— Ты зашел слишком далеко, — сказала Монфор, рассеянно погладив свою дыхательную трубку. Глаза опытной развратницы прищурились, выражая неодобрение.
Зандер рассмеялся.
— Конечно, я зашел слишком далеко! Для этого мы и здесь, не так ли? А как у тебя было в первый раз?
— Это у тебя уже не первый раз, — сказала Монфор. — Тебе не следовало этого делать.
Зандер закружился по комнате, раскинув руки.
— Я лечу! — закричал он в экстазе. — Посмотри на меня! Я лечу!
— Я приказала вынести из моего дома то, что осталось, — поморщилась Монфор. — Найдут его в другом месте. Но милиция обратит на это внимание.
Зандер не переставал смеяться.
— Только послушать тебя! Сплошные приличия и строгость! С каких пор ты ограничиваешь себя в наслаждениях? Я видел, что ты делала!
— Я знаю, когда остановиться. Удовольствия без дисциплины опасны.
— Тогда это не настоящие удовольствия! — воскликнул Зандер. — Я превзошел моего учителя! — он хлопнул в ладоши. — Здесь слишком низкий потолок! Я скоро пробью его!
— Послушай меня, — предупредила его Монфор. — Тебя могут казнить.
— Сначала пусть они поймают меня!
— Как ты собираешься сбежать?
— Они умеют летать?
— Нет. А ты умеешь?
— Теперь — да! — Зандер распахнул окно. С неба взирало огромное око Люктуса.
— Там, — Зандер указал на луну. — Там они меня не поймают. Не так ли?
— Наверное, нет, — усмехнулась Монфор.
— Спасибо тебе, — сказал Зандер, все еще смеясь. — Какой вечер!
Его глаза и улыбка еще больше расширились, на его лице проступил новый экстаз.
— Какой прекрасный вечер!
Он прыгнул в окно.
Сломленный горем, раздавленный отчаянием, я подошел к окну. Вопреки своему желанию, я посмотрел вниз, добавив еще один ужас к кошмарным картинам в моем разуме.
Зандер ударился о землю головой.
— Где ты был, отец?
Голос Катрин заставил меня обернуться. Мы были в библиотеке. Она сидела в кресле, в котором я, казалось, вечность назад, читал дневник Элианы. Она была немного моложе, чем та Катрин, которая, вероятно, спала сейчас на верхнем этаже. Она была одета в форму инструктора Схолы Прогениум.
Катрин подняла взгляд, ее лицо было пепельно-бледным.
— Где ты был? — спросила она снова.
Я стоял перед окном, и она, казалось, смотрела прямо на меня.
— Я не знал, — ответил я, отчаянно пытаясь добиться ее понимания. — Откуда я мог знать? Она знала, почему я покинул вас. Ты сама понимаешь, что значит долг перед Империумом. Как я мог поступить иначе?
Я замолчал. Она смотрела прямо сквозь меня. Она говорила с отцом, которого здесь не было, не было никогда, когда он был нужен.
В библиотеку вошел Зандер. Он выглядел не столь распущенным, как в Силлинге. На ходу он снимал свой пояс советника.
— Что это? — спросил он.
— Ничего, — Катрин закрыла дневник. — Абсолютно ничего.
— Не книга. Это, — Зандер указал на завернутый в ткань предмет в кресле рядом с креслом Катрин.
Она встала.
— Это подарок от советника Монфор.
— Ты шутишь!
— Не шучу.
— Да уж.
— Монфор говорила что-то об этом? — спросила Катрин.
— Об этом? — сказал Зандер. — Нет, не думаю.
Он нахмурился.
— Раз уж ты упомянула о ней, она казалась очень довольной собой. Все время многозначительно говорила о чести и хитро улыбалась. Я так и не понял, что она имела в виду.
— Я знаю. Она имела в виду это, — Катрин указала на сверток.
— Но что это? — спросил Зандер.
Катрин помедлила, с явной неохотой. Потом она со вздохом развернула ткань. Под ней оказался портрет Девриса Штрока. Катрин медленно отступала от него, пока не оказалась за спиной Зандера.
Зандер уставился на картину, конвульсивно потирая руки, словно что-то ледяное оставило липкий след на его коже.