Найти любителя чужих секретов не составило особого труда — дверь в смежную комнату находилась всего в какой-то паре метров. А уже внутри была еще одна, ведущая в небольшую, но очень удобную для длительного времяпрепровождения каморку. Именно на выходе из последней я и словил любителя чужих разговоров.
— Погоди-ка, дядя, — придержал я за локоток трактирщика, видимо что-то почувствовавшего и попытавшегося смыться.
— Господин, что вы… Вам нельзя тут… — залепетал тот, побледнев что та поганка.
— Погоди, говорю, — повторил я, еще крепче сжимая его локоть, — дай гляну что и как у тебя тут.
И тут этот дурак попытался взбрыкнуть и сбросить мою руку. Действительно дурацкое решение, особенно на фоне того, что я еще был крайне раздражен тем, как легко меня, молодого и уже более-менее крепкого, парня разделал один лысый козлина. Ну я и не выдержал и парой ударов в печень и солнечное сплетение угомонил и этого буяна. И пока тот, лежа на полу вспоминал как дышать, я разглядывал убранство каморки.
— А не плохо ты тут устроился, — хмыкнул я, рассматривая удобный (намного удобнее тех, что были у нас в номерах) топчан, столик с кучей снеди и кувшинчиком вина. — О, а вот это совсем интересно, — добавил я, заметив толстую книжицу на специальной подставке и кусок грифеля рядом с нею. — Предпочитаешь записывать? — Перешагнув через все еще валяющегося на полу трактирщика, я поднял увесистый фолиант. Это была записная книжка. Почти такая же, как та, что я купил некогда в Фельске для собственных целей. Отличалась она от моей намного большим количеством страниц и более дешевой обложкой.
— А ты, как я смотрю, кучеряво живешь, — хмыкнул я, представив сколько такое богатство стоит. — Посмотрим, что тут у нас, — с этими словами я раскрыл фолиант и, немного его пролистав, принял решение, что обязательно экспроприирую столь ценную штуку. Пусть я не был до конца уверен в полезности для себя или актуальности записанных там разговоров, но чем черт не шутит? Не зря же кто-то все тут так удобно организовал. Вряд ли это была идея самого трактирщика. Тому, буде он решит торговать слухами, такой дорогой аксессуар не нужен совершенно. Нет, посажен этот жук кем-то из тех, кто любит порядок и отчетность. Королевский шпик? А может кого-то из владетелей? Хотя, чего гадать-то, если можно спросить у него самого?
— Эй, любезный, — несильно пнул я трактирщика в бок, — хватит уже пыль собирать. Давай-ка лучше поговорим с тобой откровенно. Ты быстренько ответишь на кого ты работаешь, а я, так и быть, отпущу тебя.
Врал, конечно. Отпускать этого субчика нельзя было ни в коем случае. Мало того, что он знал и о нашем разговоре с пречистым (с которым, к слову, тоже придется вскоре что-то решать), так и был пойман за шпионажем для кого-то из власть предержащих. Видимо, трактирщик и сам понимал, что он не жилец, поэтому на мое предложение ответил коротким:
— Чтоб ты сдох, падла мелкая.
— Все мы там будем, — ничуть не впечатлился я. — Кто-то раньше, кто-то позже. Кто-то легче, а кому-то придется пройти тяжелый путь, прежде чем умереть. Ты что предпочитаешь? — толсто намекнул я.
Однако, то ли трактирщик оказался непонятливым, то ли еще на что-то надеялся, но «легко» у него уйти не получилось. Дурак целых десять минут запирался, пока я вспоминал немного позабытые за последнее время методы допроса с пристрастием. Но все же раскололся. Как оказалось, работал он ни на кого-нибудь, а на королевскую тайную стражу. Довольно давно работал, аж с момента открытия своего заведения. Причем, где именно оно должно быть построено, тоже было указано сверху.
Поточные отчеты должен был присылать каждый месяц и экстренные, если что-то случалось. Книгу сдавал и получал новую раз в год. Так что, по местным меркам, вся информация, в ней записанная, была вполне актуальной. Что же касается остальных агентов, то их он не знал. Но догадывался, что не один такой, кому помогли с открытием своего дела.
Закончив с допросом, я ненадолго замер, обдумывая сложившуюся ситуацию и решая как быть дальше. То, что смерть трактирщика насторожит его кураторов, тут и к гадалке не ходи. Особенно в свете того, что исчезнет записная книжка. Естественно, тут же начнут задавать вопросы прислуге и рабам. И, что не удивительно, те не станут ничего скрывать. По-хорошему, конечно, стоило бы и их убрать, как лишних свидетелей. Но у меня рука не поднималась. Одно дело убить добровольного шпиона, а совсем другое — несчастных, ни в чем не повинных девчонок, над которыми жизнь, итак, вдоволь поизмывалась. Положа руку на сердце, я и трактирщика не стал бы трогать, если бы не его излишнее любопытство.
Да и пречистый, опять же. Его убивать я по-прежнему не собирался. Незачем мне сейчас такие проблемы. Станет он сотрудничать с разведкой? Расскажет кто именно виноват в смерти их агента? Хрен его знает. Впрочем, это ничего не меняет. Меня он знает как Итана, моих спутников видел только в лицо. По местным меркам — этого крайне мало. О том, что я обосновался в Фельске вряд ли догадывается (хвала Ровену, предложившему сократить путь). Следовательно, в излишнем заметании следов нет никакого смысла. Глупо стирать кровавые пятна только с пола, оставляя их на стенах.
Приняв окончательное решение, я переступил через труп трактирщика и направился, было, к выходу из комнаты, но, заметив небольшую жаровню в дальнем ее конце, вспомнил, что вообще-то собирался уничтожить компромат. Вырвав страницы, на которых корявым почерком был записан наш с пречистым разговор небольшим огнешаром их уничтожил. После чего не поленился еще и пепел перемешать. А то мало ли, найдется еще какой Холмс, что сумеет восстановить сожженный текст.
Двери в номерах были оснащены накидными крючками. Так что мне не составило большого труда сделать так, чтобы при закрытии двери заранее подготовленный крючок просто упал в запорное кольцо. Так себе защита, конечно и можно легко открыть снаружи, но пару часов форы мне все же предоставит. Мало ли зачем трактирщик закрылся в комнате. Может почивать изволит.
Вернувшись к пречистому, я заметил, что тот уже пришел в себя.
— Итан, немедленно развяжите меня! — приказал Амьен, буравя мои сапоги взглядом (выше просто не мог поднять голову). — Вы совершаете чудовищную ошибку. Знаете, что бывает за нападение на представителя Круга Чистоты?
— Может и совершаю, — спокойно ответил я. — Только вы не оставили мне выбора, заставив баронету подписать то дурацкое обвинение. Я сейчас могу делать что угодно, хуже для меня уже не будет.
— Мы можем еще решить дело миром, — предложил пречистый. И что мне понравилось — в его голосе не было ни капли страха. Да, он прекрасно осознавал в какое положение меня вогнал. Прекрасно понимал, что мне сейчас действительно море по колено. Знал, что скорее всего умрет (а зачем мне лишние свидетели?). Но не боялся. Мощный мужик, жаль, что мы с ним находимся по разные стороны баррикад.
— Глупости, — отмахнулся я. — Миром дело мы уже не решим. Но все же, — я снял с себя амулет Итана и надел его на шею пречистому, — попытайтесь запомнить, что убивать я вас не стал и добровольно вернул артефакт, который вам так нужен. Просить вас, чтобы вы отменили мои поиски я не буду. Все равно не отмените. Просто хочу предупредить, чтобы вы не надеялись, что я всегда буду таким добреньким. — Закончив свою фразу я несильно, но чувствительно, саданул пречистого по затылку, отправляя того в объятия местного Морфея.
Затем, проделав тот же трюк, что и с соседней дверью, вышел в коридор и направился к нашим комнатам. Нужно было собираться и делать отсюда ноги. И что-то мне подсказывало, что спутники Амьена так просто сделать это нам не позволят. Ну да кто их там спрашивать будет…
Вернувшись в коридор, я увидел одну из местных рабынь. Девчонка шла по своим делам и еще не подозревала, что уже минут десять как осталась без хозяина. Когда я почти разминулся с нею, меня внезапно осенила одна мысль.
— Постой, милая, — придержал я попытавшуюся согнуть спину в жесте покорности рабыню. — Не до поклонов сейчас. Сбегай-ка в конюшню и предупреди конюха, чтобы срочно седлал наших лошадей. Затем сходи на кухню и передай поварам, чтобы собрали нам в дорогу еды на пару деньков.
— Слушаюсь, господин, — вновь наклонила голову девчонка, даже не подумавшая интересоваться у меня с чего это вдруг новоприбывшие гости решили покинуть заведение.
— Вот и умница, — похвалил я девчонку. — Держи, это лично тебе, за скорость и старание, — протянул я серебреную монетку. После чего, совершенно не обращая внимания на благодарное бормотание, направился в сторону наших комнат. Когда же девчонка скрылась за ближайшим поворотом — ускорил шаг. Время поджимало.
— Что, там, Талек? — поинтересовалась Хилья, стоило мне войти в наш с Ирвоной номер. Судя по тревоге, прозвучавшей в ее голосе и тому, что назвала она меня по имени, а не своим обычным «командир», на душе у наемницы было неспокойно. Ничего удивительного, дурой она не была и прекрасно понимала к чему может привести конфликт с одним из членов Круга Чистоты.
— Если коротко, то мы в дерьме, — проговорил я, всовывая ей в руки записную книгу ныне почившего трактирщика. — Под твою ответственность, — пояснил я, встретив непонимающий взгляд наемницы. — Проследи, будь добра, чтобы с этим талмудом ничего не случилось. — Этого слова Хилья не знала, но по контексту все прекрасно поняла.
— Ты что, ограбил одного из чистых? — ошарашено посмотрела она в мою сторону.
— Ну… — задумчиво протянул я, вспоминая отобранный кошель и кинжал, — скорее да, чем нет. Но книга тут не причем.
— Нам конец, — потерянным голосом протянула наемница. — Ты хоть представляешь, что с нами за это сделают?
— Ой, да ладно, — отмахнулся я, — прорвемся. И, кстати, — взглянул я на Ирвону и Чеза, внимательно прислушивающихся к нашему разговору, — молодцы, что уже оделись. Сэкономили нам кучу времени. Теперь слушайте как мы поступим. Вы двое, — повернулся я к девчонкам, — сейчас быстро-быстро, но максимально незаметно выносите наши вещи через окно. Воспользуйтесь комнатой Мато и Карвена, у них окна выходят прямо на конюшню. Понимаю, что задача не из простых, но больше заняться этим некому. С вещами особо не заморачивайтесь, швыряйте прямо так. Вдруг что сломаете, то и хрен с ним, я позже возмещу.
Еще раз окинув взглядом девушек, я увидел, что те по-прежнему внимательно меня слушают, поэтому продолжил:
— Если кто из рабов или слуг заметит вас во время сброса вещей, то сделайте так, чтобы они не подняли панику раньше времени. Только, — я строго посмотрел на Хилью, — убивать никого не нужно. — Как спустите все вещи, тащите их в конюшню, наши кони должны быть уже оседланы. Если же нет, то сделайте это сами. Все поняли? Отлично, тогда вперед, — я подбодрил двух девчонок несильными хлопками по их красивым попкам.
— Мне что делать, командир? — поинтересовался у меня осмелевший за время нашего путешествия Чез. — Ты же не просто так меня оставил?
— Не просто так, — согласно кивнул я. — Снимай куртку, штаны и разувайся.
Будь мы на Земле, за подобный приказ, отданный одиннадцатилетнему пацану обо мне не то, что плохое подумали, а сразу бы, без суда и следствия, засадили бы лет на двадцать. Но, к счастью, мы находились на жутком и отсталом Риэле, поэтому Чез без промедления и ненужных раздумий выполнил приказ и остался в одной длинной нижней рубахе из некрашеного полотна. После чего я щедро плеснул на нее вина, затем взлохматил пацану волосы.
— Фингал бы тебе еще поставить, — задумчиво взглянул я на мальчишку, который даже несмотря на мои старания, на раба все еще походил слабовато. — Ну да ладно, надеюсь, и так сойдет. Авось не будут к тебе присматриваться. Да и ты, надеюсь, еще не забыл, как себя раб должен вести.
— Не забыл, господин, — тут же упал на колени передо мною мальчишка.
— Ну-ну, — ухмыльнулся я, — не переигрывай. В общем, сейчас идешь в зал, подходишь к соседнему с нашим столу и говоришь, что пречистый Амьен срочно просит к себе начальника своей охраны.
— А кто из них начальник? — уточнил внимательно слушавший меня Чез.
— Да хрен его знает, — честно признался я, — но ты человек маленький, тебе сказали передать, ты передал. А остальное уже не твое дело. На все вопросы отвечай, что ничего не знаешь и просто делаешь то, что тебе приказали. Но, думаю, что вопросов не будет. Сам же знаешь, как наш люд к рабам относится.
— Понял, — кивнул паренек, — что мне делать после того, как я передам послание пречистого?
— Приведи их в вашу с Хильей комнату.
— Нашим что-нибудь передать?
— Если сможешь, то подай им знак скорой драки. Помнишь, как он делается? Ага, молодец, — похвалил я пацана, когда тот скрутил замысловатую фигуру из пальцев. — Теперь дуй давай. И да, как только войдешь в вашу комнату — сразу падай на пол и ползи под кровать.
— Понял, командир, — коротко кивнул парнишка.
— Ну раз понял, то дерзай, — хлопнул я его по спине.
Рисковал ли я, когда отправлял Чеза на столь опасное задание? О да, еще как. Но, парень был не дурак и многому успел научиться как у меня, так и у Гральфа. Да и тому, кем ему предстояло стать, негоже жить в тепличных условиях. А возраст… Это у нас в одиннадцать дети совсем еще дети, тут же взрослеют намного раньше. И детства, как такового, у людей почти не бывает.
— Ну и куда ты нас привел, ублюдок? — раздался спустя некоторое время в коридоре чей-то грозный голос.
— Куда мне и приказывал пречистый Амьен, дяденька, — хнычущим голосом ответил малец. — Вот, сюда, прошу.
— А ну брысь с дороги, падла, — раздался все тот же голос, после чего дверь распахнулась и Чез буквально влетел в комнату, распластавшись на полу. Однако, быстро сориентировался и тут же юркнул под одну из двух кроватей.
— Звали, чистейший? — послышался еще один голос и его обладатель вошел внутрь.
Я вопрос проигнорировал, нанося трофейным кинжалом удар в горло вошедшему. Удар был грязный, неаккуратный, но мне сейчас было откровенно не до того, чтобы следить за чистотой. Нужно было действовать здесь и сейчас, а отмыться и потом можно.
Не успел еще охранник пречистого осознать, что он уже не жилец, как я вытолкнул его из комнаты. Прямо в объятия его дружка. Причем так удачно, что мне без особых проблем удалось упокоить и его.
— Вылезай, хватит пыль там собирать, — приказал я Чезу. — Одевайся и дуй помогать нашим девчонкам, если они еще не справились.
Мальчишка послушно выбрался из-под кровати и, без особой брезгливости, переступив через все еще подергивающиеся в конвульсиях тела, отправился в комнату, в которой осталась его одежда.
— Погоди, — окликнул я Чеза, — ты нашим-то сигнал подал?
— Да, командир, — спокойно кивнул паренек.
— Ну и отлично. Хвалю.
На этом мы распрощались, и я направился в основной зал. И, надо сказать, успел вовремя — оттуда уже доносился лязг стали. Видимо, наемники решили не ждать своего командира. А может — это охрана пречистого что-то заподозрила. Как бы там ни было, но стоило мне выскочить в некогда спокойное общее помещение, как пришлось уворачиваться от рубящего удара чьим-то широким тесаком. Хвала богам, что Гральф был отличным и, что самое главное, требовательным учителем. Он четко вбил в меня как нужно действовать в той или иной ситуации. Иначе лежать бы мне с пробитой головою, как тому самому молодому командиру из старой армейской песни.
— Дорсайский ублюдок, — зло выплюнул мне в лицо мой неудавшийся убийца из отряда охраны пречистого.
— От ублюдка слышу, — парировал я, пробив незащищенное горло своего соперника шпагой.
Так, быстро оглядеться. Все вроде бы нормально, если не считать трупы нескольких слуг и случайных посетителей, которым не посчастливилось находиться в этом трактире сегодня. Вон, мои ребята уже дорезают остатки отряда сопровождения пречистого. Видимо, тот, которого я только что убил, пытался прорваться к своему шефу, предупредить его о сошедших с ума наемниках.
— Кончайте их, парни! — что есть мочи заорал я своим ребятам. — Пора сваливать.
Один из оставшихся в живых охранников повернулся на мой крик (и кто такого дурачка в отряд взял, интересно?) за что тут же поплатился, получив удар в голову от Ровена. Если до этого момента сохранялся какой-никакой паритет сил, то после смерти одного из своих, оставшиеся в меньшинстве охранники довольно быстро были отправлены в лучший мир. Причем действительно быстро — я успел лишь к развязке, хотя зал был не таким уж и большим.
— Ну что, висельники, — ухмыльнулся я, — есть тяжелораненые среди вас? Нет? Тогда валим скорее, девчонки уже должны были наши вещи вытащить. Нечего нам тут больше делать.