Князья Апраксины примкнули к Дому Медведя почти столетие назад. Они здорово поднялись. Не до самой верхушки, конечно, но почти. Родовая способность, как легко предположить, связана с ускорением метаболизма. Действующий глава Рода, Дмитрий Апраксин, достиг максимального третьего ранга и входил в число немногих мет, обошедших биологические ограничения по износу тела. Таких людей в империи можно пересчитать по пальцам одной руки.
Из документов следовало, что за Уралом у Апраксиных была усадьба, в которую они приезжали раз в год. Около шестнадцати лет назад князь познакомился с матерью моего предшественника и… итогом их связи был я. К слову, бастардов у князя хватало, но все они были непризнанными. Во всех случаях Его Высочество действовал одинаково. Откупался от матерей, ссылал их куда подальше и принуждал к тому, чтобы фамилии никак не указывали на родство с настоящим отцом. Подозреваю, что моё отчество взято с потолка — никаких «Петров» у нас в семье не было.
В досье имелись ссылки на других внебрачных детей Рода Апраксиных, но это другие папки из архива консистории, которые были не нужны от слова совсем.
Отложив бумаги, я крепко задумался.
Инквизиция была осведомлена слишком хорошо. Не знаю, что у них за каналы, но сам собой напрашивается вывод: я имею дело с мощнейшей спецслужбой, которая умеет добывать любую информацию. Сделанные инквизиторами пометки указывали на то, что их заинтересовала именно моя способность видеть и проходить сквозь стены, а не потенциал меты. Который, к слову, так и не раскрылся. Думаю, контролёр Эфы в своё время увидел этот потенциал, что и привело меня в клановую гимназию.
Могу ли я претендовать на титул и привилегии отца?
Об этом даже думать смешно. По документам Сергей Иванов — пустое место. Мог бы я в теории шантажировать этого человека, вымогая деньги за своё молчание? Огласка наверняка ударила бы по репутации главы Рода, но вряд ли катастрофично. Поэтому охотиться за мной не будут, да и потеря памяти в досье отражена. Вот выписка, сделанная Юлей в день моего вселения. Точнее, копия выписки.
Повторно пробежавшись глазами по своей биографии, я запомнил ключевые моменты. Место рождения, старые адреса, фамилии матери и моего временного опекуна.
Все бумаги я сжёг в камине, созданном Бродягой по запросу. Пепел развеял по ветру. Камин тотчас отменил, поскольку в комплекс было протянуто центральное отопление.
Остаток вечера я посвятил занятиям.
Много физухи, отработка вращений кусаригамы, шесты и двуручный меч. Тоже надо, мало ли. Никто не отменял дуэлей с использованием этого типа оружия, которым я пользовался нечасто и в былые времена. Следующее воскресенье я планирую посвятить стрельбе с выездом на природу, а для этого нужны патроны. Их мне Федя будет усиленно генерировать в течение недели.
Уснул я с чистой совестью.
Даже уроки были сделаны.
Трамвай неспешно катился по старым кварталам, объединившим, казалось, все города мира, виденные мной в прошлых жизнях.
Гамов не изменял себе.
Бородка, очки, костюм-двойка.
За окнами, кстати, царила осень. Деревья покраснели и пожелтели, листва осыпалась, а небо было голубым и прозрачным. Не та осень, где вы сидите в депрессии, глядя на свинцовое небо и нескончаемые потоки воды. Осень-лайт. Для ценителей прекрасного.
— Рад встрече, Кромсатель.
Я пожал протянутую руку.
— У нас возникли проблемы? — я решил сразу приступить к делу.
— Да они никогда не заканчиваются, — хмыкнул эсбэшник. — Давление нарастает, как говорит один мой знакомый. Ланистеры провели окончательный отсев кандидатов, сформировали сборную, выделили наставников по боевым искусствам. Также мы выявили бойцов, на которых делается ключевая ставка.
— Вот как?
— Я бы даже сказал… одного бойца, — Гамов посмотрел на меня внимательно. — Ударная сила. Остальные будут дублировать, кого-то мы сольём в качестве прикрытия, чтобы оттянуть внимание конкурентов. В общем, всё без изменений.
Здорово.
Клан подставит одного из своих под удар, чтобы нужная пешка превратилась в ферзя.
Вслух говорю иное:
— Я не очень-то разбираюсь в этой кухне.
— Понятное дело, — кивнул Гамов. — Разбираются те, кому нужно. В общем, у нас выявился ключевой претендент на титул, и этого человека теперь нужно охранять. Само собой, не обойтись и без превентивных ударов, хо-хо-хо.
Мне остаётся лишь сдержанно кивнуть.
— Сейчас я начну говорить вещи, — продолжал мой собеседник, — в которые посвящён ограниченный круг людей. Мы на тебя рассчитываем, Кромсатель. Если произойдёт утечка, мы поймём, кто это. И вряд ли тебе понравятся последствия. Но, повторюсь, я уверен в твоём профессионализме, так что предупреждение формальное.
Я сухо кивнул.
— Наша ключевая фигура — бессмертная по имени Маро Кобалия.
Мне стоило огромных усилий, чтобы сохранить спокойствие. Я понимал, что Маро подаёт надежды… Блин, она настолько хороша? Хотя… в спаррингах она могла не выкладываться на полную, подстраиваясь под мой ритм. Иногда мне казалось, что девушка сдерживает скорость и силу ударов, чтобы не навредить. И это логично. Опыт опытом, но в этом теле я недостаточно крут, чтобы встать вровень с лучшими имперскими воинами.
— Все ресурсы моей службы брошены на обеспечение безопасности Маро, — продолжил Гамов. — Клан максимально укрыл свои истинные намерения. У нас есть несколько поединщиков, и далеко не все наставники знают, на кого пал выбор. Проблема в том, что в наши дела пытаются влезть… неприятные силы. Это не клан. Скорее, тайное общество.
Вашу мать.
Прямо парад совпадений.
Я навострил уши, стараясь ничего не пропустить.
— Они перешли нам дорогу в охоте за… очень ценными реликвиями, — поведал Гамов. — И чуть не убили смотрящего по Фазису, благодаря которому я с тобой встретился. Наблюдались… хм… беспорядки. Да ты и сам в курсе, я полагаю.
— Твари, — кивнул я.
— Ну, это мелкие сошки, — отмахнулся Гамов. — За ними стоят люди посерьёзнее. Чёрное Око. Тайное общество, которое всегда позиционировало себя… как борцы за свободу людей. Вроде революционеров, только с душком. Время от времени их нанимают другие Дома в целях… испортить жизнь соседу.
— А вы их услугами, конечно, не пользуетесь, — я не сдержался от саркастичного замечания.
— Пользуемся, — нехотя признал Гамов, — но в исключительно редких случаях. Скажем так, ломят они приличные суммы, а мы предпочитаем договариваться, а не воевать. Это политика нашего лидера.
— Око взялось за Дом Эфы? И кто их нанял?
— Сложно сказать, — вздохнул начальник СБ. — Поначалу мы решили, что Рыси. А затем выяснилось, что Око их тоже донимает. Вариантов не так уж много, но я склоняюсь к тому, что этими фанатиками управляет клан Медведя.
Я задал риторический вопрос:
— Око не достаёт их в годы правления?
— Не только это, — покачал головой князь. — Есть вещи, которые не просочились в прессу. В Турове убит один из бойцов Рысей, причём всё указывает на использование запрещённых артефактов. Ну… малоизученных, скажем так. Отцы не при делах, потому что неизвестно, чем пользовался убийца.
— Почему вы решили, что они возьмутся за нас? — удивился я.
— Уже взялись, — посерьёзнел эсбэшник. — Похитили одного из ланистеров на прошлой неделе. А вчера совершили нападение на домик в горах, где живёт один из наших бойцов. К счастью, мы успели перебросить туда своих прыгунов и разделаться с нападавшими.
— Личности установлены? — заинтересовался я.
— Если бы. Только татуировки с их символикой. Мы сняли пальчики, проверили и перепроверили, выслали запросы другим кланам… Всё бесполезно.
— А фотографии?
— Угадай.
— Понятно, — я уставился в окно.
У сна есть свои законы. Когда я разговаривал с Гамовым, мимо проносились однотипные ландшафты, словно перетекающие друг в друга. Но стоило мне заострить внимание на городе, и тут же появились старинные дома, вековые дубы с табличками, террасы кафе с пьющими кофе посетителями.
— Твоя задача, — Гамов перешёл к делу, — заключается в том, чтобы ликвидировать убийц, перебрасываемых Оком в наш город. Клановые телохранители прикрывают Маро, ты расправляешься с шиноби.
— Как мне их найти?
— Это моя забота, — отрезал князь. — Ни один убийца не начинает действовать без подготовки. Ему нужно приехать в город, осмотреться, изучить местность, подготовить пути отхода. Это недели и месяцы. Сейчас наши ясновидцы и телепаты в режиме форс-мажора. Идёт проверка вокзалов, порта, совершивших посадку дирижаблей. Гостиницы отчитываются о подозрительных личностях. Тариэл ищет по своим каналам. Так что будь на связи. Мы будем встречаться каждую ночь.
Звучит жутко.
Словно в мои сны вторгается Фредди Крюгер.
— А теперь, — улыбнулся Гамов, — пора спать.
Трамвай растворился в вихре случайных образов.
Понедельник ознаменовался приходом на первый урок неуловимого куратора.
— Дамы и господа, — провозгласил Райнер. — Напоминаю, что Зимний бал не за горами. Вы знаете, что у нас преподаются основы этикета, но эта… кхм… дисциплина… появится не раньше следующего сентября. Однако, по особому распоряжению директора Андерсона…
Куратор бросил красноречивый взгляд в мою сторону.
— Так вот, согласно распоряжению директора, некоторые из вас на протяжении всего декабря будут посещать занятия по этикету.
Я напряжённо ждал продолжения.
Предчувствия были недобрыми.
— А поскольку все дисциплины для гимназиста важны, — ухмыльнулся директор, — работать с вами будут на дополнительной основе.
— То есть? — вырвалось у меня.
— После уроков, — куратор виновато развёл руками. — Без обид, ребята. Сам в шоке.
Класс загудел, многие стали бросать сочувствующие взгляды в мою сторону.
— Издеваетесь? — послышался голос Барского. — Многие работают дома с гувернёрами. У меня, например, свой преподаватель. И это не первый бал в моей жизни.
Несколько человек поддержали Барского.
Куратор поднял руку:
— Лев, успокойся. Тебя нет в списке, — в руках у Райнера появилась бумажка. Судя по всему, утверждённый директором приказ. — Директор учитывает наличие в школе аристократов, родители которых вкладывались должным образом в их воспитание. Поэтому из вашего класса посещение уроков будет обязательным… лишь для одного человека.
Взгляд Райнера пригвоздил меня к стулу.
— Да, Иванов. Это большая часть для тебя. Нужно соответствовать. Остальные приглашённые из мещан — второгодки. Всю необходимую базу они успели изучить.
— Постойте, — я не верил собственным ушам. — Вы хотите сказать, что после уроков будут задерживать… только меня?
— Именно это я и сказал, — отрезал куратор. — Ознакомься с копией приказа, там есть информация о педагоге и номер кабинета. А мне пора. Хорошего вам настроения.
На этой замечательной ноте куратор самоустранился.
— Ты встрял, братан, — шепнул мне на ухо Ираклий.
Урок продолжился, а мне передали бумажонку, которой всё это время потрясал доблестный инструктор по управлению мехами. В приказе действительно обнаружился номер кабинета, а также личные данные преподавателя. Точнее — преподавательницы.
Эльвира Джафаровна Рихтер-Краузе.
Звучит, как идиотский конструктор.
Нет, ну могли бы заменить мне медитацию или какую-нибудь геометрику на этикет. Я ведь уже пробудился, и карьера каббалиста мне явно не светит… Слов нет, одни выражения.
До обеда Ираклий вёл себя странно. Не доставал меня своим балабольством, не хвастался объёмами чачи, которую выгнал дед, даже про свою собаку не рассказывал. Я уж подумал, что кучеряшка приболел. Мои подозрения усилились, когда Ираклий стал тереть виски, подолгу сидеть с закрытыми глазами и не реагировать на Еву, которая постоянно вертелась и лезла с идиотскими вопросами.
В столовую Ираклий не пришёл.
Я пропустил момент, когда друга увели в школьный медпункт. Просто потому, что надо было заскочить в приёмную и удостовериться в одобрении кандидатуры Джан князем Трубецким. Вот пока я стоял, наслаждаясь формами белокурой секретарши, с моим товарищем что-то и приключилось.
Мы собрались в полном составе за обеденным столом. Не хватало только Ираклия и Гриднева. В итоге Игорь появился, но был мрачнее тучи.
— Рассказывай уже, — не выдержала Регина.
— Не томи нас, — промурлыкала Ева. Девушка прижилась в нашей компании и даже сдружилась с Региной, которая перебралась к ней за парту после того, как Ева в хлам разругалась с Дашей. Говорят, повздорили из-за меня, но это не точно. — Перемена не резиновая.
Регина прыснула в кулак.
— Завёл этого упыря в медпункт, — пробурчал Гриднев. — Барский же не станет работать, даже если Предтечи ввергнут нас в пучину хаоса.
Мы чётко следовали договорённостям. Барский формально числился старостой, иногда раздавал приказы и вёл себя, как важная персона, а Гриднев, будучи его помощником, выполнял основную работу. Цена перемирия.
— И что с ним? — поинтересовалась Маро.
— Ну… — Игорь задумчиво почесал затылок. — Юлия Андреевна говорит, что Ираклий пробуждается.