Утром Телари с радостными визгами бегала от одного магазина к другому, на одной из центральных улиц Ваардума. Миа и Рэм, который пошел с ними «просто от скуки», покорно следовали за ней.
Ведьма в изумлении крутила головой, рассматривая столицу государства демонов. Казалось, что роскошь здесь отнюдь не преимущество правящего класса, а может в этом мире просто нет бедности? Каждое здание восхищало красотой, здесь были представлены едва ли не все стили архитектуры, известные в мире людей, от романского до постмодерна. При этом все сочеталось настолько гармонично, что оставалось лишь вздохнуть от восторга. Кроме того, каждый свободный клочок земли здесь был засажен всевозможными цветами, а высоко над головой тянулись арки огромных акведуков.
Что поразило Мию еще больше, так это то как выглядели и вели себя жители столицы. В их одежде невозможно было угадать единых модных тенденций — одни походили на строгих офисных клерков, другие выглядели как звезды карнавала. Сама Миа была одета так же как и в форте Тархасден, но за все утро не встретила ни одного удивленного или оценивающего взгляда.
Пока она завороженно рассматривала все и всех вокруг, ее чуть не сбила с ног ватага мальчишек, не старше тринадцати лет на вид. Они пронеслись мимо нее и ловко взобрались на какой-то дом прямо по стене, используя когти. Они сделали это с такой легкостью и быстротой, что Миа открыла рот от изумления. Но восторг мгновенно сменился ужасом, когда мальчики начали толкать друг друга к краю крыши, и один из них все-таки сорвался вниз. Она ринулась туда, чтобы поймать ребенка, но Рэм поймал ее за талию и прижал к себе.
— Пусти, он же разобьется! — Вскричала ведьма, пытаясь вывернуться из его объятий.
— Успокойся и смотри.
С грацией опытного прыгуна в воду, мальчик сделал несколько оборотов в воздухе и, в считанных метрах от земли, распахнул перепончатые крылья, после чего мягко встал на ноги и принялся снова взбираться по стене.
Миа не могла поверить в то, что увидела. Дети прыгают с крыши в центре города, и решительно никого это не удивляет. Ее сердце снова замерло, когда мальчики один за другим начали прыгать вниз под одобрительные крики и свист друзей, каждый раз умудряясь в последний момент раскрыть крылья, и не разбиться насмерть.
— Да что у вас тут творится?! — Возмущалась Миа, чувствуя, что страх за этих детей все еще сжимает ее сердце.
— Расслабься, парни просто учатся летать. — Улыбнулся демон, неохотно выпуская ее из своих рук.
— А если бы кто-то из них не успел раскрыть крылья?
— То больно ударился бы об камни мостовой, и в следующий раз раскрыл бы их вовремя.
— Они же могут сломать себе что-нибудь!
Рэм еле сдержался, чтобы не закатить глаза — эта ведьма никак не могла отбросить старые стереотипы.
— Посмотри вокруг. Каждый, кого ты видишь, владеет магией, и среди них точно имеется парочка хороших целителей, даже ты могла бы ему помочь — здесь нет равнодушных. Это только в твоем мире человек будет умирать на улице от инфаркта, а его сочтут пьяным и отвернутся.
— Ты тоже так прыгал? — Немного успокоившись спросила Миа.
— Ага.
— Но это же безумие!
— Это психологическая необходимость. Нужно кормить своего демона. — Рэм двинулся дальше, а Миа так и осталась стоять на месте, пытаясь понять, что он имел в виду.
Когда она вышла из задумчивости, Рэм уже успел отойти на приличное расстояние и ей пришлось его догонять.
— Эй, не бросай меня, я ж тут ничего не знаю.
— Не бойся, пока ты спала, я поставил на тебя печать поисковик — не потеряешься.
Миа машинально коснулась, лба, вспомнив, как он сделал это в первый раз.
— Нет, не там… — самодовольно ухмыльнулся демон.
Рэм слегка прикусил губу, наблюдая как она пытается понять, до какой части тела он мог добраться на этот раз.
— Где? — спросила она наконец.
— Чтоб ты ее сняла? Нет уж, я больше не хочу искать тебя по всем мирам, ведьмочка.
— Сволочь, — рыкнула Миа, глядя на него снизу вверх.
— Мм… Обожаю смотреть как ты злишься… Ладно, пойдем притормозим маму, пока она не опустошила бездонные банковские счета отца.
А тормозить пришлось экстренно, потому что весь новый гардероб Мии уже был меньше, чем «пара обновок», которые запланировала Телари.
Весь день Миа обдумывала то, что сказал ей Рэм. Прогуливаясь по саду после ужина, она нашла Кхаорин с очередной книгой в руках. Миа опустилась на траву под раскидистым деревом, где сидела Рин. Демоница сразу поняла, что девушку что-то беспокоит, и отложила книгу.
— Ну, как тебе прогулка с моей полоумной мамой?
— Телари… хорошая… наверное такой и должна быть мама. — Ведьма грустно улыбнулась. — Она протащила меня по всем магазинам, постоянно щебетала о том, какая я красивая, что бы я ни надела, купила шикарное ожерелье и заставила меня взять его, как подарок. Все восклицала, как бы ей хотелось иметь еще одну дочь… Было весело.
— Но тебя, все же, что-то тревожит.
Миа задумалась на минуту, и решила поделиться переживаниями.
— Мы сегодня видели как мальчики прыгают с высоты этажей в десять. Я испугалась, а Рэм сказал, что это нормально, что «нужно кормить своего демона».
— И он прав.
— Прав? Но что это значит?
— Дело в том, что в каждом из нас есть светлая и темная сторона. Первая говорит помогать, другим, созидать — творить добро, в общем. Вторая — это чистый эгоизм, и она толкает нас на безрассудные поступки, заставляет следовать любым, даже самым безумным желаниям. Очень важно удовлетворять потребности и той, и другой.
Люди твердят, что в первую очередь нужно помогать другим, следовать установленным в обществе правилам, жить так, как надо. Мы же живем так, как хочется. Люди часто сдерживают свои истинные желания, а потому из них порой тоже вырывается «демон».
— Постой, они же…
— Нет, милая, не когти-клыки-рога, но менее страшно от этого не становится. Я приведу пример.
Давай представим, что есть парень, назовем его Роб. Он обычный офисный работник, обеспечивает себя, мама им гордится. Все бы хорошо, вот только коллектив у него на работе не особенно приветливый: коллеги лгут и подставляют, начальник нервы треплет, работой заваливает — у каждого свои причины, но не в этом дело.
У Роба появляется желание уйти из этой фирмы, но работа-то хорошая, прибыльная, поэтому он остается и терпит. Ситуация становится хуже, но он терпит. Роб уже тайно мечтает разнести весь офис в пух и прах, набить лица обидчикам, но так ведь нельзя, и он терпит. И вот однажды его задавленное желание, его «демон» вырывается наружу, и наш друг приходит на работу с пистолетом. Итог — дюжина трупов, включая самого Роберта. А ведь нужно было всего лишь остаться на время безработным и найти более подходящее место.
Или такая история. Жила себе девочка по имении Синди. Мама ее очень любила, и хотела, чтобы девочка выросла хорошей и правильной, и правил в ее жизни было очень много. Синди всегда должна была правильно одеваться, правильно себя вести, правильно говорить, даже думать обязана была правильно. Наша девочка подросла и мама ввела в ее жизнь еще больше правил.
Ярко одеваться было не правильно, долго гулять было не правильно, общаться с мальчиками тоже было не правильно, а уж спать с ними до свадьбы, так вообще страшный грех, за который девочку немедленно постигнет кара небесная. И вообще секс нужен только для продолжения рода, и ничего хорошего в нем нет.
Но так случилось, что Синди встретила мальчика, не совсем правильного. И как-то так вышло, что произошел у них тот самый страшный грех. И тогда Синди вдруг поняла, что ей все это время попросту лгали. Занятие это оказалось весьма приятным, а небеса совсем не спешили разверзнуться и наказать ее за такую дерзость.
Синди очень обиделась и ушла из дома, оставив маму с кухонным ножом в сердце. А за порогом родного дома ее ждала целая индустрия эскорт услуг, где «запретное» удовольствие можно было получать в больших количествах.
— Свобода самовыражения и информация о безопасном сексе. — Догадалась Миа. — Нужно было не запрещать, а объяснить, как не навредить себе.
— Верно. «Демоны» живут в каждом из нас, и они всегда получают то, что хотят, так или иначе. А теперь представь наши красочные «аппликации» и прибавь к ним магию, помноженную на ярость настоящего демона. Если кто-то из нас срывается, счет жертв идет на сотни.
Поэтому пусть лучше мальчик прыгнет с крыши и сломает ногу, чем перегрызет горло маме, которая запретила прыгать, а заодно и сожжет пол-улицы.
— А если завтра эти мальчики захотят кого-то убить?
— Тогда они пойдут на стадион, где, под присмотром целителей, подерутся с какой-нибудь зубастой тварью или между собой, и успокоятся.
— Понятно, нужно просто привыкнуть, что все вокруг творят все, что в голову взбредет.
— Единственное ограничение: старайся не пересекаться с чужими интересами.
— Да я и не…
— Миа, не глупи, все сказанное относится и к тебе. Я тебе советую, даже настоятельно рекомендую исполнять каждое свое желание, потому что, если вырвется твоё черное пламя, плохо будет всем. Ты ведь помнишь, что было, когда ты задушила в себе скорбь по Магнусу? Поэтому ешь все, что тебе нравится, пей столько сколько захочется, пой, пляши, ломай. Захочешь крови — сходи на стадион, выберешь там зверушку и убьешь ее. Захочешь секса — найди себе парня, никто здесь не удивится и не осудит отношения на одну ночь.
— Да где я тут себе парня найду? — Миа почему-то зацепилась именно за последнее.
— Харон, Маркус, Рэм — чем тебе не парни? С моим братом ты и вовсе в одной кровати спала, значит комфортно. Скажи ему что и как тебе нравится, и он все сделает.
— Я н-не… не знаю как мне нравится… — лицо Мии густо покраснело.
Кхаорин искренне удивилась.
— Ты что ни разу? Никогда? — девушка молча покачала головой. — Хм… я думала, что в твоем мире к восемнадцати годам девушки успевают все об этом узнать, ну хотя бы раз попробовать.
— Да у меня как-то и желания не возникало. — Миа смутилась еще больше и постаралась свернуть тему, и что ее дернуло спросить именно об этом? — В общем я поняла — нельзя себя ограничивать и сдерживать эмоции. Спасибо, Рин.
— Да не за что… — улыбнулась демоница, глядя вслед поспешно выходящей из сада ведьме.
«Сделала, что могла, братец, дальше твой выход.»
Рэм проснулся среди ночи из-за истошных криков на пределе голоса.
— НЕТ!!! НЕ НАДО!!! НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО!!! НИМ!!!
Демону потребовалось не меньше минуты, чтобы понять, что крики доносятся из соседней комнаты — «Миа!» Как был, в одних пижамных штанах, он бросился туда. Дверь оказалась запертой изнутри, грубо выругавшись, он выломал замок и ворвался в комнату.
Ведьма металась в кровати, срывая голос. Слезы текли по ее щекам, белая пантера стояла над ней, пытаясь разбудить.
— Ним, какого хрена? — набросился Рэм на фамильяра.
«Кошмар, про Маргарет» — услышал он в голове мягкий кошачий голос.
Демон мгновенно оказался рядом и крепко сжал девушку в объятиях. Ним, понимая, что он в этой ситуации справится лучше, рассеялась дымом и исчезла.
— Миа, маленькая моя, очнись, это только сон. — Покачиваясь, будто баюкал ребенка, он нежно гладил ее растрепавшиеся волосы, и она понемногу начала затихать. — Ну все-все, я рядом, — шептал он, чувствуя, что кошмар отступает, — вот так, все хорошо, это только сон.
Все еще хмурясь, будто от боли, Миа потерлась о его грудь щекой:
— Рэм? — она отпрянула от него, прогоняя сон. — Ты что тут делаешь?
— Тебе кошмар приснился. — Он кончиками пальцев коснулся ее щеки стирая слезы.
В памяти всплыл тот вечер у штаб-квартиры Ордена, и слезы снова покатились по ее лицу.
— Я не должна была, я пыталась ее остановить, ну почему все так? — Причитала она, заламывая руки. — Зачем мне эта проклятая кровь? Я не хотела, надо было…
Рэм снова прижал ее к себе. Ему было больно видеть ее в таком состоянии, но изменить что-либо было уже невозможно.
— … надо было мне остановить тебя. Ну все-все, не плачь, ничего уже не изменишь. Это пройдет.
— А если нет? — Всхлипывала Миа, — если я с ума сойду? Если я…
— Тогда будешь как Рин, ничего страшного.
— А… а она как?
— Хм… у нее все хуже было… тебе тетку хоть есть за что ненавидеть, а Кхаорин…
— Расскажи мне. — Миа умоляюще посмотрела на него и даже перестала плакать.
— Вот же любопытная… — улыбнулся демон.
Глядя в эти заплаканные глазки нельзя было отказать. Он уложил ее на подушку, и, не выпуская из теплых объятий, начал рассказ:
— Я уже говорил, это из-за первого оборота в демона. Ей тогда было примерно шестнадцать, по человеческим меркам. Она была… в постели с парнем, который ей очень нравился, уж не знаю насчет любви, но она им тогда просто бредила. Превращение скорее всего началось, когда ее захлестнули эмоции. Проблема в том, что для демонов страсть и жестокость, все равно, что родные сестры, тьма не видит в них разницы. В общем, ее нашли в состоянии ужасной истерики над растерзанным телом того парня.
— Какой ужас…
— После этого она пять лет не разговаривала, даже в глаза никому не смотрела, только книги читала, практически жила в библиотеке. А потом я приехал домой из форта в компании Ксандера. Он увидел ее и пропал — Рин стала смыслом его жизни. Ему даже было плевать, что она смотрит сквозь него. Он целыми днями сидел рядом с ней в библиотеке, часами гулял с ней в саду, постоянно что-то рассказывал. Со стороны казалось, что он сошел с ума и влюбился в статую, но он не сдавался. Итог ты видела сама.
— А если она и на него нападет?
— Глупая ты ведьма, они не одну сотню лет вместе — уже нападала. Но ты видела Ксана? Он же раза в три больше нее, удержать Кхаорин для него не проблема. Для Ксандера ее безумие, как изюминка — вишенка на торте, он обожает ее такой, какая она есть.
— Здорово наверное, вот ТАК любить… — вздохнула ведьма, поудобнее устраиваясь на подушках.
— Наверное… — вторил ей Рэм. — Слушай, а ты зачем дверь заперла? Пришлось замок ломать…
— Чтоб не проснуться опять в твоей кровати. — Миа постаралась спрятать лицо на его груди, чтобы не выдать своего смущения.
— И что в итоге?
— Прости, опять я тебе мешаю, — прошептала она, машинально водя пальчиками по его загорелой коже.
— Спи уже, ничего со мной не сделается.
Остаток ночи Миа спала спокойно. Странно, но ее окутывало чувство безопасности. Кто бы мог подумать, что единственным существом в мире, которому она доверяет, окажется демон. По какой-то причине все ее кошмары отступали именно рядом с ним, вопреки всем сказкам, верованиям и стереотипам.
Проснувшись утром Миа не удивилась, что она в кровати не одна. Рэм еще спал, и она в который раз отметила для себя насколько же он красив — черные волосы, высокий лоб, золотые глаза, спрятанные сейчас за густыми длинными ресницами, красиво очерченные скулы, чувственные губы. Он был похож на спящего ангела и выглядел так трогательно, что ей вдруг безумно захотелось его поцеловать.
Осторожно, чтобы не потревожить его, Миа села в кровати, склонилась над самым его лицом и замерла в нерешительности. «Чем он тебе не парень?» — всплыли в памяти слова Кхаорин, и Миа решилась.
Медленно, будто опасаясь спугнуть дикого зверька, она наклонилась ближе и оставила легкий, как прикосновение бабочки, поцелуй на его губах.
— Ну кто же так целует? — ухмыльнулся демон. Одно движение и Миа плюхнулась в подушки, а он навис над ней, опираясь на руки, — давай покажу как надо… — она не успела даже набрать воздуха в легкие, чтобы хоть что-то возразить, когда его горячие губы прижались к ее губам.
Он целовал ее томно и нежно, лаская, заманивая, разливая по телу мелкую дрожь. Миа просто не могла не ответить, она разомкнула губы, позволяя ему вести ее дальше, растворяясь в его нежности. Ее сердце неистово колотилось в груди, заглушая все мысли. В какой-то миг ей даже захотелось, чтоб это не заканчивалось.
Но когда его рука пробралась ей под майку, смущение все же победило и руки Мии уперлись в его грудь, она смогла оттолкнуть его и отвернуться.
— Зачем ты это сделал, — спросила она, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Ты первая начала! Решила воспользоваться моим беспомощным телом?
— Пусти меня, — буркнула Миа, злясь скорее на себя, чем на него.
Как только он убрал руку с ее талии, она выскочила из кровати и закрылась в ванной.
Рэм рухнул лицом в подушки, пряча счастливую улыбку — «моя маленькая ведьмочка…»
Миа медленно сползла на пол, прижимаясь спиной к закрытой двери. Ее сердце отбивало чечетку в груди, губы горели, ноги подкашивались, она все ещё чувствовала на себе его прикосновения и не могла понять чего ей хочется больше: вернуться и позволить ему продолжить или больше не показываться ему на глаза.
«Дура, какая же я дура! Ну что меня дернуло так сделать?» — ругала она сама себя.
«Но тебе ведь понравилось, разве нет?» — едко ухмыльнулся ее внутренний голос. — «И вообще, что в этом такого ужасного? Он же уже сотню раз так делал.»
«Черт, как же стыдно, повела себя как извращенка, и как мне теперь ему в глаза смотреть?»
Рэм практически кожей чувствовал ее напряжение. Ему так хотелось выбить дверь, за которой она спряталась, и закончить начатое. Взять ее прямо там, на полу, показать как именно он хотел бы начинать каждое утро с ней — ласкать, осыпать поцелуями, чувствовать как она дрожит от желания в его руках, как стонет от наслаждения и просит большего.
Собрав всю волю в кулак, он поборол искушение и поспешил вернуться в свою комнату, чтобы не натворить глупостей, и не смущать ее еще больше.
Когда Миа спустилась к завтраку, вся семья Тенебрис была уже за столом. Не успела девушка войти в столовую, как на ее шее повисла Телари:
— Я так рада, так рада, я столько лет этого ждала, ты будешь называть меня мамой? Ксанди называет — такой хороший мальчик… — демоница была похожа на ребёнка в канун рождества, она щебетала с таким восторгом и с такой скоростью, что Миа едва понимала о чем речь.
Рэм фыркнул, едва сдерживая смех, Кхаорин устало закатила глаза, а Балхас не обращал внимания на происходящее, продолжая читать свежую газету.
Телари тем временем воодушевленно продолжала:
— Значит так, свадьбу я распланирую сама, платье закажем у Шамаль-Саламандры — она в этом лучшая, пригласим…
— Подождите, какая свадьба? — Миа в недоумении оглянулась на Рин, надеясь на подсказку о том, что происходит.
— Твоя и Рэми, разумеется…
— Н-но я не собираюсь за него замуж. Рэм, ты опять решил поиздеваться надо мной? — Нахмурилась она, глядя на демона.
— Я ничего не делал, честно, — демон примирительно поднял руки, продолжая давиться смехом.
— К-как же так? Он ведь сегодня выходил из твоей комнаты…
— Мам, ей ночью кошмар приснился, мне пришлось ее успокаивать. Я решил остаться рядом пока она не уснет и не заметил, как сам отключился. Ничего такого.
Руки демоницы бессильно опустились, подбородок мелко задрожал, казалось, что она вот-вот заплачет.
— О… это не к добру, успокой ее как-то, Сатори, иначе разразится буря…
Миа на секунду замялась, а потом сказала первое, что пришло в голову:
— Телари, я… буду рада называть вас мамой, просто так, если вы не против. — Демоница закивала, все с тем же выражением обиженного ребенка. — И я буду безмерно благодарна вам, если вы поможете мне с организацией свадьбы, когда я найду себе пару.
— А как же Рэми?
— Ему мы тоже найдем невесту, не переживай, — подоспела Аласур, обнимая Телари за плечи.
— Но мне так хотелось…
— Я знаю, все будет хорошо. Видишь, она и так любит нашу семью, Рэм и Рин сражались за нее, значит она уже одна из нас… — продолжала увещевать демоница с серебряными глазами, усаживая ее и Мию за стол.
— Кстати насчет семьи, — Балхас только сейчас отложил газету в сторону. — Я поговорил со старейшинами насчет Мии, и они считают, что ее отцом вполне может быть тот самый Каррас, потому что в архивах нет ни одного упоминания о прижизненных наследниках или родных Велиуса, нет и демонов с таким же именем. Они посоветовали отвести ее к бабушке Имари, чтобы та подтвердила или опровергла их родство. Если она и впрямь его дочь, мы сможем получить добро на возвращение восточной провинции.
— А причем здесь провинция? — Миа не уловила связи.
— Велиус Каррас, до своего мятежа был правителем провинции Моргенхолд, это на востоке. — Пояснила Кхаорин. — Но эта территория сейчас под властью магов из гор Тумхайл. Ты, как наследница этих земель, можешь потребовать помощи правительства, чтобы отвоевать владения отца.
— Но мне не нужны его владения, тем более я не хочу начинать войну. Я…
— Об этом мы подумаем позже, — перебил ее Балхас, — сейчас нужно убедиться, что ты его дочь, и понять, как ему это удалось. А повоевать еще успеем — мы потеряли эту провинцию три тысячи лет назад, и ничего не изменится, даже если мы начнем войну через сотню лет.
— Ну, это тогда уже без меня… Я столько не проживу…
— Почему ты так думаешь?
— Ну, я же не… — Миа вдруг застыла на месте. Ее вдруг будто холодной водой окатили.
— Пап, ну я же просила не говорить об этом, ей и так сложно.
— Рин? Я ведь не выпила их, правда? — голос ведьмы задрожал, на глазах выступили слезы, — я не могла…
— Я понимаю, как тебе тяжело принять это, но кровь твоего отца все решила за тебя. Ты сделала это бессознательно — Маргарет, Крис… ты поглотила их жизни. Пойми, это не зло, не жестокость — это инстинкт выживания, особенность темных, а ты теперь именно такая. Прости, что не сказала сразу.
— Нет, я все понимаю, — лицо девушки потеряло всякое выражение, — ты хотела, чтоб я об этом не думала. И ты права, лучше бы я не знала.
Миа сказала, что не голодна и вернулась в свою комнату. Ей было тошно от самой себя. Она стала убийцей — кровожадной тварью, которая отняла две жизни. Это шло вразрез со всем, чему учил ее дедушка. Он всегда говорил, что каждая жизнь священна, и никто не в праве решать, кто достоин жить, а кому следует умереть.
Было бы проще думать, что это какое-то раздвоение личности, что ее темная сторона полностью подавляет то светлое, что в ней еще осталось, но нет — это все она. Она действительно хотела их смерти, хотела видеть их страх, страдания и боль.
«Кем же я стала… Прости меня, дедушка. Ты говорил, что я рождена для чего-то великого, но я всего лишь… монстр.»
— Зачем ты солгала ей, Рин? — Балхас взял со стола газету, но не спешил вернуться к чтению и пристально посмотрел на дочь.
— Я не лгала, а умолчала, для ее же блага.
— Ты сказала, что она поглотила две души, но у нее их гораздо больше, или ты не заметила?
— Я вижу, что их у нее сотни! Но я не смогу объяснить, почему их так много, и не стану ей об этом рассказывать. Если она узнает, то будет винить себя еще больше, и ее психика может не выдержать. Тогда нашему «Рэми» придется брать у Ксандера уроки общения с овощами, и не факт, что у него получится.