— Твою мать! — хрипло вырвалось у Беллора, и он невольно шарахнулся в сторону. Падшие, позабыв про драку и мечи, дружно попятились, глядя на перерождение Сандала круглыми от страха глазами. Один Тадиэль не отступил. И хотя на его лице так же отпечатались изумление и суеверный ужас, он продолжал стоять рядом с парнем, не сводя с него глаз.
Бледная, почти прозрачная дымка отделилась от тела Натаниэль и, подобно вырвавшейся из клетки птице, устремилась ввысь. Сандал вскрикнул и протянул к ней руки, но дымка, проскользнув сквозь его пальцы, продолжила подниматься в серый сумрак небес, постепенно набирая скорость.
Никто из Падших даже не понял, почему Сандал вдруг сорвался с места и взмыл вверх, вытянув вперёд руки, словно пытался схватить, удержать что-то видимое только ему. И только в глазах Тадиэля в этот момент промелькнуло что-то, похожее на догадку. Ангел Жертвы ещё несколько мгновений внимательно наблюдал за Сандалом, затем вдруг подхватил тело Натаниэль на руки и чуть ли не бегом понёс его в дом.
Тем временем Сандал всё стремительней набирал высоту, но угнаться за полупрозрачной серебристой дымкой не мог. Она поднималась всё быстрей, оставляя своего преследователя далеко внизу.
И вновь прозвучавший в вышине отчаянный крик ангела заставил всех Падших поднять головы и вглядеться в бесконечную высь. То, что предстало их глазам, было настолько удивительным, что Старшие невольно затаили дыхание.
Сандал вдруг остановил полёт, и его новые крылья развернулись в сторону исчезающей души Светлого ангела. Золотые молнии соскользнули с чёрных атласных перьев и переплелись в мерцающую сеть, которая, разрастаясь с невероятной скоростью, накрыла собой почти половину неба. Полупрозрачная дымка заметалась, пытаясь выскользнуть из ловушки, но, коснувшись золотых краёв «сети», застыла, заполыхав нежным белым сиянием и обретая образ Натаниэль, который теперь был отчётливо виден всем.
Тадиэль, отнеся в дом тело девушки, вышел на крыльцо и, подняв голову, увидел, как золотая сеть, уменьшаясь в размерах, плавно опускает пойманную душу вниз. Вместе с ней вниз медленно снижался и сам Сандал. В глазах ангела Жертвы вспыхнуло невольное восхищение, и он, продолжая наблюдать за шестикрылым юношей, вернулся к толпе Падших.
— Быть не может! — выдохнул Беллор, покачав головой и потрясённо наблюдая за происходящим. — Сандал — Тёмный Серафим?!
— И это ещё не всё, — тут же отозвался Тадиэль, становясь предельно серьёзным. — Он — Ловец Душ, Беллор… А такая характеристика была только у самого Адороса!
— Перья мне в глотку! — только и смог выдавить из себя блондин, слушая, как по рядам Старших пробегают изумлённые, полные невольного уважения и страха реплики:
— Тёмный Серафим!.. Ловец Душ!.. Невероятно!.. Вы это видите?!.. Он её тащит!.. Отобрал Светлую у Рая!.. Потрясающе!..
Однако, едва ноги Сандала коснулись земли, разговоры сразу стихли, и Падшие, все как один, ещё дальше отошли от серафима. При этом на их лицах отчётливо читались благоговение и трепет. В центре круга остался только Тадиэль, продолжая наблюдать, как чёрные крылья Сандала осторожно втягивают в себя магическую сеть, всё сильнее оплетая золотой паутиной зыбкий образ Натаниэль. Наконец, бережно обхватив переливающимися крыльями душу Светлой, юноша повернул голову и посмотрел в глаза ангела Жертвы.
— Тело в доме, — едва слышно шепнул Тадиэль, побледнев под пылающим, огненным взором Падшего. И, не дожидаясь указаний, первым направился к калитке.
Распахнув перед Серафимом двери дома, ангел Жертвы пропустил того вперёд и зашёл следом.
Окровавленное тело Натаниэль лежало на кровати — прекрасное, неподвижное, бездыханное.
Сандал приблизился и, склонившись над девушкой, чуть приоткрыл чёрные крылья. Золотая паутина потекла вниз и, коснувшись тела, стала медленно опутывать его мерцающим коконом, залечивая раны и погружая в него душу Натаниэль.
Ангел Жертвы затаил дыхание, потом опустил голову и, прикрыв глаза, стал шептать какие-то заклинания. Проговорив несколько непонятных фраз, он вновь посмотрел на тело девушки. Золотая сеть всё ещё оплетала его, но полупрозрачный образ души уже полностью исчез, растворившись в плоти. Золотой кокон затрепетал и тоже начал исчезать. Змейки молний в последний раз побежали по крыльям юноши и погасли, сделав сумрак комнаты ещё более густым и осязаемым.
— Ну же! — вырвалось у Сандала, и его лицо исказилось неимоверным страданием. — Ну, давай же! Давай! — он схватил девушку за плечи и потряс, зарычав от отчаяния. — Очнись, Ната! Давай!
Но ничего не происходило. Тело девушки оставалось неподвижным.
Сандал выпустил Натаниэль и, шатаясь, отступил на несколько шагов. Потом вдруг страшно закричал и в ярости врезал кулаками по дверцам шкафа. Те разлетелись на мелкие щепки. Вслед за ними в щепки стала превращаться вся мебель, находившаяся в комнате. Полностью обезумев от горя, Серафим крушил всё, что попадалось на его пути. Тадиэль едва успел пригнуться, когда над ним пролетел журнальный столик и, разбив стекло, пушечным ядром вылетел в окно. Казалось, ещё минута, и от дома не останется ничего, кроме руин. Понимая, что надо что-то сделать, пока не поздно, Тадиэль выскочил из дверей и закричал имя Беллора, зовя того на помощь. Блондин появился почти мгновенно. Тут же оценив обстановку, он бросился к Сандалу и попытался схватить того поперек туловища, но это было так же непросто, как попытаться обнять мчавшийся с безумной скоростью локомотив. Беллор отлетел и врезался в стену с такой силой, что та заскрипела, а сам блондин едва не отдал концы.
— Сандал! — заорал Тадиэль, пытаясь докричаться до обезумевшего Серафима, но тот его даже не слышал. Тогда ангел Жертвы вдруг вспомнил, как Светлая заставила их очнуться на том острове, где они проводили обряд возвращения душ из Ада. Понимая, что это последний шанс привести Падшего в чувство, Тадиэль крикнул: — Натаниэль! А как же Натаниэль, Сандал?!
И это сработало. Серафим замер, потом огляделся, и его помертвевший взгляд остановился на девушке.
— Она не очнулась, Тадиэль… — прошептал юноша, тяжело дыша и прикрывая ресницы от вновь накатившей волны боли. — Почему?.. Что я сделал не так?..
— Ты всё сделал правильно, но… — ангел Жертвы осторожно приблизился, жестом приказывая заворочавшемуся в углу Беллору не шевелиться. — Возможно, Светлая не хочет больше жить… — чуть слышно добавил он. — Тебе нужно позвать её, Сандал. Нужно сделать так, чтобы она тебя почувствовала.
— Но как это сделать?!
— Твоя кровь, — Тадиэль протянул ему серебряный стилет. — Это единственное, что заставит Натаниэль среагировать. У тебя ещё есть время. Попробуй, Сандал!
Парень взял в руку стилет и приблизился к Нате. Несколько секунд он с нежностью разглядывал лицо девушки, затем взял её безвольную ладонь и немного надрезал её посередине. После чего то же самое проделал и со своей ладонью.
— Да... — шепнул Тадиэль, наблюдая, как юноша складывает их ладони вместе. — Теперь позови её.
— Ната! — неуверенно вырвалось у Сандала, и он крепче сжал её ладонь. — Ната, пожалуйста, вернись ко мне... Очнись, прошу тебя... Я не хочу, чтобы ты уходила... Я люблю тебя, слышишь?! Вернись!
Прошло всего пара секунд, и ослепительный свет вырвался из тела Натаниэль, заставив Тадиэля и скорчившегося у стены Беллора вскрикнуть и закрыть лицо руками. Сандал от неожиданности едва не упал, отпрянув и врезавшись в то, что осталось от шкафа. Свет превратился в белый купол, который стремительно разрастался, пока не взорвался, подобно лопнувшей лампочке. Дом задрожал, с потолка посыпалась штукатурка. На улице возле калитки закричали ангелы.
— Демоны вас побери! — выругался Беллор, когда ударная волна, пророкотав, подобно грому, стихла в отдалении. — Задолбали уже эти взрывы!
Ему никто не ответил. Тадиэль, прочищая заложенные уши, поднимался с пола, кашляя и отряхивая с себя пыль и мусор. Сандал же, спиной прилипнув к обломкам шкафа, не отрываясь смотрел на Натаниэль, которая теперь, печально улыбаясь, смотрела на него прекрасными голубыми глазами.
— Идём, — не дав времени ангелу Жертвы опомниться, Беллор ухватил того за локоть и потянул к дверям.
Они вышли из дома и совсем не удивились, увидев толпу Старших, усиленно вычищавших перья от грязи и мелких камешков, которые застряли в крыльях после того, как взрывная волна разметала Падших в разные стороны.
В свою очередь увидев Тадиэля и Беллора, Падшие встрепенулись и окружили ангелов, когда те подошли.
— Будет созван Срочный Сбор! Через три дня! — став невероятно серьёзным, тут же заговорил Тадиэль, отвечая на их вопросительные взгляды. — Там всё и обсудим. А сейчас заберите раненых и отправляйтесь по домам. И мой вам совет: сидите тихо! Никто пока не знает, чего нам ожидать от него… — многозначительно прибавил ангел Жертвы, кивнув в сторону дома.
Падшие скоро разлетелись, и на дороге остались только блондин и Тадиэль.
— Что скажешь? — мрачно поинтересовался Беллор, потирая ушибленное плечо.
— Скажу, что сейчас мы здесь не нужны, — хмыкнул ангел, криво усмехнувшись. — Сандал в курсе, где нас искать.
— Я тоже об этом подумал, — Беллор кивнул, и оба Падших взмыли в небеса, направившись в сторону леса.
— Ты… разгромил мой дом? — Натаниэль улыбнулась, затем села в кровати и, увидев кровавое пятно на блузке, невольно нахмурилась. Она провела ладонью по груди и, вздохнув, вновь посмотрела на юношу, который всё ещё не мог прийти в себя и потому стоял у обломков шкафа, не в силах отвести взгляда от девушки и что-то сказать. Наконец он очнулся и, приблизившись, сел на краешек кровати рядом с ней.
— Больше никогда тебя не отпущу! — неожиданно твёрдо проговорил Сандал, глядя в голубые глаза с любовью и яростью. — Ты даже не представляешь, что я почувствовал, потеряв тебя, Ната…
— Я думала, что больше тебе не нужна, — прошептала девушка, отрешённо рассматривая чёрные крылья Серафима. — Ты хотел, чтобы я ушла, так почему вдруг передумал?
— Я никогда не хотел, чтобы ты уходила, — признался Сандал, покачав головой, и в его тёмно-серых, почти чёрных теперь глазах мелькнула боль. — Я только так говорил. Ведь мне казалось, что ты не можешь всерьёз любить тварь вроде меня… Такой, как я, недостоин тебя, Ната — знаю это прекрасно. Но отпустить всё равно не могу. И, даже если ты сейчас скажешь, что ненавидишь и презираешь меня — и даже тогда я тебя не отпущу! Потому что не могу без тебя! Потому что всегда тебя любил и люблю сейчас… И мне наплевать на то, что мы разные. Наплевать вообще на всё, понимаешь?
— А мне не наплевать, Сандал, — совсем тихо заметила девушка, беря его за руку и легонько её сжимая. — Не хочу больше видеть, как тебя передёргивает, когда я к тебе прикасаюсь. Не хочу видеть ненависть в глазах других ангелов и слышать, как они называют меня Светлой сучкой. Я люблю тебя, люблю Лайлу и Касиэру, но мне больно от того, что теперь я для вас чужая. И если ты не найдёшь в себе сил изменить этого, то тогда зря ты меня вернул. Я не смогу жить среди вас всё равно, как бы ты меня не защищал…
— Тогда просто скажи мне, — парень взял её лицо за подбородок и, приподняв его, пристально взглянул ей в глаза. — Ты хочешь со мной упасть?
Девушка побледнела, но уверенно кивнула, обнимая его за шею.
— Да, я хочу упасть с тобой, Сандал. Пожалуйста, не отталкивай меня больше!
— Даже и не надейся! — шепнул Падший и, улыбнувшись, нежно обнял Нату и прижал к себе. Потом легко поднял её на руки. — Летим, — тихо проговорил он ей на ухо. — Я знаю место, где гораздо уютней, чем здесь…