И веселый отклик эха.
Вслед за крупной красной дичью,
Убегавшей от погони,
Вслед за стадом серн и вепрей
Мчалась алчущая свора.
А за нею звероловы
Разных стран, эпох и наций:
Так, с Нимродом Ассирийским
Рядом несся Карл Десятый.
На конях они промчались,
А за ними пешим ходом
Поспевали копьеносцы,
Слуги с факелами, челядь.
Не один охотник дикий
Мне знакомым показался.
Рыцарь в золотых доспехах
Не был ли король Артур?
Или тот храбрец в зеленой
Переливчатой кольчуге,
Схож с огромною лягушкой,-
Не был ли Ожье Датчанин?
Были там герои мысли
И поэты -- был наш Вольфганг.
Я узнал его по блеску
Жизнерадостного взора.
Проклят темным Генгстенбергом,
Он в гробу лежать не может
И с язычниками снова
Правит буйный праздник жизни.
По приветливой улыбке
Мною узнан был и Вильям,
Тот, на ком лежит проклятье
Пуритан, -- и этот грешник
Осужден с воздушным сонмом
На коне скакать ночами.
А вдогонку трясся кто-то
На осле, -- святое небо! -
В колпаке ночном, в халате,
С богомольно-постной миной,
Благочестие во взорах -
Это старый друг Франц Горн!
Лишь за то, что бедный малый
Комментировал Шекспира,
Должен он и мертвый мчаться
Вслед за ним в глухую полночь.
Тихий Франц! Он должен мчаться,
Тот, кто шаг ступить боялся,
Кто отважно подвизался
Только в сплетнях да в молитвах.