Был замок построен. Но ты постепенно, За вечным стремясь, перестроила стены. Гранитные башни, железные крыши, А скрипок не слышно.
Был замок построен. Что ж, твой он отныне, Но счастье в гранитной оправе остынет. Уже неприятель стреляет поспешно, И множатся бреши.
Был замок построен... Мы мира хотели... Тогда я был сильным... Но сказка не вечна... И скрипок не слышно... И множатся бреши...
* * *
Сиренев стон, и жалоба лилова И взмах тяжелых губ горяч. Сорввется стон, потом сорвется слово, И плач, и плач.
Не отступая, не ища спасенья, Забыв прощенья мудрые слова, Как два врага, глядят они осенне На кружево, что так легко порвать.
Сродни бессилью их гордыня, И невозможно сделать первый шаг. Пока обида стынет - сердце стынет, Но две души не встретятся в потьмах.
Сиренев стон, и жалоба лилова, Но вспышка ссоры не осветит путь. Быть может, все еще начнется снова? Дай, Бог! с другой строки! Когда-нибудь!
41
* * *
Звезда Надежды не взошла на небеса, И колесо Фортуны мимо прокатилось, И Муза с возмущеньем удалилась, Застав меня небритым и в трусах.
Припев:
Мои закаты сквозь табачный чад,
Мои рассветы с привкусом рассола...
Дуэт разлук и встреч звучит, как соло,
А струны сердца больше не звучат.
Уже не жду, что в жизни повезет, Я лишь другим дорогу освещаю, Но одного себе я не прощаю, Что все друзья ушли за горизонт.
Припев.
Но, все равно, мой дом открыт всегда, Стакан вина озябшему найдется, А если вдруг утешить вас придется, То станет ясно, горе - не беда.
Припев.
* * *
У Весны три мужа было Март, Апрель и Май. Всех троих она любила Вот, где бабий рай.
Молодам был Март, да ранним, Прям и очень резв. На сосулечном органе Шпарил полонез. Лед и солнце - все в нем настежь, Не успеть за ним. Пусть неопытен, но страстен, Но неутомим.
А Апрель - поэт и клоун, Пересмешник, враль, То смешным, то нежным словом Вел свою спираль. Пел ей томные романсы, Подносил цветы, Но впостели, словно в танце, Был без суеты.
Третий - Май - красив, что надо, Строен и умен. Ей последняя отрада, Все, что хочешь в нем. Набесилась под завязку, Но была, как шелк. Для него любая ласка, Лишь бы не ушел.
42
Девять месяцев в природе Всем известный срок. Родила. Поет и ходит С первых дней сынок. Дождик, дождик, чья ты радость? Чей ты сорванец? Стройный, резвый, то, что надо, Обожает клоунаду. Кто же твой отец?
Круг замкнулся, вновь три мужа, Снова бабий рай. Снова трое, каждый нужен Март, Апрель и Май. Ах, любовь - святое бремя, Сладостный недуг. Никогда не постареет Ставший в этот круг.
* * *
Давай поднимем чарочку За Шуру - санитарочку. Была совсем девчонка ты, а я совсем пацан. Зима была холодная. Война была народная. Ты к нам пришла, когда войне не виделось конца.
Тебя прислали в первый взвод. Ах, первый взвод - лихой народ, Почти одни детдомовцы без жен и без невест. Шинелька, как с иголочки, Из под ушанки - челочка, Сапожки офицерские, на сумке - красный крест
Ты помнишь, Шура: речка Мста,
Мальчишки, нет на них креста,
И крик: "За Родину, вперед!"?
И шел за Сталиным народ.
Ну что мы в жизни видели, Без ласки, без родителей? Мы с малолетства верили, что Сталин - это все. Нет ничего манерного, Что выпуск сорок первого Сурово клялся, что "Умрем, но Родину спасем!"
Война гремела пушками, И вдруг - лицо с веснушками, И вдруг приходит женщина - не мать и не сестра. Ах, первый взвод - лихой народ, В тебя влюбился первый взвод, Краснели, мялись, маялись и так стыдились ран
Ты помнишь,Шура, эти дни?
Последний вдох, последний смех?
Ты помнишь, где легли они,
И сколько было этих вех?
И сколько было этих вех...
Последний - взводный, - лучше всех.
43
Когда война закончилась, И жили мы в вагончиках. Привычка. не отвяжешьсяя, наркомовских сто грамм... Но вот мальчишку сделали, И стали ночи белыми. И вдруг дошло, что жизнь моя с погибшим пополам.
История без вымысла: Меня ты первым вынесла, А взводного, Андрюшеньку, вторым не донесла. Я ни о чем не спрашивал, Но мы сыночку нашему Андреич дали отчество, и память нас спасла.
Ты помнишь, Шура, было так?
Был бой, венчавший нас судьбой,
А над окопом ерзал танк,