Он пожимает плечами, и на его лице опять появляется взгляд как у Джо. Я меняю тему:
— Почему для хранения карты выбрали вашу общину? — Я слишком поздно понимаю, что вопрос мог прозвучать оскорбительно, но Хай не выглядит обиженным. Вместо этого он самодовольно улыбается.
— Северное подразделение карту потеряло. — Он посылает мне косой взгляд. — Их община появилась первой в Северной Америке, тогда штаб-квартира демонов была в Нью-Йорке, и они привыкли быть главнее нас. — Хай фыркает. — Они и до сих пор считают себя главными. Так или иначе, на рубеже веков они потеряли карту Маяков, и она попала в руки демонов. — Его самодовольная улыбка исчезает. — В результате чего мы потеряли почти целое поколение маяков. Без них… произошло две мировые войны, Холокост, Нанкинская Резня, Холодная война, Испанка… — перечисляет он, качая головой. — Это был самый кровавый период в мировой истории. Его называют Гемоклизм — кровавый потоп. Так вот, основатель нашей общины выкрал карту Маяков у демонов. Это очень важно, ведь он, по сути, спас мир, — хвастает Хай. — После этого он попросил взять на себя ответственность за карту и основать независимую общину. И ему разрешили. — Он улыбается и разводит руками. — Вот мы и здесь.
— Интересно, — говорю я. И это действительно так, даже если мне ничем не поможет. — Скажи, а каково это — быть тамплиером?
— Замечательно.
— И что тебе нравится больше всего?
— Убивать плохих парней.
Прекрасный ответ. Я вижу его шаловливую улыбку, его глаза, блестящие между упавшими на лицо волосами, и чувствую, как что-то шевелится там, где, как мне когда-то казалось, могло бы быть моё сердце. Я отвожу взгляд.
— Что ещё?
— У нас достаточно крутые силы.
Я посылаю ему заинтересованный взгляд, но он колеблется.
— Возможно, тебе не следует мне это рассказывать, — говорю я. — Джо сказала тебе этого не делать. — Но никто не вправе указывать тебе, что делать…
У него напрягается челюсть, и он пробалтывается:
— Как только тамплиер принимает наследие, он получает супер-силу и скорость, быстрое исцеление и способность очищать демонов. Некоторые счастливчики обретают дополнительные таланты, но те проявляются не сразу. — Хай ухмыляется и шевелит перед собой пальцами так, будто показывает магический трюк. — Зейк может извлечь из своих пальцев свет, убивающий демонов. Он был сильно взбудоражен, когда об этом узнал.
Бьюсь об заклад. Буду одним глазком присматривать за Зейком. Я издаю заинтересованный звук, чтобы Хай продолжил.
— Наша магия исходит преимущественно из гримуаров — книг с заклинаниями против демонов. Но нам не позволено забавляться с ними, пока мы не окончим школу, — говорит он, и я награждаю его недоверчивым взглядом. Хай не дал мне ни единого повода для веры в то, что он из тех, кто следует правилам. Он ловит мой взгляд и лукаво улыбается. — О, раньше я пытался украдкой в них заглянуть, но они все написаны на древних языках, а мои познания в них недостаточно хороши. Артефакты встречаются редко, но использовать их может любой, кто принял Наследие. — Хай вынимает что-то из кармана и показывает мне маленький фимиам, подвешенный на цепочку. — Он нагревается, когда я нахожусь вблизи демона.
Я отодвигаюсь — просто на всякий случай, даже несмотря на слова Джо, что он не реагирует на полукровок. Хай кладёт его обратно в карман.
До этого момента я думала, что мы гуляем совершенно бесцельно, но, спустившись вниз на несколько лестничных пролетов, мы оказываемся глубоко под землёй. Когда мы подходим к современной бронированной двери, меня уже трясёт от любопытства.
— Где мы? — спрашиваю я.
На лице Хая снова появляется очаровательная, озорная улыбка.
— Это совершенно секретно.
Он не пытается скрыть табло безопасности, когда вводит «код». Возможно потому, что кодом безопасности является его же собственная кровь из пальца.
— Кровь тамплиера, — объясняет он. Наверное, решил, что, в отличие от PIN-кода, это я украсть не могу.
Глупец.
Дверь открывается со щелчком и шипением. Хай толкает её, и я вижу, что шириной она почти в целый фут и сделана из твёрдой стали. Обычно такие двери стоят в банковских хранилищах. Внутри оказывается совершенно не то, что я ожидала, хотя я не уверена, что на самом деле ожидала. У меня очень небольшой опыт общения с секретными обществами по борьбе с демонами.
Это музей, длинный и узкий, заполненный закрытыми книжными шкафами и стеклянными ящиками. Блестящий деревянный пол, стены, окрашенные в тускло-серые и ржаво-оранжевые цвета. Самое милое место, которое я видела в этой прогнившей школе. Хай указывает на библиотеку гримуаров — дюжину очень древних книг разных форм и размеров. Несколько шкафов заполняет коллекция побольше — книги по истории тамплиеров.
В стеклянных ящиках представлены артефакты. Каждый из них сопровождает маленькая бирка, на которой написано что-то вроде «Осколок креста» и «Кусочек савана», а рядом добавлено, как это можно использовать, например: «Для создания священных клинков», «Вода на счастье», «Для изгнания демонов».
Хай кивает в сторону множества пустых ящиков.
— Карта Маяков.
Я читаю бирку.
— Череп святого Кристофера?
— Да, он очень крутой. Он работает, как iPad, постоянно подключённый к Google Earth.
— Не считая того, что это череп.
— Ага.
У меня внезапно появляется идея.
— Стив Джобс, Ларри Пейдж и Сергей Брин — маяки? — Это основатели «Apple» и «Google».
Хай только улыбается.
Мы идём дальше, разглядывая остальные реликвии. Здесь больше дюжины ящиков, и хотя большинство из них пусты, на них всё равно есть бирки. Я могу только предполагать, как выглядят реликвии, которые сейчас где-то используются. Хай останавливается около одного из ящиков с несколькими фимиамами и ещё дюжиной пустых отверстий. Замок уже открыт. Хай достаёт из кармана свой артефакт, кладёт его в ящик и закрывает.
«Фимиамы Сан-Джованни», — значится на табличке, а чуть ниже приписано: «Чувствуют демонов».
— Взял его прошлой ночью, — объясняет Хай.
В другом ящике нет ничего кроме крошечной пробирки. «Яд для демонов», — написано ниже. Не знаю, что это, но я обхожу это стороной.
Комната наполнена множеством приспособлений по нахождению и убийству демонов. По-моему, прекрасное место для того, чтобы устроить тут пожар и нафиг уничтожить всю эту ерундистику. Я замечаю свисающий с потолка спринклер.
Хм. Возможно, взрыв подойдёт больше.
Со всех сторон комнаты расположены ровные, гладкие, закрытые двери. И только одна из них сильно отличается ото всех — огромная, деревянная, покрытая хитрой резьбой.
— Куда ведёт эта дверь? — спрашиваю я, и легкомыслие исчезает с лица Хая. Я даже не знала, что он может выглядеть таким серьёзным. Не произнеся ничего в ответ, он распахивает дверь.
Она ведёт в тёмный длинный коридор, наполненный только неестественно серебряным светом. Свечи будто разбросаны по коридору, уходящему в бесконечность. Такое ощущение, что в туннель поместили кусочек ночного неба — чернильной бесконечной темноты, усеянной серебряными огоньками.
Вскоре глаза привыкают, и я вижу, что все свечи стоят на полочке около изображений. Каждая свеча установлена напротив портрета с серебряной табличкой, где написаны имя и дата. Я соединяю всё вместе.
Я стою в усыпальнице тамплиеров.
Вокруг каждого большого портрета расположена серия снимков поменьше: это фотографии со свадьбы, пикников, танцев, фото детей. Снимки, запечатлевшие лучшие моменты их жизни. Также здесь лежат письма (одни написаны очень изящным почерком, другие — детскими каракулями), медали, плюшевые медведи, детские рисунки. Частички прерванных жизней. Некоторые цветы уже совсем завяли, а какие-то ещё свежи — видно, что их принесли совсем недавно. Лоскутное одеяло из воспоминаний длиною в вечность.