Чейз
Я продолжаю дрейфовать как бы сквозь дни, звук ее голоса связывает меня с моей прошлой жизнью.
На земле без меня жизнь продолжается, но для Куинн она полностью остановилась. Она остановилась на той трассе с туманом, таким густым, что он поглотил нас обоих. Чего она не видит, так это того, кем мы являемся, того, что я узнал, и что мне пришлось осознать. Как сильная душа, я сделал выбор умереть, чтобы спасти ее, и в каком-то смысле это окончание истории любви.
Извините, но быть мертвым это, вообще-то, отстойно.
Хотя я все понимаю. Мы были созданы как одно целое, вместе навсегда, и я здесь, жду момента, когда понадоблюсь ей. Я объясню ей это, когда понадобится, и буду здесь для нее.
Поэтому сейчас я нахожусь в этом месте, не в физическом смысле, просто нахожусь.
Понятия не имею, сколько прошло времени с того момента, как я умер, но по ощущениям, будто прошли часы. Сейчас для меня время проходит совершенно по-другому.
Присмотревшись повнимательнее, я могу с уверенностью сказать, что сегодня понедельник, первый учебный день после аварии. Я хожу по коридорам в школе, где раньше учился, вокруг толпы людей, и все они смотрят сквозь меня.
Я ощущаю себя странно, когда перехожу от воспоминаний в настоящее, будто, переходя из одного измерения в другое, я способен видеть воспоминания, выбирать определенные отрезки времени, прошлое или настоящее, и находиться в них.
В школе меня никто не видит. Я здесь, но я невидим.
Я могу чувствовать энергию окружающих меня душ, и неважно, какая аура, сгустки энергии — вот что удерживает меня здесь. Пока иду, я начинаю замечать, что у кого-то позитивная энергия, в то время как от других исходят темные вибрации, похожие на сигаретный дым.
Меня никто не притягивает, как Куинн, но энергия, которую я ощущаю вокруг ее души, определенно, другая. Я знаю, где именно она находится в любой из моментов. В этом есть смысл, поскольку я был очень тесно связан с ней при жизни.
И я имею в виду, что был связан в физическом смысле.
Пока стою возле кабинета Куинн, мимо меня проходит Тейлор, ее взгляд опущен, и я думаю о том, что должен что-то испытать к ней, хоть что-то, но этого не происходит. Пустота. Ни воспоминаний о хорошо проведенном времени, ни ощущения потери. Все это полностью ушло. Единственный человек, на ком я полностью сфокусирован и кому уделяю все свое внимание, это Куинн.
Я прислоняюсь к стене, дожидаясь, пока Куинн выйдет из кабинета. Я могу войти внутрь, но не делаю этого. Меня больше интересуют ощущения по поводу того, что происходит в этом коридоре.
Как-то странно находиться здесь сейчас, когда меня никто не видит, когда все оплакивают мою потерю.
А потом ощущаю ее позади себя и разворачиваюсь. И хотя знаю, что она не может меня увидеть, я уверен, она чувствует мое присутствие. Ее щеки розовеют от исходящего от меня тепла, но она не поднимает взгляда, когда покидает первый урок и направляется в холл.
Она так чертовски красива, даже в своем горе. Даже когда грустит, Куинн так переносит свою боль, что это просто завораживает. Это не физическая красота, которая видна, это свет ее души, связь между нами, которая притягивает меня к ней. Кровь, кости, сердце, все в целом притягивает нас друг к другу.
Сегодня на ней черная толстовка, капюшон натянут на голову, скрывая лицо от окружающих. Мне хочется протянуть руку и стянуть капюшон, чтобы я смог заглянуть в ее глаза. Забавно, я видел множество наших жизней, и, несмотря ни на какие обстоятельства, окружавшие нас, ее глаза — это единственное, что никогда не менялось. Цвет, различные оттенки голубого и крохотные крапинки коричневого в ее левом глазу, всегда неизменны.
Я заметил, что эти крапинки тоже никогда не меняются, они всегда коричневого цвета. Отец сказал, что это особенность, которую знает ее душа и к которой стремится. Говорят, что наши глаза — это окна в наши души, и, полагаю, это правдивое заявление, потому что, когда я смотрю на Куинн, я знаю, это правда.
Оставаясь невидимым для окружающих, я иду рядом с ней и замечаю, как она реагирует на мое присутствие — гусиная кожа на руках, учащенное дыхание, ускоренное сердцебиение. В ее груди бешеный грохот, и каждый этот удар я ощущаю в своей груди.
«Это безумие. Его нет рядом со мной, — думает Куинн. — Его не может быть рядом».
Я мягко улыбаюсь, понимая, что эффект, который я на нее сейчас произвожу, заметен.
Тейлор замечает Куинн, и ее походка сбивается. Я хочу заслонить собой Куинн, защитить ее от того, что грядет, только даже если я и сделаю это, то все равно не смогу защитить о того, что вот-вот будет сказано.
— Не могу поверить, что ты снова показалась здесь, Куинн. Я знаю, ты сделала это намеренно, потому что завидовала тому, что было между нами, признай это! — кричит Тейлор достаточно громко, чтобы было слышно половине коридора, адресуя Куинн свои нелепые обвинения.
Серьезно? Что за сучка! Мне становится гадко от самого себя за каждое проведенное с ней свидание.
Мне не следует удивляться. Естественно, Тейлор ведет себя так. Она всегда завидовала Куинн. Вести себя так здесь — на глазах у всех — это лучший способ завоевать внимание, которое она так обожает, и привлечь на свою сторону все стадо. Когда она встречалась со мной, она грелась в лучах самого популярного титула, который так отчаянно хотела заполучить.
«Я знала, что у Тейлор есть мстительная черта характера, но, видимо, Чейз игнорировал это», — думает Куинн, качая головой, и пытается пройти мимо Тейлор, не обращая на нее внимания.
Нет, я знал, что она сумасшедшая, просто на тот момент меня это не волновало. Мне было семнадцать, и она прижималась ко мне своими сиськами.
Но, серьезно, как она могла сказать такое Куинн? Она забыла, что мы расстались?
Видимо, просто игнорирует, потому что не хочет, чтобы об этом узнали все.
— Это твоя вина, что он умер! — срывается Тейлор. — Как ты можешь жить с этим?
Прямо сейчас я бы отдал все, чтобы иметь возможность треснуть ее.
— Я не убивала его, Тейлор. Это была автомобильная авария. То есть… несчастный случай. Что бы ты ни думала, я бы никогда намеренно не причинила Чейзу боль. Я люблю его.
— Ну, в этом то и проблема, да, Куинн? Он больше не был твоим, — Тейлор выгибает бровь, глядя на Куинн, и в уголках ее губ появляется проблеск улыбки.
Мне это не нравится, совсем не нравится.
Черт, я ненавижу Тейлор. Если посмотреть на то, как она себя ведет, покажется, будто между нами было что-то особенное.
Куинн разворачивается, чтобы уйти, поэтому Тейлор хватает ее за руку, дернув назад, и если бы я мог найти способ, как врезать этой сучке, я бы сделал это.
— Не смей убегать от меня.
— Не прикасайся к ней! — кричу я в лицо Тейлор, только она меня не слышит. Мой голос остается незамеченным точно так же, как и мое присутствие в этом мире.
Меня охватывает злость. Я чувствую, как все мое тело начинает вибрировать, а Куинн дергается в сторону, когда свет в коридоре тускнеет и мигает с каждым моим вдохом.
Ладно, может, в конце концов, не такой уж я и незаметный.
Сжимаю кулаки по бокам. Ученики в коридоре обращают внимание на потолок, пока свет гаснет, а потом мигает, будто лампочки вот-вот взорвутся.
— Я буду делать все, что захочу, — рычит Куинн ей в ответ, выдергивая свою руку из захвата и восстанавливая равновесие, прежде чем врезается в шкафчики.
К счастью, к Куинн подбегает Мелинда и обхватывает ее руками, притягивая к себе.
— Какого черта, Тейлор? Какие проблемы?
— Все здесь ненавидят тебя, ты же это понимаешь, да? — спрашивает Тейлор Куинн, полностью игнорируя Мелинду. — А что, если бы я была тогда вместе с ним? Ты бы и меня убила тоже.
«Это плохо, если я расстроена, что этого не произошло?» — думает Куинн, глядя прямо перед собой и стараясь игнорировать откровенные взгляды, окружающие ее.
— Я не ненавижу ее, — замечает Мелинда, широко улыбаясь. — Ганнер и Джейден не ненавидят ее.
Все присутствующие переводят взгляды на моих парней, и я жду, что они заступятся за Куинн. Джейден смотрит на Ганнера, ожидая его реакции, но никто из них не произносит ни слова.
Подонки.
— Сделайте что-нибудь! — кричу я им. Свет снова мигает, только они не реагируют, потому что, черт возьми, не слышат меня.
Я пристальнее рассматриваю лицо Куинн, ожидая ее реакции, и ее тело дергается в ответ на мое приближение, когда я протягиваю руку и касаюсь ее плеча. Она смотрит на него, будто может чувствовать мое прикосновение. Чем ближе я к ней, тем более спокойным становлюсь, и моя злость начинает затихать.
Сердце в ее груди бьется очень быстро, и она с трудом сглатывает, медленно моргая. Ее сознание затуманено, и она начинает вспоминать аварию и те слова, которые я сказал ей. Словно прямо сейчас ей нужно напоминание о том, что все, что было между нами, было по-настоящему. «Я должен… сказать тебе. Для меня это не было… к-к-концом».
Хотел бы я, чтобы она тоже могла увидеть, что для нас это не было концом, и это все еще не конец.
Перевожу взгляд на Тейлор, всматриваюсь в нее. Как будто это чем-то поможет. Она больше не может меня видеть.
Мне не нравится, как все вокруг нас смотрят на Куинн, их ослепленные ненавистью взгляды сверлят душу, о которой они ничего не знают. Мне хочется наорать на них, заставить понять, что у них нет никакого права обращаться с ней таким образом.
Они ведут себя так, будто она чудовище, будто она каким-то образом намеренно спровоцировала аварию. Они все так ошибаются. Куинн — не чудовище. Это был несчастный случай, сделанный свыше выбор — то, что она не могла контролировать.
Тейлор подходит ближе, так близко, что Куинн может почувствовать ее дыхание на своем лице от каждого произнесенного слова.
— Это должна была быть ты.
«Я знаю», — думает Куинн про себя. Слезы текут по ее щекам, но она не отвечает Тейлор. Вместо этого просто разворачивается и уходит на следующий урок.
«Я не смогу этого сделать, — Куинн вся напряжена, смотрит на часы, наблюдая, как стрелка отсчитывает секунды до звонка. — Я не могу находиться здесь. Не сегодня».
Тик.
Так.
Тик.
Так.
Надо мной звенит последний на сегодня звонок, и Куинн дергается, быстро моргая, пытаясь прогнать воспоминания о той ночи. «Я должен… сказать тебе. Для меня это не было… к-к-концом».
Она резко встает, наклоняется за своим рюкзаком и бежит к двери.
— Мисс Хэдли! — кричит ей вдогонку мистер Селлер. — Куда это вы собрались?
Но Куинн не отвечает.
Такое ощущение, будто я только моргнул, и вот отец уже стоит рядом со мной, положив руку мне на плечо, а сам я нахожусь снаружи возле окна спальни Куинн. Я поворачиваюсь к отцу, и он смотрит на меня в ожидании. Выражение его лица говорит мне о том, что он здесь, чтобы провести меня через что-то, чем бы оно ни было.
— Пап, что я должен сделать?
— Когда Куинн будет готова, когда она откроет для себя возможность видеть тебя, тогда настанет твое время.
Мое время? Я не понимаю, что это значит.
— Наберись терпения, сын. Я обещаю, что все получится. Помни… ты умер, чтобы спасти ее. Она — твоя судьба. Она сумеет почувствовать, увидеть и услышать тебя, когда придет время. Вам подарили этот дар. Только сильная душа может спасти свою пару.
Пока я осмысливаю все, что он мне сказал, отец начинает исчезать, в чем, как я заметил, он очень хорош.
Куинн лежит на кровати, она плачет так сильно, что у меня перехватывает дыхание. Я начинаю надеяться на то, что время уже пришло. Мой взгляд прикован к ней, желание помочь ей практически подавляет меня. Я могу чувствовать, как ее душа зовет меня, будто внутри нас магниты, и они притягиваются друг к другу.
— Я просто хочу иметь возможность увидеть тебя еще раз, — всхлипывает она.
Это происходит внезапно, и я тут же оказываюсь сидящим на кровати Куинн.
Понятия не имею, как выгляжу в это мгновение, каким она видит меня. Черт, я могу быть завернутым в простыню с прорезями для глаз, кто знает.
— Чейз?