Это жуткая работа! К нападенью все готово! Ветер воет и гремит; На борту ажиотаж: два еврея тянут шкоты, - Это ж Берчик! Это ж Лева! как один антисемит. - Отмените абордаж! А на море, а на море! - Боже, Лева! Боже, Боря! Волны ходят за кормой; - Зай гезунд! - кричит фрегат; жарко Леве, потно Боре, А над лодкой в пене моря очень хочется домой. ослепительный плакат: Но летит из урагана "Наименьшие затраты! ЧЕРНЫЙ ФЛАГ И ПАРУСА: Можно каждому везде! восемь Шмулей, два Натана, Страхование пиратов у форштевня Исаак. от пожаров на воде". И ни Бога нет, ни черта! И опять летят как пули, Сшиты снасти из портьер; сами дуют в паруса яркий сурик вдоль по борту: застрахованные Шмули, "ФИМА ФИШМАН, ФЛИБУСТЬЕР". обнадеженный Исаак. Выступаем! Выступаем! А струя - светлей лазури. Вся команда на ногах: Дует ветер. И какой! и написано "ЛЕ ХАИМ" Это Берчик ищет бури, на спасательных кругах. будто в буре есть покой.
- 45
БОРОДИНО ПОД ТЕЛЬ-АВИВОМ
Над местом боя солнце стынет, Во снах существую и верю я, из бурдюков течет вода, и дышится легче тогда; в котле щемяще пахнет цимес, из Хайфы летит кавалерия, как в местечковые года. насквозь проходят города. Ветеринары боевые Мне снится то ярко, то слабо, на людях учатся лечить, кошмары бессонницей мстят; бросают ружья часовые, на дикие толпы арабов Талмуд уходят поучить. арабские толпы летят. Повсюду с винным перегаром
Под пенье пуль, перемешался легкий шум;
взметающих зарницы "Скажи-ка, дядя, ведь недаром..."
кипящих фиолетовых огней, поет веселый Беня Шуб.
ездовый Шмуль
впрягает а колесницу Бойцы вспоминают минувшие дни
хрипящих от неистовства коней. и талес, в который рядились они.
Для грамотных полощется, волнуя,
ликующий обветренный призыв: А утром, в оранжевом блеске,
"А идише! В субботу не воюем! по телу как будто ожог;
До пятницы захватим Тель-Авив!" отрывисто, властно и резко Уже с конем в одном порыве слился тревогу сыграет рожок. нигде не попадающий впросак из Жмеринки отважный Самуилсон, И снова азартом погони из Ганы недоеденный Исаак. горящие лица блестят; У всех носы, изогнутые властно, седые арабские кони и пейсы, как потребовал закон; на толпы арабов летят. свистят косые сабли из Дамаска, поет "инрерд!" походный саксофон. Мы братья по пеплу и крови.
Черняв и ловок, старшина пехоты Отечеству верно служа,
трофейный пересчитывает дар: мы - русские люди,
пятьсот винтовок, сорок пулеметов но наш могендовид
и обуви пятнадцать тысяч пар. пришит на запасной пиджак.
- 46
КУХНЯ И САНДАЛИЙ
Все шептались о скандале. Кто-то из посуды вынул Берчикин сандалий. Но удары так и сыпет. Пахло самосудом. Он повсюду знаменит,
Кто-то свистнул в кулак, в честь его в стране Египет
кто-то глухо ухнул; назван город Потс-Аид.
во главе идет Спартак Он упал, поднялся снова,
Менделевич Трухман. воздух мужеством запах; Он подлец! А мы незнали. "Гиб а кук! - рыдали вдовы. Он зазвал и пригласил Не топчите Сруля в пах!"... в эту битву за сандалий Но - звонок, и тишина... самых злостных местных сил. И над павшим телом
И пошла такая такая свалка, участковый старшина
как у этих дурачков. Фима Парабеллум.
Никому уже не жалко
ни здоровья, ни очков. ...Сладкий цимес - это ж прелесть! За углом, где батарея, А сегодня он горчит. перекупщик Пиня Вайс В нем искусственная челюсть рвал английского еврея деда Слуцкера торчит. Соломона Экзерайс. Все разбито в жуткой драке,
Обнажив себя по пояс, по осколкам каждый шаг,
как зарезанный крича, и трусливый Леня Гаккель
из кладовой вышел Двойрис из штанов достал дуршлаг.
и пошел рубить с плеча. За оторваную пейсу Он друзьям - как лодке руль. кто-то стонет, и дрожит; Эта гордость наша. На тахте у сводни Песи От рожденья имя - Сруль, Сруль растерзанный лежит. а в анкете - Саша. Он очнулся и сказал:
Он худой как щепочка, "Зря шумел скандальчик:
щупленький как птенчик, Я ведь спутал за сандал
сзади как сурепочка, жаренный сазанчик".
спереди как хренчик.
- 47
ПРО ТАЧАНКУ
Ты лети с дороги, птица! Курим, пьем, играем в карты, Зверь с дороги - уходи! любим женщин сгоряча, Видишь - облако клубится? обещанием инфаркта Это маршал впереди. колет сердце по ночам.
Ровно вьются портупеи, Но закрой глаза плотнее,
мягко пляшут рысаки; отвори мечте тропу...
Все буденновцы - евреи, Едут конные евреи
потому что - казаки. по ковыльному степу... Подойдите, поглядите, Бьет колесами тачанка, полюбуйтесь на акцент: конь играет, как дельфин; маршал Сема - наш водитель, а жена моя - гречанка! внепартийный фармацевт. Циля Глезер из Афин!
Бой копыт, как рокот грома,
алый бархат на штанах; Цилин предок - не забудь!
в синем шлеме - красный Шлема, он служил в аптеке.
стройный Сруль на стременах... Он прошел великий путь Конармейцы, конармейцы из евреев в греки... на неслыханном скаку сто буденновцев при пейсах, Дома ждет меня жена; двести сабель на боку. Плача варит курицу.
А в седле трубач горбатый Украинская страна,