— Поверьте, эта тварь здесь ненадолго, — уверенно заявляет капитан. — Кто-нибудь пропал?
— Нет, к счастью, такой беды не случилось. Моя внучка — Иста — недавно в лес ходила, травы собирала болотные, да и увидела эту нечистую силу. Побежала скорей к нам, всё рассказала. А в нашем лесу такая напасть редко случается, стражи очистили край наш, да видимо не помешало тьме ворваться вновь, — старик горько вздыхает. — Вот и обратились мы к вам, воинам света, чтоб вернуть свой покой.
— Ты была в лесу днём? — обращается Александр к Исте, которая от этого чуть в обморок не падает. Раздражённо закатываю глаза, пока Ру изо всех сил пытается сдержать смех.
— Д-да, — выдавливает внучка старшины.
— Убедитесь, что все жители сейчас в деревне. Передайте, что вход в лес запрещён, пока мы не вернёмся.
— Спасибо тебе, воин, — кланяется старшина. — Да прибудут с вами святые, стражи.
— И не покинет вас свет, — отвечаем мы хором.
Старшина и Иста, которая всё ещё кидает томные взгляды на Александра, уходят, уводя за собой наших лошадей. Капитан поворачивается к нам, собираясь рассказать свой план, но Ру говорит первым:
— А ты ей понравился.
— Я и тебе нравлюсь, — спокойным тоном отвечает он. — К нашему счастью, мы идём в не Нечистый лес. Этот меньше, тварями так не кишит, но начеку нужно быть. Ру дал тебе нити? — спрашивает он у меня.
— Да, но они чёрные.
— Тебе давно пора на них перейти, — пожимает плечами капитан. — С болотником я разберусь сам, вы же прикройте меня со всех сторон. Ру, как подам сигнал, нападай. Аня, сиди тихо там, где скажу, и посылай лишь атаки издалека.
— Но…
— Никаких «но», — отрезает Александр. — И стойте как можно дальше от болота и цветов, если они там будут.
Лес встречает нас чириканьем птиц, которое никогда не услышишь в Нечистом лесу, что вечно покрыт пеленой смерти и тишины. Воздух свежий и чистый, и, если бы не зажатый в кулаке крест вместе с нитями, я бы подумала, что гуляю с друзьями, прямо как в детстве. Александр же такого приподнятого настроения не испытывает. Он полностью сосредоточен, идя впереди. Ру расслабленно шагает рядом со мной. Его кафтан расстёгнут, а руки убраны в карманы.
Даже интересно, как он, будучи родом из Талора, оказался в Великомире, да ещё и поступил на службу в Орден. Что-то мне подсказывает, что семья Ру далеко не заядлые путешественники, а стражем он стал не из любви к неродной стране. Думаю, это тёмная история, которую страж вряд ли мне поведает. Но она и неважна: Ру — хороший парень, и он первый из всего отряда проявил ко мне дружелюбие. Поэтому я могу ему доверять и относиться как к другу: каких-либо подозрений или страха он не вызывает.
С Александром же всё гораздо сложней. Он холодный, но в редкие минуты одаривает таким теплом, что исходит лишь от родных и близких людей. Он язвителен и прямолинеен, бывает суровым и серьёзным. И вместе с тем существует иная сторона его души. Нежная, уязвимая, ранимая, хрупкая и иссечённая бесчисленными ранами. Именно её открыл мне Александр, когда рассказал о своём отце. Когда попросил взять его за руку. Когда привёл к водопаду…
Сегодняшней ночью он смотрел на меня иначе. Так не смотрят на подчинённых, не смотрят даже на друзей. Но кому такой взгляд предназначается — я не знаю, ибо до этого встречала его очень редко, и запомнился мне он лишь своей теплотой, а не тем, кому именно обещан.
Теперь же капитан изредка бросает на меня взгляд ледяных глаз. И привычная манера общения вернулась к нему.
— Будьте здесь, — вкрадчиво произносит Александр, резко остановившись. Он одаривает Ру долгим и серьёзным взглядом, точно молча велит присматривать за мной. Ну, или оставляет за главного. Отдав приказ, Александр идёт дальше, когда мы с Ру остаёмся на месте среди поваленных деревьев.
Похоже, местная тварь обладает сложным нравом.
Сажусь на ствол берёзы, уперев локти в колени и положив голову в ладони. Ру усаживается рядом.
— Нелегко быть стражем? — интересуется он, лукаво улыбаясь.
— Я знала, что это нелегко, — признаюсь я. — Но я хотела этого, Ру. Просто… Всё немного по-другому. Когда я думала о себе как о страже, я уж точно не предполагала, что нечисть станет сильней настолько, что от неё и продыху не будет. И я не думала, что Орден… — запинаюсь, не зная, дозволено ли Ру слышать то, что рассказал мне Александр. — Я восхищалась стражами, думая, что они герои. Но оказалось, Орден замешан в нечеловечном и ужасном.
— Ты про Баглар и беренда… беридер… — спотыкается Ру в попытке назвать вымерший народ их именем. Молча киваю, избавив стража от надобности мучить свой язык. — Не все стражи участвовали в этом. И мне кажется, их воли в этом не было.
— Был приказ, — тихо соглашаюсь я, вспомнив слова Александра. Стражи действовали так, как их всё время учили и учат до сих пор: они подчинились приказу. Как куклы. Марионетки. Солдатики, которых по своему желанию может направить в гущу боя лишь один человек велением руки.
— В Талоре есть кое-какое слово: бьётэ, — произносит Ру быстро, точно его язык ударяется об зубы. — На вашем языке оно значит «монстр по неволе». Мне всегда казалось, что оно полностью описывает стражей. Да и многих людей в целом.
Ру попал точно в цель. Слово действительно подходит стражам. Забрать чью-то жизнь — чудовищный поступок. И чуть ли не каждый страж окрасил собственные руки чьей-либо кровью. В училище я слышала много случаев, когда страж после сражения с нечистью сам становился ею, был заражён укусом и раной от твари. Тогда товарищу приходилось убить его. Было ли это истинное желание напарника? Нет. Это был долг. Но крови на руках не было меньше. Стражи убивают заражённых — детей, женщин, мужчин, стариков. Это всё ещё остаётся долгом, от которого кровь такая же липкая, горячая и красная. Даже избавляя мир от смертников, мы убиваем тех, кто когда-то был человеком. Ходил по земле, как мы сейчас, радовался солнечным лучам и засыпал под покровом ночи.
Стражи отбирают жизни, чтобы спасти другие. Они убивают, потому что должны, а не потому что хотят. Для многих служащие Ордена герои, защитники, спасители. Но для себя они бьётэ. Монстры не по своей воли. Для них существуют приказы, а не собственные желания.
Из мрачных мыслей меня выводит короткий и пронзительный вскрик, от которого все птицы мигом вздрагивают и с испуганным чириканьем взлетают в небо:
— Твою мать! — повторный крик пронзает лес спустя две секунды. — Твою мать!
Из зарослей выбегает Александр. Его волосы всколочены, левый рукав кафтана разодран. Лес оглушает рокочущий рёв, от которого едва не валятся ещё несколько деревьев.
— Всё плохо, — обобщает Ру.
— Ты преуменьшаешь, — заявляет Александр. — Всё очень плохо. Буду откровенен, это…
— Что случилось? — обрываю я его.
— Я разбудил болотника.
— Он что, спал?!
— Нет, делал вид, лёжа на кувшинках и мечтая о хоре лягушек. Он спал, вот я решил его прикончить по-тихому!
— Видимо, не получилось.
— Ты как всегда излишне наблюдательна, Аня.
Рёв повторяется, а Александр тем временем энергично крутит головой, придумывая план за считанные секунды. Ру сжимает крест, на конце которого белеют нити. Я же следую его примеру, когда капитан оглашает свою идею:
— Аня, спрячься за теми деревьями и атакуй болотника со спины, но не подходи к нему! Сиди смирно и нападай только тогда, когда уверена. Ну, или когда я подам сигнал, — не дожидаясь моих возражений, он разворачивается к Ру. — Как обычно.
— Как обычно, — понимает страж, кивая.
Знать не знаю, что значит их «как обычно», но на вопросы нет времени. Болотник приближается тяжёлым, сотрясающим землю, но медленным бегом. Бросаюсь туда, куда указал Александр, и жду, прижимая крест к сердцу, которое колотится так, точно доживает последние минуты.
В нос ударяет болотный запах смрада. Осторожно выглядываю из укрытия и вздрагиваю от морозной волны мурашек. Болотник огромен. Руки мясистые и громадные, ноги здоровые, а ступни при желании могут прихлопнуть меня на раз плюнуть. Кожа у твари серая, покрыта грязью и слизью. Глаз нет, поэтому болотник реагирует на запах, так как нюх у него острый. Втянув воздух в широкие ноздри, из одной которой спускается противная, густая, зеленоватая сопля, нечисть оскаливается, демонстрируя ряд гнилых зубов. Болотник раскрывает пасть, издавая булькающий звук, точно предвкушая, как отведает троих стражей, наевшись до отвала свежим человеческим мясом. Тварь повёрнута ко мне лицом, поэтому я не смею атаковать, в отличие от своих товарищей.
Ру действует с удивительной ловкостью, прыгнув на болотника, схватившись за его мясистую руку, кувыркнувшись и оседлав тварь. Нечисти такое приходится не по вкусу, поэтому болотник размахивает ручищами, пытаясь сбросить Ру, который со смехом уворачивается от неуклюжих, но мощных атак существа, изредка вонзая лезвие кинжала в голову твари. Но болотнику такие удары ни по чём, он лишь ревёт и топает ногами, крутясь на месте. Поворачивается ко мне спиной, и я ударяю подготовленной молнией, целясь по ногам. Всё это время Александр бегал вокруг болотника, и сейчас я вижу, как что-то серебристое и тонкое поблёскивает на солнце. Нити лежат на земле, образовывая круг вокруг болотника. А начало нитей привязано к древесному стволу.
Александр щёлкает пальцами, и круг вспыхивает алым пламенем, а затем дёргает за нити, что горящим кольцом связывают болотника. Ру ловко спрыгивает со спины твари, кувыркнувшись назад. Я же выхожу из укрытия, решив, что дело сделано.
Но не тут-то было.
Болотник, заревев, вырывается из пламенного обруча, порвав нити, которые ошмётками падают на землю. Тварь с хрустом вырывает толстую ветвь дерева и размахивает ею, ударив Ру так, что страж с коротким стоном боли откатывается назад. Александр, разбежавшись, пытается броситься на существо и пронзить его тело мечом пополам, но болотник оказывается быстрей, врезав обломанной веткой капитану прямо в бок. Атакую тварь снопом огня, но, кажется, чудовищу всё нипочём. Он медленными грузными шагами приближается к Александру, что неподвижно лежит на земле.