Чейз
Так как это уже стало для нас новой нормальностью, я ухожу от Куинн, чувствуя себя взбешенным. Мне не нравится играть в игры. Я хочу получить ответы и хочу услышать правду. Я требую внимания, когда этого хочу, и хоть это и самоуверенно, как это может выглядеть, когда я с кем-то разговариваю, я ожидаю, что меня будут слушать. Если задаю вопрос, я ожидаю услышать ответ.
Куинн, ну, она не играет по этим правилам. Она не сказала ничего, будто хотела увидеть мою реакцию на это ничего.
Все по ее правилам. И мне это тоже не нравится. От этого я становлюсь неуравновешенным и начинаю зависеть от ее милосердия.
Вот в чем суть. Я не могу окончательно оставить ее в покое, потому что, несмотря на то, что я снова оказался в гостиной с Тейлор, сидящей на моих коленях, мои мысли все еще с Куинн.
Я верю, что некоторым людям нравится грустить. Это в их натуре — видеть стакан наполовину пустым, вместо того, чтобы заметить, что он наполовину полный. И потом, есть такие люди, как Куинн. Внутри нее похоронено что-то такое, что не позволяет ей стать счастливой, что-то, о чем она не хочет мне рассказывать. Что бы это ни было, оно так стремительно толкает ее к краю тьмы, скрывается в углу, выжидая момента, чтобы полностью уничтожить ее.
Куинн грустит не просто так.
И это не депрессия пожирает ее.
Это медленный процесс, который происходил годами, пока, в итоге, не стал требовать большего.
Я не могу игнорировать это. Оно не отпускает меня. Оно в ее словах, в ее воле, и под ее неизменным контролем продолжать отталкивать меня. Эта тьма осталась здесь, продолжает пожирать ее, пока полностью не уничтожит. Я не хочу, чтобы она была полностью уничтожена. Я должен ее спасти.
Я не могу отмахнуться от ранимости, на мгновение появляющейся на ее лице, предвещающей нервный срыв, который вот-вот у нее случится. Если бы я нажал немного сильнее, я знаю, что бы тогда произошло. Поэтому я не полез в это и оставил ее на кухне.
Она хоть понимает, как трудно мне было уйти от нее после сегодняшнего утра? Я ненавижу, что она показала мне проблески того, кем мы были, связь, которая у нас была, а потом оборвала все это. Она подвесила мое сердце над огнем.
Дин наблюдает за мной, сверлит меня взглядом из коридора, где он стоит, обернув руки вокруг нее.
Я бы с радостью выбил из него все дерьмо и дал бы каждому понять, кому на самом деле принадлежит Куинн, но, опять-таки, наверное, это не лучшая идея.
Я поднимаю взгляд на Тейлор и понимаю: да, скорее всего, так и есть. Я знаю, что она и ее друзья видели меня, разговаривающим на кухне с Куинн. Надрать задницу Дину — это, определенно, верный способ взбесить Тейлор.
Куинн ни на кого не смотрит, в ее руке бутылка воды, взгляд устремлен в пол. Я заметил, что в последнее время она больше не пьет. Куинн всегда выпивала несколько напитков на вечеринках, и мне любопытно, почему это изменилось. Полагаю, это еще один вопрос без ответа.
Разговор вокруг меня сконцентрирован на Джейдене и Ганнере, которые делают в рюмках файрболы на столе напротив меня. Они смеются, из-за чего выглядят как идиоты, которые не могут сдержать свой смех или свои рюмки, они пихают их, показывая друг другу каждый свою.
Джейден выпивает свою и вытирает рукой рот, краснолицый и накачанный.
— Ты жульничал!
Ганнер растерянно смотрит на него.
— О чем ты говоришь?
Я не уверен, что Ганнер был в курсе того, что они соревновались. Он хмурится и переставляет свою рюмку на край стола рядом со мной. Он смотрит на Куинн, а потом возвращает внимание к Джейдену.
— Чувак, я не играл в твою тупую игру.
Ганнер не умеет проигрывать.
Мы зависаем на диване, когда Пайпер — одна из приближенных подруг Тейлор — устремляет на меня взгляд.
— Пошли со мной, Ти. Мне нужно с тобой поговорить.
Сучка.
Я ничего не говорю, когда Тейлор встает и уходит — не похоже, что хоть одна из них мной довольна. Вероятно, они говорят о том, что у меня произошло на кухне с Куинн.
Я наклоняюсь за своим пивом, намереваясь напиться и, возможно, вырубиться сегодня ночью на этом диване. К черту эту драму.
Джейден садится рядом со мной и показывает на Дина и Куинн, которые в этот момент выходят из дома.
— Когда этот придурок успел сюда прийти?
Черт, знал бы я сам.
Как обычно, Джейден игнорирует мое молчание.
— Что ты на этот раз натворил, чтобы разозлить прекрасную королеву? — спрашивает он, подкуривая сигарету.
— Не знаю, пофиг.
Скорее всего, я говорил не об обиженной Тейлор, а о Куинн, но, если честно, прямо сейчас мне плевать.
Джейден делает еще одну затяжку, а потом еще одну, и я качаю головой. Меня не особо волнует, что он, будучи спортсменом, каждые выходные много курит и пьет. Он тот парень, который, и ты в этом чертовски уверен, может всего добиться самостоятельно, но у которого недостаточно мотивов, чтобы на самом деле что-то сделать. Я не думаю, что он даже подал заявление на поступление в колледж.
От раздражения из-за такого вечера, я сжимаю пальцами переносицу в надежде, что жуткая головная боль стихнет. Внезапно у меня появляется желание уйти отсюда. Я оглядываю комнату, впитывая все эти потные, пьяные лица.
— Ты когда-нибудь задумывался над тем, что бейсбол и вечеринки — это еще не все? — спрашиваю я.
Джейден зевает в знак незаинтересованности, откидывается на спинку дивана и подносит стакан к губам прежде чем понимает, что тот пустой.
— Может быть, — он наклоняется и тянется за еще одним пивом, которое ему протягивает его старший брат Райлан. — Но сегодня вечером мне на это плевать.
Я знаю, что в этом есть нечто большее, и, хотя я с нетерпением жду отъезда в колледж, еще больше я жду возможности убраться из этого города. Это было неплохое место для взросления, но жизнь здесь предсказуемая. Это гарантировано.
Здесь никогда ничего не добиться.
Если я останусь в Вестпорте, то в скором времени превращусь в Райлана, поставщика пива на школьные вечеринки, время от времени работая в доках.
Я не позволю себе стать таким.
Спустя еще две бутылки пива, я оставляю Джейдена на диване и выхожу наружу на скрипящий настил, где толпится куча двигающихся под музыку тел. Несколько девушек хватают меня, пытаясь привлечь к себе внимание, их руки опускаются угрожающе низко, и я улыбаюсь, но не останавливаюсь. Прислонившись к перилам, я наблюдаю за сходящей с ума толпой, музыка X Ambassador гремит на весь двор. На улице до сих пор туман после дождя, но не похоже, что это кого-то волнует.
На самом деле, удивительно, что соседи Джейдена до сих пор не позвонили в полицию из-за такого шума. Обычно в это время копы уже здесь.
На траве одна парочка раскачиваются под музыку, и я замечаю Дина и Куинн, разговаривающих около его машины. Он стоит, прислонившись к крылу машины, руками обхватив голову, будто слушает то, что совсем не хочет слышать.
Я слышу, как грохочет мое сердце, злость возвращается. Если он прикоснется к ней, я оторву ему его чертовы руки.
Куинн стреляет взглядом в сторону толпы, а потом замечает меня.
Его взгляд следует за ее взглядом, а потом он замечает, что я стою на крыльце, и кричит:
— Есть какая-нибудь причина тому, что ты пялишься на нее весь вечер?
Я закрываю глаза, призывая себя не реагировать, и перевожу взгляд на землю.
Чертов придурок.
— Я задал тебе вопрос, — он выпячивает подбородок, требуя ответа, и кивает мне головой. Я хочу выбить к черту все его зубы. — Есть этому причина?
Он пытается вывести меня из себя, и, знаете что, я клюю на наживку.
Мое сердцебиение ускоряется, сознание говорит, чтобы я ушел, но я не делаю этого. Я вытаскиваю руки из карманов и скрещиваю их на груди.
— Проваливай отсюда, — наконец, говорю я, больше не в силах молчать. Я никогда не был тем, кто отступает, и уж точно не уступлю Дину Раену. И это потому, что, в отличие от большей части мужского населения Вестпорта, я его не боюсь. Поэтому, я выдаю: — Не та причина, которую я бы сказал тебе.
Наблюдая за ним, я могу сказать, что он хочет сказать мне, чтобы я перестал смотреть на его девушку, но до него она была моей, и, если спросите меня, это намного значительнее.
Когда я оглядываюсь вокруг, вижу, что толпа затихла. Я замечаю Тейлор, она стоит на газоне вместе с Пайпер. Куинн все еще стоит рядом с Дином, они обе смотрят на меня.
На одной стороне Куинн.
На другой Тейлор — руки на бедрах, выглядит так, будто собирается наброситься на меня, как только мы останемся наедине.
Я снова думаю о том, что мне бы следовало уйти, потому что я знаю, что сейчас здесь назревает. Кое-что, что назревало слишком долго, и ничем хорошим ни для кого из нас это не закончится.
Дин стоит около своей машины, потом решает, что я заслуживаю взбучки, когда я спускаюсь с крыльца.
Началось.
Я опускаю взгляд на землю и делаю глубокий вдох. Потом еще один. Он стоит напротив меня, будто ждет, что я отступлю.
Я делаю ему еще одно предупреждение, моя поза становится жесткой, и меня потряхивает от мыслей, которые я не могу контролировать.
— Проваливай с моих глаз.
По сравнению с Дином, я в более выгодном положении, но это никогда не имело для него никакого значения. Он всегда готов заварить кашу, которую самому потом приходится расхлебывать. Он хватает меня за толстовку, сжимает ткань в кулаках, когда я под не очень удобным углом пытаюсь освободиться от его захвата.
— Что ты сказал?
Я толкаю его в грудь, но недостаточно сильно, чтобы освободиться от него. От понимания того, к чему все это идет, по мышцам проходят судороги, челюсть сжимается, в ушах пульсируют удары сердца.
— Ты меня слышал.
— Нет, не думаю, Паркер.
У меня появляется внезапное желание сделать так, чтобы он истекал кровью. Я никогда никого ненавидел так сильно, как ненавижу Дина в данный момент. Как будто вся моя ярость и раздражение последние восемь месяцев подпитывались адреналином и ненавистью.
— Почему ты не можешь оставить ее в покое? — он приподнимает бровь. — Просто прими тот факт, что твоя девушка трахает кого-то другого.
Я смеюсь и качаю головой. Тупой ублюдок.
Руки трясутся, а в груди становится тяжело от мыслей в моей голове. В течение многих месяцев я хотел поставить этого мудака на место, дать ему понять, что он не такой крутой, как думает о себе.
Я смотрю на него, нет, я пялюсь на него, давая ему понять, какими будут для него следующие несколько месяцев.
— Если ты не хочешь, чтобы я надрал тебе задницу перед всеми, включая Куинн, то уберешься к черту с моих глаз прямо сейчас, сядешь в свою машину и уедешь, — я делаю шаг вперед, наши грудные клетки соприкасаются, мы не отводим друг от друга взглядов.
— Да ладно, парни, не делайте этого! — умоляет Куинн откуда-то со стороны. Никто из нас не поворачивается, чтобы посмотреть на нее, опасаясь, что это даст другому преимущество.
Я знаю, что, теоретически, это обернется проблемами для Куинн, но она не имеет никакого понятия, насколько сильно я ненавижу этого парня.
Не имеет понятия.
Дин выдавливает смешок и слегка кивает.
— Что тебя больше волнует… что она трахает меня… или тот факт, что она предпочла меня тебе?
У меня сжимаются все внутренности, злость и адреналин закипают в моем теле от мыслей о том, на что он намекает. Я не могу сдержаться, не в этот раз. Не после того, как имел возможность обнимать ее сегодня утром, и не после того, как услышал, как она сказала, что нуждается во мне. Я больше не контролирую себя, и пихаю его в плечо.
— Ты хочешь, чтобы я надрал твою тупую задницу? Этого ты хочешь?
Я уже готов замахнуться на него, жду, пока он разозлит меня еще больше. Возможно, это мой способ накрутить себя, подготовиться к драке. Понятия не имею, но, в любом случае, так и делаю.
— Знаешь, что меня удивляет? — он не ждет моего ответа, потому что знает, что я не собираюсь отвечать. Мне насрать на то, что его там удивляет. — Вы с ней настолько самоуверенны, что думаете, будто в вас двоих есть что-то такое особенное, из-за чего от вас невозможно просто так уйти, — он закатывает глаза и еле удерживается на ногах, оступившись, когда я толкаю его, потом переводит взгляд на меня. — В тебе нет ничего особенного, и никогда не будет. Смирись с этим, Паркер, половина мужского населения побывала между ног Куинн.
Это последнее, что говорит мне Дин, прежде чем я замахиваюсь и наношу ощутимый удар ему в челюсть — окружающая толпа кричит на нас в возмущении и просит остановиться.
Но я вижу только красный цвет, и полностью теряю чувство реальности. Это пульсирует в моей голове, стучит как молоточек и поглощает все мои мысли. Я не могу вынести саму мысль о ком-то другом рядом с ней в этом плане.
Дин подходит ко мне с диким взглядом, сопровождая это ударом в мою челюсть. Он готов меня убить. Удар болезненный, разбитые губы широко раскрываются, но для меня это не первый раз, когда меня ударяют в челюсть. И, скорее всего, не последний.
Я сплевываю кровь, наношу ему еще два удара, он извергает на меня проклятья, когда Куинн кричит, чтобы я остановился.
— Чейз, остановись!
Дин поворачивается и смотрит на Куинн, всматривается в нее, а потом поворачивается обратно ко мне. Я приподнимаю плечо и врезаюсь им в его живот, мы оба падаем на влажную траву. Грязь с земли просачивается в мои джинсы, когда я получаю над ним преимущество.
— О, да, это охренительно тебя волнует, правда же? — спрашивает Дин, провоцируя меня еще больше, когда плюется кровью мне в лицо.
Моя кепка слетает, когда люди тянут меня за плечи и за толстовку, но я продолжаю наносить ему удары. Я вкладываю всю свою злость в удары, мои кулаки все в крови и покраснели. Удар за ударом, с нас обоих льется кровь, пока мы катаемся по грязной траве.
В какой-то момент он поднимается, я снова рвусь за ним, и мы оба врезаемся в бок его машины. Даже после этого я не перестаю наносить столько ударов, на сколько хватает сил.
Я не произношу ни слова, не могу. Я слишком далеко зашел. Я намерен доказать этому бездушному ублюдку, что во всех отношениях лучше него, и что у него нет никакого права так говорить о ней. И мне уже на самом деле насрать, кого я могу разозлить. Я хочу, чтобы он истекал кровью.
Над нами громыхают неспокойные облака, тяжелый поток дождя пропитывает мою одежду и падает на шею, в то время как я все не отпускаю его. Несмотря на окружающие меня крики, я все еще далек от самоконтроля, и не хочу заканчивать это. Мы снова сталкиваемся, его голова откидывается назад, ударяясь о капот, и мы падаем на гравий. Я изо всех сил пытаюсь заполучить преимущество на сыпучем гравии, но у меня не получается.
— Достаточно! — кричит Райлан с крыльца, перепрыгивает через перила и мчится на газон. — Проваливай отсюда к чертям, Дин.
Кое-как мы снова встаем, и я делаю очередной шаг к нему.
— Давай, ты, кусок дерьма! Давай, закончим это! — кричу я в ответ, и, прорвавшись сквозь толпу людей, в очередной раз наношу ему удар.
— Давай! — провоцирует он меня, махая рукой перед моим лицом. Он едва может разлепить глаз, но я знаю, что это его не остановит.
Появляется Джейден и становится передо мной, отгораживая меня от Дина.
— Стой, мужик, — он качает головой, его глаза широко распахнуты. — Успокойся!
Я сопротивляюсь, не желая быть тем, кто отступит, и смахиваю капли дождя со своего лица.
— Отпустите меня! — кричу я, вырываясь из захватов.
Все смотрят на меня — вернее, на мое окровавленное лицо — пока я пытаюсь восстановить дыхание, во мне бурлит адреналин.
Видят ли они, что делает со мной эта девушка?
Видят ли они, насколько это больно — находиться рядом с ней, драться и истекать кровью так, как я делаю ради нее?
Эти люди, ожидающие моей реакции, знают меня как сильного человека, короля школы, чертового святого, на которого они равняются.
Рядом с Куинн Хэдли я не могу быть ни одним из них.
Я делаю все, на что она меня толкает. Как, например, это. Дерусь, чтобы доказать что-то самому себе.
Делая рваные вдохи, я вытираю с лица капли воды, и на моих руках появляется еще больше крови.
Сейчас я смотрю на Куинн, мы впиваемся друг в друга взглядами на расстоянии, и я вижу, что она плачет. Окружающая толпа закрывает меня от нее, но потом я снова не могу сдержаться и опять ловлю ее взгляд, зная, что она все еще здесь, чтобы посмотреть, что я собираюсь делать дальше.
Ее слезы… ее чертовы слезы стекают по ее щекам, и пока я стою здесь под дождем, я чувствую, будто они приземляются на мою кожу. Если утром после ее поцелуя у меня еще была надежда, то сейчас, когда вижу ее взгляд, я ощущаю потерю. Ее слезы — это влага, которая может никогда не высохнуть, река, которая может течь в никуда, море, которое может поглощать корабли.
Почему она?
Почему я не могу оставить ее в покое?
Потому что.
Я знаю, что могу спасти ее.
Дождь бьет мне в лицо, и мы застряли в том моменте, когда она понимает, что я не могу отступить. Я сделал это из-за нее. Потеки от туши стекают вниз по ее грустному лицу, под ее глазами большие черные круги — раньше в них можно было утонуть, сейчас же они выглядят потухшими.
Я хочу сказать что-нибудь, подойти к ней, увести ее от всего этого, но застываю на месте, глядя на эти слезы.
Вот он я, детка. Вот каким я стал без тебя.
Куинн качает головой. Отвернувшись от меня, она не позволяет мне увидеть ее боль.
Ганнер и еще несколько парней из команды подбегают ко мне и встают между мной и Дином. Была б моя воля, ублюдка увезли бы на носилках.
Я что-то кричу ему. Я не совсем уверен, что именно, потому что сейчас я не в себе. Подняв свои окровавленные руки в воздух, я снисходительно улыбаюсь своим друзьям и делаю шаг назад, наклоняясь, чтобы поднять свою бейсболку.
— Ты в порядке? — спрашивает Ганнер, хлопая меня по спине.
Я стряхиваю его руку.
— В порядке.
Надеваю бейсболку козырьком назад, а потом оглядываюсь вокруг и вижу Тейлор, которая наблюдает за мной.
Она приближается ко мне, глазами метая в меня кинжалы.
Я удивлен, что она осталась, но точно знаю, что произойдет, как только мы останемся наедине — то же самое, что происходило все последние шесть месяцев. В этих отношениях никогда не было любви или чувств. Они начались по расчету, и, наконец, пришло время их закончить.
— Отвези меня домой, Чейз, — говорит она срывающимся голосом.
Не глядя на нее, я киваю в сторону своего грузовика, припаркованного под деревом.
— Забирайся в машину, — говорю я, стараясь сдержать гневные ноты в своем тоне. Я выдыхаю сдерживаемый воздух, стирая кровь с губ, все еще не глядя на нее.
Она разворачивается и идет к моему грузовику, а я направляюсь в дом за своими ключами.
Около входной двери стоит Джейден.
— Я думал, ты останешься. — он смотрит на мое лицо, на кровь, и качает головой.
— Не могу, — говорю я ему, скидывая его руку. — Я должен отвезти Тейлор домой.
— Мелинда может ее подбросить, — он смотрит назад через плечо, потом снова на меня. — Она где-то здесь.
— Я сам отвезу ее, — говорю я и забираю ключи с полки около двери.
Когда запрыгиваю в грузовик, Тейлор подпрыгивает от звука захлопнувшейся за мной двери.
Я не говорю ей ни слова, пока завожу грузовик, по большей части потому, что знаю, что она будет кричать, либо реветь всю дорогу до своего дома. Это, определенно, произошло бы не в первый раз.
В конце концов, Тейлор все-таки начинает говорить. И это только еще больше меня злит.
— Ты вообще можешь вести машину? — спрашивает она, чем переключает мое внимание на себя, указав на мой внешний вид. — Сколько бутылок пива ты выпил?
Я не смотрю на нее.
— Прежде всего, это ты потребовала, чтобы я отвез тебя домой. И я в порядке, — мой тон холоден, и от этой враждебности она вздрагивает.
Поверьте мне, любой кайф от вечеринки прошел давным-давно.
— Что, черт возьми, все это было, Чейз? Дин прав… ты весь вечер не сводил с нее глаз. Почему?
Видите? А я говорил. Даже не дождалась, пока мы выедем с подъездной дорожки Джейдена.
Я не хочу ей отвечать. Это не ее чертово дело.
Все, что я хочу, это остаться в одиночестве.
Я не могу сказать ей, что все еще люблю Куинн. Не вариант. Поэтому отвечаю на вопрос, передернув плечом. Переключившись на задний ход, я натягиваю на кулак рукав и провожу им по разбитым губам.
— Чейз, я не тупая, — в ее голосе звучит отвращение ко мне, и прямо сейчас эти чувства, определенно, взаимны. — Я имею в виду, Господи, посмотри на себя. Ты влез в это из-за нее. Я знаю, что вы с Дином подрались из-за Куинн.
Вздыхая, я отвожу от нее взгляд. Я истощен. Как же меня все это достало.
— Мы можем поговорить об этом позже?
Не знаю, почему избегаю этого. Я понимаю, что должен покончить со всем этим, но прямо сейчас у меня просто нет на это сил.
Тейлор закатывает глаза.
— Ага, конечно, Чейз. Мы можем поговорить об этом позже.
Это означает, нет.
Я отсчитал почти три минуты, которые ей потребовались на то, чтобы в очередной раз отказать мне.
— Знаешь, что, — ага, вот и началось, — я хочу поговорить об этом сейчас.
Я еле сдерживаюсь, чтобы не застонать.
— Я не понимаю, почему вы двое не можете перестать пялиться друг на друга. Выглядит так, будто вы оба застряли в прошлом. Почему ты не можешь просто отпустить его?
Это не мой выбор. Дело не в том, что я не хочу его отпускать, а в том, что не могу этого сделать.
Естественно, я этого не произношу. Рядом со мной было достаточно девушек, чтобы знать, что мне не нужно говорить того, о чем думаю. Выкручивайся, как можешь, и веди себя естественно. Я ничего не говорю и пялюсь в лобовое стекло, дворники быстро скользят по стеклу. Приближающаяся машина моргает фарами, вероятно, потому, что у меня горит дальний свет. Переключатель сломался на прошлой неделе, и мне нужно будет починить его.
И даже не дождь делает езду затруднительной, а чертов туман. Он практически ослепляет.
— Ты любишь ее? — спрашивает Тейлор, глядя на меня.
Она должна была спросить об этом.
Да, люблю. Ничего не могу с этим поделать. Неважно, как сильно бы я ни пытался изменить ответ, чувства глубоко во мне я изменить не могу. Я познакомился с Куинн в то время, когда не имел никакого понятия и представления о любви, и это произошло так естественно, будто это сама судьба. Я люблю ее, и это никогда не изменится. И этого не изменит ни одна сломленная часть ее.
— Да, — отвечаю я, когда мы заезжаем на подъездную дорожку дома ее родителей, спустя добрых десять минут после того, как она задала мне этот вопрос. Все эти десять минут меня не переставало трясти от адреналина после драки. Пожалуй, я не прочь вернуться и закончить начатое.
В глазах Тейлор стоят слезы.
— Да, что?
Я зажмуриваю глаза и отворачиваюсь от нее. Надавливаю ладонями на глаза и делаю глубокий вдох, понимая: то, я скажу дальше, положит конец всему, что было между мной и Тейлор.
— Я люблю Куинн.
Она явно в шоке от моего признания, ее глаза округляются.
— И что это должно означать?
И снова, я не отвечаю ей. На самом деле, я не знаю, что означает моя любовь к Куинн, кроме того, что она существует.
Тейлор поднимает руки к лицу и вытирает пролившиеся слезы, прежде чем крепко зажмуриться.
— Давай поговорим об этом завтра утром.
— Нет, давай поговорим об этом сейчас, — отрезаю я. Не могу продолжать так дальше. Пришло время все закончить. — Мы старались избегать…
Я не договариваю до конца, потому что она выпрыгивает из грузовика и бежит в дом. Она сделала это намеренно, чтобы удержать нас от разрыва.
Твою мать.
Я ударяю кулаком по рулю и тянусь за своим телефоном. Не собираюсь продолжать тянуть с этим, и, понимая, что веду себя, как полный мудак, отъезжаю и отправляю ей сообщение.
Я: Мы расстаемся.
Как я и ожидал, не успеваю я выехать со двора, она присылает ответное сообщение.
Тейлор: Ты придурок! Как ты посмел порвать со мной через смс?
Я: За это можешь поблагодарить саму себя.