— Совсем охренел, что ли! Не буду я тебя подчинять. Делать мне больше нечего. Хватит и того, что на совете я объявлю всем, что отныне ты не имеешь никакого отношения к Добрыниным. На пару с Паниным вы уже принесли роду огромные убытки. Поступаю я так лишь из-за того, что ты мой родной брат. Любой другой на твоём месте уже был бы мёртв. Панину совсем недолго осталось гулять на свободе. Возмездие обязательно его настигнет.
Не скажу же я ему, что понятия не имею, как это сделать. Как применить эту самую, жуткую руну.
В тот раз всё получилось как-то само собой. Сейчас у меня не было воспоминаний о том, как я подчинил своей воле бойца племянника. Тело действовало само. Да и я только оказался в нём.
Я и сейчас могу воспроизвести весьма ограниченный набор рун. И там точно нет ничего, способного подчинить моей воле другого человека.
— А теперь забирай своих людей и уезжай из поместья. До похорон Дмитрия поживёшь в отеле. Деньги на это у тебя точно есть.
— Ты совсем не изменился. Только стал выглядеть гораздо старше. Всё такой же жёсткий и решительный. Сын так долго обманывал меня, что я даже сам стал верить в то, что от старого Добрыни уже ничего не осталось. Но теперь я вижу, что это не так. Вижу, что род в надёжных руках. А насчёт моего изгнания мы ещё поговорим. Подобное решение может быть принято только советом рода. Что бы ни случилось, знай, что мне наплевать на это решение. Я в любом случае всегда буду поддерживать род.
А ведь совсем не об этом я хотел поговорить с Андреем. Но он сам начал нести эту чушь о подчинении. Но ничего у нас ещё будет как минимум один шанс нормально пообщаться. Вот там и подниму интересующие меня вопросы. А пока нам обоим необходимо обдумать всё, что сегодня произошло. А ещё мне необходимо срочно посмотреть на себя в зеркало.
Почему никто даже не заикнулся о том, что я стал моложе выглядеть? Внутри я чувствую себя просто великолепно. Это обязательно должно было отразиться и на внешности. Ритуал передачи жизненной энергии прошёл вполне удачно. Я должен стать моложе минимум лет на тридцать. Как внешне, так и внутренне.
— Свяжись с Дашей и оставь ей свои координаты, когда найдёшь место, где остановиться. Я всё приготовлю к похоронам Димы. Пусть он и попытался предать меня, но был Добрыниным.
Больше ничего говорить не стал. Да и не нужно оно было. Брат поднялся, ещё немного постоял, просто глядя на меня, и ушёл. Возникло сильнейшее желание напиться. Вот прям до беспамятства, чтобы попытаться забыть сегодняшний день. Но я быстро взял себя в руки и прогнал это желание.
Последние десять лет я шёл на поводу у своих желаний и вот до чего это довело. Род Добрыниных буквально начал разваливаться на глазах.
Не удивлюсь, если следом за Андреем захочет уйти ещё кто-нибудь из нашей многочисленной родни.
Род Добрыниных представляли пять семей. Одна центральная ветвь, это мы с Андреем и наши дети. И четыре побочные ветви. Наши дяди и тёти, двоюродные братья и сёстры со своими детьми. Их там уже перевалило человек за сорок. Все Добрынины и трудятся на благо рода.
В последнее время отношения со всеми были весьма натянуты. Но я попытаюсь это исправить. Раскол внутри семьи не приведёт ни к чему хорошему. Необходимо будет всем доказать, что я не спился с концами. Что по-прежнему являюсь тем Добрыней, которого боялись не только тёмные, но и большинство аристократов империи.
Благо, что доказывать это нужно будет лишь совету рода, в который входят шесть человек. Глава каждой ветви Добрыниных и наш казначей. Но на похороны Дмитрия приеду абсолютно все родственники, поэтому предстоит с ними встречаться. Как патриарх рода я просто не могу кого-нибудь обделить вниманием.
Последние годы мог и даже старался это практиковать как можно чаще. Да и родственники не горели желанием со мной встречаться. А вот сейчас уже не могу себе позволить подобное.
Необходимо разбираться со всеми проблемами, что возникают из-за моего ухода в запой на столь долгий срок. Уверен, что не только в Карснодаре Добрыниных пытаются выжать. Света скоро должна мне рассказать о том, как на самом деле обстоят дела. И не только с деньгами, что наворовал Панин на пару с братом, но и вообще со всеми предприятиями рода.
Как раз я смогу встретиться лично со всеми, кто руководит этими предприятиями. Да и Света уже должна была подготовить подробный отчёт по каждой из побочных ветвей. Финансовый отчёт. Мне бы ещё поговорить с кем-нибудь, кто лично знаком со всеми родственниками, но таковых сейчас нет. Николай ещё не вернулся из Краснодара, а кроме него, никто и не сможет мне помочь.
Но и просто так сидеть после визита брата было нельзя. Для себя я уже всё окончательно решил. И мне необходимо было с кем-нибудь это обсудить. Телефон стоял на столе, а записная книжка лежала в верхнем ящике. Достал её и долго смотрел, не решаясь раскрыть.
Вновь накатили воспоминания. И снова, они оказались невероятно яркими и детализированными.
У нас появилась информация об очередном гнезде тёмных, что засели на одной из пригородных баз отдыха. Даже названия её уже не помню. И эта информация подтвердилась накануне моего дня рождения. Юбилея. Полвека исполнялось первому советнику императора и одному из самых уважаемых людей в империи.
Было запланировано грандиозное празднество, на которое пригласили до хрена человек. Едва ли не всю столичную аристократию вместе с высшими чиновниками и прочей шушерой, что меня всегда раздражала. Но на этом настояла Лида. А спорить с ней я не хотел.
Сказал, что вполне могли обойтись приглашением Александра с семьёй и всех наших родственников. Это уже было почти семь десятков человек. Но Лида настояла, чтобы пригласить даже тех, кого я толком не знал. Она всегда очень трепетно относилась к чужому мнению и отвечала в нашей семье за связи с общественностью. Пресс-атташе от рода Добрыниных.
Возможно, что именно из-за этого я окрысился на это самое общество после смерти Лиды. Но сейчас не об этом.
Грандиозный праздник был запланирован. Гости уже приглашены. И даже я должен был находиться в этот день в поместье. Нападение на гнездо тёмных было запланировано накануне. Все рассчитывали на стандартный рейд. Перекрыли все пути отступления, затем дружно вошли, надавали тёмным по рогам. Кого повязали, кого прибили на месте, и на этом работа выполнена. Несколько часов и можно расходиться по домам.
Но на деле оказалось всё гораздо сложнее, опаснее и дольше. Тёмные отлично подготовились к встрече незваных гостей. И когда мы уже были готовы пойти в атаку, атаковали нас.
На базе засели некроманты. Они выбрали эту базу отдыха неслучайно. В окрестностях было три крупных кладбища. Что самое главное — действующих кладбища, которые постоянно пополнялись новыми захоронениями.
Заметили мы этих некромантов слишком поздно. Они успели окутать своими техниками все три кладбища. И каким-то образом прознали о нас. Дождались, когда мы закончим окружать их логово и начали действовать.
В общем, из загонщиков инквизиторы превратились в добычу. Нас было всего тыря полноценных отряда. Двадцать семь человек, если считать водителей. Из них всего три инквизитора полного посвящения. Остальные обычные бойцы.
Вместе со мной на то задание отправились Томилин и Крапивин. Кстати, они тоже были приглашены на мой юбилей.
Драка вышла эпическая. Навсегда упокоили больше трёх тысяч поднятых. А ещё и этих некромантов потом пришлось гонять по окрестным лесам. Когда поняли, что с нами им не справиться, даже подними они ещё пару тысяч трупов, то решили свалить. Мимо нас проскочить им удалось. А вот мимо отряда подкрепления, что двигался к нам нет.
Пока они сцепились с отрядом подкрепления, там и мы уже раскидались с трупаками. Осталось только зачистку произвести и можно обратно закапывать.
Вот так я и опоздал на свой юбилей. Опоздал почти на десять часов. А когда заявился, выглядел так, словно сам только из могилы вылез. Но мне было плевать, что обо мне скажут приглашённые Лидой люди. Я выполнил свой долг и спас их задницы от тёмных. Уничтожил столько поднятой нечисти, что даже думать не хочется. А ещё прикончил троих заражённых
Всю дорогу, пока добирался до дома, накручивал себя и думал, что я скажу, если у кого-то повернётся язык упрекнуть меня в подобном отношении к столь важным гостям. Хотя для меня они были ничуть не важнее дворника, что мёл улицу, мимо которой я проезжал.
Но вся злость исчезла в один миг, когда меня встретила Лида. Не обращая внимание на мой внешний вид, на вонищу, что сшибала с ног, стоит подойти ко мне ближе, чем на сотню метров. Не обращая внимание вообще ни на что. Она тепло улыбнулась, подошла и поцеловала меня. Тоже вся перепачкалась, пропахла дерьмом, в котором я был. И ей также было на всех наплевать.
— С днём рождения. Я счастлива, что с тобой всё в порядке. — оторвавшись от меня сказала Лида и вручила записную книжку.
Этот подарок стал для меня самым дорогим, что я когда-либо получал. Сюда я записывал только самые важные номера. Только тех людей, которых считал своими настоящими друзьями и близкими.
После смерти Лиды я больше ни разу не притронулся к этой записной книжке. И вот сейчас это было впервые.
Попытался избавиться от всей сентиментальности, что нагнали на меня эти воспоминания, но получалось хреново. Пришлось вставать и открывать окно. Свежий воздух помог прийти в норму. И я даже похвалил себя, что не попытался сделать это при помощи алкоголя. Именно так всегда Добрыня лечил своё горе.
Вот теперь можно было сделать то, для чего я, собственно говоря, и достал записную книжку. Позвонить единственному родственнику, в котором я был уверен. Уверен в том, что он сможет мне помочь. Как сделал это после того, как в восемнадцать лет я остался один во главе рода.
Можно сказать, что на тот момент именно этот человек заменил мне родителей. И делал он это так аккуратно и незаметно, что я только через десятилетия понял это.
Понятия не имею, остался у него тот же номер. Всё же за двенадцать лет, могло измениться очень многое. Быстро набрал номер и улыбнулся, услышав длинные гудки.
— Владимир Добрынин слушает. — раздался знакомый голос.
— Привет, дядь Володь, давно не разговаривали. Мне нужна твоя помощь. — решив не ходить вокруг да около сказал я.
Дядь Володя никогда не любил этого. Для него не было ничего лучше, чем прямолинейность и честность собеседника. Именно поэтому он и отказался занять место главы рода. Хотя я ему и предлагал. Был уверен, что дядь Володя прекрасно справится с этой задачей.
Он сказал, что не станет умалчивать что-то, если ему не понравится. А это будет весьма плохо для рода. Правда, со временем я также начал высказывать всем, что о них думаю. Но это было уже после того, как я стал первым советником, главой инквизиции и архимагом. Когда смог доказать всем, что лучше со мной не спорить.
Можно сказать, что именно благодаря дяде Володе я и стал всем известен, как жёсткий, прямолинейный и не признающий никаких авторитетов человек. Проклятье тёмных магов. Гроза всех подхалимов, лизоблюдов и лицемеров.
— Что смог оторваться от бутылки и наконец, включил мозги? — усмехнулся дядь Володя, совершенно не заботясь о каком-то такте.
Рубит сплеча. Говорит всё, что в голову приходит. Снова я начал улыбаться.
Голос старика окончательно вернул меня из воспоминаний о Лиде.
— Уже почти неделю не пью. Решил, что хватит. Пора возвращаться к нормальной жизни. Возвращаться самому и возвращать Добрыниных. Слишком много я натворил за эти двенадцать лет. И некому меня было остановить.
— Так попробуй тебя, останови… Сильнейший маг в семье. Да ещё и постоянно пьяный. Только ты мне вот что скажи, Витя, уверен, что слова твои непустой брёх? Уверен, что нужна тебе моя помощь? Что не отправишься после нашего разговора искать её на дне стакана?
— Уверен дядь Володя. Уверен. Всего несколько раз в жизни был так сильно уверен. Слишком много я оставил. Сперва в могиле Лиды с детьми, затем на дне бутылки.
— Неужели смирился? Не станешь больше себя корить? Сильно ты разочаровал меня тогда. Всегда считал тебя очень сильным. Гордился тобой, как родными детьми никогда не гордился. Под твоим руководством род расцвёл. А затем сам же ты всё и похерил. Не хочу я Витя иметь с тобой никаких дел, но и в помощи отказать не могу. Понимаю, что если просишь, то для рода это нужно. Выкладывай, чего у тебя там.
Разговор с дядей Володей вышел очень тяжёлым. Но всё же он смог мне помочь. Смог дать нужное направление, в котором я теперь и буду двигаться. Теперь я знаю, как правильно поступить и как вести себя на совете рода.
Всего несколько дней в этом мире, а уже столько всего сделал и предстоит сделать ещё больше.
Эх, жизнь моя — жестянка!
Но куда я денусь? Всё сделаю в лучшем виде. Разве, когда-нибудь было иначе? За всю жизнь допустил лишь одну ошибку, которая и стоила мне жизни.
Отец с дедом, наверняка уже устроили лютую войну со светлыми в прошлом мире. Надеюсь, что мой подарок всем понравился. И самые сильные бойцы света не выстояли перед рядами тёмных воинов. Без инквизиции светляки умоются кровью.
Про умывание. Мне бы сейчас это тоже не помешало. Только не кровью, а обычной водой. Заодно посмотрю, что дал мне ритуал передачи жизненной энергии.
За дверью уже всё было убрано. Никаких следов, что недавно здесь отдыхали телохранители брата. А ещё на этаже было совершенно пусто. Поэтому я позволил себе немного подурачиться, наслаждаясь тем, что нигде и ничего не болит. Даже попробовал сделать колесо. Врезался ногами в стену и едва не пробил её. А потом ещё и головой об пол треснулся. Но даже эта неудача не заставила меня снова ощутить себя старой развалиной. Словно мне вновь двадцать три, а не семьдесят два.
Ближайшее зеркало находилось в ванной комнате, расположенной в конце коридора. Вот туда я и зашёл. Закрыл за собой дверь, чтобы никто не помешал. Затем закрыл глаза и сделал несколько шагов в сторону, оказавшись перед зеркалом.
Глубоко вдохнул, ненадолго задержал дыхание и открыл глаза на выдохе. Поэтому сразу ничего сказать у меня не получилось. Да и дальше на вдохе, как-то не очень. А вот после этого я оторвался по полной.
— Твою же мать!