Шейх кашлянул, что означало разрешение войти. В дверь сунул голову кто-то из младших сыновей.
- Ата, явился этот босяк Шадман, пристал назойливо, говорит, что хочет сказать вам что-то важное.
Шейх, отпуская ишан-айи, твердо сказал женщине:
- Все будет так, как мы договорились, если вы добьетесь ее согласия... - Затем повелительно приказал мальчику: - Веди сюда Шадмана!
Вошел Шадман.
- А-а, это вы, Шадманбай! - улыбнулся шейх. - Прошу, проходите, присаживайтесь поближе.
- Ничего, я тут... от порога... Ноги в пыли, ковер запачкаю...
- Нет, нет, садитесь ближе, при чем тут пыль? Что может быть дороже человека и беседы с ним...
Шадман, подвинувшись чуть поближе, опустил голову и сказал:
- Простите меня, таксыр, за то, что я не вовремя побеспокоил вас. Соскучился я по Санобар. Как она? Не плачет?
- А почему ей плакать? - Шейх пожал плечами. - Она для меня стала как дочь родная. Я много думаю о том, что надо предпринять для ее счастья...
Шадман смотрел на хозяина дома с обожанием, как на бога.
- Почтенный Шадман-ходжа, - степенно начал шейх, - вы истинный мусульманин, честный человек. Если богу будет угодно, вам уготовано место в раю. Но дочь ваша... В ее душе свил себе гнездо шайтан. Да, кстати, Шадман-ходжа, сколько за вами долга осталось?
Лицо Шадмана опечалилось, помрачнело.
- Долгов за мной много, таксыр. Проявите снисхождение к своему рабу, не гневайтесь.
- Не помню, не считал, сколько там накопилось... Ладно, сейчас нет времени считать, после подробно разберемся. А что касается вашей дочери, то ее надо выдать замуж.
Шадман, кивнув головой, выразил свое согласие.
- Вашу дочь надо выдать за человека состоятельного, за правоверного мусульманина. Он должен уплатить за невесту большой калым.
- Да кто же будет считаться с моим желанием? - грустно произнес Шадман.
- За Санобар сватается почтенный и всеми уважаемый Бузрук-ишан. Не дав ему определенного ответа, я сказал, что посоветуюсь с вами.
Шадман, не зная, что ответить, молчал.
- Как представляется нашему уму, ваша дочь расцветет счастьем в доме Бузрук-ишана, там взойдет солнце ее жизни.
Бузрук-ишан богат, и для вас это подходящий момент, чтобы избавиться от долгов. И еще кое-что приобрести на черный день.
Шадман-ходжа не верил своим ушам. Он будет тестем Бузрук-ншана? Предку которого поклонялся когда-то хан Коканда Худояр? Да неужели это сбудется?..
- Рахмат вам, мой шейх! За ваши заботы обо мне я буду служить вашей тени и в том, и в этом мире. Я и моя своевольная дочь доставили вам много хлопот. Я ваш покорный раб и не могу не внимать вашим советам.
- Вот это разумные слова.
Шейх вышел из комнаты. Послышался его повелительный голос:
- Эй, кто там?.. Пусть Санобар приведут к отцу!
Санобар сидела в углу комнаты, отведенной ей в доме шейха, и смотрела на ишан-айи, пришедшую уговаривать ее выйти замуж.
- Сжальтесь надо мной! Разве я виновата в том, что люблю Алнджана? Скажите шейху, чтобы он отпустил меня домой!
- Бессовестная! Как у тебя повернулся язык сказать такое!
О боже праведный, станет ли хорошая девушка говорить про мужчину, что она любит его? Бесстыдница! Мы выдадим тебя за Бузрук-ишана.
Санобар стукнула кулаком по ковру, яростно замотала головой:
- Ни за что не выйду за него! Никогда! Чем быть женой этой старой развалины, лучше брошусь в пропасть!
- Думаешь ли ты, что говоришь?
Ишан-айи была искренне удивлена. Она думала, что Санобар, услышав имя Бузрук-ишана, сразу же вспомнит о его богатстве.
- Ты пойдешь против воли шейха?
Новые калоши, жемчужные серьги, большое зеркало и поездка к сестре в Маргилан стали отодвигаться куда-то в сторону.
Жена шейха рассвирепела.
- Твой отец все равно заставит тебя выйти замуж за Бузрукишана, упрямое отродье, ослица, помесь змеи и скорпиона!
В это время из-за дверей послышался голос Рукии:
- Ишан-айи! Мне сказали, чтобы вы привели эту нищенку в гостиную. Наш шейх приказал!
...Шадман-ходжа, оборачиваясь на каждый скрип двери, уже все глаза проглядел, поджидая дочь. И Санобар, как только перешагнула через порог и увидела отца, бросилась в его объятия.
- Доченька моя, Санобар, здорова ли ты, моя ненаглядная, моя единственная? Если будет угодно аллаху, Бузрук-ишан не даст тебя в обиду. Ни конь тебя не лягнет, ни собака не укусит, - бормотал Шадман.
- Отец! Не губите меня! В чем я провинилась? С тех пор как привели меня сюда, я сижу в заточении, точно арестованная, - умоляла Санобар, опустившись на колени перед отцом. - Как у вас душа лежит отдавать меня за человека, равного вам по возрасту да еще имеющего трех жен! Зачем вы слушаете шейха и ишан-айи? Ведь они же чужие для меня, а вы-то отец мне!
Почему вы заодно с ними? Или вы нашли меня на улице?
- Не говори так, доченька, не бери греха на свою душу...
Я человек обездоленный, без гроша в кармане. Я не могу ослушаться моего духовного наставника... Я очень задолжал этому человеку. Если он отнимет у нас землю, мы умрем с голода...
Я боюсь его проклятия, не могу не думать о загробной жизни.