В гости к Ираклию я решил заехать третьего января.
Решение было спонтанным. Я вспомнил, что обещал, так почему бы и нет. Перед этим, конечно же, созвонился с другом и уточнил, не занят ли он.
— Шутишь? — Кучеряшка не поверил своим ушам. — Ради тебя, брат, я все дела отложу. Давай к обеду? Я сейчас бабушке Маико скажу, она как начнёт готовить…
Прозвучало угрожающе.
— Не стоит беспокоиться, — поспешно произнёс я. — Я же просто в гости…
— Просто в гости? — возмутился Ираклий. — Ты у меня ни разу не был!
Мы договорились встретиться в два часа дня.
Я поначалу планировал ехать на своей убитой колымаге, чтобы не смущать добрых людей, но Ираклий отговорил. Дескать, там уже вся семья хочет посмотреть, что за зверя я приручил. Так что, отказавшись от обеда, заказанного Федей в ресторане, я сел в свою спортивную тачку и погнал в направлении Пригорья. Но с таким расчётом, чтобы заехать в торговые ряды на Горгиладзе и прикупить каких-нибудь гостинцев к столу.
Центр был полупустым.
Начиная с первого января у меня возникло ощущение Апокалипсиса. Город словно вымер. Струи дождя заливали уснувший и не проснувшийся мегаполис, даже машин стало меньше. Я бродил по безлюдным рядам продуктовых отделов, встречая столь же редких ушлёпков, уныло взирающих на пустые полки. А вы как думали? Пост. Треть стеллажей пустовала, часть продуктов была явно просрочена. В итоге я забил на свою затею с вкусняшками и отправился на второй этаж, где прикупил новомодный электромиксер «Метеор» с функцией соковыжималки. Ираклий постоянно твердит о том, как бабушке Маико не хватает миксера на кухне, а деньги на покупку никак не появляются.
Вторым подарком была коробка премиального чая «Князь Георгий». Травяные напитки адептам Древних пить разрешалось, но опять же, не все могли себе позволить именно этот сорт. Четырнадцать видов горных трав, имбирь, кусочки сухофруктов — и всё это в роскошном жестяном тубусе с усатым мужиком в бурке. Мужик подмигивал покупателю и держал в поднятой руке стакан армуду. У пояса князя-дегустатора виднелись ножны с кинжалом.
Выйдя на парковку, я обнаружил, что дождь усилился.
Пробежавшись по лужам, влез в тачку, положил пакет с подарками на соседнее сиденье и начал неспешно выруливать на автостраду. «Борей» в этот момент смахивал на океанский лайнер, вспарывающий гладь бескрайней лужи. Поверхность этого водоёма бурлила от бомбардировки отвесными струями.
Фазис утонул в серой мгле.
Я потратил около часа, чтобы добраться в глушь, ставшую приютом для семьи Ираклия. В этой части Пригорья доминировал частный сектор. Петляющие и срастающиеся под немыслимыми углами улочки, непредсказуемые тупики и повороты, выбоины в асфальте и коровьи лепёшки. Пришлось сбросить скорость и ехать аккуратно. Когда я добрался до нужного дома, было без четверти два.
Остановился у проржавевших ворот, посигналил.
Забор у Ираклия был сетчатым. Сквозь прорехи я видел мандариновые деревья, которые никто и не думал убирать. То ли им лень, то ли уже объелись мандаринами. Сад был обширным — гранаты, алыча, фейхоа и куча других деревьев, которые я не мог точно идентифицировать. В глубине всего этого великолепия высился двухэтажный дом в кавказском стиле. Наружные спиральные лестницы, крытые балконы-галереи, терраса с маркизой, черепичная крыша и стена, обшитая металлом. Под самой крышей, с западной стороны, ещё велись ремонтные работы.
К воротам приблизился коренастый мопс. Уставился на меня добрыми глазами, смешно наморщив лоб. Кормили мопса хорошо — собака основательно раздалась вширь, чем-то смахивая на нашего Федю.
Из дома выскочил Ираклий.
Помахал мне рукой.
— Братан, я сейчас!
Выбравшись из «Борея», я помог товарищу развести створки ворот. Мопс заглянул мне в глаза, высунув язык и виляя хвостом. Я потрепал животину по холке.
— Гельмут, в дом, — бросил через плечо Ираклий. — Промокнешь.
Я завёл машину на усыпанную гравием площадку, затворил ворота и лязгнул массивной щеколдой.
Ираклий повёл меня к одной из боковых лестниц. Мы поднялись на второй этаж, прошли насквозь длинную галерею и попали прямиком на кухню.
— Ба, смотри кого привёл! — с порога заявил Ираклий.
К нам обернулась невероятно древняя улыбчивая женщина в чёрном платье и фартуке. Увидев меня, всплеснула руками:
— Святые подводники! Здравствуй, дорогой! А почему через кухню?
— Так быстрее, — усмехнулся Ираклий. — Я хотел Серго с тобой познакомить.
Не успел я и глазом моргнуть, как женщина оказалась рядом, обняла меня и заявила, что её дом — мой дом, бери всё, что нравится и не разувайся, у нас и так грязно.
— А это что? — Маико в недоумении уставилась на коробки.
— Подарок, — я протянул женщине миксер и чай. — Только прошу, не отказывайтесь. От чистого сердца.
Бабушка всплеснула руками:
— Миксер! Мать моя Гидра! Не надо было так тратиться… И чай! Я такой в жизни не пробовала! Кадат неведомый, вот уж порадовал старушку…
Кухня жила собственной жизнью.
Умопомрачительно пахло специями, что-то жарилось, варилось, булькало и нарезалось.
Из ниоткуда нарисовался Бесо, стянул кусок чего-то вкусного со стола, бросил в меня «приветом» и умчался в коридор.
— А Федоса не взял? — удивился Ираклий.
Пожимаю плечами:
— Он в свои радиоприёмники закопался, слушать ничего не хочет.
— Бесо расстроится, — погрустнел Кучеряшка.
Я хлопнул друга по плечу:
— Не в последний же раз видимся.
— Ты бы ему сказал, что бабуля готовит, — подмигнул Ираклий.
Маико уже стучала ножом по доске, шинкуя зелень.
На кухню вошла измождённая, но стройная и крепкая женщина — мать Ираклия.
— Дорогая, помешай сациви, — попросила бабушка Маико.
— Мама, это Сергей, — представил меня Ираклий. — Я тебе про него рассказывал, помнишь?
— Конечно, помню, — ласково улыбнулась женщина. — Меня зовут Тамина. Просто Тамина.
— Очень приятно, — ответил я.
— Проведи гостя в дом, — Тамина потрепала Ираклия по голове. — Я тут бабуле немножко помогу.
С этими словами женщина устремилась к газовой плите, на которой варились легендарные сациви.
— Идём, — Кучеряшка потянул меня за рукав. — Я тебя с остальными познакомлю.
Остальных была целая орда. Упитанный и широкоплечий отец Ираклия, Каха — бородатый, улыбчивый, в вязаном кардигане и потёртых джинсах. Дядя Гиви — лысый, усатый, в видавшем виды клетчатом пиджаке, отглаженных серых брюках со стрелками и белой рубашке. Старший брат Кучеряшки, Лука, высокий и нескладный, но весёлый и постоянно подкалывающий дядю Гиви. Марика, сестра Ираклия — симпатичная и очень живая девушка, темпераментом сильно напоминающая брата. Они с Ираклием были двойняшками и тоже задирали друг друга большую часть времени. Семейство собралось в гостиной, где тихо бормотал телевизор, вплетая новости в несмолкаемый шум дождя за окном. Каха укачивал на руках годовалого малыша в вязаном свитере и штанишках.
— Дедушка уехал к своему другу, Отару, — сообщил Ираклий. — Они там решили прибухнуть.
— Сынок, — немного смутился отец. — Ты что такое говоришь? Не прибухнуть, а продегустировать. Отар выгнал чачу, а наш дедушка эксперт в этом вопросе.
Мне тут же выдали тёплые тапочки с помпонами, и я с удовольствием избавился от своих непромокаемых монстров на рифлёной подошве, которые использую в особо холодные и мрачные дни.
— Серго, дорогой, как жизнь? — начал допрос дядя Гиви. — Это твоя тачка во дворе у нас?
— Моя, — признался я.
Гиви присвистнул:
— Владыка Дагон! Это ж сколько стоит такой красавэц?
Пришлось озвучить сумму.
— Вах-вах-вах! — восхитился дядя Гиви. — И откуда ты приехал к нам?
— Дядя, он здесь живёт, — вмешался Ираклий. — Он не туристо.
— А где живёшь? — продолжал допытываться хитрый родственник. — Купил квартиру? Снимаешь?
— Снимаю, — этот персонаж меня забавлял. Я мог предсказать каждый пункт разворачивающегося диалога и прекрасно понимал, к чему клонит дядя Гиви.
— Э, брат, — Гиви сделал глоток из своего армуду, который я заметил в его руке не сразу. — И сколько платишь?
— Сотку, — соврал я.
— Хочэш за восемьдесят? — обрадовался мужик. — Я сейчас Гоче наберу…
— Не-не-не, — я замахал руками. — Мне всё нравится. Спасибо.
— Ну, как знаешь, — расстроился дядя Гиви.
Тут к нашему разговору присоединился Лука.
— Можно тачку посмотреть, брат?
— Держи, — я кинул парню ключи. — Печать я не ставил.
— Печать? — густые брови Кахи поползли вверх.
— Каббалистическую, — пояснил я. — От угона.
Гиви присвистнул.
— У нас никто не тронет, — заверил Ираклий. — Мы даже двери не запираем на ночь.
Лука пулей выскочил из комнаты. Я услышал, как хлопнула дверь, и брат Ираклия потопал на первый этаж. Интересно, он хоть оденется?
— Ири говорил, что ты лучший боец гимназии, — всё это время Марика на меня смотрела с неподдельным интересом.
— Это сложно проверить, — уклончиво ответил я. — Я ведь не дрался со всеми.
— Ты тоже одарённый? — спросил Каха.
— Вроде того.
— И что умеешь?
— Он видит сквозь стены, папа, — ответил вместо меня Ираклий.
— Вах! — обрадовался отец моего товарища. — А можэш пасматрэт, когда Маико обед приготовит?
— Могу, — я рассмеялся.
Вот только Каха не шутил. После брошенной фразы все родственники Ираклия испытующе уставились на меня. Пришлось развернуться в направлении кухни, сделать прозрачными парочку стен и описать любопытным кавказцам, что я вижу:
— Тамина достаёт графин из холодильника. Бабушка Маико снимает сациви с плиты. Духовка выключена. Бесо ворует печенье.
— Озорник, — добродушно ухмыльнулся дядя Гиви.
— Круто! — восхитилась Марика.
— А мне нравится этот парень! — прогудел Каха.
Ребёнок продолжал посапывать на плече у отца, игнорируя весь этот хаос.
— Марика! — раздалось с кухни. — Ты куда запропастилась? Помоги, доча!
Девушка нехотя покинула гостиную.
В окно я мог видеть, как Лука сидит за рулём моей тачки, счастливо улыбаясь.
Из гостеприимного дома Кучеряшки я выбрался часа через три.
Начало темнеть, дождь не прекращался.
У меня в планах был ещё один визит — к Маро. Бессмертная приглашала меня ещё до Зимнего бала, но мне вечно не хватает времени. А сейчас возникло желание кое-что проверить.
В общем, из Пригорья я кое-как выбрался на трассу и поехал в направлении Красной Поляны. Наелся я основательно. Даже не знал, что из рыбы, водорослей и орехов можно готовить такие вкусняшки. Впрочем, возникли подозрения, что родственники Ираклия обходят заветы пророков-подводников. На столе было мясо, разнообразные закуски, лобиани. Перед началом трапезы Каха произнёс пространную речь, суть которой сводилась к тому, что Древние одобрят всякие яства, если сие делается ради дорогого гостя.
Горы встретили меня густым туманом, стеной дождя и мутными потоками, текущими со склонов. Надеюсь, на меня не сойдёт какой-нибудь сель.
Подъезжая к Красной Поляне, я обнаружил следы оборонительных работ. Эсбэшники ударными темпами возвели каменный забор, снабдили его откатными воротами, перекрывающими шоссе, и вывели на обочину двух мехов. По обводам и габаритам я безошибочно узнал «борисфенов» — основную ударную силу Дома Эфы. Кстати, надо будет поручить Джан полазить по мозгам военных и выяснить, какие модели сейчас самые крутые. А то князь Трубецкой впарит рухлядь наподобие «витязя»…
На КПП меня пропустили без лишних вопросов.
Я показал вышедшему из будки охраннику жетон, тот куда-то перезвонил, и минуты через три ворота с утробным гулом раздвинулись.
Радует, что теперь я могу ездить к друзьям, не скрываясь.
Фактически, мы в одном клане.
Просто Маро ещё этого не знает, ха-ха!
Красная Поляна выглядела не очень после атаки фанатиков. Местами попадались следы разрушений. На одной из центральных улиц угрюмые ребята возводили хрень, имевшую отдалённое сходство с параболической антенной. На объекте трудились не только люди, но и големы с длинными и мощными конечностями. Дождь никого не останавливал — видимо, устройство было важным для руководства клана.
Велись работы и в усадьбе самой Кобалии.
Стена, разрушенная мехом Чёрного Ока, была облеплена лесами. Проём неведомые строители успели восстановить, но панорамное окно ещё не привезли.
Паркуюсь в нескольких метрах от крыльца.
Я позвонил Маро ещё от Ираклия и удостоверился, что девушка дома и в ближайшие несколько часов у неё не будет тренировок. Мне, если честно, хватит, чтобы договориться.
Не успел я выбраться из спорткара, как дверь отворилась.
— Привет, — улыбнулся я, заскакивая под козырёк и сбрасывая с головы капюшон. — Как сама?
Маро неожиданно шагнула навстречу.
Крепко меня обняла и тут же отстранилась.
— Ты всё ещё жив, — в глазах бессмертной играли весёлые искорки. — Поздравляю. Трубецкого ещё так не нагибали. Не в этом столетии, во всяком случае.
— Он тоже бес?
— Вряд ли ты удивлён. Бесы всегда подминают остальных под себя.
— Ну-ну, — я хмыкнул. — До определённого момента.
Девушка смерила меня задумчивым взглядом.
— Заходи. Нам есть о чём поговорить.