Аня! Леший меня в лес забери, я совершенно забыл про Аню! И про Данияра, и про Луизу, и про Есения! Они могли быть в крепости, когда всё и случилось. Их могло придавить завалом. Возможно, Аня в таком случае выжила бы, но за остальных я не ручаюсь. И даже если выжила, то всё хуже некуда: теперь Аня в руках царя. Если, конечно, тот тоже остался в живых.
А что насчёт Милена? Был ли он в крепости во время праздника? Если мне не изменяет память, накануне этого он вернулся в кадетский корпус. Но это меня всё равно не успокаивает. Кто знает, что успела натворить Юстрица до нападения на Орден? А если она облетела всю столицу? Мог ли Милен попасть под удар?
— Мне нужно в Орден, — понимаю я.
— Да ты ж только сказал, что нельзя тебе туда! — вспоминает Баюн.
— И это по-прежнему так, — соглашаюсь я. — Но там мой отряд. Там Аня и другие. И очень надеюсь, что все они живы.
— Не буду я тебя пер-ремещать! — в знак возмущения кот гордо поднимает голову, отвернув её от меня и скрестив лапы, когда я отодвигаюсь от его шерстяного пуза подальше, о чём быстро жалею, ибо холод подбирается вплотную. — Я и так устал, набегался с тобой! Мне нужен здор-ровый сон и вкусный обед!
— Можешь сожрать царя, я не против. Тем более он наверняка мёртв.
— Мяу-у-у-у, я потр-роха не ем!
— Мне нужно в Орден, Баюн, — твёрдо повторяю я. — Немедленно.
Баюн, задрав нос и размахивая хвостом, фыркает, распушив усы:
— Мне тоже много чего нужно. А Аньки твоей там нету.
Что-то снова обрывается внутри.
— Как это нет?! Она?..
— Да жива-жива она. Сбежала только с этой чокнутой, — протягивает кот таким тоном, будто проглотил кислое яблоко.
— С чокнутой? — так Баюн говорит только об одной девушке, что однажды наступила ему на хвост и даже не извинилась. — Причём здесь Луиза?
— Я за ней не слежу. Знаю только, что убила она стр-ражей да девицу твою с собой увела. Их тепер-рь в измене обвиняют.
Я и подумать не мог, что пропустил так много, будучи рядом с царём.
Луизе я доверяю так же, как и всему своему отряду. Но учитывая, что доверие к Ру не обернулось для меня ничем хорошим, я начинаю сомневаться и насчёт Луизы. О ней я знаю немного, она не любит говорить о себе. Знаю только, что суженные зрачки её глаз у неё с самого детства. В юности её укусил волколак, но, к удивлению, тварью она не стала. Объяснений этому не нашлось ни у кого, а сама Луиза на все расспросы отмахивается и говорит, что укус был недостаточно сильным. Тем не менее с того дня каждую ночь Луиза связывает себя цепями на всякий случай. И когда она перешла в мой отряд, это важное задание Луиза поручила Данияру.
Мне ничего неизвестно о её семье, откуда она. Имя нездешнее, подобное Луиза объясняла тем, что её мамаша с головой не дружит и питает страсть к именам соседних стран. Я не знаю, сколько Луизе лет, хотя выглядит она не старше меня. Она никогда не говорила о том, как попала в Орден и что привело её к стражам. И почему-то я никак не могу вспомнить, под чьим командованием она служила до меня. Новичком, попав ко мне в отряд, она точно не была: Луиза мастерки обращается с молитвами, практически никогда не используя нитей.
Похоже, ещё одного члена своей команды я совершенно не знаю.
А что насчёт Данияра? С ним я знаком со времён учёбы в особом легионе. Мы сдружились не сразу, в отличие от Ру. Данияр казался мне слишком скучным и угрюмым, и то же самое думал о нём Ру. Но позже мы нашли общий язык, и я узнал, что он старший сын в многодетной семье. Дед Данияра — уважаемый страж, ушедший в отставку после потери нескольких конечностей. И для Данияра он всегда был примером.
Его семья находится в бедственном положении. Всех детей сложно прокормить, вот Данияр и отдавал чуть ли не всё своё жалованье семье. Но и этого не хватало. Предыдущий капитан Данияра задерживал или вовсе урезал выплаты. Тогда я и предложил старому другу перевестись в свой отряд, а плюс ко всему тоже отправлял небольшую часть своего жалованья, чтобы хоть как-то помочь семье Данияра.
Его я знаю: он храбрый и честный, серьёзный и рассудительный, спокойный и готовый помочь в любую минуту. Единственное, он не говорит, как заработал свой жуткий шрам на лице. Но я не лезу в личные дела друзей.
Что касается Есения… Его я и впрямь не знаю.
— Ты знаешь, где Аня? — спрашиваю я у Баюна. — Она в опасности?
Он водит ушами, прислушиваясь, и спустя секунду выдаёт:
— Чокнутая с ней. По р-разговор-рам ей ничего не угр-рожает. Анька твоя в Нечистом лесу…
— И ты говоришь, что ей ничего не угрожает?! — накидываюсь я на духа, перебивая его.
— Да, етить твою налево, говор-рю! Она с этой чокнутой, а та уж любую нечисть сама сожр-рёт!
И всё же мои сомнения в Луизе не угасают. Она действительно сильный страж, и вместе с ней Аня уж точно не пропадёт или хотя бы сможет справиться с неприятностями, что поджидают в Нечистом лесу на каждом шагу. А ещё мне не даёт покоя мысль, почему Луиза убила стражей? Да ещё и прихватила с собой Аню, сбежав из Воиносвета.
В какой-то степени я даже рад, что Аня далеко от столицы. В конце концов ею заинтересовался царь. Учитывая, что о моём небьющемся сердце и бесчисленных смертях, Мечислав узнал от Ру, то правителю Великомира точно известно, что и Аня умереть не может. Наверное, тот же Ру обо всём и поведал. Вероятней всего, царь и устроил собрание лишь ради того, чтобы узнать побольше об Ане.
И я самолично предоставил ему эти знания.
В то время я пытался увести все подозрения по поводу смерти кадетов подальше от Ани. Я наговорил бред о возможности использовать молитвы без креста и нитей, а многие приняли это за возможную правду. В том числе и царь.
Вот только правдой это и оказалось.
Пение Соловья — это и есть обращения к святым, для которых не нужен крест, а уж тем более нити. И сказав это при царе, я собственными руками навлёк на Аню опасность, сам того не подозревая.
И теперь царь думает, что она такая же, как и я.
Раньше я был уверен, что ни одно из предсказаний Драговита не дошло до наших дней, но, как оказалось, я ошибался, как и многие. Предсказывал последний святой много, наверняка должно быть что-то и про Аню. И мне искренне хочется верить, что царь ещё не добрался до этой информации.
— Ты знаешь, где Есений? — спрашиваю я у Баюна и в ответ на его удивлённый взгляд добавляю: — Есений Ладов. Страж из моего отряда.
— А каких это пор-р Пр-роводник относится к твоей компашке? — с подозрением вопрошает Баюн, прищурив глаза.
— Проводник? Какой ещё Проводник?
— Всё тебе объяснять-то надо… — протягивает Баюн таким тоном, точно у меня в голове ветер гуляет. — Чудной твой стр-раж. Ходит туда-сюда, то в Явь, то в Навь, то в Пр-равь, то кр-руги наматывает по всем мир-рам. Говор-рит загр-робным голосом, предсказания свои мямлит.
— Предсказания, — повторяю я, зацепившись за это слово.
Значит, это правда. Каждая фраза Есения касалась и касается будущего. А теперь оказывается, что он и по трём мирам путешествует. Это вполне объясняет, почему он вечно пропадает и появляется неведомым образом.
И это только убеждает меня в том, что нужно срочно его найти.
— Перенеси меня к нему.
— Я, по-твоему, должен знать, где вся твоя шайка шастает?
— Котяра, ты слышишь всё живое, а значит, и моих друзей, — я растираю замёрзшие руки, чтобы хоть как-то согреться. — И так как я не вижу больше смысла объяснять тебе, что ты и так знаешь, то перенеси меня к Есению!
— Знать не знать где он. Пр-роводник постоянно кочует, звуков не издаёт.
— Тогда просто перенеси меня в другое место. Только не такое холодное.