Адаптированный Гораций - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 2
Девять крылышек соснового лубоеда
I
Прилетели птицы и улетели птицы,Но печально в душе воцариласьМысль, что суждено здесь кости оставить,Что не улететь за ними.Вы-то, птицы, летите в теплые страны,Легким клином рассекаете влажное небо,А я сижу как дурак и стучу зубами,Коченеть уж начал.Вы ширяете крыльями влажное небо,Впереди синева, океан и солнце,Легкий воздух упруго скользит под крылами,Наслаждающимися полетом.Позади холода и пределы мира,С каждым взмахом близясь теплому краюВы избрали сами себе погодуИ сладка усталость.Будь ты проклято, мерзкое время года,Эти гнусные зимы, ледняк вонючий;Худшие дни, проклинать вас будуПока не умер.II
Зимой, когда замерзает болотоИ можно выйти из сел погонять медведей,Прогуляться немного и пострелять соседей,Чтоб не стучать о стакан зубамиСамое время вспомнить родную культуру,Водку, наливку и прочию политуру,Время забыть лозу виноградаИ к корням вернуться, истокам, глубинам,В теле сирокко разлить голубиный —Время себе заказать погоду,За недостатком печи забраться под одеяло,Вместо свечи поставить сверху бухалоИ пережить полгода зимы,Остальное забыв, бестревожноСтав образом жизни, когда она невозможна,Медленным зноем бредущих в песках Китая,Засыпая, слонов считая,Стужу, мраз бытия, огибая,Проведя городами псоглавцев,Диких бабищ, в Александрии краях, огнеядцев,Время вывести их к Синаю,Где под подушкой лежит Израиль,Где-то в ногах непокорно шуршат арабы,Теплое море шумит на остальном пространстве,Чайки, зимуя не там, над одеялом летают,В Эвбею летят, Ионию, Эолиду,Трепетом крыл печаль разгоняя;Так и бредут слоны…III
Не грусти, Катулл, видно, ледняк этот вечный,Раз уж боги судили, тебе уделомБудет до смерти — а ведь глупо перечитьСвоему уделу.Крепче зубы сожми, поскольку это звучаньеРаспугает муз, приведет несчастье,У тебя не хватит денег и сил на то чтобХотя бы выпить.Наберись терпения чукчи: в тундреТоже теплые дни бывают,Хотя не во всякой, увы, и десять лет яЛета не видел;Проще всего говорить: как худо, —Но жизнь одна, и живи достойно,Забудь о холоде, забей трубку,Уже летят чайки.IV
Страшный зверь лубоед, я тебя не боюсь,Хоть ты и в чаще живешь,Я с собой бутылку возьму,Выпью и буду таков.Ибо ты боишься вина, иИ бальзама боишься ты; запахЗапах виноградной лозы и травВ тебе вызывает дрожь.Я с собой булавку возьмуИ, пронзив твой жирный хребет,Возьму у тебя два крыла,Чтобы самому улететь.V
Не прячь, птенец, свой клюв под крылья,Скажи мне все, что уже знаешь,Как воздух клюв точит, шипя резко,Крича, как чайка.И лесть и бляди все сего прелестнаго мираУже не взволнуют тебя — пойдешь степенно,Не глядя на ложь, на обманы гнусны,Летом красавиц ноги.Нету вообще ничего, даже сердца и крыльев,Только твой черный клюв да чего-то значит,А уж затем просторы, дорога, степной ветерИ молодые кобылы.VIУнылые беседы с серафимами
Если выйти из дома купить сигарет,
То я сверху услышу знакомый привет.
Не забуду в аду, не забуду в гробу,Я повсюду тебя, милейший, найду,Я повсюду достану, страшон и могуч,Чтобы знал, как парю меж лазури и круч,Как Я птицу пугаю, взглянув между глаз,Или рыбу, за жабру заткнув ватерпас;То напротив, рудами гремлю под землей,Рудокопов давлю, шелестя коноплей,Как гляжу Я пластом, серебристой струейВ ледяную лазурь и земное нутро.Расскажу, как все это сверну я в дугуИ никто не посмеет промолвить гу-гу.Лучше сделай, чтоб не было больше зимыИ избавь мой народ от печальной чумы,Не в аду клацнув зубом, до истин ТвоихИ народу, и мне, что до девок тугих.Чтоб чукча сеял ананасК Магогу льды отправь в Техас.Чтоб у Снегурочки растаяла слезаПора бы это, двинуть полюса.Пошли, Господь, в Америку чумуБубонную, а сербов буйных загаси,Всем остальным сверни рогаЧтобы вздохнуть спокойно мне.Где лугами течет свята лабудаТам услышишь последнее «да».Сдохнешь ты, сдохнут все,Сдохнут все на земле,Только Я никогда не умру.Пустоты той коруКак водица пройдуИ на небо как облак пойду!Серафимы мои, серафимы,Птички с крыльями вместо ушей!Вы духовною жаждой томимы,Обличать прилетайте людей.* * *
Мы зовемся, увы, серафимы,Но отнюдь посему не томимы,Проживая не в Пантикапее,Но туманной Кассиопее;Там летает гугнивый сироккоИ ломает нам крылья жестоко,Там играет святая водица,Помавает хвостом кобылица, —Прилетай посмотреть, как струитсяЛедяная соленая…[1]* * *
Проглоти уголек и твердиТу-ру-ру ла-ди-да ди-ла-ди.* * *
Усни, мертвый человек, не тревожь наш дух,Усни, мертвый человек, не тревожь наш слухИ не тревожь себя.Услышь, вслушавшись, шептанье воды на дне,Усни, вслушиваясь в шелест воды в Неве,Свой молчок не бубня.Вода движется, струящее никогда…* * *
Ты привыкнешь жить без друзей, подруг,Без надежд на что-либо-нибудь,Твоя жизнь будет проще, чем ад,Ибо ты не захочешь назад.Ты привыкнешь жить в пустотеСреди тысячи полых тел,Твоя жизнь будет лучше, чем рай,Это будет бесплатный трамвай.Если даже и выйдешь кудаВсюду будет везде и всегда,Ты бутылку откроешь свою,Ты молитву закончишь свою.VII Голоса
1-й
Ту-ру-ру, ту-ру-ру,Я когда-нибудь умру.Добрый дяденька пилот,Забери меня в полет,Если, сука, не возьмешь,Значит, скоро я умру.Ту-ру-ру, ту-ру-ру,Значит, скоро я умру.2-й
Уважаемый пилот,Пропустите в самолет,Если, сука, не возьмешь,Значит, скоро я умру.Ту-ру-ру, ту-ру-ру,Значит скоро я умру.3-й
Если ты меня не выручишь, пилот,Если ты меня не пустишь в самолет,То от холода и мраза на дворуЯ зимою следущей умру.Ту-ру-ру, ту-ру-ру,Я зимою и помру.Ту-ру-ру, ту-ру-ру,Я зимою и помру.VIII
Подонки пасть разевают и выдыхают: «Лето»,И ха-ха идиота к лицу и в тему;Гнус встает над болотом, гады ползут на стены,Самое время в петлю.Мирные чукчи, мы теплых ночей не знаем,Все комары кусают, рядом матросы воют,Ляжешь на землю — геморрой и чего похужеБудут тебе наградой.Сверху мелькнут, прокричав вья-а-кха,И стремятся к югу обратно чайки.Остановившимися глазамиСмотрю далеко.Надо смириться и не мечтать о большем.Лучше не думать, что будет дальше,Чем сидеть и ждать смертного часа,Пока не стукнет.Как освоивший последние два квадратных,Я края родные люблю, я здесь прижился,И в раздольях вязких сырой землеКости свои отдам.IX
1
Все на душе моей ангельския трубы,Все надрываются оне, и ей неймется.Но все равно поставь дурацкую пластинку,Чтоб она крыльями махала.Мусoргского далече забивая,Крути, печаль, верти свою канцону.Когда похабная зима прерветсяЯ подпою тебе, как раньше.Давай с тобой поселимся в Иране,Там, где в тени чинары реют баобабы,Жара, в чадре стыдливо шастают юницы.Переживем прелестные позывы.И в жилах бьется ком вина густого,Тяжелое струенье разгоняя.2
То ангелы, а то стрекозы, в клювеНесите ящерку. Златая младостьВкушает радость и мученьяИ в тишине любви неловкие движенья.Помедли; еще раз мы вот что скажем:Перед вами сухое иранское небо,А я навеки пропал для мира и жизниИ вокруг меня ходят гнусные люди…Летите скоро: рассекая воздухОбжили небо перелетных стаи,Стрекочет ширь звенящими крыламиИ синевы уста смыкаются за нами.1998 — 1999
Это слово не орканчивалось каким-либо звуком, и поэтому невозможно его воспроизвести.