун. — Кири отвернулась. — Я предупредила, что есть вещи, о которых знать опасно.
— Тогда ответите на последний вопрос?
Кири промолчала, но вновь развернулась ко мне.
— Сатомори. Какую роль играет эта деревня?
— Я долго искала связь, пыталась понять, чем же эта деревня так уникальна, и какую роль играют храм и жрецы, — она тяжело вздохнула. — Но известно мне было лишь одно — пока у храма есть жрец, боги запечатаны в Сатомори.
— А можно запечатать их назад, если тени… боги, вырвутся на свободу?
— Попробуй собрать молоко в разбившуюся тару, — голос Кири стал жёстче.
— Выходит, всё бессмысленно? Нет никакого смысла пытаться выжить, если боги вырвутся из Сатомори?
Кири ничего не ответила. Стоило мне отвести взгляд, как она испарилась, также неожиданно пропала, как и появилась. Я остался наедине со жрецом, который не переставал наигранно рыдать, глядя в полуразвалившуюся и обгорелую стену дома, на которой виднелись обрывки какого-то холста.
***
Землетрясение? Нет. Кто-то беспокойно трясёт меня за плечо. Кажется, мне что-то говорят. Но что? Ничего не слышу. В уши точно воды залили. И всё же, тембр голоса разобрать можно. Да-да, это Рико, узнаю этот тревожный голосок.
Что это она так разбушевалась? Не могу открыть глаза и пошевелиться. Что это со мной? Тело совсем меня не слушается. Даже дышать как-то трудно. В таком состоянии кажется, что разучиться дышать не так уж и нереально.
Голос начал приобретать чёткость, я уже различаю некоторые слова, но общий смысл всё равно от меня ускользает. Не могу понять, что так обеспокоило Рико. Только же спать легли. Небось, опять какую-нибудь глупость затеяла.
Больше книг на сайте - Knigoed.net
— Тору… — послышалось моё имя.
Да-да, Рико, я слышу тебя. Прости, но ничего не могу тебе ответить. Хотя, постепенно контроль над телом возвращается. Дышать уже куда легче, да и конечности ощущаются, как раньше. Что случилось со мной?
Тот сон? Я отчётливо его помню. Даже слишком отчётливо. Что не рассказала мне Кири-сан? Увижу ли я её снова? И кто она вообще такая? Как я мог забыть спросить это? Слушал её и верил, хотя даже не знал, кто эта женщина.
— Просыпайся! — прозвучало отчётливо.
С трудом я поднял веки. Рико нависла надо мной. Вид у неё был, мягко сказать, напуганный. Заметив, что я открыл глаза, она облегчённо выдохнула.
Я перевёл взгляд на окно, но увидел лишь грязно-серый дым. Значит, затишье всё-таки закончилось. Конечно, я не удивился. Оно всегда заканчивалось рано или поздно. Однако, не буду врать, это меня сильно раздосадовало.
— Тору, — теперь Рико говорила тихо. — Что стряслось?
— А?
— Дым спустился час назад, — Рико также взглянул в окно. — Я пыталась тебя разбудить, но ты никак не реагировал. Я думала, ты уже…
— Всё нормально, — я поднялся на локтях. — Где Аки?
— Она сказала спускаться в подвал, как только я тебя разбужу.
— Тогда чего мы ждём?
Мы вышли из комнаты в коридор. Гарь перебивала тот странный сладковатый запах, что царил в доме Аки. Рико провела меня в гостиную и открыла небольшую дверцу в полу. Точно такая же дверь была и у Шиори.
Вниз вела длинная деревянная лестница. Чем глубже мы спускались, тем сильнее становился приторный запах. В самом низу нас ждал небольшой коридорчик и фанерная деревянная дверь, ведущая в соседнюю комнату.
Запах здесь стал просто невыносимым и от него уже откровенно тошнило. Рико, закрывая нос рукой, толкнула дверь, та со скрипом поддалась и открыла нам вид на небольшое помещение. Помимо полочек с различными припасами и двух грязных футонов, прислонившись к стене, сидел силуэт мужчины с опущенной головой.
Аки лежала на одном из футонов и листала какой-то журнал, по-детски дрыгая ногами в воздухе. На жуткий запах и странного соседа она даже не обращала внимания. Когда мы вошли, она отложила журнал и повернулась.
— Заходите, — девочка махнула рукой. — Тут они никогда нас не достанут.
— А-Аки-чан, — я указал на неподвижный силуэт. — Кто это?
— Где? — Аки недоумевающе начала смотреть по сторонам. — Я никого не вижу.
— Аки, — Рико вышла вперёд. — Что это за человек?
— Вы решили меня разыграть? — улыбнулась девочка.
Рико подошла ближе к силуэту, но тут же резко отпрянула и схватилась за рот, с трудом сдерживая рвоту. Переведя дух и отдышавшись, она пугающе на меня посмотрела, затем медленно подошла ближе.
— Он уже гниёт, — прошептала она. — Кто знает, сколько времени.
— Кто это?
— Не успела даже разглядеть лица, — Рико побледнела.
— Что вы делаете? — Аки продолжала смотреть на нас непонимающими глазами.
Теперь к трупу подошёл я. Переборов страх и отвращение, я опустился на корточки и заглянул в лицо. Он определённо лежит тут уже больше месяца, плоть постепенно отставала от костей, вонь была невыносимая.
Дрожащей рукой я полез в нагрудный карман рубашки, который слегка оттопыривался. Оттуда я извлёк водительское удостоверение.
Об этом можно было догадаться, но я старался не верить до конца. В графе, где пишут имя и фамилию, чёрным по белому нанесено: «Такада Коидзуми». Я показал находку Рико. Та перевела взгляд на Аки.
— Узнаёшь? — Рико села рядом с девочкой и протянула ей удостоверение.
— Да! — Аки принялась вертеть его в руках. — Это братика! Вот, видишь, написано: «Коидзуми»!
— Что здесь произошло? — Рико решила выспросить всё напрямую.
— Произошло?
— Твой брат мёртв, — она указала на тело. — Уже больше месяца, это точно.
— Откуда ты знаешь?! — занервничала Аки.
— Ты что, правда не понимаешь?
— Братик ушёл за водой и пропал…
Рико схватила девочку за руку и силком подтащила к трупу. Сперва складывалось стойкое ощущение, что Аки и вправду не видит тела и не чувствует запаха. Однако теперь стало ясно, что здесь что-то не так.
— Кто это? — жёстко спросила Рико.
— Г-где? — голос у Аки дёрнулся.
— Кто это? — Рико слегка толкнула девочку ближе к телу.
— Что вы… здесь же нет никого… — Аки попыталась пятиться, но Рико остановила её.
— Отвечай! — крикнула Рико.
Аки замерла.
— Рико, — я положил ей руку на плечо. — Не стоит так…
— Это… не братик… — выдавила из себя Аки.
— Ну, — Рико снова начинала меня пугать своей серьёзностью. Будто совершенно другой человек. — Что здесь случилось?
— Братик ушёл за водой… месяц назад, — продолжала твердить своё Аки. — Ушёл и не пришёл…
— Что, здесь, случилось? — отрывисто повторила она.
— Братик ушёл за водой…
— Прекращай нести эту херню!
— Но пришёл уже не мой братик, — наконец, Аки развернулась к нам.
Глаза её были потерянными, взгляд рассеянным, а на лице замерла гримаса боли, точно её огрели кнутом по спине.
— Глаза у него были красные, он ругался и что-то искал, — Аки перевела взгляд на труп. — Когда я попыталась ему помочь, он ударил меня. Братик бы никогда меня не ударил, а этот…
— И что потом? — Рико смягчилась.
— Он спустился сюда, раскидал всё, но так ничего и не нашёл, — Аки затрясло. — Потом… он позвал меня к себе… Трогал меня… Такого бы братик никогда не сделал! Я ударила его по голове и убежала, закрыв здесь. С тех пор я ищу настоящего братика!
— Аки… — я не мог смотреть в её жуткие глаза. — Это он и есть… никаких сомнений.
— Нет, — она болезненно улыбнулась. — Это не Коидзуми. Коидзуми ушёл за водой и пропал.
Примечания:
«Propane. Flammable.» (англ) — "Пропан. Огнеопасно".
Кири (яп. 霧) — туман.