Мы шли по заброшенному поселку и каким-то шестым чувством ощущали опасность, притаившуюся совсем рядом. Не хотелось разговаривать, да и шаги стали тише и осторожнее, а уши будто непрестанно вслушивались в самые незначительные звуки, опасаясь услышать среди них нечто пугающее.
Ещё на позапрошлой ночёвке я слышала крик и видела тень, кажется, на одной из вершин плато. Судя по расстоянию от лагеря до горы, это довольно крупное существо. Во всяком случае, крупнее медведя. И с длинными лапами. Оно как будто карабкалось по скале, цепляясь ими словно летучая мышь. Впрочем, я очень хотела спать и возможно, это был простой полуобморочный сон.
Скоро настанет вечер и сейчас, а за ним ночь. В бараках даже нечего думать искать пристанище — все они выглядели однотипно убого. Разбитые окна, пустые дверные проёмы, частично разломанная, частично сгнившая самодельная мебель. Через истлевший пол проросли молодые деревья. Даже думать не хотелось чтобы ночевать в этой помойке. Но в связи с открывшимися обстоятельствами хотелось бы более надёжный лагерь, чем палатка на окраине леса.
И вскоре нашли, что искали. Поодаль, на самом краю поселка, стояла избушка с вывеской "Радиовышка". Сама антенна, судя по всему, давно демонтирована и вывезена, но аппаратная осталась. Построена качественно. Лиственные бревна на фундаменте из дикого камня, крыша, крытая железом. Окна и дверь целые, трава рядом расчищена. В кучу рядом с входом заботливо свалены дрова из валежника. Я сразу поняла, что здесь и останавливался Витька. Внутри несколько пустых радиорелейных шкафов, пуль управления, полки со всяким хламом. Небольшая железная печурка, заправленная дровами, топчан у стены. Ощущение такое, будто только вчера отсюда ушли люди.
— Тут мы и остановимся, — я сбросила рюкзак со снаряжением на пол и прыгнула на топчан, застеленный старым брезентом. — Бросим часть снаряги здесь. С собой нет смысла таскать много.
На скорую руку перекусили армейскими запасами, так кстати попавшимся нам на перевале, и ближе к вечеру, пошли осмотреть округу. С собой взяли всё оружие, что было. Оставили лишь палатки и продовольствие.
От радиовышки в разных направлениях шли несколько воздушных линий. Провода с них давно демонтированы, остались лишь изоляторы и растяжки.
— А тут много всего стоит, — удивился Саша. — Не ожидал, надо признать.
— Связь с большим миром нужна подобному месту. Радиовышка и телефонная станция образовывали местную сеть, которая связывала посёлок, лагерь, рудник и управление.
— Куда мы сейчас пойдем?
— Первым по пути нам встретится управление рудником Очевидно что пойдём к нему. Сам рудник оставим на потом.
По ходу движения мы заглянули во все попадавшиеся бараки, сараи и другие постройки, среди которых была и небольшая дизельная электростанция, наполовину разграбленная, но не нашли ничего, что помогло бы продвинуться в поисках геологов.
Управление рудником представляло собой одноэтажный продолговатый барак с несколькими кабинетами внутри. В них поломанные шкафы, столы, стулья, валяющаяся под ногами бумага. Какие-то чертежи, схемы, документы. В целом ничего нужного. Мы прошли и обыскали всё здание, признаков недавнего присутствия людей не обнаружили, пора бы и подумать что делать дальше.
Выйдя на свежий воздух, ещё раз огляделись. Вход в рудник находился совсем рядом, в южном, почти отвесном склоне отрога, идущего от вершины плато. Полукруглый зев штольни под небольшим уклоном уходил в глубину. Из рудника выбегали две узкоколейки, ведущих дальше, к отвалам породы и плавильной мастерской.
— Как сюда всё это возили? Рельсы? Оборудование? Дорога не слишком хорошая, — недоуменно спросил напарник. — Это ж сколько всего надо притащить черт- те куда.
— Как возили? Машинами, тракторами, вездеходами. На самом деле тут не много всего и настроено. Рудник с фабрикой, электростанция, поселок для вольнонаёмных и лагерь для заключённых. Рудник, по всему видно, небольшой, добывали серебро. В здешних местах это редкое ископаемое. И дорогое.
— Нам обязательно лезть в эту дыру? — Александр с тревогой посмотрел на чернеющее жерло рудника. В лучах закатного солнца вид у него был достаточно зловещий.
— Нет, не обязательно, — в раздумьях ответила я. — Но метров сто от входа мы проверить обязаны, чтоб исключить все сомнения и неправильные выводы в дальнейшем.
— И что? Ты предлагаешь пойти в этот подземный ад прямо сейчас? На исходе дня? — возмутился Саша. — А может, стоит подождать до утра?
— Утро или ночь, какая разница? Там все равно темно. Давай уже! Охота тебе завтра опять сюда тащиться?
— Ладно, — обречённо вздохнул Саша. — Фонарь-то есть у тебя? Я свой оставил в радиовышке.
— Есть! Смотри! Горит! — я вытащила карман из разгрузки и потрясла им перед напарником, показывая, что всё в порядке. — Пошли давай! Сделаем это по-быстрому!
Держа в правой руке пистолет, а в левой фонарь, я осторожно пошла вглубь рудника, напарник последовал за мной.
Недалеко от входа у левой стены стояла небольшая деревянная будка с надписью "Пост охраны номер 3". На пыльном столе лежал журнал записей.
— Ты смотри, как вчера писали, — удивилась я и полистала записи. Ничего примечательного. Иванов зашёл двенадцать часов, Семёнов вышел в тринадцать часов. Датировано тысяча девятьсот пятидесятым годом.
— Мне кажется тут полста лет никто не ходил, — голос Саши гулко отразился от стен и улетел эхом в тёмную глубину. Где-то чуть слышно упал камень. — Господи, что это???