Похоже, сейчас я нарушу все статьи кодекса лучших подруг, но судя по тому, что я видела по телевизору, его вообще мало кто соблюдает. Кроме того, на этот раз у меня благие намерения: этим двоим надо разобраться в своих чувствах.
— Хай, — говорю я, и жду, когда он обратит на меня внимание. Он оставляет стол в покое, и тяжело на него опирается. Затем поворачивается и смотрит на меня. Я делаю глубокий вдох. — Джо тебя любит.
Думаю, ударь я его безбольной битой, он бы среагировал куда спокойнее. При других обстоятельствах, выражение его лица показалось бы мне очень забавным. На самом деле, оно и сейчас забавное — вытаращенные глаза, распахнутый от изумления рот и кожа бурого цвета.
— Иди, поцелуй её и помирись.
Его мозг снова начинает работать.
— Что?
— Поцелуй её.
— С чего бы… То есть… Это не… — Он пробегает рукой по волосам, взъерошивая их.
— Прости, я что, неясно выразилась?
— Э-э, но…
— Поцелуй. Её.
— Ты в своём уме? — Его лицо искажается от боли, как если бы я ткнула его палкой. — Она меня ненавидит.
Ого. Серьёзно. Я вздыхаю — похоже, придётся ему объяснить.
— Джо тебя любит. Хотя сама она этого не хочет из-за всей этой традиции с борьбой в парах. Она думает, что ты не захочешь сражаться с ней плечом к плечу… из-за её слабости. — Я постукиваю ногой.
А Хай просто стоит. Извилины его мозга работают из последних сил. Пытаясь обработать информацию. «Система не отвечает» светится у него на лбу.
Может, попробовать латынь? «Оцелуй-пэй её-эй.» Ладно, я знаю только поросячью латынь.[11]
— Но…
Может, мне спеть? Ты же знаешь, что хочешь её поцеловать — тпру-тпру! А-ля Русалочка.
— А-а-а! — Он вскидывает руки и топочет прочь. И всё бы хорошо, но в тот же момент Джо с грохотом проносится в прямо противоположном направлении. Ах, ну, что же я ещё могу сделать.
Джо возвращается через несколько минут с красными глазами и поникшей головой. Мне становится не по себе.
— Джо… — Даже не знаю, что я собиралась сказать, но это не важно, так как продолжить мне не дают.
— Нет, Меда, он прав. — Её пальцы теребят половинку подвески. — Я, правда, тебе доверяю. — Джо смотрит мне в глаза, и я через силу не отвожу взгляд. Она приподнимает подбородок. — Давай проведём обряд.
Проведём. Потому что мне надо защитить себя от демонов.
Однако признаться ей в этом я не могу.
Я делала вещи куда хуже, говорю я себе. В сравнении с ними, это — ничто. Но прямо сейчас мне так совсем не кажется.
Хай возвращается, ведя за собой Ури, пока я расчищаю место на полу. Я рассказываю им о решении Джо, так как сама она отказывается даже смотреть в сторону Хая, что уж говорить о том, чтобы поговорить с ним. Хай же наоборот не сводит с неё глаз. Он — учёный, ищущий доказательство для подтверждения безумной, способной изменить мир гипотезы. Как минимум, его мир. Ури замечает, что происходит что-то важное, и всё переводит взгляд с Хая на Джо и обратно. Затем поворачивается ко мне, и его брови оказываются почти у кромки волос.
Чудесно, все будут думать неизвестно о чём, пока меня будут закидывать смертельно опасными заклинаниями.
Мы заканчиваем расчищать пол, и Джо показывает мне лечь на пол. Следующие пятнадцать минут она портит ковёр магическими символами.
— Это для защиты. Если что-то пойдёт не так… это может уберечь тебя от смерти.
Прекрасно.
Покончив с этим, Джо садится рядом со мной на колени. Она облизывает губы и тяжело глотает.
— Заклинание состоит из шести частей, первые четыре сложнее всего, предупреждаю, будет жечь. Ты должна продержаться как можно дольше — если мы потеряем телесный контакт, мне придётся начинать часть с начала. Хорошая новость — каждая часть вдвое меньше и менее болезненна предыдущей. На последнюю отводится всего пятнадцать секунд, и боли практически не чувствуется, но первая… — Она замирает с дрожью.
Можно посчитать. Шесть частей, самая короткая — пятнадцать секунд, значит, самая длинная — восемь минут, к которым прибавляются агонии. Должно быть, по моему лицу стало видно, что я об этом думаю, потому что вскоре Джо неловко похлопывает меня по плечу. Если она пыталась меня напугать, то у неё это получилось.
— В любом случае, вне зависимости от того, как тебе больно, не дёргайся, иначе нам придётся начать сначала. — Она разминает пальцы. Никогда не видела её такой нервной.
Я киваю, показывая, что поняла. Ей надо успокоиться, иначе мне будет плохо.
— Всё идёт как надо, — подбадриваю я.
— Верно, — соглашается она, но звучит это неубедительно.
Я заставляю себя улыбнуться.
— Эй, доктор, любая операция — вещь сложная, но у тебя всё получится. — Я возвращаюсь к нашему разговору о намерениях, давая ей понять, что я ей доверяю.
Джо слабо улыбается, но улыбка исчезает с её лица, как только она опускается рядом со мной на колени. Она пробегает глазами по записям в последний раз. Затем достаёт из-под куртки нож и делает быстрые, глубокие надрезы на своей ладони. Я чувствую запах крови, когда она измазывает ею свои руки.
Её губы напрягаются, когда она встречается со мной взглядом.
— Если в конце концов тебя это убьёт, это произойдёт чисто случайно, обещаю.
Наверное, я выгляжу слишком напуганной, потому что уголок её рта приподнимается, и она меня поддразнивает:
— Ну… и я тебя предупреждала.
После такого многообещающего замечания, она прижимает руки к моей груди, и меня накрывает жар.
Глава 16
Горящая кожа обтянула тело, а кости превратились в раскаленное железо. Кровь кипит. Пронзительные вопли душат меня, подобно рвоте. А мой рот всё продолжает открываться, не замолкая ни на секунду.
Я не отвожу взгляда от Джо. Её спокойное лицо склонилось надо мной, говоря мне без слов, что, на самом деле, я не горю. Я напрягаюсь изо всех сил, отчаянно стараясь оставаться неподвижной, но судороги продолжают сотрясать тело. И лишь страх перед повторением мучительной процедуры помогает мне выдержать нечеловеческий жар этих маленьких ручек.
И тут, мне начинает казаться, что моё тело может этого не пережить. Возможно, моя демоническая сущность не позволяется провести церемонию, и прямо сейчас я умираю, лежа в агонии и стараясь не изо всех сил не двигаться, пока меня жарят заживо.