Боги минувших времен: стихотворения - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4
Боги минувших времен: стихотворения - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4
ЗАКАТ(Посмертный сборник стихотворений)
Огни заката
Они горят, горят закатные огни.Всю даль туманную объял их строй багряный.В них гул мне чудится и возгласы резни,Знамена красные и крови запах пряный.Они идут, пришли расплаты грозной дни.Ликующей толпы я слышу хохот пьяныйИ, внемля отзвукам ружейной трескотни,С улыбкой шлю привет тебе, закат румяный.Я знаю: за тобой беззвучно ночь ползетИ, от очей моих вечерний свет скрывая,Меня в объятиях таинственных сожмет.О, ночь предвечная, зловещая, немая,Ты в мире царствуешь, но не боюсь тебя яИ солнца нового предчувствую восход!
«Наземь ложатся лиловые тени…»
Наземь ложатся лиловые тени,Воздух струит аромат,Свежей росою блестятТемные ветки пахучей сирени.Томная майская ночь наступила,Полная сладостных грез,Запах летит от берез,Тихо на небе мерцают светила.Громко кричит коростель на поляне,Вальдшнеп вдали протянул.Образ знакомый мелькнул —Светлое платье в прозрачном тумане…
Ассирийское видение
Девы с хвостами змеиными,Лик их красив и жесток,Девы без ног,С душами хищными, львиными.Темного ада созданияСвета не любят оне,Там, в глубине.Вечное их обитание.Нежно их сладкое пение,Манит их страстный призыв,Тел их извивМного сулит наслаждения.Белыми станами гибкими,Томно друг к другу склоняясь,Реют, смеясь,Девы с двойными улыбками.В бездны Аралу отверстые,Бедер изгибом дразня,Тянут меня,Нежно зовут розоперстые…Свивши хвосты змеевидные,Кружатся плавно оне,Манят вдвойнеУст их улыбки бесстыдные…Сентябрь 1901 г.
«Мы облетевшие листья с дерева жизни…»
Мы облетевшие листья с дерева жизни;Мы только тени того, что было когда-то;Мы лишь несбывшийся сон о светлой отчизне,Отблеск зари, побледневший после заката.Призраки смутные, мы в стране сновиденийС вами встречаемся, братья, скорбью объяты;Бродим мы вместе в полях средь странных растений,Поступью легкой скользим в немые палаты.Нежен при входе в них слой серебряной пыли;Свет вроде лунного пал на темные плиты;Мертвенным блеском луны нездешней облиты,Статуи строгих зверей на страже застыли…Катится время, и мы бледнеем и таем,Вами забытые сны, забытые братья.Мы в неизвестную тьму от вас улетаем,Облик покинув земной, как старые платья…»Так мне шептали, склоняясь, близкие тени.Сердце сжималось во мне мучительной болью.Душу наполнили мне беззвучные пениТех, чья душа пленена загробной юдолью.Осень 1911
Сентябрь 1912 г.
Поздние маки у края путиПышною алостью тешат мне взоры.Глядя на них, веселее идтиВ даль, что застлали пологие горы.Пусто и голо вблизи и вдали.Сжаты поля золотистой пшеницы.С севера тянут на юг журавли.Бодро и звонко кричат их станицы.Не полечу я за ними мечтой,Бледной мечтою, когда-то свободной,В Нубии степи, где Нил многоводныйПоит песок золотой.Слишком далеко. Мечте не под силуПтицей над знойной пустыней парить,В пальмовых сенях по желтому НилуЛегкой феллукой скользить…Пасмурно небо, и тяжко навислиНад пожелтевшей землей облака.В голову просятся хмурые мысли.Холодно. Грязь на дороге вязка.Голос в душе раздается чуть слышный:«Поздние маки у края пути,Маки, манящие алостью пышной,Как мне вас в жизни найти?!»17. IX. 1912
«О, усни, мое сердце усталое!..»
О, усни, мое сердце усталое!Не томись от несбыточных грёз,И не верь, что на крыльях стрекозПрилетит к тебе счастье бывалое,Не вернутся в соцветие алоеЛепестки облетевшие роз.
Tenet nunc Parthenope
Где меж лугов змеится в даль ГорыньИ в струи светлые глядятся сонно ивы,Где тихо зыблются и золотятся нивыИ так прекрасна ласковая синьТвоих небес, красавица Волынь,—Живу в тиши полей, бездомный и ленивый.Ем груши, яблоки, гляжу, как зреют сливы,И с вожделением орехов жду и дынь.Затерян средь холмов и пышных нив Волыни,Забросил я давно поэзии труды,Мне голову кружит полдневный дух полыни,Мешают видеть муз высокие скирды.Увы, я здесь лишен созвучий благостыни,И геликонский вкус я позабыл воды.Август 1911
«Прости, Волынь! Прости, тенистый сад…»
Прости, Волынь! Прости, тенистый садС аллеями заглохшими. ЛенивойПоходкою иду неторопливоВдоль древних плит твоих. Немало лет подрядВ тебе провел я. Боги да хранятТвои орехи, яблони и сливы.Я покидаю их. Вступлю ли вновь когдаПод сень зеленую, целящую покоемИзмученную душу? Мощным строемДеревья старые воздвиглись в два ряда,Как воины-гиганты перед боем.И слышу шепот я вершин их: «Навсегда!»6 сентября 1911 г.
«Ты знаешь край холмистый и счастливый…»
Ты знаешь край холмистый и счастливый,Где по полям змеится в даль Горынь,И серебром блестят ее извивы,Где вдоль дорог так пахнет в зной полынь.Где тополя стройны и величавы,А на лугах так пышно зреют травы?Где яблок, груш, орехов, вишен, сливПолны сады, евреями хранимы.Широк весной могучих вод разлив,Короткие не знают стужи зимы,И где венчают пахарей трудыИз снятых копн высокие скирды?Там возле хаты, выбеленной чисто,Девчата зорко смотрят чрез плетень,Грызя орехи. Блещут их мониста.Обновки их пестры в воскресный день;Желтеют под платком расшитым косы,С подковкой черевики (в будни ж — босы).Вдоль спелых нив и мак, и васильки,И царский скипетр вблизи дороги пыльной,Над розовою гречкой мотыльки…Жужжанье пчел с добычею обильной.Столетних верб корявые стволыИ медленно бредущие волы.Там на прудах, заросших густо тиной,Чуть шелестят под ветром тростники,Там громок в поле бой перепелиный,Стада гусей белеют у реки,На дальних холмах мельниц ряд крылатыхИ аисты на кровлях сероватых.Там из-под взрытой плугами землиБелеют кости витязей убитыхВ былых боях. Столетья унеслиСледы побед, когда-то знаменитых.Обр, половчин, татарин, русский, лях –Всем рок судил на этих лечь полях.Пройдут года, и мирные долины,Быть может, вновь пробудит клич «война!».Полки солдат нахлынут, как лавины,Глухой пальбой сменится тишина.Взовьется дым и пламя над стогами,И лягут нивы смяты под ногами…Покровом златотканым их скрывая,Колышатся хлеба под ветерком,Пшеница зреет, колос наливая;Желтеет рожь и шепчется с овсом,И осенил ветвями дуб кудрявыйМогилы тех, кто здесь полег со славой.Отсюда русских весей недруг злой,Надменный враг Никитича Добрыни,Могучий змей летал на грозный бойК брегам Днепра с крутых брегов Горыни.И разом богатырская стрелаМеж ними счеты давние свела.Мне он знаком, привольный и счастливый,Покоем дышащий благословенный край.Златою ризою его одели нивыИ тихо шепчут мне: не забывайТы наших сел, холмов, реки Горыни,Не забывай про лето на Волыни.Не надо крови! Пусть царит здесь мир,А с ним и вы, божественные музы.Я жду. Небес покинувши сапфир,Сойдете вы в венках из кукурузы,Чтоб вдохновить, улыбкою маня,На новые Георгики меня.Осень 1912 г.
«Зноен воздух, солнцем раскаленный…»
Зноен воздух, солнцем раскаленный.Тишина у каменной ограды.Лишь в листве маслин черно-зеленойСкрежетанье слышится цикады.Тень смоковниц манит за стеною;Перед ней один лишь кактус пыльный.Здесь прикован властью неземною,Отойти я не могу, бессильный.Все вокруг безмолвно и пустынно…Нет, не все! Я слышу сверху шорох.То она, прекрасная Битинна,С огоньком смеющимся во взорах!Между лоз зеленых винограда,И сама лозе подобна гибкой,Свесилась ко мне она из садаИ глядит с веселою улыбкой.Две гранаты в пальцах нежно-белыхДержит темноглазая плутовка,Две гранаты золотисто-спелыхТо подбросит, то поймает ловко.О, Битинна, роза Ионнеи…Уст твоих цветок так пышно ярок!..Урони мне яблоки скорее!На лету поймаю твой подарок.Кинь мне их, о дева дорогая!Дар приняв, тебя я не обижу.Я усну, плоды твои сжимая,И в блаженном сне тебя увижу.Зима 1911-1912 гг.
«Я сложил у Кипридиных ног…»
Я сложил у Кипридиных ногАполлоном врученную лиру.Много песен он спеть мне помогРавнодушно внимавшему миру.Ныне скорбна душа и пуста,В ней умолкли слова Музагета,И напрасно взывают устаПозабытого богом поэта.Аполлон! Аполлон! Аполлон!Низойди на призывные клики!Ореолом лучей озарен,Низойди ко мне, бог светлоликий!Сын Латоны, развей мне, развейРокового безмолвия чары!Тронь рукою искусной своейЗапыленные струны кифары.Пусть веселый играющий громПробежит по ним с силой могучейИ пробудит в поэте ТвоемОтголоски забытых созвучий.Декабрь 1909 г.
«В апельсинных рощах Ионнеи…»
В апельсинных рощах ИоннеиЯ бродил под солнцем утомленный.Были пусты в полдень раскаленныйКипарисов стройные аллеи.Померанцы, фиги и гранатыЗамерли, не двигая листвою.Бил фонтан холодною струею,И бродил я, скукою объятый.«Позабудь, безумец, о печали!Все кругом теплу и солнцу рады.Пой про жизнь!» — согласно стрекоталиМне с деревьев звучные цикады.«Посмотри, как небо ярко сине,Как манит созревший померанец.Позабудь о призрачной богине,Веселись, тоскливый иностранец!»Но в душе неясные упрекиШевелились медленно, как змеи.В апельсинных рощах ИоннеиЯ бродил под солнцем одинокий.1906-1908
«После долгой и трудной дороги…»
После долгой и трудной дорогиДай под кров твой уютный войти,Дай отмыть запыленные ногиИ дозволь отдохнуть от пути.Велика от бессмертных наградаТем, кто странникам дарит приют.Ты ведешь меня в сень винограда,Где немолчно стрекочет цикадаИ заботливо пчелы снуют.Перемешан с водой снеговою,Так приятен иссохшим устамЭтот мед золотистый тобоюВместе с хлебом поставленный там.На дворе твоем тень и прохлада,Тихо, тихо журчит водомет,И укрывшись в листве виноградной,В синем небе следить так отрадноГолубей твоих белых полет.14. Дек. 1910 г.
«Заходящее солнце июльского дня…»
Заходящее солнце июльского дня.Синеватого моря безбрежная гладь.Резво пляшут дельфины, маня и дразняНо не могут тоски разогнать.Тихий вечер, но в небе не видит мой взорАфродиты. Она далеко от меня.В шуме волн я читаю себе приговор:«Заходящее солнце июльского дня».25 июля 1906. (Черное море)
«Захромал мой усталый Пегас…»
Захромал мой усталый Пегас,Он, как прежде, не ржет и не весел,Утомленные крылья повесил,Грустен взор его трепетных глаз.Словно просится он: отпусти,О поэт, меня в теплые страны,Мне вредны холода и туманы…— Ты волён, мой товарищ, лети!..Конь мой верный, меня ты носилК олимпийцам в подзвездные сферы.Помнишь ярость внезапную ГерыИ наш бешеный лёт что есть сил?Помнишь, как мы дразнили с тобойДочь Зевесову Тритогенею?Конь, ты ржал, пролетая над нею,Хвост свой белый подъемля трубой.Мы кричали Палладе: «Гефест!»,И грозила бессмертная деваНам копьем, и летела окрестБрань богини, исполненной гнева.Разрезая на мощных крылахТихой ночи покров темносиний,Нежный шепот Киприды богиниМы услышали как-то впотьмах.Презирая границы времен,Мимо гордых дворцов АтлантидыВ те сады, где поют Геспериды,Ты меня увлекал, словно сон.Мы не ведали слова «наем»,Не возили ничьей колесницы,Но свободны, как вольные птицы,По эфиру парили вдвоем.Никогда ты мне не был слугойИ носил ты меня добровольно…О поверь, что и грустно и больноНавсегда расставаться с тобой.Возвращаться — не стоит труда,Знаю: сам не вернешься ко мне ты,Знаю: многие жаждут поэтыСжать руками твои повода…Порожденье Медузы, лети!Ты свободен, тебя не держу я,Свои крылья простри, торжествуя…Конь мой милый, крылатый… прости!
Парис на костре
Ярко светит факел погребальныйВ трепетной руке царя Приама,Хор звучит медлительно-печальный,Вьются к небу струйки фимиама.И натертый розовым елеем,Пеленою чистою обвитый,Будто грезой сладкою лелеем,Неподвижен Приамид убитый.Пусть врагу колчан обвила НикэЛавром победителя зеленым,Нет следов страдания на лике,Миртами Киприды обрамленном.Грусти не о том, что отлетелоВ пламени безжалостном и жгучем,Черным пеплом станет скоро тело,Бывшее прекрасным и могучим.Беспощадны стрелы ФилоктетаС берегов истоптанных Скамандра,К берегам твоим унылым, Лета,Скоро снидет призрак Александра.Он сойдет без страха в тень Аида,На земле оставив скорбь и злобу.Пусть на ложе мягком ТиндаридаОтдается пылко Деифобу,Пусть забудет даже про Париса,Нового любовника лаская…Разгорайтесь, ветви кипариса,Лейся в хорах, жалоба людская!Бог Лемносский в пламени стожалом,Низойди на кедры склонов ИдыИ окутай алым покрываломТруп любимца ветреной Киприды.Заклятие камеи с головой греческой дамыТы в безвестную даль отлетела,Но твой облик на камне живет,Пусть исчезло прекрасное тело, –Что смеялось, плясало и пело,Твою тень из-за Стиксовых водЗаклинанье мое призовет.Пусть за тайной запретною гранью,Где царит закоцитная тишь,Без сознанья и воли ты спишь —Моему повинуясь желанью,Серебристой одетая тканью,Ты мне лик свой из мрака явишь.Ведь и Тартар не чужд Цитереи.Так приди же из бездн темноты,С ожерельем вкруг царственной шеи,В волосах поправляя цветы…На поверхности древней камеиУлыбнулась загадочно ты.8. XII.1913. Имп Эрм.
Елена Спартанская
Деифоб и Гелен пред тобою скрестили мечи:Застучали клинки и упал Деифоб бездыханный.И к Киприде своей ты воззвала: «Богиня, умчиМеня прочь из Троады, всегда мне враждебной и странной!Ах, умчи меня прочь от долины, где Ксанф и СкамамдрНепрестанно уносят все новые трупы героев,От кургана, где рядом с Эноною спит Александр,И от этих унылых, постылых мне брачных покоев!Не хочу ни мужей, ни любовников больше иметь!Дай забыть навсегда мне среди незнакомого края,Как вонзается в тело мне близкое острая медь,И темнеет горячая кровь, за меня пролитая!Я довольно игрушкой твоею была. Пощади!Многим милым тебе как подарок давалась Елена.Ах, имей состраданье и дай мне не знать впередиНи Атридовой ревности мук, ни безумных желаний Гелена!Пусть меня не берет то один, то другой Приамид!Не хочу называться я больше ничьею женою!..»И, услышав твой вопль, Афродита в страну пирамидУнесла тебя тайно, скользя над морскою волною.22. IV. 1914
«Побледнели краски золотые…»
Побледнели краски золотыеОтблесков угасшего заката.Тень ложится на поля пустые,Тишиной душа моя объята.Облаков вечерних очертаньяРасплылися в небе сероватом,В воздухе, дремотою объятом,Слышно Ночи легкое дыханье.27. VII. 1911
«Серебрится зеленый овес…»
Серебрится зеленый овес,Тихо зыблется жита стена,И от розовой гречи полосАромата струится волнаМак алеет во ржи золотой,Скромно прячутся в ней васильки,И белея над нивой густой,Припадают к цветам мотыльки.Изнемогши от знойных лучей,Над дорогою явор поник.И летит все звончей и звончейПерепелки немолкнущий крик.1. VII. 1911. Волынь
«Молодая зелень винограда…»
Молодая зелень виноградаОбвивает старую беседку,Я туда вошел, как птица в клетку,И душа излиться в песне рада.Здесь я узник. Сладки узы лени…Пчел мохнатых томное жужжанье,Вырезных сквозящих листьев тени,Птиц незримых свист и щебетанье,Ветра шум в черешневых вершинах,Бабочки залетной крыльев трепет,Блеск жуков зеленых на жасминахИ листвы над ухом сладкий лепет.Света, красок, звука сочетанья,Запах облетающей сирениМне сковали мысли и желанья.Здесь я узник. Сладки узы лени.с. Дорогобуж, Волынской губ. 22. V. 1915
«Посмотри: зазеленели горы…»
посв. Елене Павловне Кондратьевой (жене поэта)
Посмотри: зазеленели горы,Солнце светит с синей высоты,Разоделись в яркие уборыВ честь весны деревья и цветы.Белым снегом облетают сливы,Блещет свежий тополевый лист,Детский смех доносится счастливый,И не молкнет птиц весенний свист.От жасминов струи ароматаПробуждают сонные мечты.Но, тоской неясною объята,Средь цветов не радуешься ты…
«Свинцовым отблеском и сталью отливая…»
Свинцовым отблеском и сталью отливая,На небе скучилась громада черных туч.Молчит и копится их сила грозовая.Все замерло кругом, томясь и ожидая,Что скоро грянет гром, ужасен я могуч.Какая духота! В тревожном ожиданьеИ страхе трепетном все прячется кругом.Зловещих облаков грозней все очертанья.Спирается в груди стесненное дыханье.Все ждет грозы… Так грянь же, Божий гром!
«Лазурь небес над моей головою…»
Лазурь небес над моей головою;Налево горы, покрытые лесом;Прибоя ропот доносится справаСквозь шум и шелест развесистых дубов…Люблю твой голос, о Матерь-Природа;Твоё дыханье ловлю всею грудью,Любуюсь блеском серебряным моря,К тебе припавшего в страсти бессонной.Я счастлив славить Тебя, о богиня,Твои златисто-зелёные ризы,Твоих цикад несмолкаемый скрежет,Жужжанье пчёл и кузнечиков взлёты…К чему мне рифмы! Твоё обаяньеДолжно быть славимо речью свободной.Мои хвалы, может быть, и не стройны,Но с птичьим свистом и лепетом листьев,С гуденьем пчёл и шумящим прибоемОни сольются в ритмическом гимнеТебе, палимая ласками Солнца,Тебе, объятая вспененным морем,Дыханье пьющая ветров влюблённых Матерь-Кибела [1].16. IX.1918, Массандра. 17. IV. 1919, Дорогобуж.
«Я молил Тебя: встань из гробницы Твоей…»
Вы, мирно спящие в серебряных гробницах
Я молил Тебя: встань из гробницы ТвоейИ победное черное знамя развейС ликом Спаса, расшитым шелками.Я мечтал, что словами молитв пробужден,Ты стряхнешь с себя вечности тягостный сонИ незримо пойдешь пред полками.О, я верил: под звонкие возгласы сечВысоко Ты поднимешь свой княжеский меч,Ужас шведов и гордых тевтонов.Но напрасными были мечтанья мои,Лились алой, родной Тебе крови струи,В небе слышались отзвуки стонов;Саранчою монгольские рати ползли;Их зловещие грозные духи вели,Потрясая мечами кривыми.От немолчной пальбы содрогалась земля,И далекой холодной чужбины поляУстилались телами немыми.Княже, гибли то нашей отчизны сыны.И вкушал той порою Ты райские сныПод бряцанье кадил благовонных.Был загробный покой Твой и тих и глубок;В испытания час Ты своим не помогПротив натиска орд разъяренных.Ароматных клубов окружен синевойТы не вспомнил, о князь, как над спящей НевойТы сидел с беспокойством во взоре.Боя ждал Ты. Ярл Биргер отчизне грозил;Гордо знамя со свейским он львом водрузил,Стан разбил свой на топкой Ижоре.Ты молился и звал. И с ночной высотыДвое витязей наземь явились. И ТыСам сияние видел их ликов.И наутро, когда, как стена со стеной,Сшиблись грозно дружины, бок о бок с ТобойКто рубился средь ржанья и криков?!Ты не слышишь?! Забыл! Или ждешь Ты, о князь,Чтобы русская кровь, все лиясь и лиясь,Дотекла до гробницы чеканной?!Чтобы пение смолкло молитв над Тобой,Заглушенное звуками труб и пальбойИ командой, увы, чужестранной?!Знай, что близится время. Вблизи и вдалиСнова родину тучи и кругом облегли,Скоро молнии вспыхнут с заката.Скоро грянет раскатами грозными громИ, Тобой позабыты, мы скорбно умремПод тяжелой пятой супостата.Январь 1911 г.
В церкви в день Успенья
Догорают маленькие свечиПеред Девой на иконостасе,А Она, полна забот о Спасе,Ножки обняла Ему и плечи.Грустный взор лица Ее благогоСмотрит вниз сквозь фимиам душистый,Но спокоен Он, Малютка-Слово,На коленях Матери Пречистой.Пред Тобой, Владычица, колениС сердцем умиленным я склоняюИ тебе под звуки песнопенийПохвалы убогие слагаю:«Девство сохранившая, рождая,Мир Ты не забыла в день Успенья,В день восстанья к жизни бесконечной,Матерь Жизни, Дева Преблагая.По Твоей молитве Сын ПредвечныйНаши души сохранит от тленья».15 – 17. III. 1919
В день Покрова
Под защиту Твою прибегаем,Богоматерь, спасенье людей,Огради нас от бед и страстейИ укрой нас спасительным краемРизы чистой и светлой Твоей!Труд и горе сложив за порогом,Мы, чья вера в покров Твой жива,В сельском храме старинном и строгомСобрались перед Господом БогомВо всерадостный день Покрова.О Владычица, в тайной тревогеНа Тебя я надежду простёр,На Тебя уповаю по Боге,Будь на жизненной трудной дорогеМне защитой Твой благостный взор!О Пречистая Дева, ТобоюСлово Божие к нам рождено.Пусть молитвой Твоей преблагоюВ нашем сердце, объятом тоскою,Светом радостным вспыхнет Оно!26. IX. 1919
Лягушки
Как томных старых клавесинСтон мелодично-монотонный,Звучит их хор неугомонныйИз влажной зелени трясин.Звенит многоголосый хор,Бессонный, страстный и счастливый,И аист, важный и ленивый,Идёт, склонив пытливый взор,Походкою неторопливой…с. Дорогобуж Волынской губ, май 1920
«Серебрясь, блистает юная луна…»
Серебрясь, блистает юная луна.Пусть себе блистает. Нечего мне ждать.Ничего не может жизнь мне больше дать,Чаша наслаждений выпита до дна.Катится по небу яркая звезда.Но моих желаний не пошлю ей вслед.Уж давно желаний в сердце больше нет.Счастья и надежды прожиты года.1919-1920
Сирена(Группа «Denys Puech» в Люксембургском музее)
О мой мальчик, не бойся, с тобою вдвоемМы, как чайки, по пене морской поплывем,На зеленых качаясь волнах,Не дрожи. Я сильна. На руках у меняТы забудешься, голову тихо с клоня,И с улыбкою вспомнишь свой страх!Ты понравился мне, и с тобой по веснеПоплыву я к далекой, далекой стране,Где конца не бывает весне.Не дрожи, и в объятиях нежных моихОтдохни и засни безмятежен и тих,Улыбаясь мне кротко во сне.Париж, 1904
Кибела – богиня плодородия, культ которой возник в Малой Азии и был перенесен в Грецию.