В глубину высот поднявшись, оживу в мечтах невинных снова я в своей тарелке, снова я в своем седле.
Чьей-то подлостью изранен, снова я коснусь святого и пути познаю млечность, и туманностей покров. Гордый инопланетянин, оторвусь я от земного, испаряясь в бесконечность сверхтаинственных миров.
А затем, с высот чудесных, грохнусь мордою об землю, корчась от несносной боли, и под тяжестью забот, не найду я смысла в песнях и жестокой прозе внемлю, что я - раб жестокой воли и отпетый идиот.
1995 --------------------------------------------------------------------------
Вся жизнь - игра
Вся жизнь - игра, а мы в ней - пешки, на шах и мат нам наплевать, не любим суеты и спешки, что нам не дать, то с нас не взять.
Из поколенья в поколенье лелеем жалкие гроши. О как бесплодны наши рвенья: как ни шурши одни шиши.
Мы бороздим земли просторы, наш мир абсурдами согрет. Который раз свернули горы, а толку нет, один лишь вред.
Но по дороге реализма шагает бодро наш народ от пессимизма к оптимизму, а может быть, наоборот.
1996
--------------------------------------------------------------------------
Одинокий мечтатель
Слова утопают в пространстве, в бессилье от слез и от смеха, виновные в непостоянстве и сгинет в безмолвие эхо.
Пусть мысли сомнением дышат, но истину в муках рождают. Тебя здесь никто не услышит, тебя здесь никто не узнает.
И пусть кров твой полуразрушен, и не был богат и престижен, но здесь твой покой не нарушен и словом никто не унижен.
Фортуной ты не избалован, но сердцем и духом возвышен, пусть был одиночеством скован, свободой зато не обижен.
1995
--------------------------------------------------------------------------
Апатия
Когда немая пустота невыносимо душу гложет, молюсь... быть может, Бог поможет? Крещен, но не ношу креста.
Пути не зная своего, я слепо верю, что сумею достичь того, что не имею, и выжать все из ничего.
Мне равнодушие - щитом. И больше не хранит сознанье любовь и разочарованье теперь уже не важно в чем.
Мечтой останется мечта и о любви пустые мифы и страстные для нимфы рифмы вдруг превратятся в холод льда.
И в сердце каменном - запрет безумным чувствам запоздалым, и не стремлюсь я к идеалам, и совершенства в мире нет.
1996
--------------------------------------------------------------------------
Обыденность
Над морем смятенье царит, спокойствие дышит обманом, невинный принявшее вид, прикинувшись полным болваном.
Чу! Мышка попалась в капкан, воркуют на крыше голубки и курит завод-великан бетонно-кирпичные трубки.
Доносы строчат стукачи, на внука ворчит дед сердито, девица рыдает в ночи: Разбито сердечко! Разбито!
Кого-то сажают на трон, кому-то поют анафему, и я, в чью-то лиру влюблен, лелею изящную тему.
1990
--------------------------------------------------------------------------
Я нарушаю
Вторгаясь в мир беспечный твой, я ненависть к себе рождаю, с прямолинейной простотой свой грех невинностью считаю. Тем, что кому-то верен я и что кому-то изменяю, в потоках правды и вранья, я все законы нарушаю, которые лелеешь ты, но мне они совсем чужды.
Себя не в силах обуздать, я зла оковы разрушаю, и силясь доброе понять, чужую боль в себя впитаю, презрев все то, что наяву, в далеких облаках витаю, тем, что родился и живу, уже, уже я нарушаю всех истин призрачный мираж, все то, чем болен разум наш.
1996
--------------------------------------------------------------------------
Вырождение
Вырождающийся я старомоден и не молод. Я люблю осенний холод, мне милей ненастье дня. В ностальгии о былом, вспомню все судьбы подарки. Я один в осеннем парке, моросящем и пустом.
Вырождающийся я мерзну на сырой скамейке, за душою - ни копейки, и ничтожен курс рубля. В бесполезной суете славьтесь труженики-трутни. Мне - что праздники, что будни, никогда я нигде.
Вырождающийся я, сын природа незаконный, в смысле жизни погребенный, динозавры мне - друзья. Шелушится листопад, бренно все под небесами. Склонен я вперед ногами не найти пути назад.
--------------------------------------------------------------------------
Вырождающийся я и подавлен, и унижен, голос свыше мне не слышен и не слышит Бог меня. Жизни грешный полигон поголовная мессия. Тлею я в своей стихии, на кончину обречен.
1996
x x x
Ночь-смуглянка мир, объятый мраком, освещает фонарем луны и звезда сияет добрым знаком нынче небеса чудес полны! Та звезда явилась предо мною образом твоим прекрасным вдруг и зажглась сверхъяркою звездою, озарив собою все вокруг.
К твоему низложен изголовью мир иной. Что он в себе таит? И душа, объятая любовью, пред твоими окнами грустит...
1992