— А потом придумать оправдание, которое скажу матери по возвращению домой, — я почесала затылок, сомнительно скривив моську. М-да, врать маме, всё равно что соврать детективу, когда тот бьёт тебя головой об стол и светит в глаза лампой.
— Скажи что-нибудь правдоподобное, вечеринка допустим, — он развёл руками, взглянув на меня через плечо. Вскоре парень кинул в меня большое мягкое полотенце и широко улыбнулся. — Душ в конце коридора, если кого-то по дороге встретишь — молчи, когда дойдёшь — запри дверь. В ванной есть сушилка для белья, так что, думаю, пока будешь мыться одежда и выстирается и высохнет. С укусом разберёмся потом.
— Ну-у, ваш дом, ваши правила, кэп, — я поднялась с софы, закинув полотенце на плечо. Парень мне подмигнул и отвёл взгляд на дверь, которая вела в коридор. — Но надеюсь, что в душе я буду одна…
— Я, конечно, вампир и всё-такое, — он странно на меня глянул и невинно усмехнулся, — но я уважаю чужое пространство, даже в моей ванной.
— Очень на это надеюсь, — я накинула полотенце на голову и вышла из тёмной комнаты в ещё более тёмный коридор, в котором стоял приятный запах древесины, лимона и…мускатного ореха? Скорее всего — это был именно он. Тут было тихо, темно и жутко. Дороги перед собой я не видела, поэтому шла по заданному направлению — в конец коридора. Под ногами слегка поскрипывал паркет, который казался раскатом грома в исключительной тишине. Вскоре я уткнулась в стену и нащупав дверь, пробралась в ванную. Быстро разыскав включатель, я сморщилась от резкого и яркого белого света, который весьма хорошо освещал большую ванную комнату, сравнимую по размерам с двумя моими кухнями. Тут была отдельная ванная, душевая кабина, стиральная и сушильная машина, тумба с глубокой раковиной и большое зеркало. Вздохнув, я стянула с себя окровавленную кофту, затем майку и включив стиральную машину, запихнула их туда. Кинув джинсы и бельё на сушилку, я забралась в высокую полупрозрачную душевую кабину. Она была пуста, полки не изобиловали шампунями, кремами и гелями. Было пусто. Только небольшой кусок мыла лежал в углу. Что ж, что есть, то есть. Включив горячую воду, по ногам моментально потекли бордово-красные струи воды. Вся кровь медленно смывалась с кожи. К тому же рана от укуса слегка пощипывала, только горячие струи соприкасались с ней. Поскольку был только кусочек мыла, пришлось мыть им волосы. К счастью, запах был цветочный и весьма душистый. Намылив пышную копну кудрявых слипшихся волос, по мне потекла розовая пена, смешиваясь с натёкшей в сторону красной водой. Такое чувство, что с меня крови больше вытекло, чем он выпил. Ненавижу подобные ситуации! Смывать с себя кровь, тем более свою, самое омерзительное занятие, наверное. Хуже, скорее всего, позволить вампиру выпить чуточку. Что ж, Рита, за сегодня ты побывала в самых жутких ситуациях почти сразу. Везение моё второе «Я».
Застегнув чёрный лифчик, который почему-то пропах чем-то свежим, может даже мятным, я натянула на себя джинсы, проклиная весь мир, потому что натягивать узкую одежду на мокрое тело — мучение в чистом виде. Пять минут я простояла над сушильной машиной, выжидая когда та вернёт мне одежду. Поскольку я торопилась и сушить одежду до конца и так времени не было, я достала ещё влажную и надев майку, прихватила с собой кофту и укутала волосы в полотенце. Щёлкнув выключателем, быстро пробежалась по коридору и по памяти зашла в ту комнату из которой вышла — не ошиблась. Тут к счастью горел свет. Хозяин соизволил нажать на включатель. Сам он, хозяин, сидел на софе и неохотно пролистывал учебник по астрономии. Видимо, все поданные там формулы и понятия были ему давно знакомы и особого интереса не вызывали. То самое безразличие к учебнику была ярко выражено и в том, как он листал эти тонкие страницы и то, с каким уставшим лицом он это делал. Но когда я закрыла за собой дверь, он отвлёкся и окинул меня спокойным взглядом чуть прикрытых глаз.
— Тебя провести? — откинув книгу в сторону, причём не легко кинув её на подушечку, а зашвырнув куда-то за диван с таким видом, будто она была его последней надеждой, но что-то пошло не так и теперь сессия пойдёт коту под хвост. — Или отвезти?
— Я думаю, что в любом из случаев я отхвачу от мамы. А если она ещё увидит, что домой меня привезли на дорогой машине не так поймёт, боюсь. Если тебе не лень подобным заниматься и ты не доверишь мне простецкий зонт, то валяй, провожай, — накинув влажную кофту, которая со скрежетом залезла на меня, я взглянула на парня и тяжело вздохнула. Следом, накинула на ноги кеды, которые оставила около большой постели. Макс поднялся с дивана, взял с его спинки чёрную толстую байку, накинул поверх футболки и взглянул на меня, легко улыбнувшись и дёрнув густой бровью.
— Пойдём, — он указал на дверь, кивнув головой, а после открыл её для меня и в завершении, стукнул по выключателю пальцами и мы оказались в полной темноте. — Не бойся, тут в такое время крайне пусто.
— Я заметила, — фыркнула я, ступив быстрее, хотя ничего не видела в этой темноте. Но почему-то точно знала, куда мне нужно идти — интуиция, вероятно.
Через минуты ходьбы по тёмным коридорам мы спустились в легко освещённый зал, являющийся холлом, внизу, напротив лестницы был выход из огромного дома. На маленьком диванчике, пристроившись под огромной картиной, которая выглядела и жутко и красиво, сидела женщина. Нарисована картина была, судя по всему, очень давно. На ней была изображена высокая беловолосая женщина, кудрявая, бледная. Губы её были ярко алые, а глаза карие, глубоко-карие — это было заметно даже на картине. На ней было платье XX века, с высоким воротником, прямыми рукавами, не тугим корсетом и не пышной юбкой до пят. Рядом с женщиной, спрятав лицо за высокой чёрной шляпой стоял мужчина во фраке. У него были длинные чёрные волосы, непослушно спадающие на широкие плечи. Меж ними стояла маленькая девочка, подобно взрослым бледная, волосы её были чёрные, волнистые. Глаза тёмно-голубые, а пухлые губы расходились в еле видимой усмешке. И четвёртым персонажем на картине был высокий молодой человек с чёрными волосами до плеч, которые выглядели непослушно, спутано, на нём был строгий чёрный костюм, руки он держал за спиной, а голубые глаза были опущены, смотрели вниз картины, казалось, будто он смотрел совсем не на девочку, стоящую рядом, а на холл. По выступающим тёмным скулам я быстро поняла, кто есть этот юноша — Макс. Карс, как раз, спустился к выходу и из стойки для зонтов достал один. Но после понял, что я застряла на лестнице и рассматривала эту огромную картину. Парень мельком посмотрел на неё и цокнул.
— Рита — ты идёшь? — он вытащил меня из размышлений, а после, сбежав с большой широкой лестницы, я взглянула на женщину, которая спрятав под себя ноги, сидела на диванчике и вышивала на пялице. Вид у неё был крайне сосредоточенный, заинтересованный. Парень улыбнулся мне и открыв дверь из дома, пропустив вперёд, а сам притормозил. — Элизабет, если меня будет искать Римма, скажи, что я ушёл к Каю.
— Слушаюсь, хозяин, — эхом прозвучал металлический женский голос.
Макс вышел из дома, распустил зонт и кивнул мне. Я пристроилась рядом, спрятав голову в тонкий чёрный капюшон влажной кофты. Дождь был знатный. Лило, как из ведра. Добравшись до ворот с краёв зонта стекали струи воды. Влажная кофта была весомым поводом подарить мне простуду на завтрашний день. Мы шли по лужам, хотя, вся дорога была одной сплошной лужей. Кеды промокли, ветер пробирал до костей, а кофта мерзко прилипла к телу, принимая ежесекундную порцию холода.
— Кофту дать? — оживился брюнет, схватив меня за локоть, оттянув в сторону от глубокой лужи. Я вздохнула с облегчением, что не встала в это мини-озеро. Хотя, его вопрос шокировал меня и облегчение быстро сменилось какой-то странной напряженной паникой.
— А ты надел её именно для этого момента, да? — я ехидно усмехнулась, машинально схватив парня за рукав, потому что чуть не поскользнулась на мокрой траве. — Ты же не мёрзнешь.
— Будешь ёрничать или возьмёшь всё-таки? — мои рассуждения он прервал считай на краю, что ж обидно. После передал мне в руки зонт и весьма быстро снял с себя кофту и вручил её мне. Вернув зонт обратно, я залезла в прохладную кофту, которая была мне крайне велика и спрятав нос за воротник, продолжила путь.
До моего дома добрались мы минут за тридцать, наверное. От крика о том, что мне жутко холодно, меня спасла тёплая мужская кофта, которая приятно пахла мятой и…розмарином? И откуда столько запахов. Приятных запахов. Макс разрешил оставить кофту пока что и покинул меня не доходя до дома пары метров. Что ж, весьма умно с его стороны. Моментально промокнув, я решилась на то, что залезу домой через балкон, ибо парадная дверь — это самоубийство. Ловко вскарабкавшись по выступающим из стены камням, я зацепилась за балкон и подтянувшись на руках, залезла на него и в итоге грохнулась с перил, к счастью, барабанный ритм дождя заглушил моё падение. Молодец, Рита! Для полного счастья не хватало зайти в комнату и увидеть там маму.
Я открыла стеклянную дверь, что вела в мою комнату, тихо прокралась к прикроватному столику и включила маленькую лампу. Включила и ударилась спиной о полку, висящую рядом на стене. На пуфе, сложив нога на ногу сидела мама и весьма заинтересованно на меня смотрела своими огромными зелёными глазищами. Её кудрявая шевелюра предавала её тени устрашающий вид, она даже напомнила мне матушку Готель или какую-то вампиршу из старых фильмов.
— Ну-с. Где вы были, молодая леди? — голос у неё был строгий, пусть губы и кривились после в ехидной усмешке. Моя мама всегда такая, всегда её лицо застывает в лёгком безумии, а голос говорит о том, что будь её воля, то она бы с радостью выкинула меня в окно. — Ты время видела? — Мама демонстративно постучала по руке, где часов само собой не было. Затем высоко подняла тонкие брови и возмущённо на меня смотрела. Что сказать матери — не знаю. Хотелось бы как-нибудь по-идиотски оправдаться, но что-то ничего не лезло в голову.
— Время видела, — начала я издалека, дабы не нажить себе проблем более серьёзных, чем было сейчас.
— Как оправдаешься? — она поднялась с пуфа и затянув пояс халата, взглянула на меня менее строго, хотя в этих зелёных глазищах всё ещё была капелька злости, волнения и желания меня как-нибудь наказать.
— А нужно?
— Хотелось бы услышать причину тихого побега из дома, хотя, в другой ситуации я бы тебя похвалила — молодец и правда очень тихо. Но тут совсем другое, — она взмахнула длинными пальцами с острыми выкрашенными в тёмный лак ногтями, постучала ногой и косо улыбнувшись, смотрела на меня. Будто на допросе у детектива-Дьявола.
— Эм-м-м, — глупо протянула я, почесав нос рукавом мягкой кофты и учуяв запах мяты и розмарина, сразу же придумала, что сказать маме. — Загулялась с ребятами из школы.
— До трёх часов ночи? — мама сначала удивилась, потом как-то странно усмехнулась и тяжело вздохнув, отошла к двери. — Было бы тебе пятнадцать лет, посадила бы под домашний арест на пару недель, а так… Могла бы хоть ответить на звонки или перезвонить, красавица. Ни слова, ничегошеньки. Пришла бы утром — нашла бы бездыханный труп матери.
— Ты же сейчас шутишь, правильно? — чуть-чуть сузив глаза, прогибаясь назад и искривляя лицо в какую-то невнятную жуткую гримасу, я покрутила руками, изображая жест что-то вроде: «так и так».
— Шучу, — бросила она, прикрывая дверь. — Приляг и подумай о своём поведении, девушка. Повторится подобное ещё раз — «посажу на цепь».
— Спасибо… мам, — через силу выдавила я и с облегчением вздохнула, когда эта женщина вышла из моей комнаты и плотно закрыла дверь. Аж от сердца отлегло. Закрыв лицо руками я сползла на пол возле кровати и тяжело вздыхая, натянула длинные рукава до костяшек, взглянула на эту чёрную кофту, таким взглядом…он ясно давал понять о том, что всё, как раньше жить я уже не буду. Я познакомилась с вампиром. Я дала крови вампиру. Все установки полетели к чертям собачьим. И теперь придётся врать, не потому, что я вижу в вампире союзника, а потому, что стань он моим врагом мир станет адом окончательно. Я понюхала воротник и непроизвольно улыбнулась, учуяв аромат мяты. Как же глупо. Глупо радоваться этому. Глупо радоваться вампиру. Всё, что он сказал, может оказаться фарсом, оказаться простой игрой слов, которой он подчинил меня себе. Он вампир, им свойственно. Боже, во что я вляпалась!
Залезла под одеяло я через полтора часа. Всё это время я сидела на полу и смотрела в одну точку, обсасывая идею игры слов. Она казалась мне более обыденной, правдивой и больше всего подошла бы вампиру с подобным складом ума, нежели выбор союзной стороны и сотрудничество. Да ещё и его знание обо мне… Вообще странно, что вампиры заинтересованы в моей незначительной персоне. Всё бы было ясно, если бы объектом странного интереса был мой отец — Габриель Кросс, а не я, его старшая не прославившаяся в своих узких кругах дочь. Сон медленно пробирался в моё подсознание и вместе с лёгким пощипыванием на коже, я упала в пучину сновидений.
Проснулась я, судя по всему, к обеду. В окно давно заглянуло осеннее солнце, на улице урчали голуби и где-то вдалеке назойливо каркала ворона. В коридоре слышались шаги, а из соседней комнаты грохот и топот. Видимо, Тайлер снова решил поиграть в догонялки со своим маленьким хомячком.
Подыматься не хотелось, но мерзкое покалывание и зуд на шее, вынудили меня поднять свою задницу с постели и дойти до зеркала. Убрав с шеи спутанные кудри, я взглянула на укус. Он распух, раны покрылись коркой, которую я видимо чесала всю ночь, исходя из того, что вокруг укуса были мелкие царапины от ногтей. Он обещал разобраться с укусом, но в итоге забыл, отлично, твою мать! Ладно, девочка, приведи себя в порядок и знай, ты сильная, ты справишься даже с этой задачей!
Я расчесала спутавшиеся волосы, которые в придачу завились сильнее, по случаю сна с мокрой головой, скинула их на одну сторону, прикрыв покусанное плечо. Накинула поверх чёрной майки клетчатую рубашку, залезла в светлые рваные джинсы и запрыгнув в домашние тапочки, вышла из комнаты, зевая. Тайлер угомонился, значит уселся за компьютер и опять занялся деградацией в своих онлайн-играх. Гудящей стиральной машины не слышно и выглядывающей из-за двери пышной чёрной шевелюры не видно, значит мама либо на работе, либо на кухне.
Я спустилась в кухню. Моя теория быстро подтвердилась, только я увидела маму стоящую у плиты с лопаткой. Слегка посвистывал чайник, в кастрюле кипел суп, а из духовки доносился приятный аромат тушёного картофеля. Да, точно обед.
— Как спалось? — спросила Алекса, растянув розовые губы в широкой улыбкой во все тридцать два зуба. Её пышная кудрявая шевелюра сегодня была утрамбована в высокий пучок, который всегда ей шёл. На груди, из большого кармана передника торчал блокнот, видимо, с рецептами.
— Хорошо…наверное… — неоднозначно буркнула я и достала из шкафчика кружку, сделала себе кофе. Оно мне было необходимо. Да, поздновато для кофе, но измученному организму требовалась энергия, хотя бы такая. Наверное, что бы проснуться окончательно мне нужно снова прогуляться под ливнем и дать себя покусать. — Мам?
— Что? — она отвлеклась на готовку, пожёвывая при этом соломку из моркови.
— В гильдии есть наказание за утерю оружия? — начала я издалека, ибо всё равно пришлось бы спросить или пришлось бы оправдываться, каким образом я умудрилась потерять двухметровую палку с электрическим зарядом во внутреннем стержне.
— Ну-у, исходя из догматов, то в принципе нет. Но это ещё зависит от ценности и назначения оружия. Если потерять заговоренный в Ватикане кинжал, можно получить неделю исправительной работы в стенах гильдии, при утере Артемиды или пистолета наказание не предусматривается, — весьма понятно изложила информацию мама, взглянув на меня из-за плеча. — А зачем спрашиваешь? Потеряла?
— Да, — я кивнула. — Не знаю, не знаю где.
— Шла, упала, очнулась — гипс? — мама усмехнулась, постучала лопаткой по краешку кастрюли и вернулась к доске с овощами, взялась за нож и следом повернулась ко мне, продолжая его сжимать — стало жутко.
— Что-то вроде того, — приподняв бровь, ответила я, надеясь на какой-нибудь отвлекающий момент, который бы заставил маму забыть об этом разговоре и заняться другим делом. Например звонок в дверь! Отлично! Мои молитвы были услышаны, осталось только надеяться, что пришёл кто-то важный и он точно способен отвлечь от сурового разговора об утерянном оружии, состав и строение которого засекречено от мира людского. — Сиди, я открою!
Я быстро «избавилась» от недопитого кофе и выскочила в прихожею, искренне надеясь, что спасусь от разговора с матерью. Вылетела я знатно, не вписалась в поворот и пригрелась к стене плечом, хорошо стукнулась, ничего не скажешь, но всё-таки миссия открыть дверь и избавиться от балласта с пышной шевелюрой, была на первом месте. Я открыла дверь и облегчённо выдохнула, увидев на пороге невысокую голубоглазую девушку с завязанными в высокий хвост волнистыми блондинистыми волосами. Она неуверенно улыбнулась и слегка покрылась румянцем. Она…такая милашка! Пушистый ангелочек, характер которого правда оставляет желать лучшего.
— Гулять пойдёшь? — спросила Кэтрин через несколько секунд, я взглянула назад, улыбнулась маме и быстро засунув ноги в старенькие кеды, застиранные до белых пятен, удалилась из дома, чувствуя прилив сил и падение огромного валуна с моей души. Врать этой женщине, как наступать на грабли, предварительно специально положив их себе под ноги.
— Кэт, даже не представляешь, насколько сильно я тебе благодарна! — отойдя от дома на пару метров, вырвалось у меня и я хлопнула одноклассницу по плечу, облегчённо выдыхая.
— В смысле? — девушка вздёрнула подкрашенными светлыми бровями и её бледно-розовые губы слегка скривились в улыбке.
— С мамой назревал серьёзный разговор, — я почесала затылок, хихикая, как идиотка. Кэтрин поддержала меня понимающей улыбкой и покачала головой, прикрыв голубые глаза длинными крашеными ресницами. Она была очень милой. Помнится, не было у меня настолько приятных внешне подруг, от которых мне хотелось улыбаться. Впервые за долгое время у меня появилось искреннее желание узнать о ней больше и по-настоящему подружиться.
— Я вчера краешком глаза видела, как ты перелазила ночью балкон, — девушка сдержала волну смеха, видимо, припомнив моё идиотское падение с перил. Вместо смеха она хрюкнула и отвернулась, смутившись.
— Мы теперь, как Кай и Герда будем наблюдать друг за другом через окно? — я спрятала руки в карманы джинсов, покачала головой, закинув пушистые кудри за спину. — Загулялась я немного, по этому поводу как раз и намечался разговор с мамой… Но… Кэтрин — это было в три часа ночи. Что ты делала в такое время?