Вот уже целый месяц разъезжал он по Самарканду под видом хозяина частного выезда. Иногда брал седоков, но чаще ждал Алчинбека там, где тот назначал ему встречу накануне. Деньги на покупку лошади, пролетки и аренду конюшни Алчинбек выдал Кара-Каплану из кассы подпольной организации "Союз тюрков".
Они обогнали Ташпулата.
- Запомнил? - спросил Алчинбек.
- Запомнил, - ответил Кара-Каплан. - Когда?
- Не позже завтрашнего вечера.
- Я уж думал, что вы поручите мне сегодня...
- Потерпи, придет очередь.
По широкой и ухабистой улице самаркандского предместья рысцой ехали друг за другом на ишаках двое - Гиясходжа и шейх Сайд Агзамхан, он же хромой дервиш, он же археолог Арчибальд Лоу.
За кривыми глинобитными заборами вдоль обеих сторон дороги непрерывной полосой тянулись сады. Вот из одной калитки вышла на улицу девчушка с корзиной на голове, доверху наполненной виноградом. Звонким молодым голосом распевала она какую-то песню.
- "Эй, хорошие люди!.." - начала девочка новый куплет, но голос ее заглушил гудок паровоза, пыхтевшего где-то неподалеку.
Она поставила на землю корзину и закрыла ладонями уши.
Мимо нее проехал на своем ишаке Гияеходжа. Девочка опустила руки.
- А я знаю, какую песню ты сейчас пела! - раздался сзади приветливый мужской голос.
Девочка оглянулась. Мимо нее ехал на ишаке еще один мужчина.
- Какую? - кокетливо наклонила девочка голову набок.
Мужчина остановился.
- Эту песню, наверное, написал поэт Хамза.
- Правильно! - обрадовалась девочка. - А как вы отгадали?
- Очень просто, - ответил шейх Агзамхан, - сейчас повсюду, от Коканда до Самарканда, поют песни только одного Хамзы... А почему?
- А потому что они хорошие.
- Ну, в таком случае не продашь ли ты гроздь своего спелого винограда путнику, уставшему и умирающему от жажды после далекого пути?
Девочка удивленно посмотрела на хозяина ишака.
- Сейчас везде много винограда, урожай очень хороший. Не нужны мне ваши денежки, берите сколько хотите.
"Опять я, кажется, попал впросак, - подумал шейх Арчибальд. - Да, жизнь в Туркестане сильно изменилась за эти годы.
Нужно быть осторожным буквально на каждом шагу".
Он выбрал большую гроздь.
- Да будет беспечальной твоя жизнь! Желаю тебе хорошего жениха.
- А мне не нужен жених, - заложила девочка руки за спину.
- Почему?
- Я не буду выходить замуж, я буду учиться.
Агзамхан, чуть не выругавшись от досады на самого себя, ударил ишака пятками и поспешил закончить свой очередной неудачный разговор с местным населением.
Гияеходжа отъехал уже довольно далеко. Он слез с ишака, подтянул подпругу, незаметно огляделся. Все было спокойно.
Когда приблизился его спутник, Гияеходжа снова сел на своего осла и тихо сказал:
- Вон после того поворота третья дверь направо. Входите смело, уверенно. Там вас ждут. Я сделаю крут по городу, чтобы убедиться в том, что за нами не наблюдают. Буду через два часа.
"Гияеходжа, безусловно, весьма опытный человек в вопросах конспирации", - подумал шейх Арчибальд, пощипывая бесплатно доставшуюся ему гроздь винограда.
Ташпулат переехал в отдельную комнату в Доме дехканина на втором этаже. В комнате было две кровати. Ташпулат занял правую, левая осталась свободной. В центре комнаты стоял стол. Из двух дверей одна вела в коридор, другая на застекленную веранду. Под потолком горела электрическая лампа.
Ташпулат сел за стол, вынул из мешка учебник русского языка и, водя пальцем по строчкам, начал читать по слогам.
Он весь сосредоточился на книге, морщил лоб, пытаясь понять смысл незнакомых слов. Должно быть, не очень-то получалось у него это хитрое дело, и поэтому он, как бы помогая себе, все время разговаривал сам с собой.
- Стараюсь, стараюсь и все никак не выходит... Ну-ка, попробую читать вслух, может быть, пойму что-нибудь... М-и-ие...
Р-а-б-и... Раби. Минераби! Что бы это могло значить? Не слышал никогда такого русского слова... Постой-ка, тут же слова написаны отдельно. Значит, это не одно слово, а три. Мы - не раби... Вот теперь что-то получается. Эх я, старый ишак, - "ы"
читаю как "и". А надо читать, наверное, вот так: "Мы не рабы!" - Он засмеялся.
- Какой, оказывается, простой смысл, а я-то ломал свою темную голову. Он бросил книгу на кровать и уверенно сказал сам себе: - Этот русский язык довольно трудненькая штука.
Но я все равно изучу.
Ташпулат родился в семье батрака-чайрикера, всю жизнь трудился до седьмого пота, но жил, понятное дело, всегда плохо.
Все его тяготы и несчастья начались со дня рождения: зимой мучил холод, летом жара.
Так проходили дни, как говорится, в погоне за месяцами, а месяцы в погоне за годами. Некогда было толком даже о чем-то и подумать. Все заведенные у бая порядки казались вечными, незыблемыми. И нигде не находилось человека, который выслушал бы жалобу души. Повсюду наверху сидели баи, чиновники, муллы...
Но сейчас-то Советская власть, время трудящихся. Так почему же в кишлаке Шахимардан все еще верховодят те же самые баи? Почему шейх Исмаил до сих пор волен наказывать и миловать, бить и тиранить? Почему люди в Шахимардане все еще тер пят его гнет? Почему? Ведь всем этим народ уже сыт по горло!
Кругом торжествуют правда и справедливость, а мы, шахимарданцы, вынуждены защищаться от баев, шейхов и их прихвостней, как будто никогда никакой революции и не было!
Земляки послали его сюда, чтобы он в Самарканде добился правды и справедливости. Выйдет что-нибудь или не выйдет - пока неизвестно.