спасибо Михаилу Вербицкому, Павлу Лиону
и Екатерине Белоусовой
деду Пихто, в страхе и трепете
Юмор моего положения в том, что меня будут путать
— c бывшим базельским профессором, господином доктором…
Чёрта с два! Что мне до этого господина!
Вижу только Солнце, а не гнутых вас.
Сохлый ум крошится, вытекает глаз,
Пузырями в небо улетает кровь,
Я — костёр Сварога, кости лучше дров.
Солнечное брашно — яд для крыс и блох,
А мне оно не страшно, жги меня, жар-бог!
Никогда не думал я, что ты таков -
Магмой льются зори из твоих зрачков,
Мёдом с уст каленых — золото и медь,
Красной погремушкой любишь ты греметь,
О, исклюй мне печень, сердце мне пронзи -
Я тебя сегодня увидал вблизи.
Далеко, глубоко, в пылающих недрах
Таится мой нежный и яростный недруг.
Как-то снизу в меня запускает он руку,
Я не знаю, как он такое может,
Он берёт там внутри за какую-то штуку,
Выдвигает наружу, и кусает, и гложет.
Ну а если б не было его,
Я обычное бы был хуйло.
Ну а так — ничего, ничего.
Мне легко и светло.
Я молюся стоя
Каменной лисе,
У меня простое,
Нежное Лице,
Я влачу на Вые
Райских руд ярем,
Звёздочки живые
Чорным Ротом ем,
В хладный Лоб цалуют
Ангелы меня,
В тухлый Носик дуют,
Глазками маня,
Тусклым златом блещут
В Очи мне кресты,
Узким платом хлещут
Плоть мою Хлысты,
Кажет Хуй Геенне
Тайный Венни-Пух,
Хлеба охуенней,
Мёда невьебенней
Набухает Дух.