глаза открыты.
Носок дырявый, перст в носу
над ним не нимб - слеза и гимн
играет быту, пух в корыто
спадает с ангелов помытых.
Сыграй баян! Заплачь свирель!
Дуэль Мурьетте!
Он вышел и налил в пистоль
тоски, виски протер, носки
раздал, заметьте, чьим-то детям
связал Адаму новый свитер
зачем-то Еве сделал клитер
ушел в самбреро.
За ним - Любовь, Надежда, Вера...
Убили мэра.
***
7.
"Солнышка!"
Легкый же, морозный воздух утром
необычный, незнакомый, сорок пятый
после спрятанного латанного лета
на крылах заходит, стены стелит ватой
глядя с высоты на земь меж печек.
А снаружи круг из сетчатой беседки
из мореного, ресх-рейчатого бука
околачивает матом из спортзалы
зачехляет крышу, в трубы тычет луком
глядя с высоты на земь меж печек
Репчатым - головки над волнами
переливчатых холмов. Пожухло море
из муравы и березовых сердечек
и разматывает ежиков клубочек кречет
глядя с высоты на земь меж печек
Журавлиных стежек, сыплет Бог снег, соли
съевши на охотах на мальчишек
что в садах грушевых горсть еловых шишек
тырили у осени. В сенях, в клише
глядя с высоты на семь меж почек
Зябко-мокро слонятся Папье-марше
сивка-бурка клонится в кривом углу
Матка Босха, Солнышка! Темь, товсь! Пу!
...Гляну с высоты и я на жизнь твою м....
***
8.
"Не стук копыт Иуды - больно..."
Не стук копыт Иуды, вольный
смиренный грохот колоколен
то звон серебряной посуды
из кущи благостного сада