Мысли галопом носились в моей голове, сменяя друг друга. Я не знал бежать ли мне, хвататься ли за меч, запустить ли в этого лысого урода огнешаром. И так бы и продолжал тупить, если бы не толчок от Хильи, приведший меня в чувства. Спасибо ей за это. И пусть я до сих пор не имел четкого плана действий, но знал, что нужно сделать в первую очередь — обезопасить самых слабых членов моего отряда.
— Так, — быстро зашептал я девчонке на ухо, сейчас поднимаешься к нам и приказываешь Чезу и Ирвоне сидеть в комнате и не высовываться. Понятно?
— Н-но, — начала было наемница.
— Быстро, — зашипел я ей прямо в лицо, как та змеюка. — И присмотри, чтобы с ними ничего не произошло. — Добавил я, поднимаясь на ноги и разворачиваясь в сторону стремительно приближающейся лысой проблемы и уже не обращая внимания на то, что там бормочет в ответ наемница.
— Пречистый Амьен! — радостно (ну, по крайней мере, мне бы очень хотелось, чтобы мой голос звучал именно радостно) заорал я, делая шаг навстречу лысому гаду. — Сколько лет, сколько зим! — на последней фразе, я настолько поверил в свое вранье, что даже раскрыл руки, будто собирался обнять лысую гниду. Чем, похоже, того изрядно смутил — тот аж замер на секунду от неожиданности. Ну а как ты хотел, падла? Удивил — значит победил. Ты привык к тому, что все тебя боятся и дрожат лишь от одного твоего вида. А тут я, который из-за тяжести своих преступлений вообще перед тобою на коленях должен ползать и молить о пощаде, изображаю из себя радостного дурачка.
— Баронет, прекратите немедленно! — попытался осадить меня пречистый Амьен. — Вы ведете себя глупо.
Фух, значит он все еще считает меня фон Мормахом, отлично. Хуже было бы, если бы он узнал о том, что я простой самозванец. Но нет, к счастью, Эйна великолепно умеет хранить чужие секреты. Впрочем, а как бы он узнал, что я — это не я? От фон Фельзена? Так тот, благодаря запрету своего старшего родственника так и не добрался до Захребетья. А оттуда, если кто и приехал с поисковой миссией, то это лишь подтвердило теорию о том, что юный аристократ, наделавший всякого непотребного и умудрившийся поссориться с чистюками, просто-напросто пустился в бега.
— Да ладно вам, — нагло усмехнулся я. — Не глупее, чем вы.
— Что? — аж опешил от моей наглости представитель Круга. — Вы это вообще о чем?
— Может не будем вот так посреди трактира и выяснять отношения? — вместо ответа предложил я. — Ни вам, ни мне излишнее внимание не нужно.
Пречистый окинул быстрым взглядом общий зал и, поняв мою правоту, коротко кивнул.
— Трактирщик! — заорал я, хотя в этом не было особой необходимости — тот был не так уж и далеко и услышал бы сказанное нормальным голосом, но инициатива… Инициатива должна исходить от меня, сейчас я понимал это как нельзя лучше. Нужно не дать лысому козлу ни шанса на ее перехват. Поэтому, продолжаем вести себя как наглое деревенское быдло. — Проводи нас в какую-нибудь комнатку, где мы с моим другом можем переговорить без лишних ушей. — Продолжал орать я во всю Ивановскую. — И не забудь про жрачку и выпивку. Ну? Чего застыл? Шнелле! Шнелле!
Двинувшись вслед за выскочившим из-за стойки трактирщиком, я как бы невзначай дважды почесал затылок — это был заранее оговоренный знак полной боевой готовности для моих ребят. Чем закончится разговор с пречистым я не знал, но, учитывая тяжесть совершенных мною преступлений, сомневался, что чем-то хорошим, поэтому-то и отдал соответствующий приказ.
— Что это за представление вы тут устроили, Итан? — хмуро поинтересовался у меня пречистый, когда мы, наконец, разместились по обеим сторонам небольшого столика в комнатке на втором этаже, похоже как раз и предназначенной для разного рода приватных разговоров.
Я не стал отвечать, так как и сам не знал ответа на этот вопрос. Мысли, одна хуже другой, все продолжали скачки в моей голове. Периодически накатывал страх, граничащий с паникой. Хвала всем богам, в этот момент внутрь вбежали несколько рабынь с подносами и сноровисто начали накрывать на стол, подарив мне так необходимое сейчас время.
Дождавшись, пока они закончат и выйдут из комнаты, я, уже полностью успокоившись, предложил:
— Угощайтесь. Вы, наверное, проголодались с дороги. Кстати, а откуда и куда вы держите путь, если не секрет?
Ну да, если уж наглеть, то наглеть полностью. Только вот передо мною находился не кто-нибудь, а чиновник довольно высокого ранга. Причем, представитель организации, которая считала себя самой жирной жабой на местном болоте, не стесняясь указывать даже монархам. Так что надолго смутить мне пречистого Амьена не получилось. И тот, уже вполне оправившись от первоначального шока, вызванного моими настырностью и нестандартным поведением, негромко, но очень весомо приказал:
— Не юродствуйте, вам это не идет.
— Хорошо, не буду, — покорно поднял руки я, принимая свое поражение в этом раунде.
Повисла пауза. Я с независимым видом поглощал принесенные кушанья и усиленно делал вид, что не замечаю острого взгляда местного Торквемады. Пырься-пырься, на меня местные уловки не работают. Нет во мне страха перед твоей организацией. Точнее, есть, конечно, но он не столь священен, как у местных. Я бы даже сказал, что это не страх, а опасение. Опасение перед сильной и влиятельной группой людей, способной доставить мне множество проблем. А что же касается страха. Его не было. Ни перед кем в этом мире. Да и мне ли, избраннику богов, бояться людских чинов? Понимаю, что звучит это крайне пафосно, но так оно и есть. Что они смогут сделать со мною? Убьют? Так я уже умирал.
И, что самое забавное, пречистый Амьен чувствовал, что я не боюсь. И его, привыкшего к всеобщему трепету перед своей фигурой, это сбивало с толку. Заставляло строить ложные предположения. Сеяло сомнения в его душе.
— Вы знаете, что полагается за убийство воинов, находящихся при исполнении и побег из-под стражи? — наконец, не выдержав, первым нарушил тишину пречистый.
— Думаю, что ничего хорошего, — ответил я с независимым видом. — А почему вы спрашиваете?
— Затем, что у вас большие проблемы, — улыбнулся мой собеседник.
— Правда? — я искренне удивился. — И в чем же они заключаются?
Чистюк вновь вперился в меня своим фирменным эсесовским взглядом, но, заметив, что и на этот раз не сработало, тяжело вздохнув, поинтересовался:
— Зачем вы опять начинаете валять дурака? К чему это все?
— А зачем вы опять начинаете рассказывать мне о каких-то абстрактных проблемах? — вопросом на вопрос ответил я. — Есть что сказать? Говорите конкретно, а не вот это все.
— Вот, значит как? — как-то по-змеиному ухмыльнулся пречистый. — Хотите откровенного разговора?
— Я вроде бы ясно выразился, — пожал я плечами.
— Ладно, будет вам откровенный разговор. Вы подозреваетесь в похищении, незаконном владении и использовании без дозволения на то Круга Чистоты артефакта. — Насквозь канцелярским голосом начал перечислять мои грехи пречистый. — А также в побеге из-под стражи и убийстве находящихся при исполнении воинов Густафа де Феля, виконта фон Фельзена.
Звучало все мощно, конечно, но было несколько нестыковок. Нет, не с убийством и побегом, там-то все как раз было более-менее правильно. Нет, больше всего вопросов вызывал у меня первый пункт. Похищение артефакта. В Хольтриге подобное преступление, насколько я уже мог понять, можно было сравнить с открытым колдовством во времена нашего средневековья. То есть — реакция должна была быть на него очень жесткой. А что получил Итан? Его просто задержали и конвоировали для разбирательства. Ни оружие, ни сам амулет, при этом, не отобрав.
Нет, конечно, виконт фон Фельзен, когда я его спросил почему я не арестован, мне ответил. Но ответ тот, исходя из тяжести нынешних обвинений, более всего походил на обычную отмазку. Будь все так, как говорил сейчас мой собеседник, меня бы заковали в кандалы, даже несмотря ни на какое происхождение и титулы (которых, к слову, у Итана и не было). Да и спокойствие Мормахов, ввязавшихся в дуэль со мною, говорило само за себя. Нет, лысый, что-то мне подсказывает, что ты просто хочешь взять меня, как говорится, «на понт».
— Чушь, — хмыкнул я, никакого похищения не было, и вы это прекрасно знаете.
— А вот баронета Амилла говорит иначе, — задумчиво проговорил пречистый и внимательно так, с прищуром, глянул в мою сторону.
Заметив этот его взгляд, я лишь убедился в том, что мои подозрения далеко не беспочвенны. Не знаю кем именно приходилась эта самая Амилла Итану, но, судя по тому, что ее имя все же прозвучало в контексте данного разговора, кем-то важным. Может подружкой на пару ночей, а может любимой девушкой, или даже невестой. Хотя нет, последнее вряд ли, так как Итан все же второй сын, а не первый. Блин, как же мало информации. Вот и что мне отвечать на столь явный вброс?
— Чушь! — немного запальчиво, как и подобает молодому дворянину, повторил я. — Все было добровольно! — О как! Да я чертов гений риторики, оказывается. Что именно было «добровольно»? А вот догадывайся сам, мой лысый друг. Заодно, может и мне еще какую информацию подкинешь.
— Увы, — развел руками пречистый, изображая сожаление, — но на допросе баронета рассказала, что вы не только украли у нее их семейную реликвию, но также позволили себе опорочить ее честь.
Ого. Видимо, знатно надавили на девчонку, раз она соизволила подписать такую, насквозь компрометирующую ее, бумажку. На Риэле секс не являлся чем-то сверхъестественным, он тут легко продавался и покупался. И все знали о том, что люди им занимаются. Причем, начинают, довольно рано, по Земным меркам. И благородное сословие тут ни в чем не отставало от простолюдинов. Какая-нибудь дочка барона вполне могла лет с пятнадцати раздвигать ножки перед папочкиными солдатами или использовать красивых рабов в качестве живого фаллоимитатора.
Только вот знать и догадываться — разные вещи. И если мужское прелюбодеяние считалось тут нормой, то женское осуждалось (ничто не ново под луной). Особенно, если оно было подкреплено столь железобетонными доказательствами, как протокол допроса в Круге Чистоты. И тот факт, что процесс был принудительным (в чем я очень сильно сомневался), ничуть не исправлял откровенно хренового положения дел для баронеты.
— Что вы от меня хотите? — наконец спросил я, осознавая, что не с моим опытом и знаниями тягаться в плетении словесных кружев с местной политической шишкой.
— Чтобы вы сложили оружие, приказали своим людям не вмешиваться, вернули украденный артефакт и без сопротивления проследовали с нами в ближайшее управление Круга Чистоты.
— Может сойдемся на том, что я просто отдам вам амулет и мы тихо и мирно разойдемся? — вынес я встречное предложение.
— Неприемлемо, — отрицательно покачал головой лысый козел. — Слишком много преступлений за вами числится.
— То-то и оно, — вздохнул я. — Если за самозащиту я еще могу отговориться, то за это придуманное вами изнасилование меня ждет кол.
— Оно не придумано. Если у вас будет желание, то я попрошу ознакомить вас с протоколом допроса.
— Ну, конечно, — хмыкнул я. — Уверен, что проведи я в ваших застенках достаточно времени, то и я признаюсь в чем-нибудь эдаком.
— Вы обвиняете Круг в предвзятости? — тут же сделал «стойку» чистюк.
— Я? — искренне рассмеялся я. — Нет, что вы. Как можно? — И в моем тоне было столько яда, что даже более глупый человек, чем пречистый Амьен понял, что я над ним просто издеваюсь.
— Не усугубляйте свое положение, — слегка поморщившись попросил он.
— Да куда уж сильнее? — вновь улыбнулся я. — Ладно, — снова попытался я перейти к торгу, — меня ваши условия не устраивают. Вас мои. Как насчет того, чтобы найти компромисс?
— Никаких компромиссов с преступниками. Таковы правила Круга Чистоты, — спокойно заметил пречистый. — Сдайте свое оружие и прикажите своим людям не вмешиваться.
Ну, блин, чего ж ты такой упертый то? Вот забери побрякушку и проваливай. Вы же для этого и нужны, чтобы следить за артефактами. Следственная работа — это не ваше. Но нет, хочется ему, чтобы моя задница познакомилась с плохо оструганной деревяшкой. Видимо, мой побег и последующая ссора с виконтом фон Фельзеном знатно так отдавила пречистому какую-то из его мозолей. Вот и хочет отыграться на мне, скотина. А ведь я даже не Итан. Эх, ладно. Не хочешь по-хорошему, будем по-плохому. Видят боги, я этого не хотел.
Я ничем не выдал принятого мною решения. По крайней мере, так мне казалось. Однако, сволочной особист умудрился не только уклониться от брошенной ему прямо в лицо кружки, но и толкнуть столик на меня, чем полностью поломал мне весь план предстоящей баталии.
На пол я, конечно, не упал, но все же немного замешкался, вследствие чего получил смачный такой удар в челюсть, затем еще один, в правую скулу. После же прямого в нос я, как говорится «потерялся».
Пока я, сидя на лавке, тряс головой, пытаясь прийти в себя, пречистый ловко и очень профессионально разоружил меня.
— Поднимайся, — слегка похлопал он меня по лицу. — Пойдем к местному кузнецу, он тебя закует в колодки. Давай, давай. Я хочу еще в мыльню сходить. Да и поесть нормально не мешает.
Не знаю, помогли ли эти самые похлопывания, или просто время пришло, но какие-то зачатки разума ко мне все же вернулись. И их хватило на то, чтобы активировать заклинание исцеления. Видимо, пречистый все же что-то заподозрил, так как успел занести надо мною свой кулак, но в этот раз я оказался намного быстрее. Обхватив лысую гниду где-то в районе пояса, я приподнялся на лавке и швырнул пречистого куда-то себе за спину. Судя по раздавшемуся грохоту — бросок вышел знатным.
Вскочив на ноги и развернувшись, я увидел, что представитель Круга валяется на полу и что самое поганое — не подает признаков жизни. Это было очень скверно. Убивать чистюка в мои планы совершенно не входило. Находясь в тихой панике, я подскочил к распростертому на полу телу и приложил руку к шее, пытаясь нащупать пульс. Когда же ощутил яростно бьющуюся жилку, то испытал дикое облегчение. Разборки с местными спецслужбами откладывались на неопределенный срок.
Помня насколько шустрым оказался этот, с виду совершенно неопасный, невысокий мужчина и прекрасно помня силу его ударов, я решил, безопасности ради, связать пречистого. Мало ли каким кунг-фу тот владеет. Но, для начала, стоило проверить не спешит ли подмога. Все же шума мы наделали достаточно много.
Я активировал заклинание сканера, сузив радиус его действия до десяти метров и осмотрелся. Так, вон там, где куча точек, — это главный зал. Вон там, где чуть меньше, — это, судя по всему, кухня. Никто вроде бы не спешит к нам. Так стоп, — я остановился, разглядывая одну из стен комнаты, — а это кто у нас там такой любитель подслушивать чужие разговоры? Ладно, разберусь с ним чутка попозже. Все же нужно пречистого обезвредить и обыскать.
Ничего особо интересного во время обыска я не нашел. Кинжал, кошель и пара колец. Все найденное я, ничуть не стесняясь, прибрал себе. Ну а что? Имею право. Это убивать я Амьена не собирался, а насчет грабить — такого уговора не было. Да и не обеднеет, пречистый-то. Судя по количеству золота в кошеле, в средствах члены Круга Чистоты стеснены не были.
А вот со связыванием пришлось помудрить. Будь мой лысый недруг обычным человеком, я бы воспользовался для этих целей его же поясом. Но та тога, в которую он был завернут, никаких поясов не подразумевала. Так что пришлось нарезать из нее длинных полосок и ими же, в несколько слоев, стянуть руки и ноги пречистому.
Закончив с обезвреживанием буяна, я еще раз активировал сканирующее заклинание и бросил взгляд на стену, у которой внезапно выросли уши. Опасался, что неизвестный любитель чужих секретов может свалить. Но нет, судя по всему, действо, разворачивающееся в комнате, столь сильно того захватило, что он решил досмотреть представление до конца. Ну что же, значит, пора с ним пообщаться и поинтересоваться чего интересного тот успел узнать из нашего с пречистым разговора.