50 лет назад
Первый день декабря в этом году оказался необыкновенно тёплым, но ночью температура падала. Ночь, окутавшая тихий город Сент-Этьен, подходила к концу. Под её покровом, по улице двигалась группа людей. Кроме них никого не было. Подойдя к одному дому, неизвестные поднялись на самый верхний этаж — под крышу. Их было восемь человек. Все были покрыты капюшоном и их лиц не было видно вовсе. Войдя на чердак, они скинули с себя капюшоны. В их убежище находился только стол, стоявший посредине и имевший на себе какие-то чертежи, и, лежащие вокруг него, тряпки, судя по всему, являющиеся своеобразными кроватями. Первым к столу подошёл мужчина лет тридцати пяти, с длинными, собранными на затылке волосами и лёгкой щетиной, был очень похож на Лозарга. Он положил на стол мешок, все остальные обступили его.
— Как будем делить, Гаспар, — обратился к нему один из стоящих, у которого один глаз был повреждён — левый.
— Как всегда, Луи — поровну, — ответил тот, расшнуровывая мешок. Луи Бенар был слеп на один глаз, и поэтому уточнял всё, и даже то, что не имело отношения к проблеме со зрением. Таким уточнением и оказался вопрос о разделении добытого.
Группой, собравшихся людей, были воры. Это был тот самый, легендарный Орден Феникса.
Гаспар начал раздавать золотые монеты и драгоценности.
— Постойте, — удивился он, — а где Артур?
Воры осмотрелись.
— Куда он делся? — спросил, продолжая осматриваться Фульк Горе́н, имевший четыре шва на своём гладко выбритом подбородке.
— В последнее время он стал часто пропадать, — заметил Хильпери́к Дане́, у которого на правом, покрытом плащом, плече был серповидный шрам, а голова и лицо покрыты равномерной щетиной.
— Он как-то странно стал себя вести, — заявил хриплым голосом Люк Дела́ж, выбритая голова которого имела по кольцу в ушах и одно кольцо в левой ноздре.
— Мне кажется, что не стоило принимать Левена в Братство, — как бы возражая, сложив на груди руки, сказал об Артуре Николо Фу́ко, чьё лицо украшала аккуратная козлиная бородка и тонкая косичка, свисающая от правого уголка лба до щеки.
Розовеющая макушка солнечного диска робко высовывалась из-за крыш домов. Первые, посланные солнцем, лучи не достигали места своего назначения — их беспощадно поглощала тьма.
— Ладно, братья. Давайте оставим Артура, а когда он явится, потребуем от него объяснений, — решил Гаспар, и все остальные с ним согласились.
— Может, стоит исключить его из ордена, — предложил Фу́ко, — даже несмотря на то, что в нём он был вторым.
— Если это будет необходимо, — сказал Гаспар.
Добытое было разделено.
— Что будем делать завтра, — хрипящим голосом спросил Делаж.
— Может нам отправиться в другой город, — сразу же вмешался с предложением Фульк.
— Я не знаю, — тихо ответил Гаспар, — нужно на время прекратить наши дела. И, найти и обустроить, постоянное убежище, чтобы не было нам так беспокойно.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Бенар, — но где нам обустроиться?
— Над этим нужно подумать, — ответил глава, — нужно подумать, — повторил он задумчиво и склонился над, лежащим на столе, чертежом.
Где-то рядом послышался шум шагов. Это кто-то поднимался на чердак. Шаги становились слышнее. Многочисленный топот поспешно приближался к чердаку. Гаспар, повернув голову к двери, послушал, а после произнёс:
— Это Артур… — и повернул голову обратно к чертежу.
Все остальные, недоумевая, переглядывались и не могли понять, что происходит.
— Это не Артур… — догадливо сказал Фуко, покачивая головой.
— Так кто же это? — с небольшим испугом спросил Хильперик.
— Сейчас увидите, — спокойно ответил Гаспар и, оторвавшись от чертежа, выпрямился и повернулся к двери.
Едва он успел повернуться, как в дверь вбежали жандармы и завопили:
— Именем революции и республики, вы арестованы!
Первые четыре были одеты в синие застёгнутые плащи с тремя белыми полосами на груди, в чёрных, с белыми каймами, двууголках, и с ружьями в руках. Они направили свои штыки в горло ворам, чтобы те не убежали. Один из них направил штык в горло Гаспару. Сразу же, за этими четырьмя, вбежали ещё четыре жандарма в такой же одежде, но застёгнутые немного по-другому и без белых полос, с обнажёнными саблями в руках. Их они направили в горло остальным ворам, которые даже не шевелились от удивления. Жандарм, которому не на кого было направлять своё оружие, стал напротив двери, приготовившись встретить кого-то, кто старше званием. Сначала, в дверь вошли два кирасира в блестящих чёрных ботфортах, в металлической сверкающей кирасе и в шлеме с пышным гребнем. Их сабли находились в ножнах. Кирасиры стали по обе стороны двери. И только теперь вошёл жандарм, руководящий этой операцией, и бывший выше званием всех остальных. На голове у него была чёрная двууголка, но без белой каймы. Плащ у него был без рукавов, с красным подбоем. На груди у него были три белые полосы. Из-под плаща виднелись жёлтые штаны и чёрные сапоги. Левой рукой он держал саблю в ножнах. Следом за ним вошёл Артур с опущенной вниз головой. Жандарм окинул воров взглядом и улыбнулся. На его лице, в отличие от всех остальных, не было бакенбард. Оно было чисто выбрито. Его сверкающие зелёные глаза были налиты какой-то странной жаждой и, в то же время, радостью. Бледная кожа щёк слегка побагровела. Тонкие губы едва шевелились. По гладкому лбу, на половину скрытому двууголкой, стремительно пробежала капля холодного пота.
— Ну что ж, — начал он, подходя к главе ордена, — неуловимый Гаспар оказался в руках правосудия? — с насмешкой, не переставая улыбаться, спросил жандарм.
— Но на долго ли, Анри, — спросил в ответ тот.
— Откуда тебе известно моё имя? — улыбка постепенно сошла с лица жандарма.
— Мне многое известно, но, увы, не всё. Если бы мне было известно всё, то сейчас бы здесь никого не было, — голос Гаспара звучал спокойно и невозмутимо.
— Зато мне́ известно, что здесь уже больше никогда никого не будет. А знаешь почему? — Анри сделал паузу, — потому что на рассвете вас казнят, — последнее слово он сказал с какой-то особой злобой, — и никто не сможет этому воспрепятствовать.
— Мне ничего не стоит убить тебя, но я не хочу, чтобы род Дельма́с прервался. И поэтому я, со своими соратниками, покорно проследуем в тюрьму.
После короткой паузы Анри резко повернулся и вышел. Его лицо покраснело, глаза горели ненавистью, а по виску струился пот. Жандармы скрутили руки ворам, при этом не упуская возможности ударить их, и вывели с чердака. Через час семь членов Братства Феникса были в тюрьме.
— Всё-таки нужно было их всех перерезать, — с улыбкой сказал Николо Фуко.
— Зачем нам лишняя кровь? — спокойно возразил Гаспар.
— Камера мне не нравится, — начал жаловаться Хильперик Дане, — здесь прохладно.
— Конечно, привык спать в тёплых постелях с чужими
жёнами, — засмеялся Люк Делаж.
— Не переживай, мы здесь не на долго, — сказал Гаспар…
Рассвет был уже близок. Солнце уже начинало подниматься из-за горизонта. Оно изливало свои первые робкие лучи в камеру с ворами.
— Уже светает, — заметил предводитель, стоя у небольшого окошка, — нам пора. Луи, проверь, не идёт ли кто.
Бенар молча кивнул и, прильнув ухом к двери, начал прислушиваться.
— Всё тихо.
— Тогда идём, — скомандовал Гаспар.
Он весь вспыхнул мелкими красными искрами, напоминающими тлеющую золу, и, растворившись, превратился в густую голубовато-серую дымку, плавающую в воздухе, словно в воде. Пройдя сквозь тюремную стену, дымок устремился вниз. Через мгновение он врезался в землю. Сразу же, вокруг него поднялась пыль, как вспыхнувший дым, но на плитке, которой была вымощена земля, столько пыли не было. В пыли, из тех же мелких искорок, появился Гаспар, упирающийся руками в землю и стоящий на одном колене, как будто приземлившись после прыжка. Вслед за Гаспаром, из такой же вспыхнувшей серой пыли, поочерёдно появились остальные члены ордена. С этой стороны тюрьмы охраны не было, что и дало возможность ворам уйти незамеченными. Используя свою невероятную способность они в одно мгновение обходили любую охрану, проходя сквозь стены и даже сквозь самих солдат. Покинув город, братство отыскало в лесу пещеру, в которой и решили укрыться до некоторого времени.
Пришло время казни. Солнце почти поднялось над Сент-Этьеном. Анри Дельмас, в сопровождении двух охранников и пятнадцати жандармов, поднимался к камере, в которой находился Гаспар, и его соратники. Перед дверью камеры была круглая площадка, по периметру которой стояли солдаты с ружьями. По обе стороны двери, стояли два кирасира.
— Гиньон, ключи, — не поворачиваясь, протянул руку к охраннику Анри.
Отперев и войдя в камеру, жандарм обомлел и побледнел. Его глаза лезли на лоб, а челюсть отваливалась от изумления. Пройдя по пустой камере с, расставленными в стороны руками, Дельмас вышел.
— Где они?! — заорал он на кирасиров, — где воры?! — его лицо побагровело.
Все начали заглядывать в камеру, и все менялись в лице.
— Кто-нибудь входил к ним? — спрашивал Анри кирасиров. Те отрицательно мотали головой.
— У кого есть ключи от камеры?! — взволнованно ходил жандарм.
— У меня и у Лабулэ́, — ответил Гиньон.
— Где он?!
— Я здесь, — послышался голос поднимающегося Эрсана Лабулэ, начальника охраны.
— Где ты был этой ночью?! — накинулся на него Анри. Все его вопросы были наполнены яростью.
Опустив голову и потупив глаза, тот ответил:
— Я провёл эту ночь со своей женой.
— Где были ключи от камеры? — жандарм не останавливался.
— Всё это время они были со мной, и сейчас они у меня, — тихо отвечал начальник охраны, который ночью должен был быть на своём посту. Дельмас остановился, глубоко вдохнул, и медленно выдохнул.
— Куда они делись?! — завёлся он опять, — как вы могли их не заметить?!
— К камере никто не подходил, и с ними никто не разговаривал, — оправдывался один кирасир.
— А может, вы попросту уснули на своих постах?! — кирасиры и несколько солдат склонили головы, — Кавелье́ ко мне, — крикнул Анри, и один, их сопровождающих его жандармов побежал вниз, — за свою оплошность, вы предстанете перед судом!
— Мы… — едва открыл рот один из солдатов, как его сразу же прервал Дельмас своим криком.
— Молчать!.. Мы выслеживали эту прокля́тую шайку полгода! А вы упустили их за одну ночь!!! Где Артур? — спросил он, успокоившись, у другого охранника.
— Он отправился в Лион, — ответил тот.
— Сегодня там будет Праздник света… — Анри говорил спокойно, — будет много людей… Вот, что, Марсель, — обратился он к охраннику, — возьми с собой ещё одного человека и отправляйтесь в Лион, предупреди Артура о том, что Гаспар сбежал… Ему грозит опасность… И вряд ли у нас получится его защитить, — увидев, поднимающегося Леопольда Кавелье, Дельмас сказал ему: — снаряди три отряда — обыщите весь город. Десять человек отправь в их убежище на чердак, пусть дежурят там день и ночь, — Кавелье ушёл. Анри демонстративно плюнул и покинул площадку, вслед за Кавелье.