А в особенности муз,
Воет и ревет, беснуясь,
И грозит нас всех сожрать.
ГЛАВА ХIII
Сюда, вероятно, относятся следующие стихи,
опубликованные Штродтманном как варианты к "Атта Троллю":
Ночь, горящая звездами,
На горах лежит, как плащ:
Черный горностай, расшитый
Хвостиками золотыми.
Ясно: был скорняк безумен,
Сделав черным горностай
И украсив золотыми,
А не черными хвостами!
Вешайся, мой Фрейлиграт!
Ведь не ты придумал образ:
Черный горностай, расшитый
Хвостиками золотыми.
ГЛАВА XXII
Так у очага мечтая,
Я сидел в лачуге ведьмы.
Тут же с котелком возился
Добродетельнейпшй мопс.
Движим голодом, а может,
Любопытством, взял я ложку
У него из лап и в жиже
Выловил кусочек мяса.
То большое сердце было -
Вкусно, сварено на славу;
Но его лишь надкусил я,
Как раздался некий голос:
"Ах, обжора ты немецкий!
Пожираешь сердце вора,
Что повешен был в Толозе,-
Вот прожорливая дрянь!"
Тут одно из птичьих чучел
Мне сказало, -- то был коршун,
И другие повторили:
"Ах, обжора ты немецкий!"
Видно, съевший сердце вора
Начинает понимать
Птичий свист и щебетанье;
Оказалась правдой сказка.
С той поры я в совершенстве
Понимаю речь пернатых,
Понимаю даже мертвых -
Старых чучел диалекты.
Вдруг в окошко постучали,
Я открыл его поспешно;