Бессмертный дождь. Стихи - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 1

***

Сосны стареют иголками, рыжие валятся с них.Литература — проблемами, все до одной устарели.Если в запасе так много ещё молодыхСил, объяснить это трудно, как рыжей сосне или ели.Все до одной занимательны, только в природе их нет.Требуют, словно больные, забот и участья.Лучше, от них отойдя, среди мелких и внешних приметВдруг обнаружить источники жизни и счастья.Так и случилось, всмотревшись внимательно, видим, — с Толстым.Он над проблемами так высоко возвышался,Как эти сосны пушистые с бурым настилом своим,И не в историю мутную он, а в природу вписался.Что ему личность и право, закон, государство — стоитГде-то в обители вечности и мирозданья.Кто-то о мыслях его — и читатель поймёт и простит —Верно сказал как о каменном веке сознанья.Не было этих насущных, в пути дребезжащих проблем.Море шумело, плескалось, а вечные два-три вопросаНе поддаются развитию и разработке… совсем.Но подпирают Поэзию, нет им износа!

* * *

Я смотрела на этот исландский вулкан,На растущую серого пепла громаду —Плотный, пористый, он занимал весь экран, —На спектакль, на мистическую эскападу.Клубы дыма из красного жерла летят,И взрываются жаркие ядра под ними,Ядовитые кольца становятся в ряд,Я пытаюсь запомнить чудовища имя…Как природа, мы видим, свободна, вольнаВ проявленьях, вины не боится и краха,Ей от века такая свобода дана —Наши страсти в смирительных ходят рубахах.Если б только — войти в этот раж, в этот крик,И взорваться спасительным пламенем черным,И потом — словно в горных хребтах материк —Равнодушно застыть недвижимо-покорным!Но — нельзя, и, тяжелым смиреньем замкнув,Придавив свои чувства, закупорив пробкой,Я таблетку глотаю, склоняясь ко сну,И лелею сравненье с камчатскою сопкой.

* * *

Мы шли по каналу, дворцы отражалисьВ ребристой воде, трепеща и ныряя,Балконы и окна двоились, дрожали,Предместьем являясь небесного рая.Когда ж мы сошли у обители мёртвыхИ в солнечном, сонном саду Сан-МикелеКоснулись тех букв дорогих, полустертых,Казавшихся мелкими, как в нонпарели, —Надеялась я: мы побудем все вместе,Здесь дух его милый, горяч и неистов,Надежно упрятан от фальши и лестиСредь каменных плит и колонн кипарисных.Надеялась, встречи замысленной радиНетрудно расстаться с загробными снами…Но камни белели, кусты были сзади,Молчали кресты… Его не было с нами!

* * *

Метампсихоз, мой друг, — плохое утешенье.Сомнительное, как его ни объясняй.В замёрзшее окно мне видно мельтешеньеСгрудившихся ворон, печальный, скудный рай…И если в будущем живущая здесь птицаНи сквер не узнаёт, ни комнату внутриНе помнит и стихом не дорожит, страницей,Хотя б одной строкой! — молчи, не говори,Что, может быть, она, в немом оцепененьеРасхаживая здесь, переживёт твой прахИ душу сохранит… Не надо измышленья,Смерть — это смерть, мой друг, провал во тьму и крах!

* * *

Как будто я втянута в дикий судебный процесс,Где я — это ты, ну а ты — это я. АдвокатНе знает, как быть, самому себе наперерезПриходится действовать, словно и сам виноват.И кажется: кто-то вселился бестрепетный в нас,И третий, чужой, он ведет перекрёстный допрос —Запутан, мучителен, гибелью дышит подчасНе метафорически, а в самом деле, всерьез.И только когда, ужаснувшись страданью, когдаНа помощь друг другу бежим у последней черты,Все доводы побоку, чувство не знает стыда,И я — это я, слава богу, а ты — это ты!

* * *

Тёмный на коже кружок —Летом ушибла колено.Странный остался намёк,Хоть и бледнел постепенно.Так и обиды укол,Что отпечатался в глинеПамяти, нет, не прошел —Ноет, саднит и поныне.

* * *

Бердяев встречался со Сталиным, с ним говорил,И как-то в Кламаре рассказывал: туп как баран,Он думать не мог за отсутствием умственных сил,А натиском — танк, что идет напролом на таран.Ну, где же вы были все? — Каменев и Кассиор,Зиновьев, Бухарин и Рыков — особенно вы,Бухарин, на горе себе поддержав общий хор.Куда вы смотрели, беспечные дети молвы?В простецкой шинели и мягких сапожках сатрап,Окольной, невидимой глазу прошел он тропойК немыслимой славе, душою безбожною раб,Так просто, как лось пробирается на водопой.А в этих письмах все, кто только упомянут,Внезапно ожили, вошли в наш век и день.И собеседники теперь уже не канутВ ночь непроглядную, прожорливую тень.И дворник, что, смутясь, просил пятак на водку…Чужие письма — рай для умерших, для тех,Кто задержаться мнил, словцо оставить, нотку,Черту смертельную прорвать, скользнуть поверх.Сказать по правде, в этом смысл трудов и в этомОдном стремлении инстинкт наш основной.Под солнечным, увы, и под настольным светомТы мыслью одержим несбыточной одной.Есть, есть загробный мир и с ним живые связи,Они, подстрочные, запрятаны в тениСлучайных, тихих фраз в бесхитростном рассказе,И можно их достать — за слово потяни.Мне рассказал вчера музыковед-приятель:На рукописи нот остался капель след —Бессмертный дождь застыл на Аппассионате!Всем слышащим послал сочувственный привет.