Когда я перешагнула порог огромного поместья, в нос ударили множество разных запахов: духи, алкоголь, дым и кровь. Окинув полный народу зал я поразилась тому, какие они все разные и в чём-то поголовно одинаковые. Бледные и прекрасные — вот их поголовная схожесть. Но то, как они выглядели в остальном… Тут были и высокие блестящие вампиры в индийских сари, украшенных орнаментами, а на шеях, руках и головах этих черноволосых женщин сияли разнообразные индийские украшения. Чуть поодаль увидела тройку вампиров в готических нарядах. Единственная женщина среди них была в пышном чёрном платье с узким корсетом, густо обшитым чёрным кружевом, уходящим в высокий воротник до самого подбородка. Её волосы бил собраны в высокую причёску, а губы выделялись ярким алым пятном из-под чёрной фаты над глазами. Мужчины рядом с ней были в строгих старомодных фраках с медными пуговицами, а на их головах возвышались чёрные шляпы-цилиндры. Дальше я заметила изящную, стройную и высокую девушку азиатской наружности, тонкое тело которой облегало красное длинное цпао с изображением золотого дракона, извивающегося от лодыжки до груди. Рядом с ней стоял мужчина в блестящем расстёгнутом сюртуке, одетом поверх зелёной рубашки. Его волосы, подобно иголкам сосен торчали в разные стороны и отливали неким зелёным оттенком. Под огромной картиной, на которой был изображён «второй» состав семьи Карс, стояла пара в шёлковых чёрных кимоно, по которым расползались ветки цветущей сакуры. Вампиры были разными, местами я слышала другие языки, например: итальянский, русский, польский, французский, английский, китайский и японский. Кто-то громко смеялся, размахивая бокалами с шампанским, а кто-то шептался, оценивая всех вокруг.
Я шагала рядом с Мирославой, гордо подняв голову и осторожно, но уверенно, ступая по гладкому паркету холла дома семьи Карс. На лестнице на меня обратили внимание несколько вампиров, один из них — высокий крепкий парень, ростом чуть выше Кая, с аккуратно уложенными светлыми волосами, двинулся навстречу и перегородил нам путь. В этом парне, на котором отлично сидел чёрный смокинг, я узнала Лео. Его голубые глаза сверкнули толикой радости, а после он с улыбкой обнял Кая и по-дружески стукнул его по плечу. Шатен ответил ему тем же. Следующей была Мирослава, которую Лео вежливо поцеловал в щёку и крепко обнял, слегка поерошив лиловые волосы.
— Я очень рад, что вижу тебя в хорошей форме, Слава! — улыбаясь, произнёс Лео, отпуская девушку, которая смело смотрела ему в глаза не задирая головы. После Лео взглянул на меня и вежливо поклонился, после же коснулся ледяными губами тыльной стороны моей руки. — Юная охотница! Тебя тоже рад видеть.
— Я тоже очень рада, — я улыбнулась уголками губ и косо взглянула на Мирославу, что рассматривала вампиров на лестнице неким заинтересованным взглядом.
— Где Сара? — поинтересовалась младшая Карс, остановив взгляд на блондине. Тот сделал пару шагов вверх и кивнул нам, после исчезая за углом коридора.
Передо мной были распахнуты массивные двери, а комната за ними заливалась золотым светом, освещающим каждый уголок огромного зала. От дверей шла высокая роскошная лестница, на которой маленькими группами стояли вампиры и болтали о чём-то своём или разносили свежие сплетни. Внизу же бурлила жизнь: бегали официанты, носились маленькие дети, наряженные в пышные платья и костюмы, суетились взрослые вампиры. У столиков с напитками и закусками особенно много было народу — все что-то разглядывали и расспрашивали друг друга о, наверняка, съедобности и вкусе тех или иных закусок. Зал был ужасно большой! Над ним возвышался широкий балкон, арка на котором уходила в тёмный коридор. Внизу же была большая двустворчатая стеклянная дверь, выводящая на улицу во внутренний двор поместья. В конце зала, параллельно лестницы, был живой оркестр, наигрывающий спокойную мелодию. Однако самое главное в этом всём было то, что никто из всех гостей не был человеком. Никто! Даже официант или пианист! Все они были бледными и от одного взгляда становилось понятно, что они уже давно мертвы.
Ступив на первую ступеньку лестницы я застыла, увидев в самом низу высокого брюнета, болтающего со стройной женщиной с красивыми медово-белыми волосами, крутыми локонами струящимися по худым плечам. Я рассматривала парня, напряжённо вздыхая. На нём был чёрный строгий костюм. Пиджак был расстёгнут, белая рубашка вправлена в строгие чёрные брюки, но она не была застёгнута до самого горла. Видимо, Карс не очень-то любил выглядеть официально, а уж тем более не любил пуговицы. Его волосы в кой-то веке выглядели опрятно. Были зачёсаны назад и уложены, а не торчали во все стороны, создавая впечатление, будто он не расчёсывался утром.
Я сжала клатч и сглотнула и хотела было сделать шаг вперёд, как он поднял глаза и застыл, осматривая меня с ног до головы, стоя в самом низу широкой роскошной лестницы. Голубые глаза пронзающее смотрели на меня, будто он увидел меня впервые. Мельком я заметила, как он приоткрыл рот, но тут же его закрыл. Рядом со мной стояла Мирослава и всё так же продолжала рассматривать гостей, наверняка выискивая какую-то Сару. Я улыбнулась Максу, на что он ответил лёгкой улыбкой, а после наклонилась к Славе и собрав остроты, которые ещё не израсходовала в машине, сказала:
— На кого-то я точно произвела впечатление, — я подалась вниз, а после кинула. — Отличная помада, спасибо.
Кажется, я даже слышала, как она зло хмыкнула у меня за спиной, а после застучала каблуками по гладкому светлому мрамору, которым была устелена лестница и весь зал.
Я спустилась к Максу и первым делом он приобнял меня шепнув на ухо, что я потрясающе выгляжу. Я лишь улыбнулась ему, а после перевела взгляд на его собеседницу. Это было не очень высокая женщина лет тридцати. У неё были большие медово-янтарные глаза, отдающие лёгкой желтизной, окаймлённые длинными накрашенными ресницами. У женщины было маленькое лицо, из-за чего большие глаза, курносый нос и пухлые губы выглядели непропорционально, но тем не менее она казалась очень милой. На ней было нежно-голубое платье без бретелей, до колен. Платье было вульгарным, на мой взгляд. Мало того, что тут был и пикантный вырез на спине и отсутствие шлеек, так ещё и это платье, по видимому, очень плохо держалось на не большой груди, так как женщина часто его потягивала. На лебединой шее висела цепь из белого золота, подвеской которой служил синий камень — лазурит. Она внимательно на меня смотрела, вовсе не стесняясь. В её желтоватых глазах было нечто отдалённо знакомое. Подобно её глазам, порой сверкали глаза Кая.
— Я полагаю, вы та самая охотница? Дочь Алексы Бенрет? — у женщины был мелодичный, но слегка писклявый голос, который противно врезал по ушам от неожиданности.
— Да, — я кивнула. — С кем имею честь?
— Диметра де Ларс, — она протянула мне руку поздороваться, я ответила на жест и её пальцы задержались на моей руке, а подкрашенные светлым блеском губы, изогнулись в улыбке. — Caldo*!
— Что? — вежливо поинтересовалась я, когда женщина отпустила мою ладонь и её пальцы обвили бокал с бурлящим шампанским.
— Ох! — она улыбнулась наигранно по-доброму. — Я из Италии, ещё не привыкла к румынскому, простите. Я глава второй ветви клана Миронии, названная сестра Агаты Миронии, крёстная мать Максима и его замечательной сестрички. — Диметра притормозила и промочила горло глотком алкоголя. — Кстати, говорили, что младшая Карс восстала из мёртвых. Где же она?
— Вон там, — Макс указал в сторону столиков с едой, Диметра взглянула через плечо и улыбнулась уголками губ, завидев копну лиловых волос и аристократично и гордо вздёрнутый острый подбородок. — Но я сомневаюсь, что она будет очень тебе рада.
— Тут вообще кто-нибудь кому-нибудь рад? — Диметра внимательно взглянула на Макса. Её глаза сверкнули неким интересом и огоньком, напоминающим тот огонёк, который горел в глазах поклонниц или Риммы. — Подобные вечеринки — показуха. Мы хвастаемся тем, что сделали за год, пьём, веселимся, распускаем сплетни. Например сейчас, часть говорит о том, как им мерзка семейка Дракулы, а другие обсуждают последние горячие новости, касательно смерти Анжелин и интрижки старшего сына Дракулы с собственной сестрой.
— В смысле? — глаза у Макса стали по пять копеек. Я просто за ними наблюдала и слушала, попутно мельком разглядывая остальных гостей. Все они были прекрасные и изумительно красивые. — Кто-то пустил слух, будто у меня что-то с Мирославой?
— Нет-нет, — Диметра усмехнулась, с таким же насмешливым и тёплым взглядом рассматривая парня напротив, а изредка меня. — О ваших со Славой отношениях пишут поэмы и стихи, мол, как же чудесна эта семейная связь. Я говорю о младшенькой — Римме — дочери Анжелин. Поговаривают, что у вас с ней что-то есть…
— Не думал, что эта тема до сих пор гуляет у вампиров, — раздражённо буркнул Макс, а после метнул взгляд на лестницу. По ступеням спускалась Римма. На ней было короткое красное платье с длинными руками. Чёрные волосы были собраны в тугой высокий хвост, а на лице виднелись следы тонального крема и еле заметные синеватые подтёки под слоем косметики. На тыльных сторонах ладоней так же были синяки, замазанные гримом или тональным кремом. Девушка выглядела очень уставшей. Я осмотрела её с некой злостью, которая заиграла во мне всплеском адреналина, от чего аж кровь закипела в жилах. Я дёрнулась и хотела было подойти к ней, но почувствовала на запястье холодные нежные пальцы, которые были мне более чем знакомы. Повернув голову назад, я увидела удивлённое лицо Макса. Он вздёрнул бровью и как бы молча спрашивал у меня: зачем?
— Нам надо поговорить, — прохрипела я, убирая свою руку из его пальцев, а после ещё раз взглянула на Римму, что прожигала меня взглядом, улыбнулась Диметре, хотя та на меня даже не взглянула, а с трясущимися руками разглядывала лицо Макса. После же пошла в сторону, где стоял Кай, поодаль от него Мирослава в компании высокой тёмноволосой девушки в длинном чёрном платье. Карс поспешил за мной и нагнав, схватил за руку и остановил, принудительно повернув к себе. Я поддалась и встав перед ним, смотрела через его плечо на Римму, скрипя зубами от злости и желания швырнуть в неё что-то.
— В чём дело? — прохрипел парень, рассматривая моё лицо; я чувствовала его холодный слегка взволнованный взгляд на себе, но всё равно смотрела на его младшую сестру, чьё присутствие в принципе вызывало у меня приступы тошноты, теперь же я окончательно её ненавидела.
— Она пила кровь Талера! — выпалила я, слегка выгибаясь назад, потому что меня начинало ломать от гнева, разгорающегося внутри. Откинув волосы за спину, я всё-таки взглянула на лицо брюнета и поспешила отвести глаза. Каждый мой взгляд на него… Я не могу смотреть ему в лицо. Это тяжело, тяжело, потому что он всегда будет красивым. И снова слова Мирославы, и снова вся эта ситуация… Сейчас не тот момент, чтобы говорить о наших отношениях.
— Талера? — Макс нахмурился и мельком взглянул на сестру через плечо. — Я поговорю с ней, хорошо?
— Я бы хотела поговорить сама! — буркнула я и зло на него взглянула, на что Макс отреагировал холодным строгим взглядом, от которого, честно сказать, мне становилось жутко. В такие моменты я чувствую ту тонкую грань между тем, когда он ведёт себя приемлемо и тем, когда превращается в надменного козла.
— Вряд ли она станет тебя слушать, — строго бросил Макс и обогнув меня, отправился к Славе и остальным. Я пошла за ним, медленно перебирая ногами.
Кай рассматривал пузыри в шампанском, задумчиво поглаживая ободок бокала. Мирослава смеялась во весь голос, болтая с, наверняка, той самой Сарой, которую обнимал за талию Лео. Сара была приятной наружности, пусть всё портил слегка заострённый птичий носик. У неё были почти чёрные глаза и тёмные волосы, контрастирующие с практически белой кожей. В ней виднелось некое влияние, что ли, от Мирославы, либо они просто были очень похожи. У Сары была тёмная помада, визуально увеличивающая губы, хотя у неё они были тонкие. Скулы были густо подкрашены румянами, а в ушах блестели серьги с лазуритом. Неподалёку маячила Диметра в компании рослого мужчины, который, судя по всему, являлся ей мужем. Я приблизилась к Каю, вздохнула и подняла на него глаза. Мне почему-то очень хотелось ткнуться ему в плечо и пожаловаться на то, что мне тут очень не нравиться. На меня то и дело косятся вампиры, шепчутся, да ещё и эта Диметра, которая мне просто не нравится. Про Римму и Мирославу я так вообще молчу.
— Что такое, зай? — прозвучал его приятный голос и янтарно-медовые глаза оторвались от пузырьков шампанского, взглянув на меня. — Познакомилась с моей «тёткой»?
— Диметра? Твоя тётя? — я, честно сказать, не сильно то удивилась, было у них что-то общее. Совсем чуть-чуть.
— Не родная, — осведомил он и тут я поморщилась, потому что действительно заметила между ними сходство. — Я же был членом клана Агаты, помнишь? Агата называла меня своим племянником, кажется, ей так нравилось, хотя некоторое время она являлась моей приёмной матерью. Диметра, как её названная сестра — приходилась мне тётей. В общем-то, у меня просто две не родные тёти из древнего клана вампиров.
— Диметра… очень забавная, — еле подобрала подходящее слово, просто потому, что ничего подобного. Она очень даже не приятная в некотором роде. Просто есть в ней что-то, что отталкивает фактически сразу же.
— Тебе показалось, — усмехаясь уголками бледным губ, осведомил меня Кай и я усмехнулась ему в ответ. Скосив взгляд в сторону, я заметила, как Слава прожигающие на меня смотрит, но продолжает болтать с Сарой и Лео, к которым так же присоединился старший брат Мирославы. — Из-за чего Слава так на тебя обозлилась?
— А ты как думаешь? — я вздёрнула бровью, внимательно посмотрев на шатена, который закатил глаза и залпом допил шампанское из бокала, после же взял меня за руку и повёл за собой. Я не сопротивлялась, хотя чувствовала, как карие глаза Карс прожигают во мне дыру. Мне кажется, что любой мой вздох в сторону её брата или Кая, автоматически забрасывается в копилку моих грехов, за которые Мирослава в любой момент может меня покарать круче любого ангела Возмездия.
Кай вытащил меня на каменное крыльцо, по перилам которого густым ковром рос плющ. Парень опустил локти на каменную поручень и уставился на красивый сад, состоящий из многочисленных густых кустов, создающий некий лабиринт из растительности. Тут было прохладно, свежо и намного тише, чем в зале. Я подошла к шатену и встала в такую же позу, как и он.
— И зачем ты притащил меня сюда? — обратив к нему взгляд, спросила я. Кай улыбнулся уголками губ и продолжал рассматривать красивый сад, среди растений которого проходили маленькие каменные дорожки. Где-то в глубине этого красивого, но уже увядающего лабиринта, слышалось журчание воды, видимо, где-то там, в глубине сада, есть фонтан.
— Тут тише, — он кивнул. — И я хочу с тобой поговорить. Хочу успеть пока не началась кульминация этого саботажа.
— Кульминация? — я вздёрнула бровью и выпрямилась, аккуратно сложив ладони на холодном камне. — В смысле?
— Увидишь, — ответил он и встал передо мной, внимательно рассматривая моё лицо. Я снова уставилась на него. Просто потому, что нельзя на Кая не смотреть. Он как… как красивейшая картина, сошедшая с холста. Истинное произведение искусства, написанное мастером-художником, который, вероятно, отдал жизнь за эту прекрасную работу. На этой мысли я вспомнила, как Кай говорил, что его мать была очень красивой… Вероятно, он такой именно из-за её генов. — Так-то я хотел поговорить. Верно?
— Верно, — я улыбнулась и кивнула, хотя всё внутри вдруг задрожало от страха и волнения.
— Я узнал от Мирославы кое-что очень страшное и важное, и это… как говорят смертные: разбило мне сердце. Поэтому я не хочу с ней разговаривать, но из-за Аннабель мне пришлось сопровождать тебя в её компании. — Он напрягся и прикрыл глаза — сосредотачивался. — И теперь ещё она сцепилась и с тобой. После того, как она вернулась, она только и делает, что рушит всё. Сначала избила Римму, потом я, а после срывается на тебе. Я это всё к чему… Не цепляйся к ней особо, потому что терпение у неё не резиновое, в какой-то момент перегорит и она будет размазывать твоё лицо по кирпичной стене.
— Я как-нибудь с ней справлюсь, не волнуйся, — косо улыбнувшись, ответила я с толикой уверенности в голосе, хотя точно не была уверена в правдивости своих слов. — Она всё равно дорожит тобой…
— Я знаю, — он кивнул и откинул голову назад, затягивая воздух ноздрями. — Только она почти пятьсот лет скрывала от меня правду и я даже не знаю, что мне с этой правдой теперь делать. — Кай закрыл глаза и прошипел. — Я всю свою долгую жизнь винил Макса в том, кто я есть. А оказалось, что всему виной прихоть его младшей сестрички. Представляешь? Просто… Я, наверное, должен был обрадоваться этому, да? Наверное, она так поступила и призналась мне в этом только сейчас, лишь из потребности вернуть меня назад. Очень забавно получилось: я столько лет бегал за ней, пока она забавлялась с оборотнями и многими другими, а теперь она носится за мной, когда я её не перевариваю.
— Иди сюда, — вздыхая, сказала я, подтягиваясь к нему и обнимая. Руки парня машинально легли мне на спину, я услышала, как он вдохнул запах моих волос, в которые ткнулся лицом. Слышала, как он нервно сглотнул и его кадык слегка коснулся плеча — было слегка щекотно. — Всё будет хорошо. В конце концов, она искупит свою вину, если она тебя действительно так любит, а ты её простишь.
— Знаешь что, Кросс? — его пальцы расправляли мои длинные кудри и другая рука обвивала талию с такой нежностью и аккуратностью, что по спине невольно пробежали мурашки. Его подбородок упирался мне в плечо, а потрепавшиеся тёмные волосы щекотали лицо и шею. От него исходил приятный цитрусовый аромат, такой свежий и сладкий. — Я знаю тебя с твоего рождения. Когда ты была маленькой, была такой…забавной и милой. Когда подросла — превратилась в серьёзного ребёнка, наверное оттого, что Кармелита возложила на тебя ответственность за жизни человечества. Когда стала совсем взрослой… Нам довелось встретится. Спустя столько лет наблюдений за тобой, я смог официально представиться тебе только сейчас… Это было, кажется, самым мучительным из всех ожиданий, которые были в моей жизни. Даже моя беготня вокруг Мирославы не была такой мучительной, как момент нашего знакомства. Я специально пытался сделать вид, будто впервые тебя вижу. Хотя видел фактически каждый день. И наверное, если бы моё сердце билось, в тот день нашей встречи оно бы вырвалось из груди… — Кай прижался ко мне сильнее, запуская пальцы в кудри и звучно вдыхая. — Ты первая смертная, которая так меня заинтересовала. Да ещё и с самого детства. Конечно, сначала это был чисто профессиональный интерес, но когда я наблюдал за тем, как ты играешь, поёшь песенки коверкая слова и вместо «р» произносила «гх» — это было чем-то большим… Я будто смотрел как растёт кто-то мне родной или вроде того. Ты росла на моих глазах, как моя маленькая сестрёнка. — он шептал это над моим ухом и по телу бегали мурашки, я обняла его сильнее, опустив голову и ткнувшись носом в плечо. Парень выпрямился и объяв моё лицо ладонями, поцеловал меня в макушку, отчего я вздрогнула и произвольно сжала его тёмный жакет, ткань которого оказалась очень жёсткой. Кай продолжал держать мой лицо холодными ладонями и смотрел мне в глаза. Я смотрела на него затаив дыхание. Его глаза блестели, не так, как блестели, когда она выпускал клыки, они светились радостью и излучали то тепло, которое я видела в нём постоянно. Его губы дрожали, пропуская мимолётную улыбку.
— Ты, наверное, единственный среди всех вампиров, кто не рассматривает меня как «интересный экземпляр», — я процитировала Аннабель и поморщилась, вспоминая эту женщину. Порой воспоминание о ней вызывало восторг, ведь была она неотразима и изумительна, порой на меня накатывал ужас, ведь Аннабель отличалась всё-той же изумительной жестокостью, которая, наверняка, являлась стальным стержнем в её душе, а порой — отвращение к ней. Отвращение за то, что она та, кто есть. За то, что она злая и бесчувственная. Прямолинейная и острая на язык.
— Никто из них не знает тебя так же, как знаю тебя я, — он улыбнулся, на этот раз показав белые ровные зубы. Я улыбнулась ему в ответ, смущённо, по-детски. Шатен чуть-чуть сгорбился, отчего наши лица были в сантиметрах друг от друга. Его глаза потемнели, окрашиваясь в тёмно-карий, тени от уличных фонарей заиграли на его красивом лице. Я потянулась пальцами к его холодной щеке и провела тонкую линию от уголка губ до тёмной острой скулы.
— Тогда почему же часть этого всего не знает твой хозяин, который, собственно, и поручил тебе всё это дело? — вздыхая и отводя взгляд от вампира, я мельком окинула зал, который блестел за стеклянными дверьми. В толпе бегающих гостей я увидела копну лиловых волос, обладательница которых стояла смирно, повернувшись лицом в стеклянному выходу. Я не видела её лица с такого расстояния, но по спине пробежали тревожные мурашки, когда она сделала шаг вперёд, сердце к горлу подбежало. В моменты, когда я наедине с Каем, но есть угроза в виде младшей Карс — мне правда стоит боятся, пусть начинаем мы с колких острот в адрес друг друга. Благо, Мирослава затерялась в толпе и исчезла с поля зрения.
— Я не хочу ему всё рассказывать, — отозвался Кай, снова вынудив меня на него посмотреть. — Макс тот ещё козёл, несмотря на все его добрые делишки, в глубине души он куда хуже, чем был его отец и мать вместе взятые. Жестокий, строгий, безжалостный тиран. Он бывает милым принцем, но это до тех пор, пока объект его интереса им непосредственно интересуется, а когда что-то выходит из-под контроля — ему не интересно. Если я ему всё расскажу, абсолютно всё, что касается тебя, то облегчу ему задачу. Ему не придётся удовлетворять свою потребность в познании всего, не придётся бегать за тобой, не придётся беспокоится и бояться того, что ты можешь выкинуть. А я хочу, чтобы он хоть раз за последние триста лет волновался о чём-то и переживал, беспокоился. Старенное желание, я знаю. Но это моя маленькая месть ему за то, что всю грязную работу делаю я, а он довольствуется результатом. Пусть сам добьется чего-то, растопчет своё самолюбием, жажду всеми управлять и мысль, что все в этом мире принадлежит ему одному. — Кай сглотнул. — Я мало чего ему рассказывал, так, в основном докладывал, что ничего особенного в тебе не заметил. Ему этого хватало. Хотя я видел… Видел насколько сильно ты выделяешься. Даже внешне. Ты яркая; эти твои волосы, которые торчат во все стороны пружинками, глаза зеленее чем изумруды, и твой смех…Боги, как же ты смеёшься! Звонкий, громкий. Громче, чем у кого-либо, кто бывал с тобой рядом. Ты моя очаровательная муза, Рита. И я люблю тебя за это.