— На следующий день я обнаружил себя в парке. Я очнулся среди деревьев совершенно один. Грязный, разбитый, подавленный. Как там оказался — не помню. Помню только, как хоронил Диану, но это было ночью. Помню дикую ярость, что разрывала меня изнутри, а я заметил ещё одну особенность, — продолжая медленно поглаживать Кэрри по плечу, парень задумался, — в темноте я идеально видел сквозь эту красную пелену. Наверное, даже лучше, чем в обычном состоянии и при нормальном освещении. А это объявление я обнаружил первым делом, как только мне попался первый столб в городе. Тогда ярость немного поутихла, и я, вроде бы, был собой…
— А что было дальше? — спросила завороженная Кэрри.
— Дальше я пытался собрать по частям события минувшего вечера, а лучшего места, чем кабак, для этого не найти…
***
Помню, когда вышел из парка и наткнулся на объявление, то был, мягко говоря, удивлён.
Ещё вчера вечером был лучшим врачом, а утром уже террорист…(с)
На улице было холодно, не смотря на июль месяц. Пасмурно и сыро. Я сориентировался в пространстве и двинулся в сторону ближайшего кабака. Ноги были ватными, всё тело потряхивало, будто я на ночь впорол ударную дозу метамфетамина, а потом всю ночь колбасился на танцполе упоротый в свинину. Иначе я своё состояние описать не мог, ибо помню первый вечер после выпуска из детдома. На следующее утро, самочувствие было примерно такое же. В голове была самая настоящая каша из мыслей и обрывков воспоминаний. А ещё дико хотелось есть. Самочувствие было такое, словно из меня всю ночь выкачивали энергию гидравлическим насосом. Те двадцать минут, что я шёл до ближайшего бара, показались мне вечностью. Но я всё же дошёл.
Со скрипом открыв дверь в бар, Китт прошёл через весь зал и устроился за барной стойкой, сразу же сложив на ней руки, на которые улёгся головой. Он приковал к себе некоторые косые взгляды, но в целом, всем было плевать на него.
Подумаешь, какой-то алкаш припёрся похмелиться. Главное, чтобы не буянил.
— Тяжелая ночка была? — сочувственно спросил бармен, осмотрев наряд Китта: небрежно растрёпанные волосы, пыльная, мятая одежда и такое же мятое лицо. Приподняв голову, парень вскинул одну бровь, хмуро осмотрев бармена, и заприметил футбол, что транслировался на навесном телевизоре над стойкой.
— Орешек побольше и пинту пива, — сразу огрызнулся Китт, не желая разговаривать с человеком. Пожав плечами, бармен начал выполнять заказ.
Когда он поставил на стойку тарелку с арахисом я, наверное, выглядел как дикий зверь из голодного края. Я сразу зачерпнул кулак орешек и набил полный рот, жадно их пережёвывая. Странно, как меня оттуда сразу не выкинули…
Покосившись на странного посетителя и на то, как он жадно пожирает арахис, бармен даже поморщился, когда часть арахиса выпадала у него изо рта на пол и обратно на стойку. Когда бармен поставил на стол кружку с пивом, Китт сразу же схватился за неё и сделал несколько жадных глотков. Вроде немного успокоившись, когда он осушил уже половину кружки, парень с досадой осмотрел пол.
— Я всё приберу, простите, — сказал Китт и продолжил уже более спокойно есть, периодически запивая арахис пивом, которого заказал ещё одну кружку.
Как странно, что после алкоголя моё самочувствие стремительно улучшалось. Я постепенно приходил в себя и начал копаться в голове, подробнее вспоминая вчерашний вечер. А ещё я вспомнил про Диану. К горлу сразу подступил ком, а глаза были готовы налиться слезами. Я не верил в то, что её больше нет. Я не мог признать это, но сразу вспомнил, как выносил её из больницы и закапывал её тело в сырую землю…
Пришло горькое понимание того, что я потерял её. Потерял всё, что у меня было, потому что у меня была лишь Диана. Все планы на жизнь сразу рухнули, а мне перехотелось жить. Я планировал забраться на какое-нибудь высокое здание и спрыгнуть, чтобы разбиться насмерть. Да, я точно решил это сделать…
Бармен лениво щелкал каналы на телевизоре, ибо никто не был увлечён просмотром футбола, а Китт, допив вторую кружку пива, протёр лицо ладонью и, когда уже хотел встать из-за стойки, увидел, что бармен задержался на новостном канале. Чуть прищурившись, он смотрел новости, но уже стоя.
«Трагичные новости о разрушенном госпитале Ва-Ванкувер»
— Как вы прокомментируете то, что случилось с больницей? Почему вас там не было? Вы, как заведующий больницей, должны были там находиться, — спросила ведущая, посмотрев на худощавого, пожилого мужчину в стильных очках. С золотой оправой. Его чёрные, наполовину седые волосы были аккуратно причёсаны. Когда он начал говорить, бегущая строка снизу ненадолго сменилась, где отобразилось его имя «Э. Верм. Заведующий больницей «Ва-Ванкувер»».
— Если больница работает 24/7, я не обязан там жить. У меня есть и другие дела. Мой сын уже почти приехал туда, чтобы решить важные вопросы. Но, слава Богу, опоздал на жалкие пять минут, иначе тоже был бы похоронен там. А что на счёт обрушения здания… я найду ублюдка. Найду и лично отправлю под суд. Сейчас я планирую контракты на возведение мелких пунктов оказания медицинской помощи на время отсутствия «Ва-Ванкувера». В ближайшие сроки будет возведена новая, улучшенная больница.
— Спасибо. Мы слушали комментарии заведующего больницей «Ва-Ванкувер», а теперь к новостям, которые привели нас к этому разговору, — на экране вместо ведущей в зале появилась видеозапись руин больницы, и несколько спасательных машин, — вчера на территорию мед. учреждения беспрепятственно проник террорист. За 14 минут до обрушения, в 23:04 поступил вызов о странном человеке, который, возможно, находился под действием психотропных веществ. В 23:06 прогремел взрыв в холле больницы, унесший более четырёхсот жизней, а через 12 минут, когда на территорию больницы попала группа полицейских, произошёл обвал. Власти дали примерную ориентировку на подозреваемого. Короткие, чёрные волосы и чёрное пальто. Рост примерно 180 сантиметров. О любых личностях, кто попадает под это описание, просим незамедлительно сообщить в 911.
И к следующим новостям…
***
Дальше она говорила что-то про Портленд, но я уже этого не слушал. Врач, который констатировал смерть Дианы, сказал мне, что вход в реанимацию был запрещён заведующим врачом до особых указаний. Я думал, что я этого ублюдка похоронил в больнице! А его там и не было вовсе. Да ещё и сынок у него есть. План идеальной мести был разработан за считанные секунды. Оставалось только поработать над деталями.
Тогда, самоубийство отошло на второй план…
Я с дикой яростью, что разжигалась в моей груди, вспоминал рожу этого ублюдка и чувствовал, что это снова начинается. Учащенное сердцебиение… надвигающаяся, кровавая пелена. А ещё до меня кое-что дошло, что заставило моё сердце наоборот, замереть.
Мою внешность только что описали по телевизору…
Посмотрев на бармена, Китт увидел, что тот с опаской косится на него. Обернувшись в сторону столиков, парень увидел, что остальные посетители, коих было всего шесть человек, тоже косились. Четверо из них были крупными мужчинами, которые без труда справились бы с парнем такого телосложения. Так они и решили, начав вставать со своих мест.
— Вы что и в правду решили, что это я!? — Китт нелепо усмехнулся, вскинув руками, — да у нас так пол страны одевается!
— Ага, — сказал один из мужчин и пихнул Китта ладонями в грудь, от чего он не выдержал и свалился на пол к барной стойке, сломав один стул своим телом, — и все они с чёрными волосами и глаза у них красные, как у обдолбышей! Ну как, хорошо оттянулся вчера, урод?
— Вызывай полицию, а мы пока с ним по своему поговорим, — сказал другой мужчина бармену, и тот сразу схватился за свой мобильный. Присев на корточки рядом с Киттом и, достав небольшой, раскладной ножик из нагрудного кармана своей куртки, он раскрыл его. Приставив нож к лицу парня, он схватил его за грудки одной рукой, от чего оторвал одну пуговицу его пальто, что отлетела и, стукнувшись об пол, укатилась за ближайший столик, — ты знаешь, что власти, в принципе, могут одобрить такой самосуд, списав всё на самооборону?
Я не хотел причинять им вред. Я хотел просто уйти, но эти четыре амбала не одобрили мою идею. Тогда красная пелена ещё не преобладала над обычным зрением, а я понял, что это и была кровь, подступающая к моим глазам. Я хотел решить всё мирно, но бармен уже вызвал полицию.
— Я не террорист! Это ошибка! — выпалил Китт, как мужчина, что держал его за грудки, не выдержал и с размаху полосонул ножом левую щеку Китта.
— Заткнись! Давайте, обработаем его.
Почувствовав такое серьёзное ранение, Китт округлил глаза, сделав несколько глубоких вдохов, и смотрел уже впереди себя, словно сквозь мужчину. Его глаза начали всё больше наливаться кровью, как он получил увесистый удар в нос от одного из мужчин. В мгновение ока, как дикие звери, все шестеро буквально набросились на Китта и начали его беспощадно избивать, не жалея своих сил. В ход шли уже ноги, а избивать его не прекращали. Ведь как же это — не линчевать террориста, который сгубил столько жизней? Один из мужчин решил покончить с ним до приезда полиции. Всё равно бы его не посадили, если бы он убил террориста, который забрал столько жизней. Пройдя к столу, он взял нож, которым нарезал стейк и, размяв шею, направился в сторону избиваемого Китта. Как только он замахнулся, чтобы сделать удар ножом, произошло необъяснимое: практически невидимая волна с огромной силой разбросала всех людей по бару. Некоторые из них разломали своими массивными телами столы, а одному не повезло от слова совсем: он приземлился, ударившись виском о край стола, из-за чего мгновенно умер.
Увидев такую аномалию, бармен быстро опёрся о стойку ладонями и увидел, как избитый Китт, весь растрёпанный и в крови поднимается на ноги. Буквально перепрыгнув через стойку, бармен со всех ног побежал к выходу, но Китт сжал руку в кулак, от чего хлипкая, стеклянная дверь не поддалась, отказавшись выпускать бедолагу на улицу. Разбить стекло тоже не удалось. Пятеро выживших мужчин начали подниматься на ноги, озираясь по сторонам, и увидели его: Китт с трудом встал на ноги, которые то и дело подкашивались. Он тяжело дышал и первым делом сплюнул изо рта накопившуюся там кровь. Помимо его состояния изменилось ещё кое-что: белки его глаз были абсолютно красные, кровавые, а взгляд безумный, как у дикого зверя на охоте. Схватившись за стул, бармен попытался разбить им стекло, но на удивление, раздавались лишь глухие удары, словно перед стеклом была ещё одна, невидимая преграда, что была в разы крепче тонкого стекла.
Размяв шею, Китт неестественно злобно улыбнулся, обнажив свои кровавые зубы, и вознёс ладонь до уровня груди.
— Время умирать…?
Сразу же он сжал ладонь в кулак, а пятеро оставшихся в живых мужчин вместе с барменом резко зажмурились, схватившись за свои головы, а вскоре начали кричать от невыносимой боли, что даже рухнули на колени. Тем временем к кафе уже подъехали три патрульные машины, из которых оперативно выбрались шесть полицейских. Подбежав к двери всей группой, они никак не могли её отворить, от чего было принято одно решение — стрелять.
ВЫСТРЕЛ.
Один из полицейских в шоке округлил глаза и подошёл вплотную к двери, где увидел что-то невообразимое: вонзившись в тонкое стекло, что можно разбить легким ударом, пуля в нём застряла…
— Помогите мне! ПОМОГИТЕ! Голова! — один из крупных мужчин подорвался на ноги и всем телом рухнул на один из уцелевших столов, опрокинув его, и упал вместе с ним на пол, где не переставал кричать.
Вскоре, полицейские на улице разрядили шесть обойм в тонкое стекло, но результат был неизменным. Стекло превратилось в дуршлаг, но ни одна пуля не ушла дальше, чем на несколько миллиметров за стекло, застревая в нём.
Через несколько секунд все полицейские в ужасе шарахнулись в сторону, когда увидели, что головы всех присутствующих в баре, под легкий щелчок пальцев Китта лопнули, словно мыльные пузыри, украсив своими мозгами и густой кровью практически весь бар. За этим в ужасе наблюдали и собравшиеся зеваки с улицы.
Лучше бы шли по своим делам…
Склонив голову чуть набок, Китт пристально осмотрел полицейских и всех зевак, собравшихся на улице, и расставил руки в стороны. Все сразу же увидели, что под плавные движения его рук все столы, стулья и даже барная стойка, как и тела убитых начинают медленно подниматься в воздух. Как только барная стойка поднялась выше его головы, Китт резко замахнулся рукой, и абсолютно все предметы, что были в кафе, с огромной скоростью, под обречённые взгляды полицейских, устремились в окно, без труда разбив все стёкла в баре…
«Из полицейских сводок. 28 Июля, 2010 год. Бар «Whine»: В 12:03 на пульт полиции поступил экстренный вызов из бара в Портленде. Работник заведения утверждал, что террорист, причастный к уничтожению больницы «Ва-Ванкувер», находится в заведении, и его задержат до приезда полиции посетители. Вызов был зафиксирован как первостепенный. Были высланы все свободные, патрульные машины. По приезду патрульные сообщили, что не могут войти внутрь, но террориста они видели. Когда информация о террористе подтвердилась правоохранительными органами, все второстепенные вызовы были отменены в срочном порядке, а все силы были направлены к бару «Whine». Однако, до приезда остальных патрульных, в баре прогремел мощный взрыв. Половина здания была разрушена, а после взрыва все осколки устремились прямо в полицейских и прохожих. Дорожное движение было приостановлено из-за разрушенного участка дороги напротив бара. В косметическом салоне напротив были выбиты стёкла, и в критическом состоянии были госпитализированы 12 женщин. Все, кто были на улице, на траектории взрыва — погибли. Дело рассматривают власти Соединённых Штатов.
Погибшие: 7 посетителей бара, включая бармена. 6 полицейских и 9 гражданских.
В тяжелом состоянии были госпитализированы 12 женщин из косметического салона. Других жертв нет.
Ущерб оценивается в 3.7 миллиона долларов.
Террорист на месте преступления обнаружен не был…