- Я написал пьесу, - тихо сказал он, - о Зубейде...
Буранбай напряженно смотрел на друга.
- Она будет называться вот так, - сказал Хамза и протянул другу лист бумаги.
На нем были написаны два слова - "Отравленная жизнь".
3
Хотя шейх Исмаил Махсум сменил святого Мияна Кудрата в должности смотрителя и сберегателя гробницы Шахимардана, его чаще можно было встретить в Коканде, чем в горах, около святой обители.
Разного рода дела и события требовали присутствия шейха Исмаила в Коканде. Сегодня, например, он принимал в своем городском доме самого Китаева.
- Ваш визит, ваше высокоблагородие, является большой честью для меня, сказал шейх Исмаил, сладко жмурясь и прижимая правую ладонь к сердцу.
- В доме нет лишних ушей?
- Как вы могли так подумать? - обиженно поджал губы
Махсум.
- В Коканде готовится маевка с участием узбекских и русских рабочих. Сюда приезжал представитель ташкентских социал-демократов. После этого значительно возросла активность местных неблагонадежных лиц. По нашим предварительным сведениям центральная роль в подготовке маевки принадлежит русским поднадзорным Смольникову и Соколову. Но им помогает небезызвестный вам Хамза...
- Хамза! - в сердцах воскликнул сидевший напротив офицера шейх Исмаил и ударил себя двумя ладонями по обоим коленям сразу. - Опять Хамза!.. Да сколько же это может продолжаться?.. Везде Хамза, повсюду Хамза!.. Как только гденибудь начинается нарушение законов, там сразу появляется Хамза... Но ведь он же болел, находился почти при смерти. Говорили, что он сошел с ума...
- Выздоровел, - мрачно усмехнулся Китаев. - И кажется, снова собирается стать примерным мусульманином.
- Не может быть! - вскинул брови Махсум.
- А вы разве не знали этой новости? Хамза перевез из дома отца в медресе, в котором когда-то учился, все свои религиозные
книги.
- Наверное, это случилось без меня, в то время, когда я был
в горах, в Шахимардане.
- Вполне вероятно.
- Неужели Хамза решил снова вернуться в святые стены?
- Собственно говоря, я поэтому и пришел к вам сегодня, уважаемый шейх, чтобы с вашей помощью разобраться во всем этом... Что у вас в этом графине?
- Коньяк, господин капитан. Разрешите налить вам?
- Налейте. Нужно освежить голову, чтобы мозг работал
четко...
Китаев залпом выпил большую рюмку, взял с блюда персик. Коньяк ударил в голову, сразу же захотелось выпить
еще...
- Хороший коньяк, - похвалил Китаев.
- Разрешите налить еще?
- Наливайте, - кивнул Китаев.
Он почувствовал, как хмель качнулся в нем... "Ничего, ничего.
Сейчас выпью вторую, и все встанет на место".
- У вас тут курить можно?
- Пожалуйста. Вам здесь все можно.
- Так вот, - облокотился Китаев о стол, - самое нежелательное может произойти тогда, когда ваш Хамза именем аллаха начнет вести социалистическую пропаганд)- среди местных национальных рабочих. Этого допустить нельзя.
- Я сделаю все, что в моих силах, господин капитан.
- А вообще-то этот ваш Хамза кре-епкнй орешек, очень крепкий. И вам вашими нежными мусульманскими ручками его не раздавить. Нет, не раздавить.
- Раздавить легче всего, - вздохнул шейх. - Но, как говорит наш святой Миян Кудрат, даже аллаху легче совершить сто чудес, чем исправить одного грешника.
- Как бы нам этого ни хотелось, - откинулся Китаев на спинку стула, но благодаря особым здешним условиям именно на Хамзе сходятся сейчас все нити наших интересов. Да и ваших тоже.
- Мне ясно одно, - сказал Исмаил. - Если он отвез книги в медресе, значит, он решил больше не возвращаться к ним.
Я думаю, что для ислами Хамза потерян навсегда.
- Другими словами, вы отдаете его нам, как говорится, с головой?
- А что вы собираетесь с ним делать?
- У нас есть хорошие методы перевоспитания врагов общества.
- Господин капитан, ваше благородие, а почему бы вам не арестовать участников предполагаемой маевки заранее? До того, как она произойдет?
- Охотно объясню. Заранее мы сможем арестовать только главарей. А нам хотелось бы установить всех затронутых пропагандой жителей Коканда. И русских, и узбеков... И вот когда они соберутся все вместе...
- Мудрая мысль... Но нельзя ли каким-нибудь образом вообще не допускать самого факта общения мусульман с поднадзорными русскими?
- Нет, нельзя.
- Почему?