Василий Теркин после войны - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

Часть вторая. Тёркин-оккупант

ПОЯВЛЕНИЕ ТЁРКИНА

Рано утром вдоль по стежке,Соблюдая свой черед,Котелки забрав и ложки,К кухне шел за взводом взвод.Суп да каша, чай до пота,Не ропщи, солдат, на жизнь,Что с того, что есть охота,Ничего, на то пехота,— Становись!Хорошо в полку, где поварПарень тот, как говорят,Когда повара такогоУважает брат-солдат.Хорошо, когда добавкомНа двоих и на троихУгощает, как подарком,Парней верных и своих.Чтобы числился недаромПо профессии своей,Чтоб еда была с наваром,Да была бы с пылу, с жаруПодобрей и горячей.— Слышь, подкинь еще одну,Ложечку, другую,Говорят, опять войнуСталин гнет втихую.Подкрепи, пока есть срок…Покосился повар:— Ничего себе едок,Ваш сержант-то новый!Ложку лишнюю кладет,Молвит не сердито:— Вам бы, знаете, во флотС вашим аппетитом.Тот:— Спасибо. Я как разНе бывал во флоте,Мне бы лучше вроде вас,Поваром в пехоте.Мне б готовить кашу так,Заправляя жирно,Чтоб в котле стоял черпакПо команде «смирно».И, усевшись под стеной,Кашу ест, сутулясь.«Свой?» — бойцы между собой,«Свой!» — переглянулись.Подзаправился, встает,Поправляет ремень,На часы глядит, на взвод,Проверяя время.Гимнастерочка, штаны,И почти что новые,С точки зренья старшины,Сапоги керзовые.И ребятам остальным,Что еще возились,Захотелось вместе с ним —Все заторопились.Не затем, что он стоялВыше в смысле чина,А затем, что жизни далЗа едой мужчина.Любит русский человекПраздник силы всякий,Потому и хлеще всехОн в еде и драке.Взвод на двор выводит он,Все бойцы в восторге:Шепчут сзади:— Ну, силен!— Всё равно, что Тёркин!— Это кто там про меня?Подавясь махоркой,Взвод присел:— Как про тебя?— Я — Василий Тёркин.Окружил сержанта взвод —Не бойцы, а рыбы,Смотрит стриженый народ:Кто к ним ночью прибыл.— Тёркин — лично?— Я и есть.Люди оробели.— Как же Тёркин и вдруг здесь?— Тёркин — в самом деле?Но признала вдруг братва,Угадала с виду:— Точно!— Тёркин!— Вот лафа!— Он не даст в обиду…Тут команду подаетИм сержант: — Отставить!— Становись!Но видит взвод:Парня радость давит.

***

Хорошо, друзья, приятно,Сделав дело, поутруВ батальон идти обратноИз столовой по двору.По двору шагать казармы,Думать — мало ли о чём,Взвод свой чувствовать по-парный,Между прочим, за плечом.Доложить потом по формеКомандиру не спеша,Хоть солдата плохо кормят,Зато бравая душа.Кормят плохо-маловато,То, что каша — не беда,Хороши зато ребята,Уважают, как всегда.А солдатам помоложе,Что впервой с тобой идут,Им теперь всего дороже —Знать одно, что Тёркин тут.Остальным — когда придетсяНе мечтают об ином:Не последним самым хлопцемПоказать себя при нем.Свет пройти, нигде не сыщешьСреди взрослых и ребятДружбы той святей и чище,Что бывает меж солдат.

ПРО ПИСЬМО

Получил письмо солдат,И совсем солдат не рад:От начала и до точки —Перечеркнутые строчки,Цел поклон, привет и дата,А по почерку — от брата.Говорит солдат:— Досадно.Отписал домой привет.Ждал два месяца. Ну, ладно.Нет, так на тебе — ответ!Для солдата нету кромеУтешенья, как махра,Примостился на соломе,Перетертой, как костра,Закурил, взглянул вокруг:Спят бойцы, кому досуг.А неспящие у койкиУ сержантовой торчат:Смех столбом… Опять, знать, Тёркин,Что-то выдумал сержант.Но глядит с тоской солдат,Ничему солдат не рад,И, вздохнув, горюет вслух:— Без письма-то, как без руки!Без письма и у махоркиВкус уже не тот. Слаба.Вот судьба, товарищ Тёркин…Тёркин:— Что там за судьба!Так случиться может с каждым,Цензор — там, а мы под ним.Вот со мной какой однаждыСлучай был, с письмом одним!Получаю раз из дома —Из деревни друг прислал:О колхозе и знакомыхВсё, как было, отписал.И не то, чтоб одной строчкиЦензор вычеркнул бы там,Даже черточки и точкиСам расставил по местам.Замполиту же посланьеТак понравилося вдруг —Приказал мне на собраньеПрочитать солдатам вслух.А писал в письме мне Паша:«Жизнь зажиточная наша,Дружно трудится колхоз —Урожай едва весь свез.Все одеты и обуты,Чаша полная всему.Я оделся — фу-ты, ну-ты, —Переплюнул и Фому!А едим, что даже ЗинкеСтало нравиться… А матьТак поправилась, что к ДимкеХочет в гости уезжать!»Только тот Фома был нищим —Век в тряпье ходил одном,Дядя Димка на кладбищеБыл свезен давным-давно.Что ж касается про Зинку —Так в колхозе звали свинку.Дальше было: «Ты смотри там,Будь готов, как сын страны,Разгромить из Уолл-СтритаПоджигателей войны.А за то, что малой кровьюМы их тоже будем гнать,Руку правую готов яПро заклад мою отдать!»Но начальство ведь не знало,Что приятелю моемуПод Берлином оторвалоРуку правую ему!Вот оно какое дело,Мой товарищ и сосед:Пишет брат твой неумело,Потому такой ответ.Потерять письмо обидно,Не твоя на то вина,Падать духом — вот что стыдно,Здесь смекал очка нужна.Ничего на атом светеНе приходит к нам само,Мы с тобой за всё в ответе.То-то, брат! А ты — письмо.

ПРО ОТПУСК

— Был герой я — это точно,Но и я войне не рад:Вроде службы той бессрочной —Изнывай и жди за кочкойСкоро ль мина влепит в зад!Обморозишь руки, ноги,В снег зароешься лицом,В ожидании подмогиЗемлю греешь животом.Про войну скорей расскажешь,О солдатской о тоске,Как недели кукиш кажетВ животе кишка кишке.Посыпает дождик редкий,Кашель злой терзает грудь,Ни клочка какой газеткиКозью ножку завернуть.И ни спички, ни махорки —Всё раскиснет от воды…Так что раз и я — ваш ТёркинЗапросился из беды.Надоела мне винтовка,Надоело грязь месить,И, хоть было мне неловко,Отпуск я решил просить.Я явился к командиру:— Разрешите доложить:Так и так — хочу квартируНа деревне навестить.Капитан был парень свой,За солдат стоял горой,Покумекал, покумекал —Стало жалко человека.— Вот что, Тёркин, наш герой,Комиссар-то надо мной!Хоть пиши, хоть не пиши —Еще подвиг соверши!«Языка» ли приведешь,Пулемет ли принесешь,Или что еще от немца —Будет некуда нам деться.Знаю — отпуска достоин,Отличался много раз,Знаю сам, что лучший воинТы в дивизии у нас.— Награжу поездкой в гостиЕсть на то такой приказ.Комиссаровой я злостиНе боюся в этот раз.Я ответил капитану:— Есть, товарищ капитан!Всё в порядке — я достануИ трофей немецкий дам.Через день при комиссареКапитану пулеметЯ немецкий сдал и с жаромРапортую:— Так что вот…Разрешите доложить…И когда могу отбыть?Делать нечего начальству:Пишут — отпуск пару дней,Я ж возьми и бац с нахальством:— Еще стопочку бы мне?Комиссар от злости вышел,Я сто грамм скорее в рот,Капитан ко мне — чуть слышно:— Расскажи про пулемет.— Очень просто: выполз к фрицу,Будто в плен, а сам:— Камрад!Так и так, мол, — объяснился,Немец понял — тоже рад.Пулемет я наш получшеДал ему, а он мне свой:Отпуск фриц теперь получит,Получу и я впервой.

БЕСЕДА О ВОЙНЕ

И хотя, пригревшись, спалКрепко полк усталый,В первом взводе сон пропал,Вопреки уставу.Привалясь к углу стены,Не щадя махорки,Для бойцов насчет войныВел беседу Тёркин.— Разрешите доложитьКоротко и просто:Я большой охотник житьЛет до девяносто.Потому хочу сказать —Сердцем, братцы, чую:Сталин строит за глазаНам судьбу иную.Я пять лет отвоевал,Защищал отчизну,Но, воюя, я мечталПро другое в жизни.И не вышло ни хренаИз надежды этой —Снова Сталину нужнаНам ненужная война,Чтоб владеть планетой.Вспоминаю по ночам,Понимаю больше:Он и прошлую началС Гитлером ведь в Польше.Что ему, что та войнаУнесла милльоны!Что ему, что вся странаГнется, плачет, стонет!Сколько нас тогда легло…Сколько нас убито…Потому и тяжело —Тяжела обида.Если б знали напередСталина науку —Обманул усатый чортРодину-старуху!Потому солдатский путьМне забыть нет силы,Шепчут: «Тёркин, не забудь» —Братские могилы.Тридцать лет нам Сталин врет,Потому в ответе:За солдат и за народ,И за всё на свете.От Ивана до Фомы,Где б нас ни носило,Все мы вместе — это мы:И народ, и сила.А поскольку это мы,То скажу вам, братцы,Нам из этой кутермыНекуда деваться.Тут не скажешь: я — не я,Ничего не знаю,Не докажешь, что твояНынче хата с краю.Не велик тебе расчетДумать в одиночку,Потому-то он и вретТридцать лет, как в бочку.Сталин новую войнуНам готовит, чтобыПеред смертью всю странуДо конца угробить.Нам же, хлопцы, наплеватьНа его делишки,Можем только пожелатьНи дна, ни покрышки, —Дорога отчизна-мать,Дом, семья, детишки.Но признать не премину,Дам свою оценку:Тут не то, что в старину,Не пробьешь лбом стенку.Тут не то, что на кулак:Поглядим, чей дюже, —Я сказал бы даже так:Тут гораздо хуже.Со смекалочкой во всемДействуй осторожно,Перетерпим, перетрем,Выждем, когда можно…Ну, да что там толковать,Ясно, как на смотре:Сталин хочет воевать,Ну, а мы посмотрим.Хочешь жить — не забывай,Забывать не вправе:Он нам скажет: умирай!Мы ему: — Отставить!Вот тогда перед странойВыполнишь задачу,А к тому еще живойБудешь сам в придачу.Потому и доложитьЗахотел вам просто,Что большой охотник житьЛет до девяносто.

ПИКОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ

Год назад, а может ныне,По дороге на БерлинЕхал Тёркин на машинеЗа нарядом на бензин.С ним была его команда:Полковой шофер-сержант.Газовали два сержантаПолучить скорей наряд.Не подумайте худого —Запланировали путь:На обратном рейсе сноваВ гости к немкам завернуть.Час назад свою подружкуКаждый коротко обнял,Потому на всю катушкуЖал шофер и газовал.Жизнь в казарме всем знакома —Жить живи, дышать не смей:Ни подруги, ни знакомой,Ни чужой и ни своей.Потому и сердце бьется,Если выйдет из ворот:Будет случай, подвернется —Чью-то долю ущипнет.А сержантам в полк вернутьсяПо приказу надо в срок,Если ж раньше обернуться —Ущипнут еще кусок.Потому неслась машина,Лес мелькал по сторонам…Но вдруг — бац! — и к чорту шинаРазорвалась пополам!Тёркин вылез и с опаскойНа запаску поглядел,И была она запаскаЛишь для виду, не у дел.Красной армии привычноБез запасных ездить шин,Выручал всегда обычныйСпособ хитростный один:Наш шофер большой искусникВсё на свете починять:Плюнет, дунет, латку пустит —И порядочек опять.В этот раз — иное дело:Клеить — значит опоздать,И сказал шофер несмело:— Неужели загорать?!Но, как будто отвечаяИм на это, где-то вдругПоявился, наростая,Сзади их моторный звук.Много нужно ли солдату,Услыхав такой ответ:Тёркин сразу к автомату,А шофер за пистолет.Подъезжают. Вроде немцы.Один толстый и седой.Тёркин, взяв на мушку дверцы,Подает команду: — Стой!Толстый в ярости выходит,Красный, злющий, что твой бык,И такое вдруг заводит,Что аж страшное выходит —Оказался Вильгельм Пик!Тёркин — новую команду:— Хоть ты Пик, а не пищи!А потом уже сержанту:— Шевелись! Давай ключи!Пик попятился в машину,С перепугу замолчал,А шофер тотчас резинуИ колеса даже снял.Заменил свое чин-чином,Погрузился, а потомГоворит с лицом невинным:— А кого мы, Вася, ждем?..И как-будто с сожаленьем,Головой сержант поник:— В пиковое положеньеВлип геноссе Вильгельм Пик.А потом — с другой заходит;Призадумавшись на миг,Говорит с поклоном вроде:— Загорай, товарищ Пик.Власть советскую ты, шкура,Устанавливаешь здесь,Так вот это, знай, в натуреВласть советская и есть!

ТЁРКИН СЛУШАЕТ РАДИО

Как-то под вечер до срокаВозвращался Тёркин в полк,И, как-будто ненароком,Повернул немного вбок.Повернул к знакомцу-другу,К дому немца одного,Что услугой за услугуВыручал не раз его.В увольнительной имелосьЧас до срока с небольшим,А ему давно хотелосьДелом заняться одним.Делом правильным и нужным,Скажем прямо — не простым,Невозможным для послушных,Для трусливых и недружных,А наш Тёркин — был иным.Одним словом, Тёркин вскореВ доме немца заседал,Дверь держали на запоре,Чтоб никто не помешал.Молчаливый, что твой скромник,В руку-горсточку курил,И, ссутулившись, приемникОн внимательно крутил.Где-то скрипка, где-то пенье,Повернул еще — трещит,И вдруг слышит:— ГоворитРадио «Освобожденье».Тёркин ближе к аппарату,Ухом влип в него сержант,Объявляют:— Про солдата,Имя:— Тёркин-оккупант.Тёркин ахнул — что такое?!Непонятное уму —Про него же, про герояСыпет радио ему!Тёркин, стой! Дыши ровнее,Тёркин, сердцем не части!Тёркин, слышишь? Чтоб вернее,Слева звуку подпусти.Тёркин, Тёркин, что с тобой?Скажем откровенно:Славы ты не ждал такойНеобыкновенной.И не то, чтоб ты впервойС нею повстречался…Словом, Тёркин, наш геройМалость растерялся.Знать, не только на войнеБыл со славой дружен,Ты теперь уже вдвойнеРодине, знать, нужен.Чтоб никто в стране не зналПро тебя, такого,Кремль поэту приказал —О тебе ни слова.Как обманут властью был,Как теперь живется…Но выходит: только б жил,А поэт найдется.Только б жил не просто так —Подхалимом серым,А чтоб был во всём мастак,Правильным и смелым.Но когда услышал Тёркин,Что победу не сберег,Подавился от махоркиДымом, ставшим поперёк.— Вот те на, брат, удружили!Голос снова поднасел:— Что же это ты, Василий,Прозевал, недосмотрел?Потемнел с лица мой ТёркинОт обиды от такой,Повернулась слава горькой,Оборотной стороной.— Вот ты как! Корить солдата!Не суди, брат, ты не Бог,Это я-то виноватый?Хорошо. А что я мог?Что я мог, ведь он — УсатыйОбманул не только нас,Но меня, скажу, — солдатаОбманул в последний раз.Я согласен и не спорю,Что войны милее жизнь,Ну, а жизнь-то стонет морем,В дамбу власти упершись?Спору нет — построить кран бы,И не бомбой, не войнойОтодвинуть эту дамбуС нашей родины долой.Я — любитель мирной жизни,Воевать хотя мастак,И войны своей отчизнеНе желаю я никак.Но, а если взять серьёзно,Что я сделаю с Кремлем:Сталин рано или поздноДоиграется с огнем.Вот тогда мы и рванемся,Живы будем — не помрем,И к себе домой вернемся,Что отняли — отберем.А пока на этом светеМне не стоит умирать:Я одной политбеседеВсех учу — не унывать.Ты ж для большего порядка,Чтобы действовать вдвоём,Всем рассказывай, как сладкоМы под Сталиным живем:Что изведано горбом,Что исхожено ногами,Что испытано руками,Что мы видим здесь в глаза,И о чем у нас покаместВслух рассказывать нельзя.Потому что у солдатаАдресатом белый свет.Кроме радио, ребята,Близких родственников нет.

БЕСЕДА О МАРКСИЗМЕ

Взвод однажды торопилсяУложиться в малый срок;Заправлялся» брился, мылся —Первым был политурок.Тёркин тоже брился спешно,Исцарапался до глаз,И советские, конечно,Бритвы он ругнул не раз.— Чтоб им, бритвам, пусто было!Брить бы ими старшину!Весь в крови, а сбрил лишь мыло,Да щеку с трудом одну.Так ругался он, к небритойРуку приложив щеке, —Слышит:— Тёркин, к замполитуНа одной давай ноге!Вытер щёку — что такое?Старшина стоит:— Ну, что ж,С недобритой бородоюК замполиту не пойдешь…— Кончу вот, тогда хоть к чорту.— Тёркин, сроку пять минут!— Ничего, такую мордуДальше кухни не пошлют…Говорит, чудит, а всё жеСам, волнуясь и сопя,Смотрит в зеркальце на кожу,Выражаясь про себя.Подзаправился на славуИ гадает наперед,На какую там расправуЗамполит его зовет.Оказалось — очень просто:Срочный выполнить наряд —Над казармой на помостеВывесить портретов ряд.Тёркин взял подмышку десятьПриготовленных вождей,Повернулся:— Есть повесить!И пошел к братве своей.Выбрав трех ребят повыше,Всё, что надо, прихватив,Тёркин вскоре был на крыше,Всем на свете угодив:Замполиту — что высокоБудут те вожди видны,Парням — от политурокаБыли освобождены.И когда вождей подвесил,Пригвоздил и закрепил,Тёркин с крыши ноги свесил,Сплюнул вниз и закурил.И ребята сели следом.— Вот что, хлопцы, верь не верь,Должен я политбеседуВам продолжить здесь теперь.И еще раз сплюнув скромно,К удивлению солдат,Стал рассказывать подробноПро вождей, висящих в ряд.— Маркс и Энгельс начинали,Ленин наш продолжил их,Сталин больше…, а вон далеМаленков совсем постиг.Поясню: жил Маркс и Энгельс,Каждый думал и писал,Про товар тот Маркс и деньгиСочинил свой «Капитал».Каждый был из них собратомВолосатым, бородатым,Знать, всегда ученый братОт ученья волосат.Но потом у нас марксизмомЛенин занялся, и вот:Всяк эпоху ленинизмаПо портретам узнает.Ленин, Троцкий да Калинин,И другие в те годаПод губой носили клинья,Где у Маркса борода.Сталин Ленина продолжил:Бороды остаток сбритьКаждый сталинец был долженИ одни усы носить.А теперь уже — смотрите:Явно виден новый сдвиг,Для дальнейшего развитьяМаленков усы состриг.И, чтоб это все поняли,Для понятия умов,Замыкающими сталиБерия и Маленков.Был марксизм, знать, от рожденьяФилософское ученье,А у нас, в конце концов,Он остался без усов.И глядят солдаты:— Точно!От портрета на портрет —Будто кто сбривал нарочноМаркса бороду на нет.И, смеясь, дымят махоркой,Снова смотрят на вождей.— Ну, и парень! Ну, и Тёркин!Пошутил, а нам ясней.С той поры не раз в казармеСлышен был между бойцовРазговор какой-то странныйНасчет Маркса без усов.

ЖАЛОБА ТЁРКИНА

За казармой, книзу, с горки,По над речкою в кустахОккупант Василий ТёркинЗагорал в одних трусах.После доброй постирушки,Гимнастерку и штаныПоразвесил для просушки —Тоже ведь служить должныЗа колючим за заборомНемцы вольные видны,В оккупированный городСмотрят Тёркина штаны.Сам на солнце обнял землю,Руки выбросил вперед,И лежит сержант и дремлет,Позабывши даже взвод.А речушка — неглубокийРодниковый ручеек —Шевелит травой-осокойУ его разутых ног.И курлычет с тихой лаской,Моет камушки на дне,И выходит не то сказка,Не то песенка во сне.Я на речке ноги вымою,Куда, реченька, течешь?В сторону мою родимую,Может, где-нибудь свернешь.И не надо тебе отпуска,Уволнительной просить,Протечешь везде без пропуска,Где и людям не ходить.По границе меж окопами,Меж застав и меж постов,Возле ДОТов, в землю вкопанных,Промелькнешь из-за кустов.На мосту солдаты с ружьями,Ты под мостик — и прошла,Дотечешь дорогой кружноюДо родимого села.Там печаль свою великую,Что без края — без конца,Над тобой, над речкой, выплакатьМожет, выйдет мать бойца.Может быть, бельишка ветхогоГруду выйдет полоскать,И под ивы старой веткоюОтдохнуть присядет мать.Над тобой, над малой речкою,Над водой, чей путь далек,Услыхать бы хоть словечко ей,Как живет её сынок.Рук усталых кожу в трещинкахПриласкай и освежи,И про жизнь мою ей, реченька,Ты тихонько расскажи.Как живу я меж казармами,За ворота — никуда,Как проходят в серой армииМои лучшие года.Далеко в чужой ГерманииКак я жалуюсь тебе,И к какой меня заранееПриготовили судьбе.Я солдат бывалый, стреляный,Мне ль не знать про жизнь бойца —Нам, солдатам, сверху веленоУмирать за власть «отца».Потому судьбу солдатскуюПроклинаю и кляну,Чую яму где-то братскую,Чую новую войну.Расскажи, что я попрежнемуДля людей веселый брат,И живому и умершемуЗемляку служить я рад.Много в жизни было пройдено,Человек вконец устал,Дорога-больна мне родина,За которую страдал!Замполитами замученный,Убегаю иногда,Где под проводку колючуюПротекает лишь вода.В шутке крепкой всяк нуждается,Любят Тёркина — меня,Только мать и догадается,Что могу и плакать я.Я лицо на речке вымоюИ никто не будет знать,Из воды рукой родимоюТу слезу достанет мать.Расскажи ей: может, станется,Мне терпеть — не хватит сил,Что тогда велел я кланяться,И простить меня просил.Здесь в Германии случается —Не один ушел солдат,Только пусть не убивается,Я вернусь еще назад.Нет тебе цензуры, реченька,Чистой будешь там, как здесь,Передай ты до словечка ей,Расскажи про всё, как есть.

ОТ АВТОРА

Что ж еще? И всё, пожалуй.Скажут, книга без конца.Но она и без начала,Как и жизнь ее творца,Как и жизнь ее героя:Позабудут — перетрёт,Перетерпит — вновь откроютПотому что он — Народ.